***
Слёзы текут непроизвольно и незаметно из глаз. Струи из-под душа быстро убирают лишние на лице. Редкие всхлипы не слышны из-за громкой струи воды, а может их нет? Маринетт в ванне, пытается унять тихую недо-истерику. Девушка не выглядела грустной… как ей казалось. Объяснение таится в её усталости. Надо отдохнуть.***
Габриэль Агрест сидел в своём кабинете, печально рассматривая старое фото, на котором был изображён он, его сын и покойная жена. Высокомерная блондинка, несмотря на свой трудный характер, с любовью взирала на своего маленького мальчика и мужа. Он скучает по жене. Страший Агрест так же уверен, что Адриан скучает не меньше. Его сын всегда проявлял неуважение к собственному отцу, но к матери относился сносно. Эмили могла приструнить любого. В том числе и бунтаря сынишку, от которого вечно были проблемы за проблемой. Адриан не знал меры. Габриэль понимает, что частично сам виноват в этом. Деньги и вседозволенность превратили парня в самовлюблённого эгоиста. У него непроходимая скука, и, своим неподобающим поведением, младший Агрест себя развлекает. Неужели ему действительно на всех наплевать? Избавьте! Габриэль Агрест верит, что его сын не может быть таким… подонком от мозга до костей? Во всех есть что-то светлое. Бражник за долгое время в этом убедился. Почти. Трудно увидеть светлое в злодеях Парижа. Юные люди вели себя беспощадно, не желая менять свои принципы. Сколько раз он наблюдал, как созданные им же супергерои старались достучаться до них? Агрест потерял счёт… Видеть, как человек теряет надежду и опускает руки, моля о смерти — это вечный кошмар Бражника наяву. Пока они живут и бодрствуют, Габриэль уверен, Адриан не самый плохой человек на свете. В кабинет постучались. «Войдите», — бросил мужчина, перед тем, как в комнату неуверенно вошла Натали Санкёр. Женщина быстро поприветствовала босса и смущённо пролепетала: — Мне… очень жаль, месье… Я уверенна, Вы ещё одержите победу над ЛедиБаг! Нам сейчас главное не отчаиваться. Натали не знала, что говорить. Габриэль после таких поражений всегда находился в подавленном состоянии, и внешний вид начальника, на данный момент, подтверждал этот факт. Но увидев подбадривающую Натали, которая мнётся с ноги на ногу, с румянцем зажимая в кулачках подол платья, ему трудно было еле видно не улыбнуться. Она искреннее заботится о нём и Адриане. Печально, что парень предпочитает этого не замечать. — Отчаиваться рано, Натали, — тихо сказал Габриэль, вставая с мягкого места за рабочим столом. — Как Адриан? Где он сейчас? Он будет присутствовать на ужине? Женщина замешкалась, кривя губы, стараясь при этом не смотреть в глаза Агресту. — На фотоссесии, не волнуйтесь, всё… под контролем. Он… не сбежал. Насчёт ужина… — Санкёр нервно хихикнула. — Я надею… То есть, думаю, что он придёт вовремя. Наверное… Габриэль тяжело вздохнул. Он сбежал. Снова. — Не врёшь? — Конечно, нет, месье Агрест. Разве я смею? «Смеешь, Натали», — без возмущений подумал мужчина. Вот вечно она так. Прикрывает этого лентяя, стараясь лишний раз не беспокоить занятого Габриэля, у которого дел и так выше крыши. Работа дизайнера, показы, встречи, бумаги… спасение Парижа. Ему нужен отдых, в чём он себе постоянно отказывает. Нууру называет своего подопечного роботом-трудоголиком, который умрёт во время битвы со злодеями. Квами представлял, как Бражник берёт в свои руки долгожданные талисманы Удачи и Неудачи, а потом резко падает не дыша, умерев от переизбытка навалившейся работы. Он бы посмеялся. Жалкий человек с жалкими мотивами. От подопечных героев тошнит, но это лучше, чем находиться в шкатулке у Мастера Фу. — Тебе не нужна помощь? — приподнимает бровь мужчина. Натали замахала руками. — Нет-нет-нет, месье Агрест! — женщина улыбнулась. — Всё хорошо, честно! Адриан порою… бывает невыносимым… Но… Но всё нормально! Правда! Я справляюсь из-за дня в день всё лучше и лучше! Габриэль покачал головой. Враньё. — Хорошо, — отвечает он. Они ещё немного поговорили о работе, прежде чем Санкёр покинула его кабинет. Естественно, искать наглого блондина. Куда Адриан в этот раз ушёл?***
