***
Воскресенье встретило синеволосую очень поздно, так как девушка долгое время провалялась в постели. Не было желания чем-то заниматься или что-то делать. Уткнувшись в потолок, Дюпен-Чен боролась с различными мыслями в голове. — У тебя новое сообщение в телефоне, в курсе? — оповестила Тикки Маринетт, прижимая к себе кусочек бисквитного печенья. — От Альи Сезер. Маринетт с интересом взглянула на смартфон. Сообщение от Альи? Что-нибудь насчёт их разговора в клубе? Девушка тяжело вздохнула, взяла подушку в руки и прижала к лицу, издавая нечленораздельные звуки. «Очень красноречиво», — подметила квами, заглатывая печенье. «Нет. Ну, нет. Нет. Не-е-ет!» — вопила про себя Маринетт, предполагая о чём могла написать недо-подруга. Тот разговор был странным разговором для холодной и непринуждённой стервы. Тот разговор, кажется, весь мир перевернул, хотя по сути, ничего не изменилось. Синеволосая взяла себя в руки и встала с кровати, чтобы нерешительно разблокировать телефон и ещё нерешительней прочитать СМСку от одноклассницы. От «Верной шавки», вернее. Мари, вбивая номера знакомых в контакты телефона, давала им прозвища, как ей казалось, идеально подходящие для того или иного человека. Адриан и Тикки знали "кличку" каждого, которыми Маринетт награждала людей. Был случай, когда Адриан разгадал словесный код на блокировке её смартфона и досконально изучил контакты Леди. «Дай угадаю, «Блохастый кот» — это я?» — с приподнятой бровью спросил Адриан, играючи покачивая телефон в своей руке перед лицом Дюпен-Чен. Та старалась не подавать недовольство, в ответ строго смотря на блондина. Это было в парке, где проходила очередная фотосессия Агреста. Маринетт проходила мимоходом и не ожидала встретить там его. У Адриана был перерыв. Парень не стесняясь увязался за девушкой, наплевав на просьбу Натали далеко не уходить. Маринетт знала это, и фыркнув, в очередной раз утвердилась в безответственности и безалаберности напарника. Дело ведь не в подчинение. Это его работа. Какой смысл показывать своё ненужное на данный момент "я"? Если бы каждый имел то, что было у Агреста, люди бы не знали проблем. Да ещё в придачу к деньгам щедрый отец, который наказывал только за хамское поведение. Пусть Габриэль вечно занят, зато действительно любит сына. К Габриэлю Дюпен-Чен относилась… нейтрально. Он работает. Том тоже работал. Конечно, месье Дюпен такой заботой не окружал, но был в сто раз лучше Сабины. Она не собиралась защищать отца Адриана. Просто… просто иногда слегка завидовала. Девушка уселась на траве, открыла альбом и стала придумывать эскизы, черпая вдохновения из окружающей среды. Адриан уселся поближе к ней, попивая сок из трубочки и незаметно стащил чужую вещь. «Можешь придумать лучше?» — холодно поинтересовалась синеволосая, наконец, выдёргивая смартфон из рук Агреста. В тот день она поменяла пароль и имя на номер Адриана, но «Наглый вор» не продержался ни месяца, вновь сменившись на «Надоедливую Кошатину». «Привет, Маринетт! Знаешь, у меня сегодня и завтра свободные дни. Я знаю, ты не особо любишь тратить на меня своё время, но может проведём выходные вместе? Могли бы пообщаться. Я бы тебе рассказала много интересного. В общем, жду ответа!» — гласило СМС. Мари положила телефон обратно на стол, придумывая ответное сообщение. — Пойдёшь? — Тикки, сидевшая на плече у девушки, тоже прочла СМСку. Алья не в первый раз зовёт Дюпен-Чен провести выходные вместе, но стандартный ответ всегда был «нет». Сезер смотрелась жалко, когда просилась в гости к синеволосой, а та, с грубым тоном напоминала, чтобы знала своё место. Сейчас стоило было ответить так же, но почему-то не хотелось. Хотелось сказать в кои-то веки «да». — Хочу, — коротко ответила Мари, смотря на телефон, — Но не знаю, стоит ли. Не стоит. Или начало обратного отсчёта до неизвестности не остановить.***
