***
Ветер крепчал, и зима уже во всю вступила в свои права. Белоснежное одеяло укрыло огромный сад, серебрясь под лучами стареющей Луны. Мороз сковал весь дом и деревья, кружевом застилая ещё целые стекла... Удивительно, но в такую погоду Дамиен чувствовал себя более, чем прекрасно. Открытые участки тела не замерзали даже при сильном ветре, а кожа под перьями даже потела от сохраняемого тепла. Он мог проводить в лесу целые дни, не боясь словить простуду или обморожение... И для этого ему даже не обязательно было двигаться. Вот и сегодня, желая уединиться со своими мыслями, зверь сидел на скамейке в саду, задумчиво глядя на дом. —Как ты думаешь, я ей... Нравлюсь?—он искоса глянул на окно в комнату девушки,—Или, вернее сказать, есть ли у меня шанс ей понравиться? Голубка, сидевшая у него на руке, улюлюкала, вертя головой. Он нравился птицам — это он понял ещё в детстве. Они без страха брали еду у него с рук, некоторые храбрецы даже садились на руки. В звериной же ипостаси симпатия эта достигла своего апогея: они часто ночевали у него в комнате, ошивались возле него и всячески ласкались к нему. Некоторые птенцы даже принимали его за отца и, едва завидев издали, бросались к нему, прячась под его крыльями... До тех пор, пока он не одичал окончательно. Дни безумия растворились в прошлом, и теперь он мог не волноваться о том, что внезапно потеряет дар речи. Жизнь его вернулась на круги своя... За исключением девушки, сначала собравшей по кусочкам, а затем перевернувшей его жизнь с ног на голову. За последние несколько месяцев она основательно поселилась у него в голове, занимая все его мысли и являясь даже во снах. Слегка неуклюжая и простодушная... Чем же она привлекла его? Он не мог сказать, что подобных ей он не встречал никогда прежде. Встречал, причем во всевозможных вариациях, но никогда подобные люди не вызывали в нем ничего, кроме снисходительной жалости. Что же такого особенного было в ней? Его логический ум, привыкший раскладывать все по своим местам, впервые встретился с неразрешимой задачей. Он не мог понять одной простой вещи: за что он любил эту девушку? Сколько бы он не размышлял на эту тему, он все никак не мог получить конкретного ответа. Поначалу это пугало, но однажды голову его посетила совершенно внезапная мысль: разве можно любить за что-то? Аврил очень сильно помогла ему, но его симпатия родилась не от одних её добрых дел. Поначалу он вообще не мог воспринимать её всерьез, считая её за неразумного ребенка... Но все изменилось, стоило ей проронить в его сердце семена уважения к ней. Пожалуй, именно тогда в его душе стали пробиваться ростки симпатии и нового... Живого, а не животного интереса. Теперь он понимал, что в Аврил ему нравилось... всё. Абсолютно все, от характера и до внешности. И для любви его не нужна была никакая причина. Двоякие чувства овладевали его душой в минуту мысли о ней. Он любил и хотел быть любимым... Но боялся. Боялся, что все его мечты обрушатся карточным домиком, стоит ему сделать первый шаг. Слишком хороша была его реальность... Слишком хороша, чтобы быть правдой. Дамиен тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Наверное, ему стоило бы избавиться от своей мнительности и скептицизма. Если он не научится доверять, то на доверие других он может не рассчитывать... Пора бы преодолеть этот страх и сделать наконец что-нибудь. Птица распушила перья, стараясь согреться. Дамиен хмыкнул, обнимая её ладонями. —Это ты не видишь в этом проблем... Не тебя ведь заперли в теле монстра,—он тяжело вздохнул,—Если бы я только знал, как сделать первый шаг... Будучи человеком, я никогда не углублялся в тонкости