Маринетт не дёрнулась, когда услышала как Кот Науар прокрался в её комнату через открытый балкон. Она спокойно продолжила рисовать эскиз, всем видом показывая, что ей нет дела до злодея. Зато Тикки, сидевшая на столе рядом с девушкой, сразу разгневалась не на шутку. Резко начала есть печенье с гастрономической скоростью. П-у-с-т-ь-в-а-л-и-т. Адриан же, словно пришёл домой, нагло лёг в кровать Дюпен-Чен, портя красиво застеленную постель. — Я… — Нет, — оборвала его Маринетт, не отвлекаясь от любимого дела. — Мне есть чем заняться, Нуар. Хочешь шляться по клубам — вперёд. Меня в свои ночные похождения не впутывай. Нуар наигранно надул губы, обнимая подушку. Теперь всё его внимания было обращено на сидевшую неподалёку девушку. — Но Леди, мне без тебя порою бывает так ску-у-учно-о-о… — протянул Кот, прекрасно понимая, что подобные слова её не убедят. Он почти всегда уходит один, так как Маринетт не любитель шумных мест и вообще хоть каких-нибудь компаний. А у Адриана много друзей, таких же фальшивых, как её на данный момент безразличие. — Опять прикажешь ночь без тебя проводить? — Большая проблема, — фыркнула Дюпен-Чен, на что Тикки злорадно улыбнулась (или оскалилась?). Нужно гнать этого придурка. — Это всё, что ты хотел у меня спросить? Или есть ещё что-то? Зачем явился сюда? В этом месяце ты не так часто навещал меня дома. Слова Адриана её задевают, как и его действия. Он любит проводить своё время в шумных местах, откуда дурно пахнет различным алкоголем, дымом от сигарет, кальяна, или ещё чем похуже. Наркотики, одурманивающие разум, спасали некоторых слабым духом людей, которые пытались таким образом спрятаться от реальности и жестокого Парижа. Маринетт надеется, что Адриан такие вещи не принимает. Наркотики расслабляют, веселят, но взамен берут много. По крайне мере, при ней он никогда их не употреблял. Однако, кто его там знает, что мальчик мажор делает, когда её нет по близости? Рядом с ней он всё-таки ведёт себя немного по-другому, что Маринетт неоднократно замечала. Она как-то пошла с ним. Раз двадцать три за все четыре года. И постоянно жалела об этом. Маринетт ненавидела алкоголь, но Адриан отчаянно в такие дни хотел споить напарницу. Зачем, собственно? В кровать затащить? Только если последние два года. Кто-то говорил, что у него уже были "близкие" отношения на одну ночь. Дюпен-Чен в такие слухи не верила. Не хотела, точнее, верить. Тогда зачем? «Да ладно тебе! Я просто хочу, чтобы ты расслабилась. Даже таким неугомонным трудягам, как ты, нужен отдых. Ты, как мой отец, родись он в юбке холодной и привлекательной стервой!» Стерва. Маринетт ненавидит это прозвище, но именно этим словом часто её описывают. — Мне скучно. Всё верно. Ей плохо. Ему скучно. Нуар пытается уловить изменения в чертах её лица, но их нет. Огорчительно, что он не видит души людей или хотя бы внутренний мир напарницы. — Не могу ничем помочь. Она влюбленна в него. Возможно, за этим скрывается что-то большее. Они вместе достаточно долго. Адриан к ней ближе всех, даже оставаясь за чертой