Катсуки пытается

Сердце Деку разрывалось от обиды и боли. Она шла вперед, задыхаясь от слез, нелепая, с одним лишь хвостиком и сползшими чулками, маленькая несуразная девушка без причуды… Которая впервые в жизни чувствовала, что сдалась. Ведь как она может продолжать жить бессмысленными мечтами, даже если ее кумир признал, что стать героем у нее не получится? Пытаясь ответить на этот вопрос, школьница брела, не разбирая дороги, и растирала соленые горячие слезы по веснушчатым щекам. «А ну перестань плакать! – приказала Изуку самой себе со злостью. – Почему ты плачешь? Ты знала, что ничего не выйдет, но боялась согласиться с реальностью. Жить в мире грез гораздо проще. Разве не это говорил тебе Каччан всю жизнь?» Внезапно она встала, как вкопанная, широко раскрыв зеленые глаза. - О нет, Каччан! – вырвалось у нее, и Мидория испуганно посмотрела на часы. Она совсем забыла про него и уже опоздала на злополучную встречу почти на полчаса! Благо, необходимый торговый центр был совсем близко. Нужно было торопиться, чтобы не опоздать еще больше. Девушка сорвалась с места, несмотря на ужасную измотанность, ведь Каччан всегда ненавидел ждать и наверняка был сейчас очень зол. «Я просто расскажу ему правду. Что на меня напали, и что я встретила Всемогущего. И поэтому так опоздала,» - решила она, но в тот же миг поняла, что этот упрямец ни за что ей не поверит. Если вообще все еще ждет ее. Непрошенные слезы снова начали застилать взор, ведь девушка торопилась на очередное унижение или гадкий розыгрыш. Изуку ведь знала, что ничего хорошего от этой встречи ждать не придется, но все равно бежала со всех ног. И все потому что боялась, как бы не сделать этим хуже. Трусливая безпричудная уродливая коротышка – вот кем она была на самом деле! Деку впервые вынырнула из мира своих мечтаний, впервые перестала жить будущим, полным героических приключений, и теперь не знала, что ей делать со своим бессмысленным существованием. Она могла бы перестать бежать, могла бы пойти домой с высоко поднятой головой. Могла бы, но не делала этого. «Мне никогда не стать такой сильной, как Всемогущий, - думалось Мидории, а перед глазами ее встал тонкий и изнуренный мужчина с гигантским шрамом на боку живота. Даже будучи похожим на скелет, он не уставал бороться со злом и не боялся боли. А Деку боялась даже задиру-одноклассника. - Я просто обязана сдаться! Избрать другой путь! И начать меняться сейчас, с этой самой минуты!» Изуку, запыхавшись, немного замедлилась, сглатывая слезы. Она должна была повернуть, должна была преодолеть свой страх перед Бакуго и не идти на эту встречу-ловушку. И девушка почти убедила себя отправиться домой и хорошенько поспать, как до нее наконец начало доходить, что вокруг творится что-то не то. Ее то и дело задевали прохожие, слишком быстро проходящие мимо. Словно убегающие от чего-то. Девушка обернулась и поняла, что, погруженная в собственные переживания, она прошла мимо толпы народа, окружающей оцепленную улицу. Оттуда валил дым, но Деку не почувствовала запаха из-за насморка, вызванного рыданиями. Она тотчас поспешила в ту сторону, на ходу шумно высмаркиваясь в носовой платочек. В конце концов, была вероятность обнаружить там знаменитых героев… Пускай, теперь ей не следовало вести свои тетради с анализами, поглазеть на происходящее Изуку очень хотелось. - Девочка, куда ты идешь? – сказал ей какой-то перепуганный прохожий. – Там очень опасно! И пронесся мимо, а она все равно пошла к редеющей толпе зевак. Среди собравшихся людей стоял недовольный гул. Видимо, герои не справлялись с ситуацией. - Где же Всемогущий? – услышала она. - Да, я тоже видел его неподалеку сегодня. - Где же его носит?! Мальчишку же убьют! Она нахмурилась и начала подпрыгивать, в надежде увидеть хоть что-то. В такие моменты Изуку горячо ненавидела собственный рост. Какой-то рослый мужчина, увидев это, милостиво пропустил ее перед собой, и Мидории открылась довольно страшная картина. Улица пылала в огне, из окон некогда уютных квартир валил дым. Меж домов то и дело рыскали герои, не способные противостоять зеленому монстру из слизи, тому самому, от которого Всемогущий этим же днем спас саму Деку. - Боже! – вырвалось у нее, и девушка зажала рот рукой. До Изуку дошло, что Всемогущий упустил этого монстра именно из-за нее. Ведь она пристала к