Кощеевич

— Пятница тринадцатое, — объявил Кощей на завтраке, и Григорий тут же поперхнулся куском яичницы. Щелчок пальцев — кусок пошел дальше, и мальчик перестал задыхаться. — Гриша, ну сколько можно! Я еще раз повторяю — сначала прожуй, а потом все остальное, — отечески проговорил мужчина приемному сыну делая предостерегающий жест. — Ну, па-а-ап… — мальчик опустил голову в ладони, при этом теперь чувствительно задевая самого Бессмертного. Тот пошел пятнами, а царевны дружно уткнулись в свои стаканы с соками, пытаясь не засмеяться и чересчур громко не хихикать. Иначе им светило наказание в виде чулана, даже несмотря на царское происхождение. — Григорий — спать, — велел жестко директор, снова приобретая самый стальной и волевой вид, — тебе сегодня не светит спокойная ночка… Поешь и ложись. Домашнее задание возьмешь потом у Сони или Вари… Н-да, у Гриши была еще слабая надежда на то, что Кощей пожалеет его, но, судя по всему, послабление ему ничуть не светило — единственная отмазка от домашки, вероятно, только смерть. Но и то тут возможны варианты… насколько теперь знал парень. — Да уж, — сообщил парень, вставая со своего места и говоря вслух: — Действительно. Что не светит — то не светит… Но сон никак не шел. Мальчик ворочался и возился под ворохом одеял, но никак не мог сомкнуть глаз. Думал. Думал. Думал… *** К нему постучались. Гриша, так как занимал отдельную комнату, перевернулся в постели на бок, к входной двери, и крикнул: — Открыто! К нему зашла, сжимая своего мягкого плюшевого медведя с которым не расставалась, Соня. Лишь оглянувшись на откровенный беспорядок в комнате, девочка проговорила, садясь на стул напротив постели: — Я думала, ты давно спишь… — протянула она. — Что бы ни говорил мой отец, спать днем я не очень привык, — честно проговорил Григорий. И он стукнул кулаком ни в чем неповинную подушку. — Может… я помогу? — предложила девочка. — Я же Спящая Царевна. — Помоги, — нехотя, но в итоге согласился Григорий, — иначе нежить меня сегодня сожрет на погосте, сонного. Соня сделала легчайшие пасы руками, и нагнала этим дрему. За дремой пришел долгожданный сон, и мальчик постепенно провалился в царство снов и сновидений. Спящая Царевна свое дело знала… Как только Григорий забылся сном, девочка тихонько вышла из комнаты, затворив за собою дверь. *** Мальчик проснулся, будто от резкого щелчка над ухом. Спал он довольно беспокойно, но все-таки само тело отдохнуло. На кладбище он, возможно, придет в себя окончательно. Тем более он некромаг: для него энергия кладбища — как вечная батарейка. Он знал — пора. Одеваясь, Григорий заметил на тумбочке у противоположной стены поднос с едой. Отец никогда про него не забывал, даже когда очень сильно злился. Быстро справившись с поздним обедом, мальчик захватил с собой неиссякаемую чарку, которая материализовала воду для питья по желанию владельца. Кощей подарил ее парню, когда тому исполнилось семь лет. Так как никто из обитателей Дивногорья не знал настоящую дату рождения ребенка, такой датой стали считать дату появления малыша на их территории — тридцать первое октября. И Кот Баюн, и Марлен, и Кощей пламенно обожали своего «Гриню». Григорий перед выходом оглянулся и похлопал себя по карманам, проверяя — не забыл ли чего? Но все было на месте. Последней он взял с собой косу, и покинул свою комнату, а затем и замок. *** Мальчик пришел на погост ровно за час до заката солнца. И тут же принялся за работу — пока чертил ограничительный барьер, пока руны наводил, пропитывая их кровавыми каплями, так как некромагия тесно связана с магией крови… в общем, до захода солнца работа кипела. Но более-менее он завершил все до исчезновения последних солнечных лучей. И остановился, ожидая скорейшего продолжения. Тут солнце за день пустило свои лучи в последний путь по стремительно темнеющему небу, и целиком скрылось за горизонтом. Началось светопреставление не для слабонервных. *** Земля на кладбище пришла в движение. Сначала она шевелилась слабо, будто бы там роются обычные дождевые червяки. Затем секунда — и вот на поверхности показываются костлявые руки, плечи и головы. И все живые мертвецы были в разном состоянии: истлевшие частично, почерневшие, изъеденные червями и личинками; некоторые — с отсутствующими глазами, провалами вместо носа, выдернутыми и всклокоченными волосами в земле; иногда из-под оградок выскакивали просто скелеты с отсутствующими частями тела или без головы. Мужчины, женщины, дети, старики и старушки… Мертвые зомби хрустели, щелкали конечностями и костями и подвывали на всевозможные голоса. На небо теперь плавно выплывала луна, чей мертвый, тусклый свет освещал все пространство. И мертвецы стремились только вперед — их гнало и манило ощущение мертвой магии, что поднималась сейчас