дозволенного. Он знает больше, видел больше, тем не менее, Маринетт уверена, что она для него — средство от скуки. Синеволосая не хочет быть средством от скуки. Это унизительно. Влюблён ли он в неё? Кот привязывался быстрее. У парня, кажется, безответная любовь. В начале она была притягательным объектом. Бесстрашная напарница, милая одноклассница, о которой хотелось бы побольше узнать. Своеобразное хобби, что превратилось в привязанность, затем во влюблённость… И, вроде как, в ту самую любовь. Агресту противно сладкое слово. Он обещал любить только маму и не сдержал обещание. Адриан хотел бы спросить, стало ли небо в глазах ЛедиБаг красным, когда они встретились и ринулись в бой с Разносчицей. Потому что пока он был вблизи с ней, небо было ярко-алым. Парень уверен, блондин для неё всего лишь надоедливый напарник, богатенький сынок, которому просто делать нечего, кроме как её доставать. Чуток обидно. — Маринетт, — Кот принял сидячие положение. — Есть вопрос. Девушка на секунду застыла от неожиданно серьёзного тона. — Какой? Количество задуманных фраз прокатились вихрем в голове. «Почему тебе плохо?» «Почему ты такая подавленная?» «Я не вижу в тебе прежней заинтересованности, когда мы "спасаем" город. Знаю, тебе и раньше это удовольствия не приносило, в большей степени расслабляло… Но сейчас, ощущение, что это удручает тебя». «Как родители? Отношения с мамой?» «Нино радуется, что Алья всё меньше жалуется на тебя. Жалеть подругу стала, с чего вдруг?» «Хлоя за всё это время не разу не получила "неприятностей" с твоей стороны». «ЛедиБаг, прошу, не говори, что ты… сдалась». — Ты, — злодей стал подбирать слово, — В порядке? Дюпен-Чен прикрыла глаза, не отрываясь от своей работы. — Не очень поняла вопрос. Почему я должна быть не в порядке? Кот нахмурился. Она среагировала, а значит поняла о чём он спрашивал. К чему это актёрство? — Не знаю, самому любопытно. Маринетт, внезапно для Нуара, положила карандаш и откинулась назад на стуле, пялясь в потолок. Наступила полная тишина. Дюпен-Чен самой интересно почему она не в порядке. От чего эта дикая усталость? Так надоел весь этот мрак вокруг? Пустота? Ревнующая Тикки? Вечно скучающий Адриан? Ненавидящие её знакомые, или же наоборот, ярые поклонники? Отец, который натянуто улыбается покупателям, рассказывая какая у него чудесная семья? А может мать, так и не объяснившая, что не так с Маринетт? Да всё сразу, чего уж там, надоело. — Мне тоже… — послышался полушёпот, от которого Нуар сначала дрогнул, а потом возмутился. Как это, «мне тоже»? — Кот. — Да? Девушка прикусила губу. — Как думаешь, почему Хранитель дал тебе Камень Чудес? — медленно, на ходу размышляя, спросила синеволосая. Нуар отложил подушку в сторону и облокотился локтями о коленки, почесывая подбородок. — Потому что мне идёт чёрный и я выгляжу в нём зумурчательно? — Не смешно. Парень ухмыльнулся и попытался придумать ответ. Он и раньше об этом думал. Скорее всего, это из-за его скуки. Радикальной, ненормальной, как и вся его жизнь. Адриан с детства привлекал к себе внимание. Желал, чтобы все развлекали младшего Агреста, но никто и ничто не могло полностью убрать неприятное чувство. Скука — это его личное проклятие, не проходящие.***
