Крики больных

5 Февраля.

Д.Найквист       Стрелки часов неторопливо подходили к отметке двенадцать. А это означало, что пора закругляться.       Малыша Стива мы вручили родителям ещё утром. Они ожидали его у входа на территорию. Мужчина, папаша, стоял, прислонившись к своему пикапу, и попыхивал Пел Мелом. Тогда как мамаша не могла устоять на месте и нарезала круги вокруг клумб перед воротами.       Оно и понятно: они не видели своего ребенка уже больше четырех месяцев. Никаких свиданий или тому подобное. У нас ведь не тюрьма.       А что поделать? Если вы хотите, чтобы человек снова стал нормальным, то нужно дать ему "передышку", отдых от проблем реального мира, как бы странно это ни звучало. Даже если для этого его придётся изолировать от всех... "источников".       За время лечения проблем нам этот парень не доставил, за что ему отдельное спасибо. И без него хватало забот. Все же февраль, зима, время депрессии, самый что ни на есть сезон для "съезда с катушек". Только за один месяц к нам поступила дюжина пациентов, и коллеги на каждом собрании ненавязчиво намекали, что неплохо было бы нанять врачей со стороны. Короче, дел было невпроворот, и этот человек их не приумножил.       В знак благодарности я даже решил лично вернуть родителям их поправившегося сына и сказать пару ободряющих слов.       Никаких иллюзий на свой счёт я, конечно, не строил. Все понимали, что мой вклад в общее дело ограничился подписанием документов и такой вот встречей. Понимали и все равно пожимали руку с улыбкой на устах, но признаться честно - это было приятно.       Родители, в знак признательности, подарили увесистый презент. Судя по звуку, там находились бутылки с алкоголем, которые хранились в каком-нибудь укромном месте под "особый случай", и коробочка, поменьше, должно быть, конфеты. Такие вот "презенты" считали нормой среди всего нашего коллектива: что-то вроде традиции, как, например, у стоматологов или гинекологов.       Мое мнение на этот счёт складывалось из предположения, что люди, которые пользуются услугами вышеперечисленных врачей, стесняются их. Они позволяют лечить самое сокровенное. То, к чему простому человеку доступа нет (не знаю как вам, но моя ротовая полость имеет такой же интимный вес, что и пах). А после откупаются от своих спасителей, в надежде, что те забудут этот казус, называемый организмом.       Конфеты отошли девушкам из приемного отделения. Сьюзан Брокер, блондинка с длинными вьющимися волосами и Маргарет Уитворс, предпочитающая короткую стрижку, работали с нами уже больше года. Они вместе окончили один университет и вместе вернулись обратно в наш провинциальный городишко. Обычная история, коих можно найти сколь угодно, поговорив с первым попавшимся незнакомцем. Увы, это лотерея. Кому-то везёт- и он работает по специальности, к которой долго и упорно стремился. А кто-то остаётся ни с чем и вынужден влачить жалкое существование в роли официанта придорожного кафе.       К счастью девушек, их родители были мне хорошими знакомыми- и я взял их к себе. Проблем никогда не случалось, поэтому и вопросов к ним я не имел.       Одну из двух бутылок я счёл нужным отдать лечащему врачу Стива. Его зовут Роберт Смит. Такой высокий тип, с картошкой вместо носа и волосатыми руками, доброй души человек, кстати. Основная, а точнее, вся работа была проделана именно им. И, как минимум, он ее заслужил.       А вторая бутылка задержалась у вашего покорного слуги. Конечно, пить этот виски (глянул на этикетку, пока шел по корпусу) я не собирался. На этот случай у меня припасено кое-что получше, но оставить про запас для подарка сотрудникам очень даже неплохо.       Ну что же... Стива мы проводили: и первый пунктик можно смело перечеркнуть. Мысленно, конечно. В моем возрасте записывать все - это первый шаг к поездке в дом престарелых, который на родине называется "пансионатом". Если ты не доверяешь своей памяти, то лучше бери авторучку, пиши заявление и ступай управлять фермой.       