нему с расспросами, нагло ухватилась за него, отвлекла… А теперь какого-то бедолагу поглощал этот монстр! И он вполне мог умереть! Не говоря уже о том, сколько людей уже могло погибнуть в учиненном пожаре. От осознания этой страшной истины у нее закружилась голова. Слишком много разочарования в себе она испытала за один день. - Всемогущего как не было, так и нет! – сказал с осуждением мужчина, стоявший за ней, и девушке захотелось ударить его. Как и всех, кто смел упрекать в чем-то ее героя! «Он просто не может прийти, из-за меня он исчерпал лимит. Так что этот парень, он, действительно, не… не жилец.» Она призналась себе в этом с болью человека, признающегося в убийстве, и, закусывая губу до крови, чтобы не заорать от переполняющего ее отчаяния, устремила взор на парня, чье лицо с трудом можно было разглядеть из-за дыма и слизи, в которую его погрузил монстр. И увидела красивые глаза, переполненные шоком и непониманием, глаза, которые с детства смотрели на нее с одним лишь презрением. Хотя, что лгать… не с детства. - То есть, ты не против того, чтобы тебя звали, как девчонку?! - С девчонками сложно дружить. Они ноют, когда их бьют, но могут бить сами. А еще они плаксы и любят красоваться. Но ты не такая. - Эй, Деку, а что они делают своими ртами? - Ты что, влюбилась в меня? - Каччан… - прошептала она, словно впервые увидев этого человека. Пускай, Бакуго и был поглощен этой вонючей слизью, он оставался ее другом, ее сильным и потрясающим Каччаном. Каччаном, которому хватило бы сил стать героем, хватило бы мужества бороться с собственными слабостями. Он был достоин жизни гораздо больше, чем она, но глупая фортуна послала Всемогущего на помощь именно Деку. Как судьба со слепыми глазами раздает причуды, так она и выбирает без разбора тех, кто достоин жить. Но Мидория поняла, что не может просто стоять и наблюдать за его мучениями, тем более, он посмотрел на нее так уязвленно... Так, как не позволял себе смотреть на окружающих много лет, уверенный в том, что обязан быть сильнее всех на свете и не перед кем не являть своих слабостей. - Держись, Каччан! - завопила она. - Я иду! Если они и умрут, то умрут вместе, потому что без него ей нет жизни. С грузом его смерти за спиной Деку уже никогда не сумеет расправить плечи. Пускай, Каччан и вырос просто невыносимым! И ее затекшие ноги словно отрастили крылья. Усталость растворилась, и Мидория, легко перемахнув через красно-белую линию, кинулась в дым, на ходу сбрасывая рюкзак. Дышать тотчас стало тяжело, глаза защипало, но она не смела оборачиваться, ведь Каччан терпел это все уже довольно долго. Она почувствовала гордость за него, ведь сама Деку не смогла бы продержаться в плену этого злодея и минуты. «Если я брошу рюкзак в глаза монстра, то выиграю Каччану несколько секунд. За это время можно будет попытаться очистить от слизи его руки, и он освободится полностью с помощью взрывов!» - С этими мыслями Деку подскочила к пораженному отморозку, схватившему ее друга (и не менее пораженному Бакуго), и кинула свой желтый рюкзак в слизь прямо между большими глазами монстра. Тот явно рассчитывал на более серьезную атаку (ведь только безумец побежал бы на него без таковой), но немного ослабил хватку на жертве чисто в состоянии шока. Теперь, когда с лица Катсуки, наконец, сошла часть слизи, он тотчас завопил что-то, но Изуку, принявшаяся руками разгребать пахучие вязкие слои, в которые он был замурован, едва ли его слышала. - Зачем ты это делаешь?! – дошли до Мидории его слова спустя долгие секунды, кажущиеся ей бесконечными. - Я не знаю!.. Не знаю, ноги сами понесли! – закричала она, но поняла, что это ложь. Каччан всегда терпеть не мог, когда ему лгали, и он заслуживал истины, тем более, вероятно, в последние секунды жизни. – Твои глаза молили о помощи. Я не могла просто стоять. - НИ О ЧЕМ ОНИ НЕ МОЛИЛИ, СУЧКА ТЫ СТРАШ… - заорал он, но не закончил из-за очередной порции слизи, заливающей его лицо. Вероятно, он, в порыве гнева забыл о своем ежесекундном сопротивлении монстру, продлевающем ему жизнь, чем злодей и воспользовался. «Это конец…» - на удивление спокойно констатировала девушка, понимая, что ему осталось недолго, а ее, видимо, поглотят следом. Но ее чутье подвело Деку. Громогласный возглас ее потрясающего кумира, появившегося из неоткуда, подарил ей надежду.

