Живи

— Вы еще кто, мать вашу? — мирно стоящих у окна Геральта и Роше этот окрик заставил вздрогнуть; они уже пару минут как закончили и успели оправиться, и закурить. Геральт поморщился от запаха дорогих сигарет Вернона и обернулся к дивану, на возмущенного и растрёпанного Иорвета, которого уже с наслаждением облизывал Фольтест, силой придавливая лапами к дивану. — Ты помнишь, как ты отключился? — Вернон вышел из-за спины Геральта и внимательно посмотрел на возню пса и эльфа. Иорвет только отпихнул любвеобильную собаку в сторону и сейчас вытирал слюни о свои, и так не очень чистые, джинсы. Конечно, он помнил. Он ведь специально устроился под тем деревом, чтобы спокойно погрезить о том мужчине, а теперь он видит его вживую, стоящего прямо перед ним в расстегнутой на верхние пуговицы рубашке, пахнущего недавним сексом, еще не выровнявшего дыхание. Сексом с другим мужчиной, стоящим рядом в полицейской форме; Иорвет ненавидел полицейских. — Помню, вы не имели права меня трогать, — выдохнул Иорвет. — У меня все было под контролем, и я предпочел бы, чтобы меня не трогали руками пожилые пидорасы в погонах, — добавляет он, с вызовом глядя на Геральта. — Пожилые пидорасы тебя и не трогали, — усмехнулся Роше. В его снах эльф тоже не отличался приятным характером. — Тебя нашел Фольтест, а в дом принес я. Так что, можно сказать, тебя просто пидорас трогал. Не думал, что валяющийся в парке наркоман так брезглив. Но если уж откровенно, то меня наняли твои родители, ты все еще их наследник, так что твой отец просит адвокатской поддержки в признании твоей относительной вменяемости. Конечно Вернон блефует, никакого контракта от семьи «белки» он не получал, самое интересное, что маячило на горизонте, это дело «Вафельного барона», что так усердно подкладывал ему на стол секретарь. Но Роше все-таки планировал получить контракт с родней Иорвета, пообещав им, что сможет адаптировать их сына в общество и выиграть суд по признанию его дееспособным. Однако сейчас блеф явно прокатил. Иорвет закатил глаза. — Понятно, на большее у тебя кишка явно тонка, — он пошарился по карманам, выуживая смятую пачку и закуривая, не спрашивая разрешения у хозяина квартиры. Роше сжал зубы; он терпеть не мог, когда его брали на слабо, а этот поганец похоже прекрасно знал обо всех его особенностях. Заметив то, как напрягся адвокат, Геральт шлепнул того по заднице, нагло гладя на «эльфа» на диване, намекая на то, что этот мужчина принадлежит ему. Роше вздрогнул и моргнул, с трудом сдерживая порыв врезать полицейскому по морде. — Меня зовут Вернон Роше. С разрешения твоего родителя, я предоставляю тебе данную квартиру для проживания инкогнито. Впрочем, я тоже буду жить здесь, не волнуйся, квартира достаточно большая, что бы мы не встретились, — Роше присел на журнальный столик напротив Иорвета, — я хочу заключить сделку, с моей помощью ты не употребляешь наркотики до суда, но я предоставлю тебе все, что тебе понадобится, чтобы ты мог этот месяц пережить. Как только мы выигрываем, и ты получаешь право наследования, можешь прожигать свою жизнь дальше, сколько тебе угодно. Мне нужно это дело, тебе — деньги твоих родителей, мы оба получаем, что хотим и расходимся. Согласен? Роше протягивает Иорвету широкую ладонь. Тот, помедлив, пожимает ее; ему в общем, терять нечего, а этот мужчина до боли был похож на его наваждение во время приходов, так что он протягивает руку, и как только они касаются друг друга мир разлетается на мелкие осколки. Они стоят на небольшом холме, вокруг простираются бесконечные леса, меж которыми блекло блестит подернутая тиной вода, небо низкое и хмурое, почти задевает верхушки деревьев и, кажется, покрывает их волосы инеем. С неба падает снег, мелкий, колкий, летящий в глаза и рот. И на этом сером, холодном и блеклом горят жизнью только их глаза. Искрящаяся зелень из-под красной потрёпанной банданы, через рваные растрёпанные черные пряди. Коньячно-коричневые из-под привычно сведенных бровей. Они смотрят друг на друга не в силах отвести глаза. Холодный ветер треплет их одежду, потрёпанный подол дублета эльфа, и гамбез человека, ветер растрепал рябые от седины волосы человека. А они все стояли, не в силах отвести взгляд, и это длилось казалось секунду, и вечно. Однако, стоило моргнуть, и реальность раскололась на сотню осколков, возвращая их в освещенную лучами заходящего солнца комнату. Оба мужчины отдернули руки; пальцы их все еще покалывало. — Мне кажется, Роше не очень понравились твои приставания, коп, — оскалился первым пришедший в себя Иорвет. Ему внезапно стали безразличные причины его нахождения здесь и то, как он попал сюда. Он знал только, что этот мужчина из его фантазий, из его наркотического сна, и он должен был получить его себе. Геральт нахмурился, и сложил на груди руки, он даже не предполагал, что у Роше резко может возникнуть поклонник в виде долговязого пижона, сидящего на наркотиках. Учитывая, их уже теперь взаимную заинтересованность, его интерес явно мог пострадать. Он еще раз посмотрел на адвоката и прикусил губу. Он никак не мог понять, что же его так привлекает в Роше - он не отличался сексуальной фигурой, не был податлив и гибок в сексе… Но с ним всегда было просто и честно. Роше никогда ему не врал, не подставлял. Был рядом, когда даже закаленный полицейский сдавал позиции. Когда жизнь казалась ему адом, Вернон был единственным, кто оставался рядом и был молчаливой поддержкой, как будто бы разделяя печаль. Рабочая рация пискнула, намекая на начавшееся дежурство. Мужчина тяжело вздохнул и хлопнул ладонью по спинке дивана. — Мне пора в участок. Звони если что, — Геральт кинул на «эльфа» еще один недовольный взгляд и, подхватив из кресла свою куртку, вышел из квартиры, оставляя Роше и Иорвета вдвоем. Адвокат поежился, как будто бы в теплой комнате подул ледяной ветер из глубин холодного ада. Он ненавидел холод. Не то, что бы у него был богатый опыт прогулок по заснеженным лесам и болотам. Он никогда не спал на снегу, прижав к себе меч. Но холод и снег, так или иначе, пугали его до дури. Иорвет это заметил и задумчиво облизнул губы; он помнил и не помнил Вернона одновременно. Реальность и видения его приходов сейчас сливались в одно целое. — Я наберу тебе ванну, — Вернон встал и быстро направился к дверям, не оглядываясь на брюнета и не думая даже о том, чем обернется для него принятие им ванны.