от земли. Им хотелось разбрестись буквально во все стороны и впитывать, впитывать, впитывать… Первый ряд мертвецов наткнулся на магическую ограничительную полосу. Барьер отбросил их назад, прямо на второй и третий ряд медленно ползущих собратьев. Григорий, будучи настороже, смотрел, как бестолково мечутся вдоль линии, подвывая и хрустя всеми суставами и костями, живые мертвецы, не видя лазеек. Луна все более и более приобретала «мертвый» сине-зеленый оттенок. Все «живее» становился погост. Скоро начнется… Григорий, тяжело вздохнув, увидел, как напирающий на первые ряды поток зомби буквально продавливает первый ряд, толкая их на ограничительный барьер. Те с воплями боли ударялись о светящиеся контуры, и превращались в седой прах, который самостоятельно улетал в стороны могил. Пора было подниматься на ноги — защита была рассчитана на определенное количество ударов, и скоро она ослабеет. *** Махание косой началось аккурат через минут пятнадцать. От то и дело превращавшихся в прах зомби защита потускнела, и практически перестала сдерживать рвущихся уйти с кладбища. Григорию сейчас было не до шуток и не до отдыха — то и дело рука поднималась в замахе, превращая в прах очередного зомби. Те уже чуяли живую плоть и спешили отведать свежатинки, которая сама пришла к ним. За несколько часов до рассвета Григорий упахался так, что едва соображал. А соображать было надо — озверевшие в конец живые мертвецы пытались накинуться на него со всех сторон… В общем, крика петухов и первых солнечных лучей мальчик ждал как манну небесную. Попить удалось только раз за ночь, да и то — за временным ограничительным контуром. И как только желанные петушиные крики прозвучали в стремительно сереющем небосводе, зомби отступили, кидаясь обратно к своим последним местам пребывания. А парень просто кулем упал на землю, кашляя, и пытаясь отдышаться. Пятница тринадцатое ушло в воспоминание. *** По прибытии в дивногорский замок до Григория дошло, что царевны очередной раз набедокурили, так как все пять девочек крепко пребывали у директора Кощея Кощеевича. Так ему поведала Марлен, которую мальчик встретил буквально у самого порога. И только позже, от Сони, он узнал в чем было дело. *** Девчонки, сдуру, начали гадать на женихов, да не каких-нибудь там простых, а на царевичей-королевичей. А Грише было прекрасно известно: никогда и ни в коем случае не гадать, особенно — в плохие даты. Беду на свою голову накличешь! Мало того, что они большое зеркало у себя в комнате грохнули, так и хитрая Баба Яга благодаря их гаданию нашла брешь в защите замка, заточила в зеркале Баюна, и шантажом выманила у Варвары ее корону, так как царевна неосмотрительно проговорила: «Зеркало-зеркало, отдам тебе корону — покажи где милого лицо…» — и это все чтобы стать царевной одного из магических королевств. Хорошо, что Кощей вовремя вмешался, всыпав Яге. *** Почтовая сова, которая летела с письмом-приглашением в школу Хогвартс Гарри Поттеру, ну никак не могла найти адресата — Дурсли ее прогнали, пытаясь чем-то облить, едва она показалась в их окошке. Мальчика нигде не было — и сова вынуждено вернулась в обратно в замок. Директор Альбус Дамблдор забил тревогу, а затем догадался расспросить Хагрида. Поднялся шум — но время все равно было потеряно, и Гарри Джеймс Поттер к первому сентября конечно найден не был… *** Кощей Кощеевич Бессмертный только посмеивался, глядя через окно директорского кабинета как Григорий сражается с девочками на магическом поединке. Один против всех, так как теперь обучение велось гораздо строже — началось созревание магического ядра. Парня обучали большей частью сейчас отдельно, и по более жестким нормативам. Царевны сражались неплохо — в этот раз более шустрая Варя явно опережала всех и по скорости, и по точности нападений. Не даром она выросла среди братьев-мальчишек — те постоянно выясняли отношения и дрались, лазая буквально везде. Нет, все-таки хорошая смена у него растет. Григорий — многообещающий некромант, которого будут приглашать во все концы многих королевств-государств (да и наверняка стран), да еще опытный маг-чародей. Девочки — одна королева Льда, Елена Прекрасная, другая — владычица Воды, Дарья Царевна-Несмеяна. Соня может владеть снами, сновидениями и человеческими разумом — тоже не маловажное приобретение. Варька — явно прирожденный лидер по магическими поединкам, дуэлям и чарам, а Василиса — потомственный маг-перевертыш. Нет, есть еще им, преподавателям, работа, но даже сейчас было ясно, у кого какой талант. Кощей в последний раз окинул пространство перед замком, и скрылся за тяжелыми занавесками. *** Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор мрачно взирал из окна на толпу первокурсников, все еще надеясь увидеть Избранного среди новичков, но тщетно…