С меня хватит!

POV Кира. — Кира… открой глаза, Кира… — чувствую, как меня трясут за плечи, нежно трясут, ласково. И этот голос, такой манящий, такой родной… С трудом открываю глаза. Слишком много света. И вижу его глаза. Прекрасные зелёные глаза, в которых читается страх, нежность, любовь и забота. Я чувствую его ладони на своих щеках. Мне тепло и спокойно. — Я умерла и теперь в раю?.. — Кира, самоубийцам в рай путь заказан, — усмехается Артём и показывает мне руку: — Сколько пальцев видишь? — На правой или на левой руке?.. — С юмором всё в порядке, значит жить будешь, — заключает он. — А теперь расскажи, что случилось? А что со мной случилось? За последнюю неделю я пережила столько, что мне хватит на всю жизнь! Но мне крайне не хотелось вмешивать в это Лену или Артёма. «Всё равно уже вмешала.» — Артём… ты обратился в полицию? — Знаешь, как раз собирался, когда позвонил Сеня и сообщил, что ты здесь. — Это Мелеугов, что ли, который из параллельной группы? — Да. Он здесь лежит с аппендицитом. Повезло тебе, что он мне сразу позвонил. Ну, так что на счёт правды? — Я тебе всё расскажу. Только ответь, мы здесь одни? — Не совсем. Возле палаты сидят двое охранников и никого не пускают. — А как же ты проник? — Влез через окно. — Ты мой рыцарь… — Судя по всему, ты влипла в историю? — Не в историю, Тёма. Я влипла в кошмар. — Расскажи мне. — Наклонись поближе. Я не хочу, чтобы нас кто-то слышал. Он наклонился и я ему всё рассказала. Рассказ мой получился скомканным, потому что говорить было тяжело, особенно шёпотом, было страшно и язык заплетался. Но Артём слушал очень внимательно и не перебивал. Только переспрашивал, если что-то не понимал. Мечта, а не парень! *** — Значит, этот Быков бандит? — Да. Проблема в том, что я об этом знаю, а он не догадывается. И он меня не узнал спустя столько лет. — И он в тебя влюбился и похитил? Да как он вообще посмел? — последнее было сказано уже не шёпотом и я увидела в глазах парня злые огоньки. Да, этого добродушного зеленоглазика и мечту девочек пубертантного периода можно разозлить. До сих пор вспоминаю, как он однажды набил морды группе парней, пристававших на улице к какому-то старику с оскорблениями… — Тёма, я тебя очень прошу, не делай глупостей! — И не собирался. Просто мне сейчас нужно всё обдумать как следует. Но для этого придётся исчезнуть на некоторое время. Ты точно уверена, что контакты этого… Вяза есть только в том старом телефоне? — Да. Я всю квартиру перерыла. Можно было бы, конечно, съездить домой, но это очень далеко. — Ладно, я возьму этот телефон у Лены и отдам своему хорошему знакомому. Он как раз любит заниматься такими делами. Не бойся, я организую тебе встречу. Я своим ушам не поверила. Неужели, он сможет…? — Тёма… — я нашла в себе силы приподняться и крепко, как только могла, прижалась к парню. Он так же крепко обнял меня. — Пожалуйста, не уходи… не оставляй меня наедине с ним! — Я тебя не отдам ему, — шепчет и целует меня в губы, так нежно и так желанно. «Эй, полегче, если не хочешь стать отцом раньше времени!» — твердит внутренний голос и я вынуждена была прервать поцелуй. — А сейчас отдыхай, малыш и ни о чём не беспокойся, — и он ушёл через окно. А мне стало страшно. Вдруг, за ним тоже следят? Если да, то тогда, ему тоже угрожает опасность! Но… зная Артёма, можно быть уверенным, что он себя в обиду не даст однозначно. Да, он поможет, он защитит. *** Несколько дней я провела в больнице. В этот раз Быков не давал о себе знать. Но, как и в прошлый раз, приставил ко мне охрану. Правда, это были уже другие ребята, из какого-то ЧОПа. «Карпов и Ко», как я прочитала на форменной одежде одного из них. Четверо молодчиков сменяли друг друга каждые несколько часов и не вселяли никакого доверия. И если в первое время всё было относительно спокойно, так как я лежала под капельницей, то потом, когда капельницу сняли и наложили швы, стало хуже. Всякий раз, когда нужно было идти на процедуры, один из «конвоиров» шёл сзади и прожигал меня взглядом, от чего становилось не по себе и кулак сам чесался опуститься ему между глаз. Бывало, их шло двое. И тогда становилось вдвойне не по себе. Мне казалось, что я вижу их кривые ухмылки и замечания по поводу моей внешности и фигуры… или вот они переговариваются между собой о том, как бы улучить момент и завести меня в какую-нибудь подсобку и… Да, мания моя стала почти безгранична. Потому что мне крайне сложно доверять людям, у которых на лице написано: «я — сиделец!». И у которых на руках тюремные наколки, а у моих телохранителей они были… От просмотра телевизора пришлось отказаться. Не очень-то хотелось выходить из одиночной палаты, которая