отношений с девушками. Мне было это не нужно, я ведь рассчитывал жениться на любой подходящей девушке... Лишь бы не мешала моей карьере. Задумавшись над сказанным, он громко фыркнул. —Вивьен права: звучу, как полный зануда... Удивительно, что у меня вообще были друзья! Устремив взгляд вверх, к небу, зверь задумался, поглаживая пёрышки сизой пташки. —Как ты думаешь, что нужно девушке? В пределах разумного, конечно,—он улыбнулся,—Боюсь, закатить бал в её честь я просто не в состоянии... Да и не в её это духе. Птица довольно заурчала, жмурясь от удовольствия. Да уж, Дамиен, как никто другой, знал все волшебные точки, открывавшие путь к сердцу любой пташки. Он, в отличие от своих братьев меньших, мог догадаться использовать сучья и кору деревьев для того, чтобы дотянуться до заветных мест... Но, конечно, принимать ласку от человеческой руки было куда приятнее. —Удивительно, какие кульбиты порой выделывает судьба. Кто бы мог подумать, что я встречу любовь спустя сто пятьдесят лет жизни в облике зверя... Он грустно хмыкнул, почесывая загривок птицы. —С другой стороны... Так даже лучше. Не придется водить её за нос всю оставшуюся жизнь. Осталось только набраться смелости и... —ДАМИЕН!—от испуга мужчина вздрогнул, так что птица упорхнула в лес. Он поднял голову и в окне на верхнем этаже увидел Аврил. Поймав его взгляд, она обаятельно улыбнулась и помахала рукой. Ходячее недоразумение,—фыркнул он, расплываясь в улыбке,—Очаровательное ходячее недоразумение.***
Напевая себе под нос незамысловатую мелодию, Аврил вальсировала с метлой по залу. Песня, засевшая у неё в голове, словно проклевывалась из далёких воспоминаний о детстве, проведенном на Земле. Цепляясь за её незамысловатый мотив, девушка пыталась вспомнить хоть что-то связанное с её прошлым: её не покидало ощущение того, что с потерей воспоминаний от неё ускользнула какая-то очень важная деталь... И, если она в ближайшее время не поймает её за хвост, то не вспомнит уже никогда. Задумавшись, она не заметила, как сделала очередной круг по залу. Но стоило Аврил сделать ещё один шаг в сторону, как плечо её встретило внезапное препятствие, тут же спустив девушку с небес на землю. —Ой!..—пискнула она, отпрыгнув в сторону,—Прости... Я тебя совсем не заметила. Не особо этим удивленный, Дамиен хмыкнул. —Вальсируешь с подругой?—ухмыльнулся он. Надув губки, Аврил сильнее сжала древко метлы. —А тебе, я смотрю, завидно. —Что ж, возможно, но я всегда могу это исправить... И, не давая Аврил опомниться, мужчина взял её за руку и, положив вторую ей на талию, увлек в танце. —Что за...!—испугалась она, машинально кладя руку на покрытое перьями плечо. Взгляд её переметнулся куда-то вниз, где и застыл, потерянно наблюдая за движением ног. —Взгляд дамы, обращённый куда угодно, кроме глаз кавалера, сродни признанию в его убожестве,—хитро хмыкнул он. —С радостью взгляну своему кавалеру в глаза, как только он сбавит темп! И хоть последние слова её были похожи на мольбу, было видно, как на щеках её расцветал румянец, а губы постепенно расплывались в улыбке. Повинуясь воле спутницы, Дамиен заметно замедлил шаг, давая той наконец прийти в себя после стремительного танца. Удивительно, но за все это время девушка ни разу не наступила ему на ноги, проявляя чудеса невиданной ловкости. —Очень неплохо для деревенской простушки. —Рада, что мне удалось впечатлить такого требовательного клиента... —Нет, у тебя действительно здорово получается,—совершенно искренне заявил Дамиен,—У тебя хорошие слух и чувство ритма. Девушка опустила взгляд, заливаясь краской. От такой близости все мысли путались в её голове, мешая сосредоточиться на