Нино сидит в вакуумных наушниках, пока учитель истории что-то старательно пытается объяснить классу. Музыка ритмичная, бодрящая, но это никак не помогает, и Ляиф, лёжа на своих руках, отчаянно старается не впасть в мир Морфея. Сосед по парте, Адриан, так же героически борется со сном и редко посматривает назад, удивляясь бодрости и свежести Маринетт. Хотя бы разок зевнула! Такое ощущение, что ночью он не с ней бок о бок сражался с Убаюкателлем. Мужчина посылал детям добрые сны, где пытался воспитать в них нравственные качества. Бравые злодеи Парижа просто были обязаны остановить… супергероя? «Да уж, герой, ордена детского сада имени Бражника», — закатывал глаза Агрест. То они цветочки шлют, то поцелуйчики, добрые сны, хорошую погоду, дарят бесплатную возможность покататься на коньках или погладить добрых диких животных, оживляют плюшевых мишек, угощают вкусными тортиками, брызгаются духами и насылают бешеных голубей. На которых у Адриана, между прочим, аллергия. Бражнику пять лет? Если нет, то Агрест просит объяснений, отчего же так приторно сладко от всех этих "супергероев"? Приходят со своими дифирамбами в начале про надежду, чтобы потом потерять всякий интерес к жизни ещё больше, чем перед превращением в дежурного клоуна. Главный злодей города не Кот Нуар или ЛедиБаг. Нет. Они напрямую предупреждают — оставьте все розовые сопли и бессмысленные мечты, но Бражник, который руководствуясь своим позитивным настроем насчёт будущего, посылает людей в битву. Словно пушечное мясо. ЛедиБаг как-то говорила, что не понимает действий Бражника. Раз он такой хороший и замечательный, почему бы ему не перестать прятаться за спинами других? Выйти в честных бой, унизительно для него, что ли? Адриану было всё равно, унизительно, не унизительно, трус он, не трус, главное — это победа, которая могла бы принести им ещё большую власть. На данный момент, ЛедиБаг и Кот Нуар просто неприятные личности, своеобразные мучители, которые превратили и без них унылый Париж в ещё более невыносимое место. Они освобождали заключённых, давали им право на беспредел, смотрели, как добрые люди бежали с этого ужаса или оставались в нём, а то и вовсе соглашались помогать Бражнику. Их боялись. Абсолютно все. Это опьяняло. Если не Леди, то Нуара так точно. ЛедиБаг хотелось мстить миру, за ту выедающую пустоту в груди. Ведь виноваты все, кроме неё. Каждый поплатится за её душевные страдания. Коту Нуару хотелось подчинить Париж, доказать, что он не только самовлюблённый представитель золотой молодёжи, сын слабохарактерного, богатого дизайнера Габриэля Агреста, но и самовлюблённый Кот, которого стоит бояться. Нуар вполне может добиться чего-то в жизни и без денег отца. Хоть это ему и не мешает использовать эти же деньги в повседневной жизни. Ещё ему просто скучно. Почти. Есть кое-что, что ему приятно делать до сих пор. Быть в костюме Нуара и… Заботится о Маринетт Дюпен-Чен. Тайком, естественно. И нет ничего плохого, что у него любят возникать корыстные мотивы. Эта деятельность началась года три назад, а не четыре. В начале ему хотелось, чтобы одноклассница стала за ним бегать. Мечтать о нём, но, наверное, влюбляться было не в стиле синеволосой. Вечно холодная Дюпен-Чен дерзко огрызалась, делала вид, что он пустое место. Адриан так же старался не отставать. Она предпочитала при нём кокетничать с другими парнями, но никак не