Глаза — зеркало души

Снег за окном падал крупными хлопьями, огромная елка красовалась в большом зале, где похожий на скелет Гарри невидящими глазами смотрел в учебник. Сидящие вокруг ученики веселились, обсуждали подарки, среди них желавший не выделяться парень резко привлекал внимание. Кроме худобы глаз притягивали синяки под глазами, словно он не спал несколько дней, дрожащие руки и общий потрепанный вид. Какой-то мальчишка, бегающий от своих друзей между столами налетел на Поттера, больно дав тому локтем в бок, и, не извинившись, побежал дальше. Его не замечают… Поттер встал, отправляясь бродить по коридорам. Одиночество, страх, обида захлестывали его. Рон и Гермиона давно забили на попытки общения с ним, как и большинство других сокурсников. Ему всегда хватало Драко, но теперь он ощутил всю пустоту, оставшуюся после ставшего самым дорогим человека. Он бросил Гарри… Уехал на каникулы домой, несмотря на то, что Поттер умолял его этого не делать. — Не надо! Пожалуйста! Мы ведь можем провести Рождество вместе! Посидеть у тебя или у меня, я ради тебя готов даже какао с зефиром выпить! Но Драко только усмехнулся, напоминая, что это чисто маггловская традиция, говоря, что у них еще будет возможность выпить какао. Но он ведь мог остаться? Сказать отцу, что хочет учиться, придумать что-нибудь, чтобы его оставили в школе. Если бы он действительно хотел, он бы придумал… Он надоел Драко? Наверное. Они с Гарри целыми днями ходили вместе, пару раз ссорились правда, но быстро мирились. Но Гарри казалось, он все чаще видит разочарование в любимых глазах. Это приводило его в ужас. Ему было страшно сделать что-то не так, сорваться на порезы, опоздать на встречу, сказать хоть слово против… Это он виноват, что Драко захотел уехать домой? Он предупреждал, что такое может случиться… Да, это Гарри виноват! Он так достал парня, что тот писать ему не хочет, не то, что видеть! Он просто использовал Драко, заставил винить себя за чужие ошибки и проблемы, загнав виной, заставил встречаться с ним! Гарри ведь не любят, это просто чувство ответственности, желание исправить ошибки, в которых был не виноват. Лучше бы он сдох в той больнице от истощения! Слезы текли по лицу Гарри. Ногти впивалась в ладонь, плечи мелко дрожали. Он шел, не зная куда, но в какое-то определенное место… Вчера он не спал. Надеялся, что дверь отворится и в комнату зайдет красивый блондин. Он ничего не ел. Мечтал, что блондин позвал его в кафе. Он не разговаривал. Берег слова для Драко, который должен был вернуться два часа назад. Но его нигде не было. Полупустой замок оставался таковым, редкие студенты с недоумением поглядывали на Гарри, осознавшего, что его бросили все. ЧТО ОН БОЛЬШЕ НИКОМУ НЕ НУЖЕН. И себе тоже… Он умолял всех богов, которых вспомнил, чтобы знакомая, такая необходимая сейчас лава разлилась по венам, прожгла кожу и сознание, отрезвляя. Но ничего. Ничего кроме чертовой пустоты, черной дыры, затягивающей органы, чувства, тело, душу. Это обидно. Он хотел, чтобы было больно, чтобы кости трещали и мышцы рвались, чтобы он отключился от боли, проснувшись через года, когда кому-то снова что-то понадобится от него. Он разочаровал Гриффиндор, разочаровал Дамблдора, родителей. Разочаровал себя, но какое ему вообще до себя дело. Он только всем мешает. Он хочет вернуться. Понимает абсурдность мыслей, нелогичность желаний. Он знает как вернуть все назад. Он потом объяснит все Драко. Если тот вообще спросит. Гарри остановился и, резко развернувшись, зашагал в направлении Астрономической башни. Он уже сидел там, делал тоже самое, еще до того, как сблизился с Драко… Ничего плохого не случится, так ведь? Башня встретила Поттера пронизывающим ветром, который будто выдувал все посторонние мысли из головы. Затылок обожгло промерзшим камнем, когда он сел, откинув голову назад. Черт. Он забыл лезвие. Даже не подумал об этом. В кармане мантии Гарри нащупал палочку. Ему ведь нельзя колдовать? Он же обещал Драко… Но если он нарушает одно обещание, почему бы не нарушить и второе. Тихий шепот, движение палочки поперек запястья, и яркая вспышка боли заставляет все тело дрогнуть. Он так скучал по этому чувству… Еще. Еще. Еще. Порезы покрывают руки от запястий чуть ли не до плеч, кровь просачивается сквозь больно липнущую к ранам одежду. Руки вскоре начинают дрожать, дыхание учащается, а на губах играет улыбка. Ничего страшного не случилось. И вдруг как током прошибает осознание: ничего не случилось. И не случится. Это не сломанный мир вокруг не дает Гарри жить. Это он вышел из строя. Маленький винтик, стесавший резьбу чуть быстрее остальных. И