чём-то одном. Ощущая его частое дыхание прямо над ухом, чувствуя, как он мягко обнимает её своим крылом, Аврил хотелось податься вперёд, прижаться к его теплой груди и, быть может... Крепко стиснув зубы, она неохотно, но решительно отстранилась, делая шаг назад, чтобы поднять упавшую на пол метлу. Из груди мужчины вырвался вздох разочарования. —Когда-то я увлекалась фигурным катанием,—заговорила Аврил, будто ничего и не произошло,—Но это все давно уже в прошлом и... Прежде, чем рука её коснулась метлы, в голове её возник давно забытый образ из детства. Свет софитов, снежная пыль и тянущиеся лентами следы коньков — воспоминание предстало перед ней столь ярко и живо, что на секунду Аврил опешила. Она наконец что-то вспомнила. Когда она пришла в себя, пальцы её коснулись чистого пола: метла давно уже лежала в руках мужчины. —Уж не знаю, что из себя представляет настоящее фигурное катание, но занятия музыкой тебе бы точно пошли на пользу,—заметил он, возвращая ей метлу. —Может быть, но... Как ты себе это представляешь? Предлагаешь мне взять парочку уроков у местных птиц? —Если учесть, что одна такая птица как раз стоит перед тобой... То да, именно это я тебе и предлагаю. Девушка с удивлением взглянула на него. —А ты... Можешь? —Такому волшебнику, как я, все под силу!—мужчина обоятельно улыбнулся,—Осталось выбрать стезю, по которой мы будем двигаться. —Значит, у меня есть выбор? —Если струны на скрипке не лопнули, а флейта не покрылась ржавчиной — да... В крайнем случае я готов петь для тебя соловьём. Аврил на секунду задумалась. —А тут есть... Фортепиано? Мужчина удивлённо взглянул на неё —Когда-то давно моя тётя пыталась научить меня играть на пианино... Я знаю совсем немного, но, пожалуй, ближе всего мне именно этот инструмент. Дамиен в смятении отвёл взгляд. Фортепиано в доме, конечно, было, и даже несколько. Только вот... В рабочем состоянии осталось только одно — то, что стояло в его комнате. Но готов ли он привести Аврил туда? Он часто ловил себя на подобных размышлениях, и каждый раз приходил к выводу, что опять раздувает из мухи слона. В самом деле, в его комнате нет ничего такого, чего нельзя было бы видеть Аврил: за исключением разрушенной мебели комната эта мало чем отличалась от остальных... Если не знать её историю, конечно. Когда-то давно это поместье представляло из себя большой лес с небольшим господским домом и парой-тройкой служебных строений, но с появлением Дамиена на свет дом заметно расширился, соединив коридорами служебные помещения и бесконечные комнаты. Коридоры петляли во все стороны, отчего дом становился похожим на огромный лабиринт, построенный для него. Дамиену отводилось целое крыло, где вместе с ним жили слуги и учителя — остальным же путь к его комнатам был закрыт. Покинуть стены родного дома казалось ему непозволительной роскошью... Собственный дом был сравни тюрьме. Расправить крылья ему удалось только после смерти отца, когда молодой человек наконец добрался до свободы в столице... До тех пор, пока этот проклятый дом не затянул его обратно в свою темницу. Тюрьма, неприступная крепость, но в то же время единственное место, где он чувствовал себя в безопасности. Только здесь он мог жить, не боясь разоблачения обмана... Только в своей тюремной камере он позволял себе быть собой. Готов ли он познакомить Аврил со своей тюрьмой? Готов ли сделать шаг навстречу преодолению страха? —Пожалуй... Я могу это устроить.***