влюбляться в популярного блондина. Смотря в её голубые глаза он всё больше злился, а ей это нравилось, и в какой-то момент, ему надоели эти отношения. Отношения, целиком состоящие из издевательств друг над другом. Из вечных спорах и соревнованиях кто лучше. Разбавлялась вся эта «любовь» ехидными улыбками. Захотелось что-то поменять. Довольно не скучный процесс. Называть ЛедиБаг — «Моя Леди», Кот начал не сразу. Звал он её просто «Леди», а ещё «Холодная стерва», «Псевдо-дизайнер», «Жалкая дрянь», «Чокнутая Азиатка»… Без ответа парень не оставался. Взаимность в этом случае не приносила радости. Зато какое неподдельное удивление отразилось в холодных глазах, когда Адриан в первый раз поцеловал руку ЛедиБаг, сказав почти ласковое: «Хорошая работа, Моя Леди». Вместо: «Как всегда медленно, Жук». Про Маринетт стабильно пускали дурные слухи, очевидность которых была ясна, как летний день. Почесать языками люди в лицее всегда любили. Тем более о самых интересных учениках данного образовательного учреждения. Тогда он старался их опровергать и пускал ответный откровенный бред, принижая авторитет тех, кто всеми силами хотел оскорбить напарницу. Так ещё делала Алья, но шатенку воспринимали не так серьёзно, как Агреста. Адриан невзначай стал предлагать банку холодного чая девушке, когда они оставались наедине. Та, на удивление, соглашалась. Забирала напиток не спрашивая, почему блондин теперь покупает двойную порцию. Это, наверное, была первая материальная забота. И много таких мелочей, которые стали потихоньку греть душу и сближать двух, скорее соперников, нежели напарников. За четыре года он привязался к Маринетт. За такое продолжительное время их маски успели не раз слететь с лиц, обнажая душу. Адриан дёрнулся, услышав долгожданный звонок. Учительница истории тяжело вздохнула, видя, как дети без лишних слов выходят из класса. Совершенно не заботясь о том, что она попросила дослушать домашнее задание. Алья выходила из класса вместе с Маринетт, попутно рассказывая какую-то чепуху, жестикулируя заодно руками. Весёлая, радостная, она показывала Дюпен-Чен изображения в своём смартфоне, и та в ответ кивала, незаметно… улыбаясь? Уголки губ девушки были слегка приподняты. Интересно, это надменная ухмылка? Да, точно, надменная ухмылка, которая надменностью и не пахнет. Тёплый взгляд… Спокойный тон, похожий на приветливый… У Адриана ещё чуток, и задёргается глаз. Ляиф толкнул плечом блондина. — Агрест, чо застыл? — Нино кинул свой рюкзак через плечо. — Пошли? Блондин кивнул и последовал за одноклассником вон из класса.***
Во внутреннем дворе было оживлённо. Молодые люди смеялись, разговаривали между собою, обсуждая последние новости в лицее. Компания, которая как-то сама собой образовалась вокруг блондина, сидевшего на лавке, не отставала в этом от других. Роуз, находившаяся в этой компании девушка, обеспокоенно смотрела на Агреста. Подозрительно раздражённого. В разговоре парень не участвовал, зато Агрест вовсю наблюдал за далёко стоявшими Альей и Маринетт. Общаются всё ещё. И не одной пощёчины. Ни одного наказания за неразрешённые прикосновения. Дюпен-Чен ведь так "ценит" личное пространство. Да что происходит? Он уже миллион раз пожалел о своей просьбе сходить с ним в тот клуб. Уже целый месяц прошёл с того дня! Агрест же не этого хотел! Кто мог знать, что Маринетт вдруг почему-то решит налаживать общение с Сезер? Самое обидное, что она почти с ним не разговаривает. Ведь если ЛедиБаг начнёт играть в молчанку с Котом, как прикажите слаженно работать? — Адриан, не устал на них пялиться? Все обратили внимание на Роуз, а потом