Громкая музыка не жалела Маринетт. Девушке казалось, что с каждой минутой биты становились громче. Пьяная, развязная молодёжь развлекалась, танцевала и сходила сума. В прямом смысле слова. Адриан привёл её в незнакомую компанию таких же мажоров, как и он сам. Она не собиралась запоминать имена, лица. Дюпен-Чен пришла сюда не для этого. В настоящий момент ей просто хотелось напиться. На минутку забыть о пустоте в области сердца и о своей жизни в целом… Но только особо не получалось. Друзья Адриана были такие же громкие, как и местная обстановка. Спрашивали Маринетт, что она больше предпочитает из выпивки, как она познакомилась с Агрестом, и многие другие вопросы, которые потихоньку начинали раздражать. Девушка отвечала коротко, давая всем понять, что у неё нет желание разговаривать. Но молодые люди либо просто не хотели это замечать, либо просто хотели вывести новоиспечённую знакомую из себя. Адриан без стеснения наблюдал за реакцией Маринетт на те или иные вопросы, представляя, что он находится на интересном шоу. Маринетт редко соглашалась пойти с блондином куда-то. Причина для согласия всегда была разная. И сколько бы раз она не приходила в подобные места вместе с ним, люди, окружающие Агреста, всегда были другие. Где он их берёт? Синеволосая кое-как позволила себе завести "дружбу" с Альей, а у этого знакомых на любой вкус и цвет. Одна из девушек предложила Маринетт коктейль "Смерть в полдень", который Дюпен-Чен собиралась заказывать второй раз. Для этого ей пришлось встать с мягкого дивана и направиться к бару. Заказывать у официанта — это потерять шанс немножечко пройтись и размять ноги. — Подожди минуту, милая, — улыбнулся и подмигнул бармен Маринетт, на что та ничего не ответила, вовсю рассматривая неподалёку танцующую Алью Сезер. Вот кого она точно не ожидала увидеть. Что её одноклассница тут делает? Алья, не обращая ни на что внимание, танцевала, а рядом с ней танцевал Нино. Маринетт знала, что Сезер и Ляиф общаются, правда, она не предполагала, что они вдвоём под ручку заглядывают в ночные клубы. Готовый коктейль Дюпен-Чен пила возле барной стойки, наблюдая за счастливыми одноклассниками. «Мило», — прошептала девушка, осознавая неприятную истину. Ей было жаль, что они с Альей были ненастоящими друзьями. Настоящим друзьям о таком рассказывают. Впрочем, если подумать, а что Маринетт хотела? С самого начала она примыкала Сезер, делая своей верной собачкой, которая махала хвостом, когда хозяйка хвалила питомца. Алья чем-то напоминала саму Маринетт в детстве, когда та так отчаянно добивалась похвалы от матери. Синеволосая сделала глоток напитка, вспомнив слово "стерва". Мари — это неблагодарная, холодная стерва, которая привыкла замечать только свои проблемы. А они были у всех. Мулатка вроде рассказывала, что старается поддерживать хорошие отношения с родителями. Те её вечно упрекают за нежелание что-либо делать. Маринетт до сих пор удивляет, почему любую просьбу Дюпен-Чен Алья выполняет с поразительной покорностью. С первых дней знакомства шатенка кивала болванчиком, соглашаясь на любую прихоть одноклассницы. Нино поцеловал невесомо в губы Сезер и ушёл в неизвестную сторону, оставляя подругу наедине. Алья не выглядела из-за этого подавленной. В приподнятом настроении девушка направилась к барной стойке и резко остановилась, расширяя глаза. Алья заметила "лучшую подругу". Маринетт смотрела в ответ в расширенные медовые глаза, подмечая страх. Чего она боится? Подаренную пощёчину от Дюпен-Чен? Что она её ударит? Унизит? Нашлёт знакомых головорезов? Как будто у неё действительно полно таких знакомых. Откуда такие слухи вообще появляются? Жестом синеволосая подозвала шатенку к себе, заставляя бедную занервничать. — Привет, Алья, — безэмоциональным тоном сказала Мари, не давая понять, можно ли девушке расслабиться или же не стоит. — Ма… Маринетт, здравствуй, — выдохнула Алья. — Не ожидала тебя тут увидеть. — Я тебя