Комната тонула в полумраке, разгоняемом светом одной единственной свечи. Рваные шторы шуршали на ветру, просачивающемуся сквозь выбитые с корнем стекла. За окном в величественном вальсе кружился снег, в комнате с не меньшей грацией вальсировала пыль, оседая на усеянных следами когтей половицах... В комнате царила непривычная для дома атмосфера присутствия. Здесь, в отличие от других комнат, не было паутины или перьев, не было следов крови и запаха прогнившего мяса... Здесь практически не было мебели — только сложенная пополам кровать с рухнувшим балдахином, обточенный со всех сторон громадный шкаф и старинный рояль. Потолок, словно в башне, уходил на несколько метров вверх, где под самой крышей пряталось несколько внушительного размера балок, способных выдержать вес человека... Это место отличалось от всех остальных. Здесь, вместе с ощущением жизни в воздухе витал запах отчаяния и бесконечного одиночества... Как нельзя лучше описывающих комнату Дамиена. —Ты никогда не позволял мне входить в твою комнату...—задумчиво протянула Аврил,—Что же изменилось? —Я, полагаю,—загадочно хмыкнул мужчина,—Кроме того, у меня наконец появилась шанс проверить твои музыкальные способности. Как я мог упустить такую возможность? Девушка нахмурилась, косо взглянув на фортепиано. —Как можно проверить то, чего нет? —Есть только один способ это узнать,—мужчина таинственно улыбнулся, придвигаясь ближе. Аврил глянула на него с подозрением, но возражать не стала. Она положила пальцы на клавиши и замерла. —Расскажи что-нибудь,—вдруг сменил тему Дамиен, накручивая русый локон на палец,—Ты так мало говоришь о себе... Мне хотелось бы восполнить эти пробелы. Девушка невесело усмехнулась, продолжая удерживать руки в паре миллиметров над клавишами. —Сначала говоришь, чтобы я играла, потом — чтобы рассказала о себе... —Исхожу из того мнения, что две эти вещи можно делать параллельно. —Если умеешь играть,—Аврил тяжело вздохнула. Монстр отпустил прядь, заправляя её за ухо. —Что ж, с первым я могу тебе помочь...—С этими словами он накрыл её ладони своими так, что каждый её палец лежал под его. Кроме того, Аврил оказалась в плену его крыльев, прижатая к его груди. От такой близости её сердце затрепетало. Мужчина чуть надавил на её пальцы, и по комнате разлилась тихая, размеренная мелодия. Он играл неспешно, так, чтобы при желании Аврил смогла запомнить очередность нажатия клавиш. Так и произошло: через пару минут зацикленной игры Аврил без труда воспроизводила мелодию сама, иногда даже опережая его пальцы. Дамиен хмыкнул: он был доволен успехами своей ученицы. —По правде говоря... Мне и рассказывать нечего,—тихо, едва заглушая мелодию, заговорила Аврил,—Моё имя и возраст ты уже знаешь. То, что живу с родителями, сестрами и братом — тоже... На этом история, в общем-то, и заканчивается. —Неужели?—Аврил не могла видеть его лица, но внутреннее чутье подсказывало, что он остался удивлённым её словами,—Даже увлечений нет? И никаких смешных историй из детства? —Историй из детства? На моей памяти была одна такая, но...—она задумалась,—Ты мне, между прочим, тоже ничего интересного не рассказывал. —Да ла-адно... А как же история про моего друга, взобравшегося на дерево, пытаясь достать до меня? Если бы он мог видеть её лицо, несомненно встретил бы там полный осуждения взгляд. —Даже не знаю, что меня расстраивает в этой истории больше: судьба твоего наивного друга или то, что ты уже с ранних лет заставлял людей прыгать с деревьев... —Уже с ранних лет?—удивление так и сквозило из его голоса,—Кто же был следующим? —...не важно. Мужчина усмехнулся. —Что бы ты не говорила, а с меня все взятки гладки. Рассказывай свою историю. —Я мало что помню из своего прошлого, но...