на Адриана, который на минуту замер. — Точно, Роуз, я тоже заметила, — закивала Джулика, заставляя свои зелённые волосы качаться в такт. Эта девушка вообще помнит свой натуральный цвет? Вечно, как радуга, ходит. Жан Дюпарк, парень из класса Менделеевой, одетый в чёрный (гот, вроде бы), хмыкнул. — Тоже заметил, как они… поменялись? — Жан почесал затылок, — Не припомню у них такой тёплой дружбы. Для Дюпен-Чен это слишком милое поведение. На них посмотришь и не скажешь, что Алья на побегушках у Маринетт. Ведут себя, как обычные друзья. — Побегушки? — Макс рассмеялся, — Да я лично видел, как Маринетт за водой ходила. Сама! Все погрузились в размышления и несдержано начали высказывать своё мнение. Адриан со вздохом прикрыл глаза рукой. Вот так и рождаются глупые слухи. — …и когда наступит тот момент, Маринетт откроет мне свою душу, попросит у меня предложение руки и сердца, после чего я не смогу ей отказать, — донёсся до ушей Агреста голос Кима, — Так что, пускай общается с Альей. Чем она добрее, тем она приветливей к другим, а значит и ко мне, — заключил итог Ле Тьен. Адриан недобро сверкнул глазами. Чем она добрее, тем больше вероятность того, что она не хочет быть злодейкой. Чем она меньше хочет быть злодейкой, тем она становится дальше от него. Что не входит в планы. — Ким, — наиграно по-доброму улыбнулся Агрест, вставая со скамейки. — Будь добр, заткнись. Кима передёрнуло от убийственного взгляда одноклассника, как и всех ребят. Кроме Нино, который всё ещё делал вид, что не слушает "приятелей". — Я пошёл, — бросил блондин, направившись к лестнице. — Куда?! — крикнула ему в след Джулика, на что Адриан не ответил, утомившись от разговоров. Он снова посмотрел на Маринетт, сжав перила. Ему скучно. Ему плохо… А ей, судя по сему, хорошо.***
Светловолосая женщина упала на землю и не сразу открыла глаза, вокруг которых стала исчезать голубая дымка. Осознание, что сейчас её ребёнок находится в детдоме с неизвестными людьми, заставляло сердце сжиматься. Она сама отдала частичку своей души непонятно кому. Лишила матери, то есть — себя. Другая женщина в белом одеянии, летала рядом с ней над землёй. Протянув руку, она заставила светловолосую задуматься, а стоит ли принимать помощь? Край лёгкого длинного платья развивался на ветру. Возникало мнение, что она призрак из другого мира. Красивая брошь на платье в виде цветка сверкала цветами радуги, ослепляя всех, кто посмотрит на украшение. От неё шло столько добра, столько недостающей надежды. — Я не желаю тебе зла, — нежно, по-матерински, сказала новая супергероиня Бражника, — Прости, если напугала. Вторая снова посмотрела на протянутую руку. Помедлив, она приняла помощь от незнакомки, забыв про то, что именно с подачи белоснежной дамы светловолосая упала. Родительница (как себя та называла), дала воспоминание о ребёнке, который год назад был отдан в детдом. Отряхиваясь, женщина посмотрела на героиню. — Этот ребёнок… он был от человека, которого я даже не знаю. Неужели… мне действительно нужно о нём беспокоиться? — нерешительно начала говорить светловолосая. Белоснежная женщина печально улыбнулась. — Ребёнок не виноват, что родился нежеланным, — и уже серьёзнее добавила: — Мы должны быть в ответе за своих детей, и уж тем более, за свои поступки и действия. Светловолосая кивнула, прощаясь с незнакомкой. Сабина махнула рукой в ответ, отправляясь дальше обходить город. Её цель искать и помогать горе-родителям, которые нуждались в поддержке и в решимости что-то поменять. В особенности, ужасное и непростительное обращение к своим чадам. Так же не мало важная её цель была греть