И лёд растаял

POV Алина — Замечательно, девочки. Молодцы! Алексей Николаевич берет нас с Соней за руки, позади останавливается Лиза. Он указывает на наши ошибки и достоинства. Я довольная прокатом, возвращаюсь на лед. Когда тренировка закончена, вижу, что на телефон пришло сообщение от Жени. «Вы такие милые друзья. Вся Россия пьет за вас шампанское и выбирает вашим будущим детям имена» Сторис! Оно видимо отправилось, когда мы… когда я… «Откуда ты знаешь? Про всю Россию» «Интернет — это сила. Встретимся сегодня? Подходи к Хрустальному, если можешь, оттуда пойдем до меня.» «Хорошо. Буду через минут тридцать» По дороге к месту встречи я захожу в интернет, просматриваю свои фан группы. Заголовки пестрят самыми странными фразами: «Загитова и Глейхенгауз испортили городскую клумбу.» «Знаменитости копаются в земле» «Соединение двух сердец: грязь или любовь?» Я смеюсь. Но затем натыкаюсь интервью Корнилова Руслана… " — О чем, собственно, я и говорил. — Хотите сказать, Алина уже тогда была… делала такие вещи с Глейхенгаузом? — Не исключено. Вы сами видели его провокационные показательные программы. — Вы понимаете, что наговариваете на девушку? Ведь вы не можете наверняка знать, что там происходило. — Мне достаточно знать то, что Алина покинула группу из-за Даниила и тем самым лишила себя блестящей карьеры. Но у нее есть шанс вернуться. Двери Хрустального для нее всегда открыты» И я подхожу к этим самым дверям. Разгневанная и злая. Руслан на мое удивление выходит на улицу, на его лице появляется такая себе ухмылка. Он доволен, что смог задеть меня. — Что вы себе позволяете? Эти интервью неправда! Он подходит ближе, заставляя меня отступать. — Вы морочите голову людям, которые верят в меня. Хотите, чтобы они отвернулись? Это ваш план? — Вовсе нет, маленькая чемпионка. Он обхватывает мои плечи, притягивает ближе. Я уже начинаю жалеть, что пришла сюда. Становится не по себе… — Не называй меня так. И убери руки! Я нервно бью его по запястьям. — А то что? — Вам нельзя работать с детьми, вы настоящий извращенец! Он оглядывается. Вокруг никого нет и это дает ему возможность прижать меня к холодному бетону. Я покрываюсь мурашками. Знаю, что он только играет. Очень грязно играет, но от этого не легче. — Так думаешь только ты. Его рот слишком близко. Я думаю, смогу ли вырваться и врезать ему меж ног, но мои мысли прерывает тонкий голосок. — А теперь так будет думать несколько тысяч подписчиков моего инстаграма. А через пару часов об этом узнают журналисты. Руслан резко меня отпускает. Он бросает взгляд на телефон в руках Жени. Девушка убирает его в карман. — Ты об этом пожалеешь, — он на глазах бледнеет, но уже ничего поделать не может. Он матерится и уходит — Ты в порядке? — Женя подбегает ко мне, хватает за плечи. Я в порядке, но этого так не оставлю. Ему нельзя работать с детьми. Если понадобится, я подключу все СМИ планеты, чтобы вышвырнуть его из Хрустального. — В порядке, — я нервно обнимаю Женю и мы молча идем в сторону ее дома. — Я напишу на него заявление. За домогательство. И клевету. Я дам этому огласку, а твое видео станет главным доказательством. Я не собираюсь больше терпеть этого! Женя как-то странно себя ведет. То есть, она пожимает плечами и тихо шепчет: — Только с тобой он себя так ведет. Дети любят его. *** POV Даниил За решеткой не так уж весело, как показывают в фильмах. Позади меня спит не совсем трезвый мужчина. От него тянет дешевой водкой и рыбой. Я хватаюсь за прутья и нервно выискиваю взглядом охранника. — Долго вы меня еще здесь будете держать? Даже в юности я никогда не попадал в камеру. В принципе я никогда не дрался. И не думал, что придется, но жизнь слишком непредсказуема. Мужчина не отвечает на мой вопрос. Из комнаты допроса выводят Корнилова. Его лицо подпорчено не так сильно как мое, он явно уже занимался тем, что подлавливал на улицах района парней, устраивал им потасовки. Я обычно был тем, кого бьют. И этот раз был не исключением. Но я пытался. Но видеть, как этот мудак лапает Алину — выше моих сил. Пока его ведут в соседнюю камеру, мы испепеляем друг друга взглядом. — Ты не имел права трогать девушку, — замечаю я в которой раз, — ты видел, что ей не нравится. — Пока тебя не было, Алина была не против моей компании. Просто сейчас вернулся ее любимый хореограф, который может провернуть что-то такое, отчего ее снова бросят на пьедестал. Твои связи — вот что ей нужно. Глупый вывод, с тем учетом, что верх моих связей — это Вова, который открыл свой ледовый дворец в центре города. — На самом деле она даже о тебе не вспоминала, — добавляет он. Как жаль, что я не могу разукрасить его снова (то есть попытаться). Опускаюсь на пол и мрачно смотрю на серые стены подвала. Нос явно сломан, белая рубашка теперь запятнана моей кровью. Если Алина увидит видео с нашей потасовки, то явно будет зла. Я не хочу, чтобы она попусту переживала. — Алина вернется к Этери. Вот увидишь. Она поймет, что без нее никто. — Алина — Всё. Может, она и вернется к Тутберидзе, но вот ты уже точно нет. Думаешь Этери понравится то, что ее хореограф извращенец? Видео, где ты прижимаешь Алину к стене Хрустального облетело интернет всего за пару часов. Вряд ли Алина даст этому опровержение. — О, она даст, — мне не нравится тон его голоса, — если она захочет подняться на пьедестал снова, то даст. — О чем это ты? Руслан ничего не отвечает. Наступает гробовая тишина. Слышится только сопение мужика на койке рядом. А затем в подвал входит участковый в сопровождении Этери Георгиевны.