—она зажмурилась, напрягая мозги,—Был у меня один неприятный инцидент... Со свиньями. —Очень самокритично,—заметил зверь, за что получил удар локтем под дых. —Если речь идёт о тебе,—Аврил поджала губки, чтобы не выдать улыбку,—Интересного в этой истории мало, но по итогу я стала бояться абсолютного мрака и свиней. —Тяжело тебе со мной придется,—хмыкнул Дамиен,—Это все? Девушка опустила голову. —Говорю же: мне нечего рассказывать. С тех пор, как я потеряла память этим летом, я смогла вспомнить только образ своей тети и... —Потеряла память? А вот это уже интересно. Должно быть, это произошло незадолго до того, как ты попала ко мне? —Буквально за неделю... Быстро ты подсуетился. Зверь глухо рассмеялся. —И все же, что произошло? —Матушка рассказывала, что, отправившись в город, за продуктами, я так и не вернулась домой... Меня искали несколько суток, и на утро четвертого дня моё тело, прибитое к берегу реки, нашел старый мельник. Я не умею плавать и, не известно по какой причине оказавшись в реке, наглоталась воды... Когда меня вытащили, я была больше похожа на труп, чем на человека. Люди говорили, что я уже не жилец. Аврил замолчала, давая зверю собраться с мыслями. Ей, будучи сторонним участником, было легко рассказывать о чем-то подобном... Не она утонула в реке, и не её холодный труп нашли на четвертый день поисков. Однако, сразу за этой историей следовала другая... Её история. —Это настоящее чудо, что ты выжила после такого. Мне жаль, что ты потеряла воспоминания, но, надеюсь, злоумышленника всё же удалось найти? Вопрос этот поставил Аврил в тупик. —Почему ты уверен, что моё падение — дело рук другого человека? —Насколько я знаю, у реки, протекающей возле твоего города, довольно пологие берега, и, будь ты в здравом уме, вряд ли бы полезла в воду по собственному желанию... Если не хотела покончить с собой, разумеется. —Родители говорят, что я упала с моста, но, если подумать... У меня не было причин для самоубийства,—она горько вздохнула,—В любом случае, сейчас об этом думать уже слишком поздно. Если бы меня столкнули на виду у людей, то можно было бы установить личность злоумышленника, но на мосту в тот час никого не было... А я даже не помню, как упала в эту реку. —Будь у вас доступ к магам, можно было бы отыскать преступника по следу на его душе...—мужчина выпрямился разминая плечи,—Но ты права, сейчас это уже невозможно. Прости, если заставил говорить на неприятную для тебя тему. Будет лучше, если мы сейчас же сменим её. Легко, практически неощутимо он прижал её к себе, все больше сокращая дистанцию между ними... Он словно пробовал почву, наблюдая за реакцией девушки. По началу его действия можно было списать на случайность, но чем ближе он подбирался, чем чётче слышалось его сбивчивое дыхание, тем отчётливее Аврил понимала: он устал ждать. И её чувства небезответны. Сладостное волнение охватило её сердце. Он здесь, рядом с ней... И он испытывает то же влечение, что и она. Но в сердце её волновало не только ощущение любви, но и совесть. Он любит её... Но кого — её? Что он знает о ней? И правда ли то, что знает? —Скажи, а ты веришь в другие миры и... перемещение душ? —Лично я никогда с этим не сталкивался, но истории об успехе подобных обрядов не раз доходили до меня... —И что ты об этом думаешь? Мужчина пожал плечами — Аврил не могла этого видеть, зато прекрасно это почувствовала. —Не знаю... Этому обряду уже несколько тысяч лет, но я всё ещё считаю, что люди принимают желаемое за действительное, вспоминая его "чудодейственные" результаты. Аврил слушала, пытаясь не выдавать признаков закравшегося в душу страха. —Это как эффект плацебо,—продолжал он,—Люди проводят этот обряд, когда человек находится на грани жизни и смерти, и как только он начинает идти на