сердца обделённых детей, чтобы дать им шанс понять, что всё будет хорошо, не в зависимости от прошлого. Сабина Чен и предположить не могла, что так легко будет говорить нечто подобное. Будто это неоспоримый факт, которому она придерживалась неустанно. Люди смотрели с интересом и осторожностью на женщину, выглядевшую, как воздух. Чен направляла на людей голубой дым. Кто-то среагировав, начинал бежать, кто-то попав под воздействие мотылька, вспоминал прошлое связанное с их детьми или родителями, и всё ли было там замечательно. «Принеси мне камни Чудес ЛедиБаг и Кота Нуара, Родительница. Освободи Париж и напомни его жителям, что мы умеем быть несправедливы со своими детьми, а детям, что они бывают жестоки к своим родителям», — с такими словами пришел Бражник к Сабине. На тот момент она рыдала над семейным фотоальбомом, вспоминая всю свою жизнь до рождения Маринетт и после. Маринетт… её маленькое чудо… с которым она так и не нашла общий язык. Надежда вспыхнула ярким огнём в груди. Всё можно поменять прямо сейчас. Это окрыляло в прямом смысле! Её дочурка поймёт свою нерадивую мать, простит. У Чен есть надежда. Вера в лучшее давала ей силу во всех смыслах. ЛедиБаг уже стояла на крыше дома, пока что ещё не замеченная врагом. Руки злодейки были сжаты в кулаки, на лице выражался гнев, который она всеми силами старалась сдерживать. Это шутка? Девушка тихо рычала, вспоминая и без всех этих дымок своё прошлое. Каждую минуту. Каждое разочарование. Каждую слезу. Всё до последней капли, о чём её мать и не догадывается. Хотелось выть, кричать, осведомить мир, что она не понимает такой юмор. Не желает его понимать. Грудь быстро вздымалась и поднималась. Леди стало не хватать воздуха. Злость: на мир, на мать, на людей, на Бражника — заполняла всё нутро, желая, наверное, уничтожить её изнутри. ЛедиБаг и не заметила Кота Нуара, что появился возле напарницы. Он важно посмотрел на новую героиню и пришёл в ступор. «Только не говорите мне, что это мать Дюпен-Чен?» — про себя подумал парень, переводя взгляд то на разъярённую Леди, то на белоснежную женщину. Тут определённо не скучно. — И что будем дел… — хотел было спросить Кот, как ЛедиБаг с ещё более выразительным рычанием и криком бросилась вперёд в бой с Родительницей, не дав договорить вопрос Нуару. Вот это да. Вот тебе и расчётливая Маринетт… Злодейка молниеносно использовала своё йо-йо, обматывая тело женщины, желая сдавить мать насмерть, но та в мгновение ока растворилась в воздухе, оставляя после себя лишь еле видное облако, которое с быстрой скоростью стало нестись в сторону ЛедиБаг. Девушка уклонилась и кусая язык со злости, стала оглядываться. Из не откуда сформировались клоны Родительницы, окружая своего притеснителя. Вероятно, среди них была и сама героиня одержимая белым мотыльком. — ЛедиБаг, отдай мне свой камень чудес, — с дежурной фразы начали диалог Родительницы, — Одумайся, девочка, вернись на верный путь. Леди на минуту опустила голову и торопливо её подняла. Красивые пухлые губы осклабились, зрачок сузился. С уст слетел смешок, превращаясь в неудержимый громкий смех. Девушка начала смеяться по-сумашедшему, истерично… На грани. Кто ей говорит о верном пути? Она? — Я подумаю над этим, но… — начала Леди, крепко сжав йо-йо, — Но только после. Например, когда ты сдохнешь! Синеволосая вновь двинулась в бой. Вместе с ней в битву двинулся ошеломлённый Кот, прыгая с высокой многоэтажки. Родительница создавала огромное количество клонов, которые после смерти превращались в белые облака, а сама уходила подальше от злодеев. Несмотря на старания, они всё равно настигали