тоже. Шатенка грустно улыбнулась, осознавая, что сейчас она выглядит, как провинившийся ребёнок, который, по сути, ничего дурного и не сделал. Сезер не хотела, чтобы Маринетт знала о её тесном общении с Нино. Парень не переваривал Дюпен-Чен. И девушка, скорее всего, настроена так же, как и Ляиф. Только это была ложь, но, к сожалению, неизвестная Алье. Что теперь ей скажет Маринетт? Заставит сделать выбор между Нино и ею? Это было бы жестоко. Девушка никогда мягкостью не отличалась. Выбирать между любимым и лучшей подругой не хотелось, даже если сама лучшая подруга её и никогда другом не считала. Нино всегда настаивал на том, чтобы Алья прекратила общение с высокомерной одноклассницей. Шатенка так не могла. Ещё в первую встречу Сезер решила, что обязана стать лучшей подругой для этой одинокой, но очень притягательной девушки! От Дюпен-Чен веяло силой, чем-то мистическим и ещё одиночеством. Алья тоже была одинока. В этом мире все были одиноки. — Нино, — решила начать объясняться Алья, — Приглашает иногда меня на… — девушка замешкалась. — Свидания? — …типо того… Он довольно популярный диджей. Не слышала? Часто является званым гостем в популярных ночных клубах. Его приглашали на постоянную работу после окончания учёбы, но он вечно отказывается, — Алья нервно усмехнулась. — Странно, да? Он так и не объяснил, что у него на уме. Алья посмотрела на Маринетт, которая на удивление спокойно её слушала. — И? — не выдержала долгой паузы синеволосая. — А! Да… Прости, и… вот, он приглашает меня в те клубы, где будет выступать. Алья опустила голову, честно не зная как на это отреагирует Маринетт. — Значит, у вас отношения? — Да, — всё ещё несмотря на неё ответила Алья. Буря чувств, эмоций и мыслей охватили Сезер. Девушка была готова ко всему, но только не к тому, что увидела. Медленно подняв голову, Алья решилась взглянуть на подругу, которая… Улыбалась. Сдержано, но не ехидно. Не для надменного слова. Кажется, Дюпен-Чен пьяна. Это самое логичное объяснение. Маринетт и сама не заметила как мягко стала смотреть на подругу. «"Ночь в полдень", приветствую», — пошутила про себе синеволосая. Отмечать, что ей не хочется делать больно подруге, было неестественной дикостью. Мари почему-то захотелось порадоваться за неё. Наплевав на пустоту в груди. Обычно тьма не давала право на такие действия. Приятно-больно. — Он давно на тебя смотрит влюблёнными глазами. Я капельку даже рада, что у вас всё хорошо, — сказала Маринетт, меняя улыбку на более непринуждённую. — Но только капельку, прости уж. «С нами один из лучших! Друзья, встречайте — Нино Ляиф!» — крикнул местный диджей, уступая своё место юному коллеге. Нино поприветствовал всех под одобряющие голоса. — Спасибо? — задала вопрос, нежели поблагодарила Алья, не замечая новой песни, и, не выдержав, добавила: — Ты не злишься? Ты же ненавидишь его. Маринетт приподняла бровь. — С чего вдруг? Знаю, я ему не очень нравлюсь, вот только мне какая разница? К нему, я наверное, отношусь с уважением. Сезер, он всё-таки всегда готов защищать тебя от меня. Не каждый способен бросить мне вызов. Но, — Маринетт приложила указательный палец к губам и подмигнула. — Это секрет. Не смей ему об этом рассказывать. Мне нужно сохранять репутацию, знаешь ли. Алья смущённо улыбнулась в ответ. Это впервые, когда Маринетт выглядит обычным, на удивление, приветливым человеком. Они и до этого иногда общались, походя на друзей. Просто сейчас это было по-особенному. — Ты одна пришла сюда? — поинтересовалась шатенка. — Нет, с другом. Алья традиционно опешила. "Друг" для синеволосой