***
Головной офис «Алкали Фасилити» — среднестатистическая бизнес-высотка, из тех, что сплошь забиты кабинетиками, переговорками и суетливыми человечками в костюмах. Официально вся корпорация была облеплена ярлыками исследовательского центра онкологических заболеваний — клейма поставить негде — равно как тройка клиник, разбросанная по Нью-Йорку, и «Алкали-Трансиген», ныне пустующая в Мексике. Но теперь центры «Алкали» спешно сворачивались от, если верить скупым заметкам интернет СМИ, недостатка финансирования. Были исследования и сплыли, как говно по весне. Конец истории. План Уэйда оставался прост, как табуретка: заявиться в головной офис, прикинувшись очередным недолеченным, выброшенным на улицу, и дальше что-нибудь как-нибудь выяснить. Ладно, ради справедливости, внятный план заканчивался на пункте «ввалиться в офис с видом больного отморозка». — Какое потрясающее совпадение, — насмехался Белый. — Хоть где-то твоя стремительно дохнущая метастазная задница в тему. — Дурацкий план, — бубнил Желтый. Ему перспектива соваться в любое место, хоть как-то связанное с учеными и экспериментами, не нравилась по умолчанию. — Что, если это ловушка? Если нас схватят? Узнают, что мы мутанты? — Вылечат от рака еще, не дай бог, — саркастично подхватил Белый. — Уймитесь, — отмахнулся Уэйд, натягивая кроссовки. — Нихрена тебе не помогут, — нудил Желтый. — В тебя сейчас спичкой ткни, и ты развалишься. — В жопу себе спичкой ткни, — посоветовал Уэйд от души, хлопнув дверью на прощание. Запирать ее было бессмысленно: телек уже уперли, а больше ничего ценного в халупе не было. — Предположим, тебя даже не сразу поймают, — продолжал Желтый, шагая по краю тротуара, раскинув руки в разные стороны для равновесия. — И ты пройдешь внутрь. И что дальше? Думаешь, там будет специальная комната с табличкой «Самые страшные секреты про мутантов»? Или ты, типа, просто окажешься в нужном месте, в нужное время, как в идиотском кино по пятому каналу? Белый развлекал себя проще: он шел и вслух озвучивал, что попадалось ему на глаза. — Собака. Дом. Куст. Куча говна. Жирная телка в отвратительных лосинах. Дом. Автобус. — А если проснется Красный? Мы заебались прятать трупы в прошлый раз. — Хот-доги. Остановка. Мертвый бомж. А не, не мертвый, шевелится. Дерево. Котик. Еще котик. — А если Паук узнает, что ты убиваешь? Он расстроится и выгонит нас из города. — Я никого не убиваю! — В прошлый раз убил. — О прошлом разе он не узнает. — Шлюха. Школьники. Мороженое. Автобус. — А что если… — Господи, да заткнитесь вы! — рявкнул Уэйд в голос. Проходящие мимо заторопились, какой-то ребенок расплакался. Срущая под сиренью псина сделала свои дела в два раза быстрее. Уэйд засунул кулаки глубже в карманы и опустил голову, пряча лицо. В конце концов, Нью-Йорку не привыкать к психопатам на улице. Несколько минут он шагал в блаженной тишине. А потом… — Дерево. Автобус. Толпа перед Фасилити. Пришли, ребятки. И если здесь не раздача бесплатных пончиков, то, сдается мне, у кого-то серьезные проблемы. Уэйд был готов поспорить на селезенку, что дело не в пончиках. Плотная толпа обступила вынырнувшего из дверей и галдела, словно стая взбесившихся чаек. — Я ничего не знаю! Я обычный менеджер! Мэм, уберите руку! — орал несчастный, затравленно оглядываясь. Толпа, воспользовавшись открывшимся путем, ввалилась в холл. — Едрит налево мою индийскую крестную мать, — выдохнул Уэйд. Внутри творился абсолютнейший хаос. Люди из толпы ловили сотрудников, потрясали перед ними папками, атаковали стойку администраторов. Две заметно потрепанные девчушки неслаженно повторяли: — У нас нет никакой информации. Мы ничего не знаем. Заполните бланк, пожалуйста, — и совали негодующим