её. Так продолжалось долго, что начало изрядно надоедать. Кот Нуар шестом уничтожил клона, стоявшего за спиной у Леди. Пользуясь близкой дистанцией с напарницей, Нуар решил спросить, где находится белый мотылёк. — Брошь на её одежде в виде цветка, и, думаю, я знаю где прячется наша «мать года», — ответила злодейка, благодаря йо-йо превращая ещё одного врага в облако и уклоняясь от атаки. ЛедиБаг попросила Кота прикрыть её, чтобы появилась возможность использовать Супер Шанс. Он кивнул и принялся за дело, огораживая за собой девушку. Крикнув заветные слова, Леди поймала данный ей талисманом предмет — заряженный пистолет. Ловко покрутив его в одной руке, синеволосая осмотрелась, прикидывая небольшой план. — Справишься тут? Науар хмыкнул. — Не сомневайся, Моя Леди. — Нуар уклонился от облака. — Сделай всё на пять с плюсом. Злодейка использовала йо-йо. Взлетев вверх ненадолго, девушка приземлилась за небольшим домом. Родительница, прятавшаяся в том месте, сначала испуганно визгнула, но быстро пришла в норму, отлетая от ЛедиБаг на три шага. — Ну, здравствуй, трусливая глупая мышь, — нежно пропела ЛедиБаг, — Я тебя нашла. Один из твоих клонов выбежал отсюда. Родительница прищурила глаза, собираясь создать ещё одну себя, как Леди направила на неё дуло пистолета. Не задумываясь, она выстрелила в правое плечо врага. Женщина крикнула от боли, хватаясь за больное место, на что ЛедиБаг сделала второй выстрел в левое плечо. Чен потеряла контроль над силой и больше не летела, а лежала на твёрдой поверхности земли. Девушка подбежала к супергероине, срывая с неё брошку и придавливая левое плечо матери ногой. — Как мило. Кто же тебе подарил эту безделушку? — приторно сладко спросила она, вертя кристальный цветок в руке. Вообще-то, она знает, кто его подарил. Вообще-то, это была она, далёких пять лет назад, когда ещё были жалкие попытки понравиться матери. Когда маленькая девочка всеми силами пыталась показать, что мама может ею гордиться. Ведь она старалась быть лучшей во всём! Учёба, внешность, талант, вечные похвалы от учителей, куча знакомых… Что ей не нравилось?! Из-за этого Маринетт стала помешанной на идеале! Но почему? Почему созданная идеальность Дюпен-Чен была заметна всем, кроме этой холодной… стервы? Тошно. — Прошу, ЛедиБаг, остановись, — Сабина дрожала, чувствовала невыносимую боль, и если бы не одержимость мотыльком, давно бы потеряла сознание. — Твоя жизнь могла бы быть другой. Ты бедное дитя, не имеющая вожделенной любви. Несчастная девочка, ты так долго гре… Злодейка не дала договорить, давя ногой сильнее на рану Чен. Женщина зажмурилась и всхлипнула. — Ничего ты обо мне не знаешь, — холодно ответила Леди, наводя пистолет на мать. Чен печально улыбнулась. — Твой напарник, — хрипло продолжила женщина, — Кот Нуар, в отличие от тебя, был просто избалованным ребёнком. Я чувствую это, я же Родительница. Эта сила, которую дал мне Бражник — невероятна! Ты, похожа на мою дочь. Всегда хотела угодить своим родителям. Моя дочь… она не ошибка. «Что за чушь?» Глаза девушки удивлённо расширились. — Это она мне подарила брошь на мой День Рождение. Я хранила её в любимой шкатулке, отдельно от всей бижутерии. Доставала, когда хотела себя хоть немного порадовать. ЛедиБаг дотронулась до курка, намереваясь выстрелить в голову Чен… Но Маринетт её остановила. Руки с пистолетом опустились вниз. — Чем твоя дочь не угодила тебе? — полушёпотом проговорила злодейка, желая чтобы все исчезло из этого мира навеки. — У меня был любимый человек, с которым сойтись мне было не суждено. Я вышла замуж за его лучшего друга, в отместку, когда