Сборник драбблов от LadyBee

      Если бы он мог, то запер бы её в гареме, как раньше поступали султаны в Турции. Он хотел бы защитить Арью от того, во что превратилась её жизнь. Бесполезно было так думать, но Джон ничего не мог с собой поделать. Арья всё ещё была важной частью его жизни, как гравитация или сам воздух. Сколько бы раз она ни говорила ему, что с ней всё в порядке, какая-то его часть все время гадала, насколько Болтон был жесток с ней.       Вид на Золотой Рог из ресторана захватывал дух, но Джон не видел всей красоты этого места. Арья бросала хлебные крошки, чтобы накормить чайку, которая стояла на балконе, пока Джон пытался допить свой яблочный чай. Не было нужды торопиться. Не нужно беспокоиться о завтрашнем дне. До следующего месяца они притворялись, что помимо Стамбула нет мира, а Болтон был запретным именем между ними.       Робб звонил ему в офис тем утром, спрашивал, есть ли у него новости об Арье. Хотя Джон понимал её мотивы сбежать, а также держать Робба в неведении о том, что происходит в её жизни, Джон не мог держать в себе эту тайну. Роббу нужно было знать, каким монстром был Болтон, и причины, по которым Арья приехала в Стамбул. Робб был сначала шокирован, а потом взбешен. Джону потребовалось время, чтобы убедить его ничего не делать. Он заверил кузена, что Арья в безопасности. Деньги были переведены, и Болтону их вернули. Дело Старков пока было в безопасности, и с недавно подписанным контрактом с правительством были веские основания полагать, что прибыль будет в ближайшее время. — Я не могу принять это, Джон, — сказал отречено Робб, — ты и так уже сделал слишком много. — Я не спрашиваю твоего согласия. Я уже перевел деньги и сделал бы больше, чтобы купить Арье свободу. — Ты просто хочешь стать героем, надеясь, что она будет твоей после всех этих лет! — Горько добавил Робб. — После всего этого времени, ты всё ещё ведешь себя, как дурак ради неё. Ты всё ещё пытаешься доказать, что ты лучший человек и убедить Арью, что ты — решение всех её проблем, хотя это не так. — Ты не можешь этого знать. — кисло ответил Джон. — Да, мне это известно. Я помню! Ты никогда не мог ясно мыслить, когда Арья была в беде. Ты потратил последние годы, пытаясь найти способ вернуть её. Теперь она попала прямо в твои руки, сломленная и уязвимая. И ты увидел в этом знак того, что твой момент наконец настал. Я знаю, что ты любишь её. Арья тоже, может любит тебя, но я не позволю тебе воспользоваться ею. Не сейчас! Не после того, через что она прошла. Я неправильный брат, и я не позволю этому случиться снова, так что — выбрось из головы свой план!       Это был долгий и неприятный разговор и Арья ничего не знала об этом. Джону было всё равно, будет Робб против его планов или нет. Его не интересовало, что скажет об этом Старк. Арья отправилась к нему домой, попросила его о помощи. В конце концов он уже поплатится за это. Она вернулась к столу и села рядом с ним, наблюдая, как чайка улетает через Босфор. Джон осторожно держал её за руку, и улыбался. — Есть новости из дома? — спросил её Джон выждав паузу. — Я ещё никому не звонила. Я понятия не имею, что сказать Роббу или кому-то ещё. — голос у нее был усталый. — Я очень боюсь, что Рамси может прийти за мной. — Он и близко к тебе не подойдет.       Это не было пустым обещанием. Если Рамси Болтон когда-нибудь пересечёт его путь или попытается подобраться к Арье, ублюдок будет мертв. — Я всё ещё думаю о том, что делать, когда вернусь домой, — она вздохнула, — я не хочу его видеть. — Тебе не придется этого делать. Я уже поговорил со своим адвокатом. У Сэма будет распоряжение, запрещающее Болтону приближаться к тебе, когда мы вернемся в Англию.       Джон говорил уверенно и спокойно. — Ты не должен был этого делать! — Арья почти зарычала. — Должен, мне пришлось это сделать. Я не буду рисковать твоей безопасностью или своей, если на то пошло. Скажем так, если у нас будет второй шанс, я не позволю Болтону разрушить его! — он слегка сжал её руку. — Документы будут готовы через несколько дней. — Хорошо. — коротко ответила Арья. — Если только ты не передумала…       Джон хотел дать ей время, чтобы она точно была уверена в своих действиях. — Нет, не передумала! — резко ответила Арья. — Не делай вид, будто ждешь, что я снова разобью тебе сердце. Это довольно несправедливо. — Я пытаюсь сказать, что могу подождать тебя ещё немного, если это то, что тебе нужно. — сказал Джон. — Думаю, это даст нам время сообщить эту новость вашей семье и дать им возможность привыкнуть к ней. — Робб никогда бы этого не одобрил, сколько бы времени ты ему не дал. Бран не будет возражать, и Рикон тоже. Санса — это совсем другое дело. Она, вероятно, подумает, что ты пытаешься забрать наши на мельницы и в шахты. - Какого прекрасного мнения обо мне твоя сестра! — он сказал это, прежде чем продолжил пить чай. — А что они думают о Болтоне? — Между моей семьей и Болтонами нет теплых чувств. Робб мог терпеть их только из-за инвестиций, которые они сделали. Дело в том, что у нас с тобой есть история, Джон. Некрасивая. — Твой отец не одобрял меня. Я до сих пор помню, как он говорил, что наши свидания - это неправильно. Не только потому, что мы двоюродные брат и сестра, но и потому, что ты была слишком молода. Что он не согласится с тем, чтобы ты бросила свою жизнь, как моя мать, когда вышла замуж за моего отца. — Меня не волнует, что думал об этом мой отец или, что скажет Робб. Я уже приняла решение. — ответила она упрямо.       