Скучать не придётся: Последний год

Начался новый учебный год. Как обычно, первого сентября все прибыли в школу, перед праздничным ужином первоклассников распредилили по классам. На следующий день, как обычно, учеников ждали уроки. На первый взгляд, ничего не изменилось. Но только не для выпускников. Пятый год обучения в Школе экстрасенсов — не для слабонервных. С первых дней им скучать совсем не приходиться: целая куча фестивалей, подготовка к экзаменам и всякие «Евровидения» и чемпионаты по футболу никто не отменял. Мало того, что выпускник должен готовиться к экзамену, который, по словам учителей, с каждым годом сложнее, так ещё надо обязательно выступить на каждом фестивале, конкурсе, подготовиться к выпускному балу… Тройняшки шли на первый урок — зельеварение. Солнышко всё ещё грело. Погодка была на улице хорошая. Не один школьник ныл по поводу того, что в хорошую погоду придётся учиться. В-класс ныл больше всех. Им надо идти на всем ненавистный предмет. Ученики зашли в тёмный класс, где окошки были завешаны чёрными шторами. «Чтобы дети не смотрели на важном уроке в окно и не отвлекались.» — объясняла София Львовна. Глупости! Дети всё-равно найдут способ развлечься. Это каждый раз подтверждалось на уроках зельеварения. — Вздравствуйте, дети! Этот год для вас очень серьёзный: вы выпускаетесь. В конце года вам надо сдать экзамены по тем предметам, которые пригодятся вам на вашей работе. Зельеварение — важный предмет для травников. Кто-нибудь будет поступать на травника? Руку поднял черезчур худой парень в огромных очках. — Но это не значит, что остальным не надо учить мой предмет! Если вы не хотите, чтобы зельеварение испортило вам атестат — учите! Кербабаевы, надеюсь, вы не будете разлагать дисцыплину в этом году. Следующим уроком была история. В этом году на истории надо сидеть тихо из-за атестата. — Вздравствуйте, дети! Это — Зульфия Рахимова. Она будет учиться у нас три дня вместо Василисы Поляковой. Приехала из Монгольской школы экстрасенсов. Новенькая была очень красивая: высокая, с большими формами и при этом худая, с узкой талией, волосы густые прямые чёрные до колен, глаза узкие чёрные, нос прямой, губы, как будто силиконом накачали. Крассавица села к Марату. Нарика и Галика развернулись к новенькой. — Я — Нарика. — Я — Галика, это — Марат. — Кербабаевы? Вы, что, тоже экстрасенсы? — А ты — Зульфия — подруга нашего детства? — Девочки! Вы хотите, чтобы история вам испортила атестат?! — Я пересилилась в мир экстрасенсов в пятнадцать лет. Вы же сами знаете, что за то, что обычным людям скажешь хоть что-то про экстрасенсов, тебя посадят в тюрьму. Тогда я не знала что сказать и сморозила, что уехала в Париж — моделью работать. А вообще, я не против. — Зульфия, ты зачем чётки на шею напялила? — засмеялся Марат. — Разве? Я думала: это бусы. Весь день Галика и Нарика проводили с подругой детства. * * * В этом месте редко бывают люди. Всё заросло, только тропинка к старой лавочке. На почти гнилой лавочке сидел высокий смуглый парень. Крымский татарин явно был не в настроении. Чёрные густые брови сдвинулись на переносицу, узкие карие глаза смотрели с раздражением, тонкие губы сжались. Видать, ему предстоит неприятная встреча. К старой лавочке шла низкая девушка с абсолютно белой кожей и дулей на голове. Узкие глаза светились от счастья, а тонкие красные губы чуть ли не расплывались в улыбке. Судя по внешности, она тоже татарка. Девушка села возле парня.