он пытается починить себя, ломая сильнее? Ха! Из нормальной машины такие винтики вынимают, заменяя новыми, чистыми, целыми. Может и ему стоит просто освободить место для нового винтика? Яркая кровь, капающая на пол притягивала внимание. Еще чуть-чуть и он встретится с теми, кому действительно дорог, дорог был тогда, когда они еще его не знали. Надо только сделать одну вещь. Всего одну, чтобы избавить Драко и остальных от проблемного себя. Тогда в машине их жизни появится тот, кто сможет подарить им счастье, искренний смех… Он подставил палочку к подбородку и прошептал: — Сектумсемпра. С криком Драко вынырнул из видения — встать на место Гарри оказалось до чертиков страшно. Их отношения действительно так испортятся к каникулам? — Не верю. Драко отбросил зеркало, будучи уверенным, где сидит Поттер. И да, он сидел там. Среди холодных камней и острого металла его любимой башни Хогвартса. Сидел, подрагивая всем телом, тихо всхлипывая, несильно оттягивая волосы одной рукой. Вторая же тянулась к откуда-то взявшемуся разбитому стеклу. Поттер чуть одергивал ее, будто боясь наконец взять осколок и полоснуть хорошенько, так, чтобы искры из глаз. — Гарри? — осторожно позвал Малфой. Ноль реакции. — Гарри? — он увеличил напор, подходя ближе, присаживаясь напротив. — Что случилось? В темноте сложно было разглядеть дрожащие плечи и заплаканные глаза, которые Гарри поднял на блондина. Блондина… Поттер завис на шелковых светлых волосах, растрепанных, слипшихся в тоненькие прядки из-за сырости воздуха. И детский пушок. Гарри никогда не замечал его, а теперь, когда идеальная укладка Драко разлохматилась, эта милая деталь вылезла из-под слоев геля или, может, заклинаний. — Почему ты не пришел? Вздохнув, Драко рассказал, где был, и почему ходил выплескивать пар. — Но мне не надо помогать! — вскричал Гарри, как только тот закончил. — Со мной все прекрасно! А ты мог бы и сказать, что так часто ходил в лес по ночам! Выражение, соединяющее в себе обиду и злость появилось на его лице. Увернувшись от желающей потрепать темную макушку руки, Поттер немигающим взглядом уставился на Драко. — Гарри, — выдохнул тот, схватив чужую руку. Он задрал рукав, обнажая почти не побледневшие шрамы, и продолжил, — вот так тебе не нужна помощь? Ты дурак, Гарри, самый настоящий дурак. Засунь свою гриффиндорскую гордость куда подальше и осознай, что тебе она нужна. За тебя это никто понимать не будет! Ты только что чуть не сорвался, ты скучаешь по порезам на руках и наверняка находишь другие способы вредить себе. До сих пор, хотя в этом нет никакой необходимости! Гарри, очнись, черт тебя дери! На тебя никому не плевать, мне уж точно, и ты никого не разочаруешь наличием проблем и признанием их. Это не стыдно и не плохо. Это просто жизнь, с её взлетами и падениями… Тебя никто не бросит, пока ты сам этого не захочешь. Не верю, что говорю это, но ты же чертов герой, мальчик, который выжил, ты убил василиска, участвовал в Турнире Трех Волшебников и победил! Ты не проблемный, Гарри, ты — это просто ты… Вечно находящий приключения на одно место. Драко нахмурился. Вытянувшиеся в полоску губы Гарри подрагивали. — Мне не нужна помощь… — он пытался сказать это ровно, уверенный в правдивости своих слов, но его голос был больше похож на писк, нежели на его обычный. Он опустил голову, из-под челки подглядывая за закатившим глаза Драко. Тот лишь усмехнулся, погладив наконец Поттера по волосам. — И, Поттер. Я встречаюсь с тобой не потому что должен, а потому что хочу. Глаза Гарри округлились, и он буркнул что-то про чтение мыслей и то, что он никогда так не думал, но кончики его ушей предательски покраснели. Подняв голову Гарри за подбородок, Драко приблизился к нему, впиваясь своими губами в чужие. Он просунул язык в приоткрытый от удивления рот, принимаясь там хозяйничать. Гарри резко схватили за ворот рубашки, рывком поднимая на ноги так, что звездочки перед глазами заплясали, и вжали в стену. Драко кусал его губы, доставал языком до самых дальних зубов, не давая Поттеру отвечать наравне. Одна его рука лежала на тонкой шее, а второй Малфой исследовал чужое тело под легкой осенней мантией. Что он делал? Он делал, что хотел, черт возьми! Он мечтал зацеловать Гарри до опухших, искусанных губ, до россыпи засосов на шее и ключицах, до стонов, которые слышал бы весь Хогвартс. Обнявшие в ответ руки и приглушенный стон стали ему ответом. Оторвавшись от Поттера, блондин увидел самую прекрасную картину в жизни. Часто дышащий, покрасневший, мутными глазами смотрящий на него Гарри тянулся вперед, к теплым и мягким губам, блуждая руками по