поправку... Естественно, все лавры достаются обряду. Ведь в мире нашем нет квалифицированных врачей, буквально вытягивающих людей с того света. Произнося последнее, он громко фыркнул. Аврил нервно сглотнула. —А этот обряд может... Ну, скажем, действительно вытащить с того света? Музыка оборвалась. Пальцы Дамиена застыли над руками Аврил, но уже через секунду продолжили свой незамысловатый танец. —В этом мире есть две вещи, не подвластные людям — жизнь и смерть. В отличие от проклятий, никто не может обратить время вспять, откатив жизнь до рокового момента... Жизнь, в отличие от ведьм, не даёт второго шанса. —О чем ты? —У жизни всегда один исход — смерть. Проклятия же всегда можно снять... Причем даже не самому. —Значит ли это, что кроме самого проклятого его может разрушить и тот, кто его создал? Словно уловив ход её мыслей, Дамиен кашлянул, понизив голос. —Верно. Но не советую тебе воодушевляться этой идеей: ведьма, проклявшая меня, скорее всего погибла в тот же день, что разрушила мою жизнь. Аврил опустила взгляд. Признание давалось куда сложнее, чем она себе представляла... —А что бы ты сказал, если бы кто-то из близких тебе людей оказался... Как бы это сказать... Телом с чужой душой? —Для таких людей есть название,—произнес он совершенно серьезно,—Душевнобольные. От его слов по спине девушки пробежались мурашки. —Шутка,—вдруг усмехнулся зверь,—И, судя по твоей реакции, не самая удачная. Даже после этих слов Аврил не смогла спокойно выдохнуть — тело её было напряжено до предела, и каждое его слово было сродни щипку натянутой струны... Которая готова была вот-вот лопнуть. —Ты сегодня очень напряжена...—мужчина осторожно приобнял девушку одной рукой, сильнее прижимая её к себе,—Тебя что-то беспокоит? Уверенность Аврил в своём решении таяла с каждым его словом. Она уже не знала, стоит ли ей вообще рассказывать о своем происхождении... Так ли важна эта правда, если в этом мире она даже не имеет веса? Где сейчас та Аврил, что пришла из другого Мира? Что от неё осталось? Ни мыслей, ни воспоминаний... Одно только имя. Тревожное предчувствие вновь закралось к ней в сердце. Она не знала, откуда оно, не знала, что за ним скрывалось... У неё не было причин волноваться, но её не покидало стойкое ощущение того, что она должна рассказать правду. Всю. Сегодня. —Нет...—Аврил осеклась,—Хотя... Вообще-то да. Мне нужно... кое в чем тебе признаться. Сейчас или никогда,—собралась она с духом,—Я не могу всю жизнь откладывать этот разговор... Аврил обернулась. Она хотела открыть правду, глядя ему в глаза. Но, стоило их взглядам встретиться, как и без того слабая решимость вмиг улетучилась. Атмосфера, царившая в комнате, в самом деле влияла на обычное восприятие вещей. Здесь, в его комнате, время будто застыло много, много лет назад... Все казалось иным, оторванным от реальности, и оттого ещё более прекрасным. Дамиен в том числе. Он не изменился внешне, но взгляд его заметно прояснился, словно открывая дверь в его душу. Забавно, как много могут значить одни лишь глаза... Ведь теперь, после стольких месяцев, перед ней и правда предстал совершенно другой человек. Человек, рядом с которым она готова была провести целую жизнь. С губ её, вместо признания, сорвалось что-то иное... Возможно, другое признание, сокрытое в глубине её сердца. Она уже и не помнила, да и это, в сущности, было не важно. Но от её слов взгляд Дамиена потеплел, и он, недолго думая, подался вперёд... Как вдруг резкий, пронзительный шум, какой бывает от выстрела, вернул их в реальность. Застигнутая врасплох, Аврил вздрогнула и отстранилась от опешившего зверя. От той волшебной атмосферы, что царила между ними, не осталось и следа. Продолжая смотреть туда, где ещё пару секунд назад было лицо Аврил, мужчина почувствовал, как задрожали его руки. Внезапное осознание посетило его — лицо его вдруг изменилось: на него легла мрачная тень. —Кажется, там кто-то был...