Следующим шагом являлись беседы. Они свели на нет все хорошее настроение. Пациенты на поправку не шли, хотя курс лечения завершился ещё неделю тому назад. Результатов нет. А поэтому выпускать этих парней в Свет не решился бы даже дилетант нашего дела.       В таких случаях дело приобретало другой поворот. Проблема одного становилась общей: из-за нее начинала болеть голова у всего персонала, что способствовало выработке серотонина в мозгу. Обсуждение проблем часто перерастало в горячие споры. До драк, конечно, не доходило, но услышать парочку "горячих" словечек можно было запросто. Сидеть во главе всего этого было забавно.       Да, другие начальники тут же начнут возмущаться: "Как же так!? Где же профессиональная этика?!" И прочие бессмысленные слова. Знаете что? А мне плевать! Плевать на начальников, заставляющих своих подчинённых сидеть в душном помещении, не снимая галстука. Если моим коллегам необходимо ругнуться от души для того, чтобы снять напряжение и начать мыслить трезво, то пусть хоть все совещание матерятся. Наша работа и так связана с постоянной психологической нагрузкой. Никому не хочется, чтобы их подчинённый пришел домой и пустил себе пулю в лоб. Так что в этом плане моя политика лояльна.       Как бы то ни было, пришлось обратиться к нашим прекрасным дамам, чтобы они сообщили эти ужасные вести остальным членам "семьи". Думаю, что они преподнесут это в виде записанных сообщений на автоответчик, что-то вроде: "Эй, Кларк. Угадай, чем ты займешься в понедельник, часиков в шесть вечера? Я тебе подскажу: ты пойдешь не домой, а на совещание. Всего хорошего, целую!". Я бы поглядел на лица своих сотрудников, в частности, Рида. Он очень импульсивный человек.       С этими мыслями я вернулся в свой кабинет, где меня ждала незаполненная заявка на получение нового белья. Видите ли, в нашей стране, чтобы получить что-то новое, нужно сначала доказать, что это тебе реально необходимо: напиши заявку, принеси ее в Департамент, выступи перед другими начальниками (по сути, просто прочитай по листку, будто они сами читать не умеют) и жди решения, словно я пришел за новым оборудованием, а не за бельем постельным. Потом меня долго будут спрашивать, что случилось со старым, ведь мне его выдали на три месяца, а прошло всего полтора. Ну извините! Не виноваты мы в том, что наши пациенты - психи имеют нехорошую привычку рвать простыни, когда "приходит" плохое настроение. Конечно, у нас самые лучшие в мире Конституция и Законы, против нее ничего не имею, но мелочи... На них все строится. Почему? Не знаю. Никто не знает.       Через полчаса мое терпение лопнуло, и я пригубил из своего бара стаканчик виски. Каюсь, не хотел, но ничего не поделаешь... Работа, кстати, ускорилась. Она подходила к концу, когда в дверь постучали. Не отрываясь от печатной машинки, я громко разрешил войти, чем и воспользовалась Сьюзан.       - Мистер Найквист, вы забыли забрать почту, - сказала Сьюзан. - Она у нас с самого утра лежит.       Мои глаза оторвались, наконец, от этого несчастного листа и взглянули на пачку запечатанных бумаг в руках у девушки.       -Спасибо, Сьюзан, будь добра, положи бумаги на стол, - сказал я, протяжно вздыхая. Все это придётся ещё читать и не дай боже отвечать.       Я вновь погрузился в бумаги. Нужные слова никак не хотели приходить на ум, и как часто бывает в таких случаях, все мое внимание сосредоточилось на деле.       Стук костяшек о стол и голос, последовавший за ним, смог вывести меня из этого состояния.       -Мистер Найквист, вы меня вообще слушаете? - спросила Сьюзан. - Вы дадите мне отгул на следующей неделе?       Сказать честно, я в последнее время стал замечать за собой способность полностью уйти в себя и ничего не слышать, но чтобы до такого дошло...       Оказывается, она никуда не ушла, более того, Сьюзан уселась передо мной на стул и уже минуту рассказывала о своей проблеме и необходимости отпуска.       Я снял очки и осторожно спросил:" Повтори, пожалуйста, ещё раз, зачем тебе отдых?"       -... Неужели вы не слышали? - Она глубоко вздохнула, да так, что порозовели щечки, и продолжила. - Понимаете, у моей сестры свадьба и я никак не могу ее пропустить. Если бы вы дали мне отгул, то я смогла бы приехать к ней. Это же реально, только один раз в жизни бывает. Вы-то должны меня понять. Брак-это очень важно, и я хочу...       -Так, - я поднял руку, останавливая этот словесный напор, -не тараторь. Надо, так надо. Напиши заявление по форме и неси мне. Если успеешь в течение часа, то не придется ждать до понедельника.       - Правда!? Спасибо большое! Вот увидите, я вернусь и буду работать за двоих, нет, за троих. Я вас не подведу!- обрадовалась Сьюзан и покинула кабинет со скоростью пули.       Ее глаза светились от счастья так, что мне даже завидно стало. Некоторым для счастья немного надо. Даже не могу сказать, от чего бы я так "загорелся". Может, если машину купил бы новую или дела неожиданным образом решились сами собой, позволяя мне вернуться домой.       Кстати о делах. Судя по количеству почты, можно сказать, что количество бумаг не прибавилось, а приумножилось. Все же надежда на то, что это запоздалые поздравления на рождество, не покидала меня. И я, как настоящий искатель приключений, решил взять все в свои руки. Канцелярский нож быстро расправился с первой жертвой, обнажая содержимое письма.       Мимо. Как сказали бы игроки "Морского боя". В моем случае -это значит, что работы у меня не прибавилось. Поздравление с Рождеством и пожелания успешной работы в Новом году от стороннего фонда. Неплохое начало.       Второе письмо предлагало дать интервью в местную газету, с целью продвижения общего дела ... Пожалуй, откажусь или соглашусь, но выступать будет кто-то другой. Вон, Вик, например. Он любит быть в центре внимания.       Следующим оказалось приглашение от однокашника из института на посещение консилиума психологов. Встретиться было бы неплохо. Я уже успел соскучиться по этому высокорослому тупице. Он уже давно не такой, каким был в институте. Все же время берёт свое. С этим ничего не поделаешь. И получается, что наше поколение просто пытается найти способ получше сохраниться.       Как бы то ни было, у меня была прекрасная молодость. Не знаю, когда меня перестало заботить то, чем сейчас занимается молодёжь. В голове просто ясно "висела" мысль, что раньше было лучше. И не важно, какие сейчас технологии. Раньше Было Лучше!       Может, это один из старческих комплексов? Помнится, что один из моих коллег по учебе работал над научной статьёй. Там он подробно раскрыл проблему "увядания" мышления. Нет, не "увядание", а возникновение "тоннельного мировоззрения". Даже собирал материал, проводил тестирование, разговаривал с людьми пожилого возраста.       Делать ему было нечего. Я в это время отдыхал на всю катушку. Потому как понимал: придет время- и все закончится. Надеюсь, что его работа не осталась незамеченной.       Что там дальше...       А следующим оказался увесистый пакет, запечатанный со всех сторон, словно секретные документы. Нехорошо. С другой стороны, на стыке уголков бумаги сияла печать Риелвуда. Совсем плохо...       Риелвуд - это психиатрическая больница, в сотне километров к югу от нашей. Там сейчас заведует Дженкерс. Этакий тип, лет пятидесяти, который предпочитает одежду "АляШик", дорогую машину и загородный домик со всеми благами. Альфонс, можно сказать. Часто видимся с ним на консилиумах.       Дженкерс Гибс- это и коллега, и конкурент, и компаньон, и ангел -спаситель, но чаще второе. Наши с ним отношения можно описать одним словом - по ситуации. Иногда мы выручаем друг друга, а иногда не упускаем шанс вставить палки в колёса.       Что же. Посмотрим, что этот господин хочет от нас, смертных. Надеюсь, его желания ограничатся материальной помощью. В нашей работе такое случается: выручаем один другого, по мере возможности.       Пакет исчерпал себя и обнажил содержимое.       