был подобен мифу. Максимум, кому она давала такое звание, это самой Алье. Или же незнакомому Сезер парню, о котором шатенка мало что знала. — Тот… самый? — Тот самый, — кивнула Маринетт. Знала бы Сезер, что "тот самый парень" был Адрианом Агрестом, сильно бы удивилась? В классе Маринетт и Адриан делают вид, что им плевать друг на друга, либо делают вид, что они готовы убить друг друга. С Дюпен-Чен в лицее никто так не разговаривал, как богатенький мальчик. Их "любезности" могли продолжаться часами, а порою эти двое и вовсе за весь день не удосуживались сказать хоть что-нибудь. Но была одна вещь, которую трудно было опровергнуть. Агрест об однокласснице говорит лишь при самой девушке. В другом случае, очень грубо заткнёт рот тем, кто хочет о ней порассуждать. Особенно он любил прерывать рассуждения связанные с её личной жизнью. Напрямую Дюпен-Чен мало кто признавался в симпатии, но если такое и происходило, то смельчак сразу становился неприятен Агресту. Это было заметно настолько, что даже Алья спрашивала у синеволосой, как она к этому относится. Маринетт просто пожимала плечами. «Ему скучно», — непринуждённо отвечала девушка, — «Не обращай внимание». — Я тебя сильно задержала? — шатенка обхватила себя правой рукой. — Прости, пожалуйста. — Нет, не извиняйся. Всё хорошо, — Маринетт поставила на барную стойку пустой бокал, где ещё недавно был коктейль. — Дай слово, что позже мы обсудим тебя и Нино? Расскажешь, как вы сблизились. Сезер тепло улыбнулась и закивала головой. — Вот и ладненько, — Маринетт напоследок небрежно махнула рукой. — Увидимся, — сказала она и скрылась изящной походкой в танцующей толпе. «Увидимся», — кивнула Алья, не веря в реальность происходящего.***
Маринетт жадно стала вдыхать свежий воздух. Девушка отошла подальше от входных дверей ночного клуба. Всё, хватит с неё издевательств над самой собой. Даже с целью напиться. Это нисколечко не расслабление! Сражения с приспешниками Бражника релаксируют больше! На телефоне часы показывали три часа ночи. Маринетт прикрыла рот рукой и зевнула, представляя себе мягкую постель. Теперь никакие проблемы её не волнуют. Кроме одной — добрать до дома. Адриан подошёл к ней со спины, навалившись по-дружески на плечи, обхватывая правой рукой шею синеволосой. Парень пил в приличном количестве, но пьяным не казался. Синеволосая надеялась, что она выглядит так же трезво. Дюпен-Чен по сравнению со знакомыми Агреста, да и по сравнению с ним самим, почти ничего и не употребляла, но споткнуться на ровном месте раз пять успела. «Должно же было выветриться», — подумалось Мари, — «Хоть немножечко…» — Домой? — ухмыльнулся Адриан и хитро прищурился. — Или… — Агрест, — холодно отрезала девушка, неуклюже отодвигаясь от блондина. — Фу, плохой кот. Парень наиграно вздохнул и почесал затылок. Он, между прочим, мог ещё там посидеть, но ради неё согласился уйти пораньше. «Да кому я вру? Я в любом случае ушёл бы раньше всех». — Каким сделали, Принцесска, — пожал плечами блондин. Адриан не спеша пошёл по правой стороне от девушки, которая старалась не шататься. У неё неплохо получалось. Отчаянно не принимая помощь от напарника, она ударяла по мужской руке, когда Агрест пытался придерживать её. Это расстраивало. «Вредная и пьяная колючка», — про себя возмущался Агрест, "любуясь" слегка кривым шагом спутницы, который потихоньку приходил в норму. — «А ведь недавно к Алье чуть обниматься не лезла». Реакция Маринетт на Алью была не та, который хотел бы увидеть блондин. Пусть и вариант, который на самом деле случился, был более вероятен, нежели