плечам Драко. — И всё это время я с тобой нежничал для того, чтобы ты еле стоял от одного грубого поцелуя? — прошипел Малфой, оттягивая голову Гарри назад, обнажая шею. Сильные укусы сменялись легкими, извиняющимися поцелуями, от которых Поттер краснел все сильнее, а его ноги все категоричнее отказывались его держать. Стесняясь собственных стонов, он прикрыл рот рукой, которую тут же убрали, зафиксировав над головой. Приятное тепло, которого раньше было так мало, волнами разливалось по телу. Отпустив истерзанную шею, Драко снова вернулся к губам, но не поцеловал. — Мы продолжим, как только ты пообещаешь дать мне тебе помочь. И объяснить… — Да, да, все, что угодно, — перебил его Гарри, сам подаваясь вперед, утягивая Драко в новый поцелуй. Уверив себя, что он это еще припомнит, Драко принялся расстегивать рубашку Поттера. Запутавшись в пуговицах, он плюнул, отрывая их с корнем, выцеловывая странные узоры на груди и животе. Пара заклинаний, и Гарри уловил непонятное ощущение в заднице, но стоило Малфою стянуть с него штаны вместе с нижним бельем и сжать его член, как все посторонние мысли улетучились. Его развернули лицом к стене, и Гарри хотел было запротестовать, но, только он открыл рот, как все, что он собирался сказать, превратилось в долгий, протяжный стон удовольствия. Необычное ощущение растянутости, наполненности сводило с ума. Каждым толчком Драко задевал ту самую точку, посылающую дрожь и жар по всему телу. Ускоряясь, Драко подхватил Гарри поперек груди, поднимая, и впился уксусом в его шею, входя особенно глубоко. Нежные мышцы сжались вокруг него, а тело Гарри затряслось в оргазме. Сцеловывая его стоны, Драко кончил внутрь. Обессилившие ноги подогнулись, роняя переплетающиеся тела хозяев на пол. Вяло шевелящийся Малфой прошептал заклинание очищения, щекоча дыханием затылок Гарри. Чуть отдышавшись, нацепив на них одежду, Драко поднял хмурящегося Гарри на ноги, предупреждая, что сопротивление бесполезно, хотя брюнет и не особо пытался, только выплюнул нечто нечленораздельное. На полпути до озера Поттер вдруг начал брыкаться, пытаясь утянуть Драко обратно в школу. — Почему мы не можем просто валяться до посинения? М… Драко, ты знаешь, как мне не хочется никуда идти… — Мы сделаем то, что я хочу, спустимся в Тайную комнату и будем валяться хоть до посинения, хоть до позеленения, — Драко обернулся, притормозив, — а ты сам сказал: «все, что угодно», — закончил он, пару раз простонав, передразнивая Гарри, который в считанные секунды покраснел до ушей, но все же дал вести себя невесть куда. — Так как ты понял, что я продолжал ходить в лес по ночам? — Ну, ты сказал, что огоньки назвали тебя другом. Такое бывает редко, только если они тебя часто видят, и ты не умер в одну из встреч с ними. Они вообще довольно опасные и, кажется, разумные, как я где-то читал, — путают людей, могут завести их на край скалы или в болото, откуда те не выбираются… Драко усмехнулся. Опасные значит?.. Они же вроде бы ему всегда помогали, но если Гарри так говорит… Дойдя до того места, где Драко видел десятки огоньков, он принялся вглядываться в окружающую темноту. На фоне серых туч чернели верхушки деревьев, и, слава Мерлину, морось закончилась. Замерзший Гарри вжался в теплую мантию Драко, натягивая свои рукава на пальцы. Ничего не было, только вечер, плавно переходящий в ночь, пар, вырывавшийся из легких и шуршание ветвей, перебиваемое песком волн. Вдруг все вновь исчезло. Испугавшись, Гарри еще сильнее прижался к Малфою, цепляясь за его плечо. «Драко пришел. Драко пришел так быстро. Драко тоже видел, что будет. Мы не хотим, чтобы это случилось, как и Драко.» Появившийся огонек подлетел к Драко, останавливаясь на уровне его глаз. «Пусть друг Драко протянет нам руку. Друг Драко боится? Мы не причиним вреда другу Драко. Он темный. Он странный. Он нуждается в нашей помощи. Мы поможем ему, и он останется темным и странным. Но друг Драко перестанет рассыпаться на кусочки. Разбившийся бокал не надо склеивать. Его надо переплавить. Огонь не лучшее ли средство? Что скажешь, друг Драко?» Задержавший до этого момента дыхание Гарри недоверчиво покосился на Драко. Вот так просто? Протянуть руку, и в его голову перестанут лезть мысли о смерти? Перестанут гореть вены от любого светлого заклинания? Снова захочется общаться с кем-то кроме Драко? Так не бывает. Всегда нужно платить. За ошибки, за счастье, за помощь. — Что вы хотите взамен? «Ты забавный, друг Драко. Мы предлагаем тебе помощь. Но ты спрашиваешь нас об этом? Мы… Подумаем… Так что, друг Драко, что ты решил?» Гарри, еще немного поколебавшись, протянул руку.