в лица офисные листы. — Отделаться вздумали, — обвиняюще рявкнула дама слева от Уилсона. — Я ваши бланки дважды заполняла и где результаты? Где результаты, я спрашиваю? Вы знаете, сколько мой муж отвалил за ваше дутое лечение, мисс, вы знаете? — Ого, а прикрытие не такое уж и дерьмовое, — хмыкнул Белый. — Это все — настоящие пациенты закрывшихся клиник или их родственники, — присвистнул Уэйд. — А сотрудники мечутся, как крысы на тонущем корыте. Ну прямо Рождество! — Мэм, отойдите за ограничительную линию, — повторил охранник, широко разведя руки, словно ловец в игре в салочки, — оставайтесь здесь и заполните бланки. Нет, отойдите за линию. — Мы уже заполняли ваши чертовы бланки, — надрывалась все та же дама. За ней кто-то угрожающе вознес в воздух историю болезни, толщиной с добрый кирпич. — Выпишите мне рецепт на таблетки! — вопил рядом мужик, худой как скелет, с запавшими больными слезящимися глазами. — Мне нужно обезболивающее! — Знакомое чувство, чувак, — хмыкнул Белый понимающе. Мужик уставился на него, словно мог увидеть. Белый, не привыкший к такому пристальному вниманию к своей персоне, кроме как от самого Уэйда, неуютно повел плечами. — Мы не выдаем рецепты на лекарства, — едва не плакала девчонка за стойкой, — у нас нет информации о болезнях. Заполните бланки, мы отправим их в страховые агентства, дальнейшие инструкции вы получите там. Отойдите от стойки. Уэйд протолкался к двери, оказавшейся закрытой, снова вернулся к стойке регистрации, приподнялся на цыпочках, заглядывая за нее. В этот момент тяжелая дверь слева распахнулась. — …дцать лет потратил и вот она — благодарность! — проорал кому-то невидимому очередной бедняга, шагнувший в переполненный холл. Точнее, попытавшийся шагнуть, потому что толпа, завидев в двери новую открывшуюся возможность, рванула вперед с неудержимостью стихии. Мужика снесло. Он неловко взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, выронил коробку. Блокноты и листки с липким краем рассыпались веселым бумажным дождем. Возмущенные захватывали офисное здание Алкали, как войско — сдающийся город, уровень за уровнем, этаж за этажом. На улице звенели сирены скорой помощи и полиции. Невнятно гавкали громкоговорители. Офисные сотрудники и не думали сопротивляться или спорить с нашествием. Большая часть уже потеряла работу, остальные готовились вот-вот оказаться на улице. И только единицы пытались хоть как-то разгрести дела. — Эти документы на подписи, потом — в архив, — протараторила девица, пихая Уэйду в руки планшет, не поднимая глаз. — И мне нужны отчеты на период с марта по май этого года по Небраске. Ой. Она осознала, наконец, что перед ней кто-то не тот, и попыталась забрать планшет обратно. — А что содержится в отчетах по Небраске? — полюбопытствовал Уэйд. — Вы кто? — Почему именно по май? Это связано с событиями в Мексике? — Я не понимаю, о чем вы. Какая Мексика? Кто вас пустил сюда? — Ну, хорошо, последний вопрос и лучше бы тебе на него ответить, куколка, — Уэйд схватил девицу за руку. Та уставилась на покрытую свежими язвами кисть с таким лицом, будто надумала упасть в обморок. — Где мне найти старшего? — Я н-не, — пролепетала она, но Уэйд покачал головой: — Нет-нет-нет, не паникуй и не зови охрану, я только что спиздил пушку у того, который на входе, а сегодня больше никто не вышел на смену. Парень один старается и как-то неблагодарно будет его пристрелить вместе с тобой. Так что будь лапкой, шепни где ваш Биг Босс или как вы там его называете. — Д-д-девятнадцатый этаж, — проговорила девица, — и сразу на-а п-право. — Чудно, — подмигнул Уилсон, перехватил руку девчонки и поцеловал тыльную сторону. — Когда увольняешься? Глаза у девицы расширились: — Н-н-не... — Мой совет: вали раньше, чем тебя вышвырнут! Подходит не ко всему, но тут точно к месту. Адьос, дорогуша! Уэйд помахал ей планшетом и бодро направился к лифту. Тот звякнул и наружу шагнул тип, на роже которого вот прямо читалось, его увольнять не собираются. Он сощурился, цепко проводив Уэйда взглядом, но Уилсон уже успел шагнуть внутрь и шлепнуть по сенсорной кнопке. — Какой смурной дядька, — заметил Белый. — Хотя, конечно, мало кого твоя рожа способна порадовать в тяжелый день. — Зато, в качестве психологического оружия, работает неплохо, — подхватил Желтый. — Как думаешь, она уже сунула поцелованную руку в чан с кислотой? — Где ж она в офисе кислоту возьмет, дебил? — улыбнулся Белый. — Разве что, на корпоративной кухоньке сунет руку в измельчитель. — Или сотрет кожу ластиком. — Может, просто обожжет кипятком? На шестом в лифт зашли несколько работников, на девятом — еще трое, и двое из них держали в руках увесистые коробки. Уэйду пришлось сдвинуться в самый угол. — Что это у тебя тут, Стэн? — Документы Перкинса, — Стэну было некуда поставить коробку, поэтому он прижал ее массивным животом к стенке лифта и освободившейся ладонью оттер пот со лба. — Ублюдок просто не вышел на работу, и все свалили на меня. Как будто мне мало бардака в Юте. — И что, он даже выходного пособия не запросил? — Нахрен ему то пособие, — вмешался в разговор третий. — Я слышал, что весь отдел вычислений просто уходит в «Алхимакс». — А почему тогда Джессика еще здесь? Лифт добрался до тринадцатого этажа, на котором все вышли, но Уилсон успел ухватить краем уха, как тот, что с коробкой, звучно захохотал: — Потому что Марк сам себе не отсосет. Лифт направился выше. — «Алхимакс»? — оживился Желтый. — Мы ведь знаем это название. — Точно, — подтвердил Уэйд, потирая лоб. — Где-то это было. — В комиксах? — предложил Белый, пожав плечами. — Да нет, точно где-то было, — сосредоточенно заявил Уилсон, глядя на цифры, медленно меняющиеся на панели. — Ой, да реклама порошка или химчистки в башке заела, — отмахнулся Белый. Лифт дополз до девятнадцатого и снова звякнул, открываясь. Здесь, по сравнению с холлом, тишина стояла гробовая. Девчонка не соврала, стоило Уэйду повернуться, его приветствовали стеклянные стены кабинета какой-то шишки. Имя у шишки тоже было: «Генеральный директор АЛКАЛИ-ФАСИЛИТИ Д. Тернер», вот только некий Д. Тернер отсутствовал, а дверь была негостеприимно заперта. — Как здорово, что дружелюбный охранник поделился с нами не только своей скучной табельной пушкой, но и пропуском, — напевая, протянул Уилсон, шлепая карточкой по панели. — Не стой просто так, дурья башка, осмотри кабинет, пока нас не схватили и не сдали на опыты. А тут неплохо, кстати. Уютненько. — Хуютненько, — огрызнулся Уилсон. — Гляньте, ни шкафа тебе, ни компьютера. Даже завалящего ноутбука не завезли. Огромный, сука, кабинет, но просто бесполезная декорация с панорамными окнами! — Лифт! — Белый в этот раз среагировал быстрее всех. —Прости, Паучок, — прошептал Уилсон, нырнув к стене и нащупав пистолет. — Ты бы этого не одобрил. Но выбирать между свеженькими трупами и новыми дырами в отказывавшемся лечиться теле не приходилось. Пять трупов и один полутруп, постанывающий на полу и бессильно пытающийся зажать дыру в боку из которой лила кровь, марая голубую рубашку под дорогим, явно сшитым на заказ костюмом. — Скажи-ка мне, красавчик, — деловито попросил Уэйд, присаживаясь перед выжившим на корточки и поигрывая пистолетом, — где я могу найти генерального директора Дэ Тернера? У меня к нему несколько чертовски важных вопросов. — Пошел ты, — прохрипел тот. — Как невежливо, — покачал головой Белый, ласковым жестом скидывая с потного лица