Он хотел верить ей, но его сердце уже совершило глупость, доверившись Арье Старк раньше. Сейчас она была уверена, остерегалась Болтона и хотела доказать, что способна решить проблемы, которые создала. Джон никогда не сомневался, что часть её любит его. Он просто не мог поверить, что она хочет стать его женой. Арья обвиняла его в требовательности, и Джон не мог сказать, что она ошибалась. Он никогда не согласится на половину того, что хочет. Он всегда хотел: всё или ничего. Всё было по другому, когда она была рядом с ним. Он даже мыслить не хочет о том, чтобы быть её тайным любовником или «мальчиком для здоровья». Арья принадлежала ему, и ничто в этом мире не могло убедить его в обратном.       После чая он отвез её во дворец Топкапы, чтобы насладиться одним из своих любимых мест в мире. Её глаза изучали мраморные панели и замысловатые золотые детали над каждой дверью. Это была официальная резиденция самых важных правителей в турецкой истории, и все же она имела успокаивающую ауру, не похожую ни на одно другое историческое место, которое он когда-либо видел.       Винтерфелл сам по себе был местом, имеющим историческое значение. Это был дом древних королей севера. Замок, который он так любил, был холодным и суровым; скорее крепость, чем дом. Дворец Топкапы был другим: утонченным и притягивающим взор, особенно в весеннее время, когда в садах цвели тюльпаны. Это место повидало немало убийств и измен, но его красота осталась нетронутой этим порочным гнилым прошлым.       В конце концов они добрались до гарема. Вид Золотых ворот, за которыми держали наложниц и королевских жен вдали от общественной жизни, сам по себе был прекрасен. Когда-то здесь жили сотни женщин, единственной целью которых было развлечь султана. Некоторые из них даже сумели занять самое высокое место среди турецкой знати. Они были, как серые кардиналы: правили всем, но оставались в тени.       Арья внимательно огляделась. — Какое печальное место. — тихо сказала она. — Почему? — робко спросил он, нежно держа её за руку. — Подумай обо всех этих женщинах, запертых в душных комнатах. Все они были похищены из своих семей или даже проданы ими служить и жить в мире одного человека.       Она говорила так утончённо, что напомнила ему Сансу. — Некоторым из них удалось неплохо пожить. Ты когда-нибудь слышала о прекрасной султанше? — прикрыв глаза спросил Джон. — Нет.       Джон растрепал Арье волосы, а потом взял за руки прижав к себе. — Те женщины, которым удалось выжить в этих стенах, им хватило ума и удачи. Они достигли положения «госпожи». Это означает, что они родили сына, и этот сын стал наследным принцем или… следующим султаном. В течение этого периода, называемого султанатом женщин, они имели такую силу, что их сыновья были не чем иным, как марионетками. Они были настоящими правителями. — он прошептал ей это на ухо. — Не уверена, что они хотели такой жизни. Они просто сделали всё, что могли.       Арья говорила отрывисто и резко. — Это не значит, что они не смогли найти счастья.       Он повел её на террасу, где можно было созерцать самый красивый вид. Солнце садилось за горизонт, окрашивая море и мраморные стены золотыми оттенками. Арья снова улыбалась, когда Джон держал её за руки, как будто она могла улететь, как чайка. — Это чарующий вид. — медленно проговорила она. — Не такой прекрасный, как ты. — уточнил Джон. — Есть поэма, написанная султаном, как подарок одной из своих наложниц. — На самом деле? Что там написано? — Ветер мой, прохладный, но в то же время огненно обжигающий, моя Хюррем. Ох, какие глаза, они же убивают твоего Повелителя, манят и завораживают. Сердца моего госпожа, я твой раб, раб любви своей к тебе. Сколько же счастья в прикосновениях твоих, моя любовь, как же мне тепло и радостно от улыбки твоей, моя лучезарная. Ах, эти руки, руки, что так обнимают, так ласкают, так завлекают в свои объятия. И что же делать мне, как совладать со своим разумом, как, скажи? Заворожила, плен — твоя любовь, моя Хюррем, сладкий плен моей любви… — хрипло шептал Джон каждое слово. — Я вспоминал тебя когда читал эти строки. — Это красиво и возвышенно. А ты, смог бы что-то подобное написать?       Она дразнила его. — Наверное, нет. — честно ответил Джон, вынимая из кармана маленькую коробочку. — Мне показалось, что сейчас самое время поделиться этим с тобой.       Арья открыла шкатулку и нашла кольцо, которое принадлежало его матери. — Однажды ты уже отказала мне. Я очень надеюсь, что на этот раз оно останется у тебя на пальце. — Джон опустил голову. — Я уверен в том, чего хочу от жизни и с кем хочу её провести. Я спрошу тебя ещё раз. Ты, выйдешь за меня? — Ты запрешь меня в золотой клетке? — спросила она насмешливо. — Ты сделаешь меня своей наложницей, о могучий султан? — Зачем мне запирать птицу, если она больше не поет? Мне нравится шторм в тебе. Я скучаю по нему. — сказал он прежде, чем поцеловать её в щеку. — Тогда, наверное, самое время. — Арья ответила сдержанной улыбкой, прежде чем взять кольцо и надеть его на палец.       Джон держал обе её руки и целовал их. Будь прокляты Робб и Болтон, Недд Старк и весь мир. Пока Арья хотела его, ничто не могло ему помешать. — Я влюблен и измученно сердце моё, но я счастлив. Опять стихи! Джон оглянулся. Никто не обращал на них внимание. Он наклонился и быстро поцеловал её, пока никто не видел. Они переплели пальцы рук и завороженно смотрели на закат.