***
Появились мы на… пепелище. Да, именно так. По-другому назвать развалины некогда уютного и изящного домика Лавгудов сейчас было нельзя. Кое-где раскалённые докрасна камни стен мягко светились в темноте. Перед кучкой праха, в которую превратилась дверь из морёного дуба, не двигаясь, стоял Ксенофилиус. Его душили рыдания. — Что произошло? — воскликнул Ариан, а мы с Эйвереллом бросились вглубь груды дымящихся осколков стен и перекрытий. Обшаривая груды битого камня, смутно слышал дрожащий голос Лавгуда снаружи, уцепившаяся за меня при переносе Виэтрикс сейчас кружила сверху, пытаясь найти что-нибудь. Напрягшись, перенастроил органы чувств и сразу же засёк источник теплового излучения в середине руин. Не сговариваясь, мы с Эйвом ринулись к нему. Тепло испускала лужа расплавленного металла, оставшаяся, по-видимому, на месте лаборатории. Неподалёку от неё из-под обломков была видна человеческая рука. К ней кинулся брат, я же ещё раз обшарил развалины. В нескольких метрах южнее появился странный отклик. Испарив камни над точкой, обнаружил держащийся на последних крохах энергии щит, закрывающий детскую колыбель. Быстро откопав неподвижное тело ребёнка, с отчаянием обнаружил, что девочка не дышит. Купол, прикрывающий от физических повреждений, не вырабатывал кислород, весь воздух выгорел, а доступа для нового не было. Краем сознания понял, что ещё секунда — и душа малышки покинет посиневшее тельце. Не придумав ничего лучше, мгновенно рассёк себе ладонь и направил струйку мерцающей ало-золотой жидкости в рот Луне, массируя ей горло и речетативом читая катрены воззвания к Магии. В ответ получил тёплое дуновение Её дыхания и мягкий упрёк: «Ты совсем забыл меня, малыш». Сосредоточившись, отправил ей своё искреннее сожаление, отчаяние и просьбу о помощи. Ощущение божественного присутствия схлынуло, а девочка у меня на руках резко задышала, возвращая розовый цвет лица. По связи почувствовал, как вздрогнули братья. Выбравшись из развалин, нашёл плачущего в объятиях Ари Лавгуда и Эйва с мёртвым женским телом на руках. — Почему? — рыдал Ксенофилиус. — Почему?! Она же знала, что работа с чёрным железом требует дополнительной защиты! В расплавленном состоянии оно уничтожает человеческую магию. — Ксено, — тихо позвал я мужчину. Тот медленно обернулся, впившись взглядом в свёрток у меня на руках. — Она жива? — такая тоска слышалась в его голосе. — Да, но… — Что? Вир, скажи, она выживет? Молю, всё что угодно, я отдам всё что угодно, если… — начал, падая на колени, маг. — Молчи, — оборвал я его. — Она выживет. Но, чтобы вернуть её, мне пришлось привязать её к себе. Я не знаю, кем она стала теперь. — Но… Она осталась моей дочерью? — с надеждой воскликнул Лавгуд. — Надеюсь. Узнать это мы сможем только когда она выйдет из комы, — ответил я, протягивая Ксено девочку. Тот нежно взял её на руки, роняя слёзы на трансфигурированное лоскутное одеяло. Обняв его за плечи, Ариан аппарировал в гильдийский лазарет, а мы с Эйвом вернулись к руинам, пытаясь понять, что же здесь произошло. Я не очень хорошо знал Пандору, но женщиной она была разумной. Не могла она вот так просто взять и начать экспериментировать без должной защиты. Тем более, с угрозой для жизни любимого ребёнка. Обыскав руины и не найдя ничего подозрительного, мы с братом перенеслись в замок. Ариан и Ксено всё ещё были в лазарете, дежурный медик тихо отчитывался о состоянии маленькой Луны. Пандора, как я и предполагал, была мертва. — Ксено, — тихо обратился я к научнику. — Выслушай внимательно, не перебивай. Ты же знаешь, я недавно Мастера в некромантии получил. Погоди, — останавливаю дёрнувшегося Лавгуда. — Да, я хочу расспросить её, что случилось на самом деле. Ей это не причинит вреда, обещаю, наоборот, я добавлю сил её душе для следующего перерождения. Ксенофилиус молчал. — Пойми же ты, ну не могла она так просто взять и начать экспериментировать без должной защиты. Я подозреваю, что было чьё-то влияние, — мужчина вскинул голову. — В конце концов, ты хотя бы будешь знать, кому мстить. — Хорошо, — мрачно кивнул маг. — Только я хочу присутствовать при призыве. Мы с братьями переглянулись. — Тогда нужно действовать быстро. Позже сил её души на ритуал просто не хватит, — подвёл черту я, и мы, аккуратно неся тело Пандоры, спустились в подземелья замка. Очередь к нужному нам ритуальному залу состояла всего из трёх человек — двух рядовых боевиков, которым надо было провести ритуалы воззвания к предкам, которые доступны каждому чистокровному, хоть и формально относятся к некромантии, и некроманта-подмастерья, единственного мага смерти в гильдии (не считая меня, естественно). Каждому из вышеперечисленных на обряд выделялось по часу, но я сдвинул очередь ещё на полчаса вперёд, освобождая место для нашего призыва. Не возмутился никто, в специальном разделе гильдийских объявлений я коротко обосновал свои действия. Да и нашу процессию с мёртвым телом всеми любимой экспериментаторши видели многие. Войдя в ритуальный зал, мы активировали систему закрытия дверей и установили полную защиту. Дверь вросла в стену, а помещение окутали всполохи защитных заклинаний. Такой протокол был обязателен при всех ритуалах