наемника — а это точно был не нелепый охранник-медвежонок с первого этажа, не умевший следить за своей пушкой — прилипшую тонкую прядь волос. Уэйд выстрелил наемнику в плечо, заставив того заорать от боли. — Ты такой грубый, — поморщился Белый. — Завали, — огрызнулся Уэйд и выстрелил еще раз. — Не знаю я ничего, — бессильно прохрипел охранник. — Мы тебе не верим, — произнес Уэйд одновременно с Желтым, Белым и, кажется, поднявшим голову Красным. Их голоса сплелись в один, громкий и злой, не обещающий ничего хорошего. Уэйд сходил с ума и умирал, у Уэйда болело все ебаное тело и оставалось мало времени. Уэйду надоело быть добрым. — Слушай сюда. Либо ты сейчас говоришь мне все, что знаешь, я ухожу, а ты получаешь своевременную медицинскую помощь. Либо я увожу тебя в свой подвал, режу на кусочки и скармливаю их тебе же. Сначала ноги, потом руки. Потом дойдем до внутренностей. Итак, твой выбор, малыш? Выживший загнанно пялился на Уэйда несколько долгих секунд. — Тернер внизу, — наконец хрипло заговорил он, стискивая мокрое от крови плечо. — Корпорацию закрывают. — Кто? — Не знаю, не знаю! Кто-то, кто повыше. Уэйд усмехнулся. — Почему? Из-за шума в Мексике? Мужик хватал воздух ртом, вена на его шее надулась, посинев. Уилсон перевел на нее хищный, внимательный взгляд. — Генетичес... кие эксперименты, — прерываясь выдавил наемник. — Незаконные. Провали... лись. Он зажмурился, к виску скатилась крупная мутная капля пота. — Кто руководит? Быстрее, дорогуша. — Не Тернер. Б... был генетик. Умер. Убили. Гребаный мутант. — Кто? — Не знаю, — прохрипел он. — Подохли они все. А этот… выжил. — Не все, — хрипло проговорил Уэйд. — Так и знал! Уилсон развернулся, инстинктивно вскидывая пистолет. Мужик, с которым он сталкивался внизу, неприятно усмехнулся: — И правда, тебя невозможно не узнать. Джереми Тернер, к твоим услугам, Уэйд Уилсон. Кажется, у тебя были какие-то вопросы?Уэйд
9 октября 2019 г. в 13:55
— Какие планы на вечер?
— Экспериментировать с седативными и отрубиться под звуки телемагазина. У них там заставочка еще такая, как же это было, сейчас-сейчас, секунду…
— Может, забросишь в свой бездарный мешок с костями хотя бы жалкую плесневелую пиццу, отобранную у бомжа, ночующего под нашими окнами?
— Во-первых, это не по-христиански, братья мои. А, во-вторых, кажется, я вчера выблевал вместе с кашей кусочек селезенки. Чувствую себя спелой дынькой, из которой большой Бро вычерпывает внутренности большой ложкой.
— Ага.
— Вау.
— Но жрать-то хочется, чувак.
Уэйд толкнул хлипкую дверь, сделанную, по ощущениям, из говна и пенопласта, и ввалился в свое уютное гнездышко. Спугнутая крыса шмыгнула под доисторического вида стеллаж.
— Изольда, детка, ты-то куда? Ладно, беги, я все понимаю. Нью-Йорк — занятой город, но только для тех, кто не бывал в Карачи. Славный городишко, я вам скажу. Ауч!
Уэйд, привалившись спиной к стене, стащил по очереди оба ботинка, пощупал кровоточащую язву на правой ступне, цокнул языком и пошлепал в глубь апартаментов.
— Вот же дерьмо! Уперли мои плазму! Кто-то плазму мою упер! Нет, ну вы видели? Видели?!
Желтый вздохнул.
— Какой же ты долбоеб. Сказочный просто.
— На чем мне теперь смотреть телемагазин? На, — Уэйд расстегнул верхнюю часть костюма и стащил ее, морщась, — мать вашу, чем?
Он сыпанул на ладонь таблеток из разных банок, проглотил, не запивая, и завалился на край разложенного дивана, отзывчиво скрипнувшего и, кажется, потерявшего какую-то из деталей.
— По ролям будете. Ты, — ткнул он в Белого, — та симпатичная цыпа, рекламирующая умного робота для сна. А ты, Желтый.
— Дай угадаю. Робот для сна?
— Бинго, принцесса. Бинго и адьос.
Уилсон сдернул одеяло и подполз к стене, как большая гусеница.