стала для меня своеобразным панцирем от этих… охранников. Зато здесь, в отличие от той больницы, разрешалось пользоваться сотовым и я каждый день звонила Лене, чтобы узнать новости. От неё я узнала, что Вика Трегубова и её гнилая компания неожиданно ушли из института. К слову сказать, это ТА САМАЯ компания, что на меня напала. Не удивлюсь, если к этому причастен Быков. Преподаватели запугивали бедных нас, студентов, что сессию мы обязательно завалим и останемся на второй год. Это тоже не давало радостей. В общем, кроме Трегубовой, обычные новости. Перову я старалась до последнего к себе не приглашать. Уж очень мне один из охранников особенно не нравился, он то и дело «взглядом хищника» заглядывался на полных женщин. Лена старалась мне всё объяснять по телефону или скидывала информацию по СМС. Я всё старательно переписывала, хотя и чувствовала, что этого мало. У нас есть в институте одна особенно вредная, я бы сказала даже злая, преподавательница. Она ведёт сразу несколько предметов: историю искусств, историю Западной Европы и философию. Ещё ни один студент не сдал ей экзамен с первого раза и я — не исключение. Она любит задавать вопросы с подковыркой, перебивает, переспрашивает, возражает и прочее в том же духе. И что самое плохое, она не ведёт семинаров для подготовки к экзаменам, как это делают другие преподаватели. А предмет (пере)сдачи — философия. Самое обидное, что рассказывает она много и сам материал интересный, хотя и сложный. Но рассказывает она без остановки, не заботясь о том, успел ли записать студент за ней, или нет. Поэтому почти все поголовно студенты делают проще и включают диктофоны. Лена тоже так делает. Кроме общения с подругой ещё одним моим развлечением стало чтение. Книг здесь, конечно, не было, зато в большом количестве были разные журналы и газеты. Я прихватила с собой парочку таких из регистратуры на случай, если закончатся деньги на телефоне или когда устану вести сама с собой диспуты о превратностях судьбы. Вот открываю журнал с донельзя оригинальным названием «Поделись историей». Какой-то парень признаётся в любви к девушке, но не знает, как ей признаться. Или вот домохозяйка рассказывает, как встретила свою любовь в лице молодого курьера. Любовь. Любовь. Любовь. Меня даже пробрало на истерический смешок, когда представила себе заголовок статьи, вздумай я обратиться в этот журнал:

«Уважаемая редакция! В моей жизни сейчас происходит тотальный пиздец крах! В меня втюрился бандюган и криминальный авторитет, а я с ним совсем не хочу. Помогите грохнуть! Либо себя, либо его. Но лучше его!»

Артём периодически звонил, но больше не навещал. Он сообщил, что, кажется, вышел на того, кто может помочь. И что мой старый телефон «реанимации» не подлежит. «Что же, хоть одна хорошая новость.» *** Сегодняшний день я точно запомню надолго. Пожалуй, назову этот случай «Как надо себя вести с приставучими телохранителями». А всё потому, что эти уроды не пустили ко мне Лену… Вызвать Лену пришлось, так как я поняла, что философию если и пересдам, то не со второй попытки. Материал был особенно сложный и мне нужны были конспекты и аудиозаписи Перовой. Назначив встречу на два часа, я со спокойной душой пошла на обед, а потом прогуляться. Вернувшись к себе, с удивлением увидела пропущенный звонок от Лены. Набрала ей. — Алло, привет. — Привет, подруга, ты где? — Слушай, что у тебя за охранники такие? — А что случилось? — Я даже войти не успела, как вышел здоровенный бугай и поинтересовался, к кому я. Услышав, что я к тебе, он заявил, что к тебе пускать никого не велено. — Что?! — Представь себе. — Ты где сейчас? — Во дворе. — Тогда жди, я к тебе сейчас спущусь. Быстро надев халат, я уже хотела выйти как вдруг меня за руку перехватил один из этих. «Нет, ну точно извращенец!» — Пустите! — пытаюсь вырваться, но он держит крепко. — Извините, но Вас не велено выпускать на улицу. — Моя подруга ждёт внизу, она просто передаст… — однако, меня не дослушали и просто нагло затолкали назад в палату. Что за дела?! «Ну нет, русские не сдаются!» Решила, что раз не получается выйти через дверь, то выйду через окно. Тем более высоко несильно, всего-то четвёртый этаж. Однако, стоило мне только открыть окно, как вдруг сильные руки схватили и затащили меня назад. — Бежать решила? Что же ты так, а? — один из охранников повалил меня на койку и устроился сверху. — А знаешь, ты красивая. Неудивительно, что Быков так дрожит над тобой. Нашему шефу ты тоже понравишься, — я попыталась закричать, но он рукой заткнул мне рот. — Молчи, сучка, не то хуже будет. Вот зря он на меня напал, ой как зря. Потому что моя «истеричка» вновь