тот мне изменил. И быстро поняла, что сделала ужасную ошибку. С новым мужем мы жили как брат и сестра, пока ему, как видно, это не наскучило, — Сабина усмехнулась, — Моя дочь была нежеланной. Мой муж меня изн… У женщины спёрло дыхание. — Изнасиловал? — в трансе добавила ЛедиБаг, роняя пистолет. Оружие полетело с громким звуком о бетонную гладь, заставляя поёжиться девушку. В ушах зазвенело. Затем в голове наступила мёртвая тишина. Том? Папа, мечтающий об крепкой семье? Мог Сабину... изнасиловать? Слёзы градом полились по щёкам тихо говорящей женщины. — Мне хотелось умереть, а он стал извиняться… Только на что мне его извинения?! Я ненавижу его и всё что с ним связанно! Развестись с ним тоже не могу, потому что мне некуда идти! Я сижу у него, как в клетке! Я всегда надеялась, что смогу возненавидеть Маринетт, но это невозможно! Она единственная, кто искренне меня любил! Но мне трудно… Трудно перешагнуть через свои принципы! Для меня это всё равно что сдаться ему на милость! Я понимаю, дочка ни в чём не виновата, но что мне делать? Это так больно, так обидно, когда он даёт ей различные дорогие подарки, которые я постоянно ей выпрашиваю! Он ни разу не сказал ей об этом! — Сабина закрыла глаза, — Я всё меньше хочу жить… Мне просто хочется всё поменять… Но я не знаю, с чего начать, а время идёт, и вот-вот, она просто сбежит бесследно, не желая даже имени моего знать… Я в тупике, пустота в моей груди растёт, и я не знаю… Я ничего не понимаю… Кто-то позади фыркнул. Нуар выхватил из левой руки ЛедиБаг брошь, обходя лежачую Родительницу. Кот встал ногой на её правое больное плечо, специально задевая пальцы рук женщины, которыми она прикрывала ранение. От левого плеча матери синеволосая неуверенно отошла. — Ты будешь выполнять свою работу или дальше слушать эти сопли? — грубо уточнил блондин, — Или может лучше я? — оскалился Нуар, сильнее давя на плечо. Крики матери были невыносимы для запутавшейся во всём Леди. Она, почти не думая, толкнула Нуара в сторону и ударила по голове Родительнице, лишая её сознания. — Эй! — возмутился злодей, гневно сверля девушку, — Поаккуратней! — Я тебе давала возможность решать, что ты будешь делать с отцом? — холодно спросила ЛедиБаг, напоминая одержимость Габриэля Агреста мотыльком. Девушка подобрала красный пистолет в чёрный горошек. Нуар смерил пыл в след за ней, вспомнив, как ЛедиБаг уступила свою очередь напарнику. Дала волю самому решать, что делать с известным модельером. Это было давно. Он тогда его сильно избил. За мать. Запомнилось на всю жизнь, и это было почти что весело! — Какая память, ЛедиБаг! — презрительно прошипел Кот, подставляя свою руку под брошь. — Катаклизм, — небрежно сказал он, используя силу разрушения на безделице. Брошь превратилась в пыль, и бабочка незамедлительно вылетела из предмета. Синеволосая словила насекомое в своё йо-йо, очищая мотылька от волшебной силы. Поломав бабочке крылья, она бросила проблемное существо под ноги. «Чудесная ЛедиБаг!» — послышались знакомые слова. Нуар, не желая находиться сейчас в обществе напарницы, скрылся за домами, не попрощавшись с девушкой. Сабина медленно стала просыпаться и стонать от навалившейся усталости. ЛедиБаг не подходила к женщине, которая вопросительно посмотрела на злодейку. Ей стоит ожидать худшего? — Ты не заслуживаешь быть Родительницей, — серёжки пропищали о скорой обратной трансформации. — Тебе никогда не исправить прошлое, — добавила девушка уходя тень. Чен с трудом приподнялась. Она уставилась пустым взглядом в бетон, что становился мокрым от слёз. Кто-нибудь, пожалуйста, дайте ей надежду обратно.