***

После спасения их Всемогущим, ее и Каччана усадили на соседние лавочки, не пострадавшие при пожаре. Приехала скорая, медики с полезными и необычными целительскими причудами принялись облегчать их боль, а герои встали рядом с ними и принялись читать Деку нотации за ее безрассудную выходку, а Катсуки петь дифирамбы за его терпение и силу воли. Но девушка чувствовала, что все происходит так, как должно, и даже была рада за друга детства, чью выносливость признали даже знаменитые герои. Бакуго суждено стать знаменитым на весь мир, а ей, Деку, предначертано смотреть за тем, как он поднимается все выше и выше, до самой вершины. Предначертано стать полицейским, как посоветовал Всемогущий, или клерком в офисе, или художником. Стать кому-то, кто сумеет полюбить ее такой жалкой и неказистой, верной женой. Изуку думала об этом и улыбалась, и больше не чувствовала обиды на жизнь или на Каччана. Она ощущала только пустоту. И ее уже не могло ранить то, как старательно одноклассник игнорировал ее присутствие. Когда к Катсуки подошел сам Всемогущий, чтобы похвалить его, она тихонько улизнула, прихватив с собой перепачканный рюкзак. Никто не стал догонять ее, даже телевизионщикам Деку оказалась не нужна – все старались захватить в объектив Бакуго. Она медленно пошла по направлению к дому, откровенно наслаждаясь чистым воздухом, попадающим в ее легкие, вечерним холодком, красивым закатом. Девушка чувствовала, будто этот день забрал у нее все, что у нее было, даже страдания. И оставил только чистый лист. Наверное, это было хорошо. Когда она почти подошла к дому, ее все-таки нагнал Катсуки и наорал на нее. Он не сказал ничего такого, чего бы Мидория не понимала сама – в конце концов, ее поступок больше напоминал попытку суицида, чем реальную помощь. Но Деку ничего ему не ответила, только молча кивнула на его гневную тираду, чем вконец довела парня. Ему явно хотелось сказать ей гораздо больше, задеть ее посильнее, и Изуку была бы дурой, если бы не догадывалась, насколько униженным себя считал парень, которого кинулась спасать его безпричудная подруга. Наверное, если бы она родилась мальчиком, этот удар по самолюбию было бы проще снести. Но она была девчонкой, и Катсуки явно был изничтожен морально. Он, в ответ на ее оскорбительно пустые в его понимании кивки, лишь сжал зубы, развернулся, и пошел в другую сторону. У Изуку не было сил ни останавливать его, ни объясняться. «Все кончено. Теперь нам точно никогда не стать друзьями, - пришла ей в голову ясная, как день, мысль уже дома, когда, стоя в ванной напротив зеркала, она смотрела на свое лицо. Оно не казалось ей красивым, разве что интересным, потому что на левой его половине красовалась ссадина, да и волосы на этой стороне были короткими и подпаленными, а правая сторона осталась почти без изменений. – Я же всегда знала это. В глубине души я знала. А еще я знала, что мне не стать героем.» Она уже достала ножницы из шкафа, когда завибрировал телефон. Изуку открыла общий чат ее класса и новенький смартфон выпал из ее рук, звучно шлепнувшись экраном об пол. Кажется, по ее спине прошла дрожь, и в руках тоже – ножницы задергались, но Мидория сжимала их крепко, почти до боли. Этот день не мог стать хуже… но стал. Потому что та самая фотография – ее фотография, - она теперь стала достоянием целого класса. Да, пускай, фото было темным, и лица Деку не было видно, но под обнаженными плечами заснятой девушки виднелись ее зеленые кудри, разбросанные по подушке, и, черт возьми, было совершенно очевидно, чью именно грудь скинул Бакуго Катсуки. «То, что произошло между нами, не было сном. Только самая наивная дура на свете могла поверить в это, - наконец, прозрела она, и на миг забыла как дышать от обиды и злости. – Он позвал меня сегодня, чтобы показать это фото и начать шантажировать меня. Или сделать еще что-то мерзкое. А своей попыткой спасти Каччана я добила его самолюбие, и он решил опозорить мое имя на всю школу. Его никто не осудит, ведь парням многое сходит с рук. Тем более красивым и с такой прекрасной причудой.» Мидория посмотрела на подрагивающие в руке ножницы и представила на мгновение, как их лезвия входят в ее плоть и разрывают сосуды на запястье. Или на шее. Как она истекает кровью, как умирает на этом холодном кафеле, и всем вокруг все равно. Всем, кроме ее бедной матери, единственного человека на всем белом свете, любящего ее всем сердцем. Но какая-то упрямая сила, которую она не понимала, сила, которая жила в ней вопреки всем тем минутам слабости, которые с ней случались, сила, которая помогла ей пойти сегодня на выручку Каччану, пускай, шансов на победу почти не было… она заставила Деку поднять ножницы на уровень волос и отсечь оставшиеся длинные пряди.