проснулась. Сколько подобных посягательств было на мою честь — не счесть. И всегда мои предполагаемые насильники получали по самое не хочу. И в этот раз применив к напавшему болевой приём, я скинула его с кровати и выбежала из палаты. — Сука, за ней! Держите её! — услышала за спиной и побежала ещё быстрее. В итоге, обычная встреча с подругой превратилась в кросс через всю больницу. Далее по коридору, на лестничную клетку и на улицу. Однако, я промахнулась. Завернула на повороте не в ту сторону и попала в тупик. Хотела уже развернуться, но они были тут как тут. Хорошо, что без оружия. Хотя нет, ДЛЯ НИХ это было плохо. Против всех четверых, достаточно крепких, мужиков я бы не устояла, поэтому для защиты вооружилась стулом, что стоял рядом. — Не подходите! — крикнула я, развернув стул к ним вперёд «ножками» и угрожающе постукивая им по полу. — Иначе будет плохо вам, а не мне! Они окружили меня полукольцом, закрывая пространство для бега. — Послушай, детка, — сказал один из них, — тебе ведь не нужны проблемы. Наш шеф приказал нам тебя охранять. Что он скажет, то мы и делаем. — Да? А изнасиловать меня он тоже велел? — Ты сначала докажи факт изнасилования, — сказал «тот самый». — Давай так: ты сейчас возвращаешься в палату и сидишь тише воды и ниже травы, поняла? Шефу мы докладываем, что всё в порядке… — Нет, не поняла!!! — я почувствовала, как внутри меня вскипает гнев. Что же, пора дать ему волю. — Во-первых, мне указывать, что делать, никто не смеет! Во-вторых, вы переходите все рамки дозволенного! И в-третьих, если вы сейчас не позвоните Быкову, то это сделаю я! И если я это сделаю, то можете попрощаться со своими жизнями! — И как ты это сделаешь, если у тебя даже его номера нет? — усмехнулся первый. — Зато он есть у тебя. Или ты хочешь к быку на рога пойти? Что же, давай, дерзай. Только потом очень сильно пожалеешь. Один из них, ничего не говоря, попытался зайти мне сбоку, но получил подножку и сильный удар стулом по голове. Второй, «тот самый», пошёл в прямую атаку и был так же сбит. — Ну что? Достаточно с вас или хотите ещё? Они напирали на меня, а я била их направо и налево, размахивая своим оружием, пока один из них не понял, что я серьёзна и не вытащил телефон. Тут же подоспела поддержка в лице главврача и охраны больницы. Картина маслом: пациентка хреначит стулом четырёх мужиков, которые не сдаются и опять рвутся в бой. К слову сказать, персоналу больницы тоже немного влетело. Так, главврачу я пообещала восстать из мёртвых и воткнуть шприц в глаз, если он посмеет вколоть или каким-то иным образом дать мне снотворное. Бедный косой глаз доктора задёргался, а по лицу его можно было прочесть, что меня уже можно смело определить в Кащенко, надеть смирительную рубашку и повесить на грудь табличку с надписью: «Осторожно, пациент с «клиникой»!» — Алло, Быков! Тут атас! Твоя девчонка взбесилась… — это было последнее, что один из этой четвёрки успел произнести перед тем, как был отправлен в нокаут. Телефон тут же выпал из рук. — Алло!.. Алло!.. — слышалось из трубки. «О, «любимый» здесь!» Я подняла телефон: — Алло! — К-кира?.. — Слушай меня сюда, придурок! Если ты думаешь, что такой крутой и весь из себя и если ты думаешь, что можешь позволить своим людям делать со мной всё, что им заблагорассудится, то говорю сразу — ты не на ту напал! Ясно? — послышался шум резкого торможения. — Объясни, что случилось? — Пускай тебе это объяснят твои охранники, которые слишком многое себе позволили. У меня через месяц сессия и надо активно готовиться к сдаче экзаменов, а эти ублюдки не пустили ко мне мою однокурсницу! — Ты можешь спокойно встречаться с ней! Честно! Я разберусь во всём!.. — Да уж разберись и не беспокой меня! *** В итоге, медицинская помощь понадобилась не столько мне, сколько этим кретинам. Каждый из них получил сотрясение мозга разной степени тяжести и теперь они держались от меня подальше, так как чудо-стул я взяла с собой в палату. На всякий случай. Я извинилась перед врачами, которые после моего рассказа о случившемся сообщили, что в каждой палате установлена видеокамера и можно будет спокойно обращаться в полицию на случай, если эти уроды станут угрожать. Но я знала, что угрожать они мне не станут: буквально через полчаса приехал Быков и забрал их всех. Я же не захотела с ним сталкиваться, а вместе с Леной переписывала столь нужные мне конспекты, удобно устроившись на лавочке во дворе больницы… Вечером того же дня мне неожиданно пришло СМС от Артёма: «Я нашёл Вяза. Готовься к побегу. Завтра ночью.» Сердце пропустило несколько ударов. Завтра. Ночью. Я. Сбегу. Отсюда. И увижу, наконец, Вяза! Но что же будет дальше?