третьего и второго классов. С четвёртого по шестой защита была на несколько уровней слабее, а ритуалы первого класса проводились только вдалеке от поселений и на открытых пространствах. Ритуалы, хотя, скорее, обряды седьмого класса в защите не нуждались. Расположив тело женщины в гексаграмме по центру комнаты, я принялся рисовать вокруг необходимые руны. В качестве краски выступала моя кровь. Наконец закончив, расположил Ксено на луче с руной Щита, братьев — на руны Силы, а сам встал рядом со знаком Призыва. Ритуал не требовал особых слов или жестов, достаточно было воли призывающего. — Пандора, я призываю дух твой, приди, — тихо шепнул я на латыни. Над лежащем в центре шестиконечной звезды телом медленно сформировалась фигурка миниатюрной женщины. Пандора Лавгуд была хрупкой голубоглазой блондинкой с солнечной улыбкой и лёгким характером. Семейной идиллии Лавгудов, искренне влюблённых друг в друга, по-доброму завидовали все. Теперь предстояло выяснить, кому же так насолила эта светлая женщина. — Пандора! — воскликнул Ксено, увидев силуэт жены, и бросился вперёд, но братья удержали его на месте. — Фил? — неуверенно спросила женщина. Оглянувшись, добавила: — Братья? И вы здесь? Я, что, умерла? — Да, Панди, — тихо ответил Лавгуд. — Расскажи нам, как это случилось? — встрял я. — Почему ты начала эксперимент с чёрным железом без должной защиты, да ещё и рядом с Луной? — Она жива? Моя девочка жива? — воскликнула Пандора, ломая пальцы. — Жива, но в коме. Мне пришлось провести обряд воззвания к Магии, чтобы Луна выжила. А теперь, прошу тебя, ответь на вопрос. У нас слишком мало времени. — Хорошо, — женщина замялась. — На меня… наложили Империус. — Не может быть! — опешил я. — Гильдийское кольцо защищает от такого. Один раз, но защищает. Создаётся мощный щит и срабатывает экстренный портключ в замок. — Да, но только если это просто Империус, — вздохнула Пандора. — На меня его наложили поверх определённого ритуала на моей крови. — Погоди, ритуал уничтожения всех частичек тела вроде волос и ногтей каждый член гильдии обязан проводить ежедневно! Если бы ты забыла про него, я бы узнал! — воскликнул я. — Это была добровольно отданная кровь, — опустила глаза женщина. Мы потрясённо молчали. — Как? Кто это сделал? — с трудом выдавил Ксено. — Дэни Хопс, — всхлипнула женщина. — Ты, может, помнишь его. До того, как ты перевёлся в Хогвартс, мы близко с ним общались. Он был влюблён в меня, да и мне Дэни нравился. Он учился на Равенкло, обожал эксперименты. — Она ещё раз всхлипнула. — Он меня к ним и пристрастил. Как-то раз он попросил у меня кровь для исследований, поклялся, что не причинит вреда. Это ещё на пятом курсе было. — Погоди, почему он тогда только сейчас возник? — сумрачно поинтересовался Ксено. — Хопс… искал способ отомстить мне с того самого момента, когда узнал о нашей свадьбе. И недавно… намекнул приятелю, что есть возможность мне навредить. Этому приятелю тоже я была не по душе, уж не знаю почему. В общем, — Пандора судорожно вздохнула, — из намёков Дэни он понял, где хранится моя кровь, и украл её. Они вместе разработали план, всё должно было выглядеть, как несчастный случай. Капля расплавленного чёрного железа падает на управляющий защитой артефакт, происходит отключение щитов, взрыв манопроводов, дом рушится… Они ещё Бомбардами добавили, — расплакалась женщина. Ксено стоял белый, как простыня. — Как звали этого приятеля? — тихо спросил я. — Аластор Моуди, — сквозь всхлипы расслышал я. Силуэт Пандоры начал рассыпаться на отдельные искры, я переглянулся с братьями, и мы вместе начали вливать в гексогламму энергию душ. Фигурка женщины замерцала, вспыхнула и пропала, оставив в воздухе висеть лишь последнее «люблю», обращённое Ксено. Мы молча вышли из ритуального зала. Лавгуд нёс на руках тело жены. Встречные тихо отдавали знаки последнего прощания. Дойдя до ближайшей портальной арки, маг остановился. — Можно я похороню её в гильдийском склепе? — тихо спросил он. — Конечно, — отозвался Эйв. — Собраться сможем завтра. Ксено кивнул. — Спасибо вам. Если бы не вы, я так и думал, что Панди сама… — его голос сорвался. — Ксено, я понимаю, ты хочешь отомстить, — аккуратно начал Ариан. Маг яростно сверкнул глазами. — Мы ни в коем случае тебя не отговариваем. Но ты нужен нам, нужен своей дочери живым. Поэтому, когда соберёшься, возьми нас собой. — Обещаю, — коротко склонил голову Лавгуд и медленно побрёл в сторону лазарета, бережно держа на руках тело жены.***
Мы сидели на парапете Астрономической башни и курили. Они — в первый, я — во второй раз в жизни. Ночь подходила к концу, на востоке пробивались первые лучи восходящего солнца. — От судьбы не уйдёшь, — тихо бросил в воздух Ариан. — Да… — пробормотал Эйв. — Вопрос только в том, почему же сейчас? Луне ведь должно было шесть исполниться? — Кто знает, — пожал плечами я. Башня снова погрузилась в тишину. Согревая мои колени тёплым брюхом, сопела Виэтрикс. Занимался рассвет. Казалось, в эти минуты на земле не может быть ничего злого или жестокого. Но эта иллюзия быстро таяла, стоило вспомнить о произошедшем. Что ж, все дороги ведут в Рим, а все нити идут сюда, в Хогвартс. Но нам не впервой, распутаем.