—прошептала девушка, не замечая его подавленного состояния. Скрипя зубами от раздражения, мужчина посмотрел ей в лицо. От его холодного, полного лютой ненависти взгляда Аврил вздрогнула. —Значит, будет повод преподать этому ублюдку урок,—прошипел он, резко поднимаясь. —Подожди!—девушка ухватила его за крыло,—А что, если там... —Плевать, что там! Чем скорее я с этим разберусь, тем скорее...—он выругался про себя,—Забудь. Он попытался скинуть с себя руку Аврил, но хватка её оказалась на удивление крепкой. —Дамиен, пожалуйста,—она с мольбой взглянула в его глаза,—Позволь мне пойти с тобой. Я знаю, ты переживаешь за меня... Но я тоже не могу оставить тебя одного! Обещаю, я не буду мешаться у тебя под ногами. Мне просто необходимо знать, что с тобой все будет в порядке. Несколько мгновений мужчина смотрел на неё с сомнением, но в конце концов сдался. —Я ещё пожалею о своем решении...***
Аврил, как и обещала, держалась в стороне, молча следуя за зверем. Когда он вскинул крыло, предупреждая о возможной опасности, она покорно остановилась, спрятавшись за углом. Теперь предстояло самое неприятное. Меньше всего мужчине хотелось убивать заблудившегося путника на глазах у девушки, но иного выбора у него, вероятнее всего, просто не было. Очень хотелось решить все мирным путём... Только вряд ли названный гость, встретив чудовище, будет того же мнения. Дамиен рвано вздохнул. У него было плохое предчувствие... Очень плохое. Наконец собравшись с мыслями, Дамиен вышел из-за угла. Перед ним посреди коридора предстал молодой человек, совсем ещё юный парень. Довольно красивый. Вероятно, одного с Аврил возраста... Жаль будет лишать его жизни. При виде чудовища юноша отшатнулся назад, желая убежать... Как вдруг, к немалому его удивлению, остановился. По его участившемуся дыханию и широко распахнутым глазам Дамиен видел, что он боялся... Очень боялся его. Но по какой-то причине через силу заставлял себя стоять на месте. Это удивило и напрягло мужчину: он пришел сюда не случайно. Сглотнув, парень выпрямился — не самое умное действие при встрече со зверем — и попытался взглянуть ему в глаза. Не будь рядом Аврил, он несомненно разозлился бы на самоуверенного нахала и вспорол бы ему глотку... Но присутствие девушки отрезвляло ум, успокаивая. —Я... безоружен,—парень поднял руки в знак покорного подчинения,—И пришел без злого умысла. Дамиен не уставал ему удивляться. Никто прежде, кроме, разве что, Аврил, не пытался с ним заговорить... Разве что поносил его трехэтажным матом и в ужасе отползал со словами: «ПРОЧЬ! НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!..». Когда с ним заговаривали, он чувствовал, что его воспринимают за равного... За человека — не за дикого зверя. Если не задумываться о том, что парень этот знает подозрительно много для заблудившегося путника. —Не самое умное решение, если направляешься в лес,—подал он голос, чем несомненно удивил юнца — кажется, он до последнего не верил в действенность собственных слов. —Я... Не ищу неприятностей. Только свою... —Жермен? Монстр вздрогнул, едва его слуха коснулся голос Аврил. Она осторожно выступила из-за угла и, словно не веря своим глазам, с удивлением взирала на юношу. —Флор!