— Дом, милый дом, — пробормотал он полусонно и притерся щекой к подушке. С засыпанием в последнее время были сложности. Когда тело уже начинает отказывать, а мозги варят в полную силу, пиздец, как трудно уснуть. Можно, конечно, напевать мысленно Стиви Уандера или песенку из телемагазина, или…
— Что за? — Уэйд шлепнул себя по плечу и вполне ощутимо кого-то задавил. Великовато для клопа.
— Ты не клоп, — сказал он маленькой электронной херне, замершей на одеяле. Херня прикинулась дохлой, но, стоило Уэйду протянуть руку, встрепенулась, зажужжала и попыталась улететь.
Уилсон ловко перехватил ее в воздухе двумя пальцами, как муху, и крепко сжал в ладони.
Херня дернулась, ткнулась в теплую кожу и снова замерла.
— Итак, мои бесценные воображаемые друзья, у кого какие идеи?
— Еще одно альтер-эго? — лениво предположил Желтый. — Клопопул?
— Ты дебил? — ласково поинтересовался Белый. — Он его в ладони чувствует, значит, херня не может быть глюком.
— Нас он теперь тоже чувствует, — огрызнулся Желтый, — смотри.
Он оказался рядом с Уэйдом и больно ущипнул его за предплечье.
— Эй! — возмутился Уилсон, отмахиваясь и едва не упустив жучка.
— С другой стороны, — нудно продолжил Желтый, — это означает, что у него развились тактильные галлюцинации.
— Безумие прогрессирует.
— Док, нужно лекарство.
— Пиздец, вы нудные! — возмутился Уэйд. — Прилетела таинственная хуйня и пьет мою кровь, а вы только о колесах трепаться можете.
— Ну так раздави, и дело с концом, — неожиданно дельно предложил Белый.
Уэйд, хоть и удивился умному совету, столь редкому в их дурдоме, решил ему последовать. Он подошел к столу, взвесил в ладони ствол и решил, что удара рукоятью электронной игрушке будет более, чем достаточно.
Клоп, который совсем не клоп, притих, а потом резко ужалил его в центр ладони.
— Больно, блядь! — возмутился Уилсон, от неожиданности разжимая кулак и выпуская жучок на волю. Тот тяжело взмыл к потолку.
Уэйд хотел было подпрыгнуть и снова поймать его, но ноги вдруг подкосились, глаза закрылись и он упал на пол, отрубившись в полете. Пистолет так и остался зажатым в кулаке, чудом не выстрелив от удара.
— Ну ты и неудачник, — едва выдавил из себя Белый. Он хохотал, держась за живот, бессильно привалившись плечом к дверному косяку душевой.
Уэйд веселья не разделял, рассматривая в мутном, как глаза слепой Эл, и грязном, как помыслы самого Уилсона, зеркале синяк, раскрасивший половину лица.
С бессмертием привыкаешь не замечать подобные мелочи: когда оторванная взрывом голова отрастает меньше, чем за сутки, кого вообще могут ебать синяки?
А вот теперь — пожалуйста, огромная уродливая гематома пожрала висок и щеку, перекрыв налившиеся сукровицей язвы. Да, за ночь она выцвела и выглядела пожелтевшей, заживающей. Но она, дрянь такая, была.
Уэйд оставил галлюцинации по-гиеньи веселиться в душевой, чудом сдержавшись и не расколотив зеркало.
— Может, кто-то из вас задумается, наконец, откуда вообще взялась эта хрень? — въедливо поинтересовался Желтый.
Уэйд предпочел проигнорировать параноика.
— Подумать ведь только, — продолжал ничуть не расстроившийся его молчанием Желтый, — стоило начать копать под огромную и жуткую корпорацию, которая занимается экспериментами на людях, как ночью прилетает веселый жучок, вырубает тебя и неизвестно, что делает.
— Думаю, он заметил, если бы вырезали печень, — оскалился Белый. Ублюдок сегодня был в подозрительно хорошем настроении.
— Печень заметил, — согласился Желтый. — А материал ДНК — нет. Или слюну. Или кровь.
— Или сперму, — огрызнулся Уэйд.
— А вот это вряд ли. Не думаю, что в твоей бездарной жизни появится хоть еще один жучок-паучок, которого интересовала бы твоя сперма.
— Охуеть как остроумно, — закатил глаза Уилсон. — Обхохочешься. А ведь это должно было быть моим чувством юмора.