тот, который он планировал. Агрест ведь специально узнавал у Нино, где Ляиф будет выступать сегодня ночью. И всё же, есть одна негаданная деталь: Адриан не ожидал, что Мари согласится пойти с ним в клуб. Она не любитель шумных мест, и он был осведомлён об этом. Наблюдать, как Дюпен-Чен находится в не привычном для неё месте — весело. Весело, но предсказуемо. А ещё довольно предсказуемо, если она сейчас спросит его, не он ли… — Ты ведь хотел, чтобы я увидела Алью? — полушёпотом спросила девушка. Сейчас соврёт. — О чём это ты? — Адриан сделал вид, что не понял вопроса. Маринетт это не убедило. Пока парень сам перед собою хвастается, как он хорошо знает свою Леди, Дюпен-Чен делает то же самое. Она тоже видит его насквозь. — Да всё ты понимаешь, — злобно зашипела девушка. Маринетт крепко ухватилась за плечо Агреста, утаскивая его в тёмный переулок и прижимая к стенке. Всё происходило быстро и вообще-то, для блондина, не совсем предсказуемо. ЛедиБаг была физически сильна, что отражалось и на носительнице камня чудес. Мари, как известно парню, поддерживала спортивную форму. Всё-таки "хобби" у них было не совсем обычное. Адриан иногда задавался вопросом: если столкнуть ЛедиБаг и Кота Нуара лбами, кто выиграет в бою? С их гражданскими личностями всё понятно. Природу не изменишь. Прям в сию минуту он может поменяться с ней местами, но вот поединок в костюме злодеев… Его главный страх. — Это не потому что тебе скучно, верно? Ты, — Маринетт тыкнула указательным пальцем в парня, — хотел, чтобы я вышла из себя. — Скорее наоборот, чтобы пришла в себя, — Адриан сделал грозный вид, хмуря брови. Глупая девчонка. Неужели она не видит, что с ней творится? В каком шатком состоянии находится? Он никогда не видел её слёз, но что-то ему подсказывает, что она часто плачет тайно в закрытой комнате. Там, где никто не увидит. Она стала мягче. Она стала… добрей? И это разрушает в принципе весь образ ЛедиБаг. Именно ЛедиБаг. С Маринетт Дюпен-Чен никогда не было всё так просто. Коту Нуару не хочется когда-нибудь действительно встретиться в бою с его Леди. Девушка схватилась за зелёную футболку Агреста, притягивая таким образом его лицо ближе к своему. — Читай по губам, Кот, — Мари прищурила глаза. — Ещё раз попытаешься мною манипулировать — и нашему прекрасному дуэту настанет конец, усёк? — Позволь уточнить, — Адриан всеми силами пытался сдержать своё недовольство. — Неверная шавка тебя не задела, а я, значит, да? Знаешь, Дюпен-Чен, ты с каждым днём сильнее тупеешь. Я тебе помочь пытаюсь, идиотка! О чём ты вообще думаешь? — Её зовут Алья, заруби на носу, — уже холоднее уточнила синеволосая, выпуская блондина. Маринетт прикусила язык и стукнула кулачком в грудь Агреста. Отводя взгляд, она пыталась справиться с эмоциями. — Мне не нужна помощь. Помогай лучше себе. Свечение на пару секунд ослепило Адриана, и перед ним стоит уже не обычная девушка, а сама ЛедиБаг. На минуту злодейка устало расположила лоб рядом со своим кулаком, уткнувшись в парня. Агрест замер, не зная, что делать дальше. Хотелось погладить (или всё же ударить?) голову, попробовать утешить, но вместе с этими желаниями, появился страх спугнуть напарницу. — Ничего не хочу. Маринетт отпрыгнула от блондина и ловко запустила своё йо-йо, взлетая вверх. Силуэт пятнистой злодейки быстро скрывался в домах ночного Парижа. Адриан смотрел ей вслед тоскливым взглядом, чувствуя, как сердце бьёт об грудную клетку. Он сжал кулаки, со злостью отмечая, что какой-то процесс он не остановит. Этот процесс всё больше меняет Дюпен-Чен. А вместе с ней и Адриана.