—лицо его просияло, и, чуть не визжа, девушка бросилась ему на шею,—Какое счастье, что ты цела! Я боялся, что никогда тебя больше не увижу... Парень крепко прижимал к себе девушку, уткнувшись в её волосы. Аврил этому совершенно не сопротивлялась, греясь в его объятиях. Со стороны могло показаться, что эти двое знали друг друга всю жизнь и связь их была намного прочнее дружеской... Но только ли казалось? Она никогда не вела себя так с ним. Противное, едкое чувство зародилось в его душе... Ревность? Нет, не только... Предательство. Изо всех сил пытаясь унять боль в сердце, мужчина отвернулся. Наверное, он придает этому слишком большое значение... Но он уже не мог отделаться от этой навязчивой мысли. Судьба полна сюрпризов: какова вероятность, что двое близких людей вдруг найдут друг друга посреди огромного леса? Каков шанс того, что они встретятся именно сегодня? Именно в этот день? —Я безмерно рад нашей встрече, но...—парень чуть отстранился,—Нам нужно кое-что обсудить. —Уж не о возвращении ли «домой» идёт речь? Аврил обернулась, удивлённая изменившимся тоном мужчины. —Простите, но мне кажется, этот разговор Вас не касается...—возразил юноша. —Напротив. Все, что происходит на территории моего дома, меня очень даже касается. Лицо парня тут же приняло суровый вид. —Что ж, вы правы,—наконец заговорил он,—Я действительно хотел предложить ей вернуться со мной. Потому что здесь небезопасно. —Небезопасно из-за меня?—уточнил он. —Небезопасно с Вами. Дамиен насупился. —Нет. —Что? —Я не разрешаю забирать её. —С какой это стати? —А с какой это стати ты решил, что можешь забрать её? Говоришь, со мной не безопасно, но можешь ли ты гарантировать обратное сам? Если так уверен в своих силах, то почему не помог, когда она тонула в болоте? Где ты был, когда она раненная валялась посреди леса? Где ты был, когда она шла ко дну реки? Последние слова произвели на юношу особенно сильное впечатление: лицо его на мгновение потеряло краски, а взгляд разфокусировался. Кажется, перед глазами его вновь возникла ужасающая картина обмякшего на берегу реки тела девушки... Либо взволновало его совсем не это. —Тебя... пытались утопить?—прошептал он, обратившись к девушке. Странно, что обратил он внимание именно на эту часть его речи... Аврил поникла, отведя взгляд. —Да. Это была... —Не надо,—оборвал он её,—Я... Догадываюсь, кто,—он вдруг понял взгляд на зверя,—Как и догадываюсь, кто разобрался с ней. —И я не горжусь этим,—мрачно ответил тот. Юноша закрыл глаза, набирая в грудь побольше воздуха. —Я должен быть благодарен вам за спасение Флор, но...—он запнулся,—Вы убили человека, которого даже не знали. Вы убили мою сестру. —Не я один,—глухо усмехнулся мужчина. Парень ничего не ответил, и это было, пожалуй, самым мудрым его решением за вечер. Долгое время на лице его сохранялось неопределенное выражение смятения и напряжения, резко сменившееся выражением смирения и холодного безразличия. —Что ж, твоя взяла. Ты можешь оставить Флор у себя...—губы юноши изогнулись в чужой, до боли знакомой Дамиену своей хитростью ухмылке,—Но вот Аврил я заберу себе. В ту же секунду глаза девушки распахнулись от испуга, и, прежде чем она успела что-либо предпринять, парень схватил её за подбородок и, резко притянув к себе, впился в её губы своими. В один миг мир для Дамиена перестал существовать. Он уже не видел, как Аврил залепила парню пощечину, не слышал, как она звала его по имени. Ноги вдруг стали ватными, грозясь подкоситься в самый неподходящий момент. Глаза его затянула кровавая пелена, а в ушах застыл оглушающий звон сердца, похожий на звук набатного колокола. Первобытное чувство ярости пожирало его изнутри, затуманивая рассудок. Он даже не пытался противостоять ему, хоть и знал, к каким последствиям это может привести. С него хватит. Теперь это уже не его проблемы.