Дежавю

Здесь было спокойно. Антон спал, и ничего не могло ему помешать. Темнота заботливо укрыла его, погрузив в долгий, даже, возможно, бесконечный сон. Наконец-то парень мог не беспокоиться о надоевшей мелодии будильника, соседке в бордовой шляпке и черном пальто, девушке с бордовым рюкзаком. Он мог не волноваться за жизни своих друзей. Он просто спал. И, казалось, ничто не могло потревожить этот глубокий сон. Антон ни о чем не думал. Ему ничего не снилось. Он просто лежал, укрытый мягким покрывалом темноты, в спасительной пустоте. Если бы он мог теперь проснуться, он бы не пожалел о том, что оказался здесь. Но парень спал, не думая ни о чем. Ему не хотелось сражаться. Решение уйти было самым правильным. Антон больше не страдал. Ему теперь не нужно было из раза в раз просыпаться. Он мог просто лежать с закрытыми глазами в пустоте, ни о чем не думая и ничего не чувствуя. Разве не прекрасно? Казалось, Антона не может разбудить ничто. «Шаст, что же с тобой случилось?» Понадобилось только одно простое предложение, сказанное до боли знакомым голосом, чтобы Антон проснулся. Он сел и осмотрелся, стараясь понять, что случилось. Он был мертв. В этом не было никаких сомнений, ведь как иначе можно было объяснить то, что теперь он находился в полной темноте, которую он, кажется, уже когда-то видел. Только вот… Если такой была загробная жизнь, то парень был просто разочарован. И где же все эти мальчики с крылышками и девушки с венками на головах? Где вечная радость? Он не мог выжить. Атропос ведь забрала его жизнь в обмен на жизнь друзей, верно? Но почему тогда парень чувствовал такое волнение? Неужели он сомневался в словах богини? «Шаст, съемки застопорились», - услышал он тихий и такой важный для него теперь голос. Кто-то говорил с ним. Кто-то пытался достучаться до его умиравшего сознания. Но Антон не хотел бороться. Голос рассказывал о том, как все по нему скучают, а Антон сидел, раскачиваясь из стороны в сторону и равнодушно смотрел перед собой. Зачем? Зачем ему теперь сражаться, если он может навсегда уснуть спокойным и приятным сном? «Арс, он справится, я уверен», - сказал другой голос, более спокойный. И Антон вдруг окончательно очнулся. Он осмотрелся по сторонам. Почему-то Шастуну не хотелось подвести так сильно верящего в него человека. Ему хотелось вернуться. Ему хотелось… Впрочем… Во всем этом просто нет смысла. Кому он теперь будет нужен? Ведь если он вернется, то кто-то умрет? Кажется, о чем-то таком говорила Атропос? Он не хотел, чтобы люди страдали из-за него. Желания идти дальше не было. Парень лег, закрыв глаза, но сон почему-то никак не шел. В голове все еще звучал знакомый голос. И где он мог его слышать? Странно, но воспоминания были такими невесомыми, такими… неуловимыми. Казалось, с этими голосами была связана большая часть его жизни. Прошлой жизни. А теперь от нее осталась только всепоглощающая пустота. «Шаст, я… Прости, что не успел прийти вовремя», - с ним говорил третий человек. Антон снова сел. Где же он мог слышать эти голоса? Темнота была такой приятной, такой успокаивающей, не давая сосредоточиться и, видимо, желая защитить от возможной боли. А ведь он был так близко к разгадке тайны этого голоса. Хотя, может быть, стоило послушаться заботливую Темноту и вздремнуть еще немного? Нет. Он должен был проявить хоть какую-то силу воли. Парень встал, увязнув в Темноте, подступившей со всех сторон. Ноги тонули в черном покрывале, идти куда-то не хотелось. Но он медленно двинулся вперед, стараясь добраться до знакомых голосов, почему-то зовущих его. Темнота злилась. Она уже не была доброй матушкой, желающей укрыть его от бедствий настоящей жизни, ждавшей его там, где были голоса. Антон чувствовал ее холодное зловонное дыхание за спиной. Казалось, он смог услышать ее утробное рычание. Стало душно. Черная ткань пустоты сомкнулась вокруг него, он почувствовал, как это бесконечное пространство вдруг сузилось. Парень отбивался, но темнота была сильнее. Она давила на него со всех сторон. «Ты не сможешь выбраться», - может быть, ему только показалось, что он услышал тихий злобный шепот. Сонливость вдруг навалилась на него тяжелым грузом. Он больше не мог сопротивляться. Он слышал приглушенные знакомые голоса, которые звали его к себе, и ему так хотелось добраться до них… Но Пустота была сильнее. - Я не могу… Я не… Я не хочу. Антон не знал, для кого это говорил. Для голосов? Возможно, он просто оправдывался за свою слабость. Голоса звали все громче, стараясь перекричать Пустоту. Они просили Антона сражаться. И Антон стал сражаться. Он расталкивал плотную ткань Темноты, стараясь игнорировать нараставшую панику. Он сможет. Он выберется. *** Очнувшись, он увидел перед собой испуганные лица друзей. Те переглянулись. Дима едва заметно выдохнул, Серега с улыбкой потёр пальцами глаза, а Арс схватил его за плечи, заставляя недовольно поморщиться. - Вы выглядите… глупо, - на выдохе сказал Антон, улыбнувшись. Он чувствовал себя лучше. Теперь ему было лучше. Ведь он смог. Он выбрался.