А бумага-то дорогая, плотная, с приятным светлым оттенком. На таких, обычно, пишут завещания или документы, связанные с землёй, чтобы через десятки лет они сохраняли прежний вид. Приятно, черт возьми. Даже пахнет вкусно. Неужели он на них духи пролил? Да нет, пятен не видно. Похоже, специально аккуратно побрызгал. Так, посмотрим:       Ув. Мистер Найквист, позвольте поздравить вас с положительной динамикой дел... Мне очень приятно осознавать, что весь этот путь мы проделали вместе... Бла бла бла...       Он что, любовное письмо мне пишет? Одна лирика, пробило же старика на любезности.       ...Надеюсь, что не откажете, своему коллеге в помощи... имеет личный характер. Поэтому мне сложно простить о выполнении этого дела другие заведения нашего с вами профиля.       А я так и знал! Ему что то нужно! Стал бы он так распинаться передо мной. Даже интересно стало...       ...в Риелвуде сейчас полный завал. Больница забита до отказа. Такого не было уже лет пять. Поэтому мне ничего не остаётся, как простить вас, мой дорогой друг, о помощи. Надеюсь, что вы откликнитесь на мою просьбу, войдёте в положение и возьмёте на себя эти дела. Документы пациентов прилагаю вместе с письмом. С ув. Доктор Дженкинс.       Вот и пообедал в кругу семьи...       Просто замечательно... Какой смысл строить планы, когда такая вот бумажка может запросто все перечеркнуть? Это просто несправедливо, хотя что ещё можно ждать от этой жизни? Чует мое сердце, что даже будучи на пенсии, покоя мне не видать.       Ладно, поглядим, какие "подарки" нам преподнес Риелвуд.       Под письмом находились новенькие истории болезни и всевозможные заметки с наблюдениями, оставленные заботливыми медсёстрами. Так как лечебница Дженкинса пользовалась большой известностью, то ей выделили свой печатный станок. Я, между прочим, подавал на него заявку уже раз пять, но пока мы являемся областной клиникой, надеяться на одобрение не стоит.       Все эти вклеенные "на скорую руку" наблюдения чаще всего являлись мелочами, которые лучше передавать лично в руки своему персоналу. Для руководителя они не имеют никакой ценности, отложим в сторону.       А вот с книжками можно поработать. Всего их оказалось три. На вид не такие уж и толстые. Похоже, что все пациенты- новички и ранее с отклонениями не наблюдались. Это с одной стороны все упрощало, а могло вылиться в большую проблему. Посмотрим.       Итак. Некий мистер Грин Сертинг. Замечены отклонения две недели назад. Был передан из общей больницы в Риелвуд. До конца обследование не прошел, не успели. Предположительный диагноз - расстройство личности. Изменения отмечают в положительную сторону. Проблем не было.       Вот этот пациент мне нравится. Ничего сложного прогнозировать не берусь, но по сравнению с некоторыми "экспонатами" этот парень просто душка. Отложим в другую сторону. Дальше.       Майк Пирсон. 30 лет. Лежит в Риелвуде уже больше месяца. Положительной динамики нет. На поправку не идёт. Предположительный диагноз оказался ошибочным, и мужчина провалялся впустую. Это плохо. На ум пришла мысль, что предыдущего пациента положили сверху специально, как успокоительное. Мол, посмотрите какие плевые дела мы вам прислали, не сложно ведь, а?       Спасибо. Ещё одна заноза в заднице. Будет о чем на собрании поговорить. Надо будет заказать пиццу для коллег, а то просидим так до вечера. Даже не поедим.       На маленьком листочке я в пару штрихов изобразил степень паршивости дела и прикрепил сцеплером к истории болезни. Надо ли говорить, что проблема эта была нарисована в виде толстой задницы. Я, конечно, не художник. Но учиться ведь никогда не поздно.       Осталось последнее личное дело, и ,честно говоря, напряжение по истечении бумаг не спало, а только усилилось.       Если одну сложную работу мы могли решить за одно совещание, то два никак не получилось бы. Поэтому все зависит сейчас от степени паршивости следующей кипы бумаг.       Я со скрежетанием в сердце перевернул титульный лист и углубился в изучение содержания.       Вот бывают случаи, когда вроде бы прочёл все внимательно и все равно ничего не понял. Часто это происходит, если думать при этом о чём-нибудь другом. Вот, пожалуй, это и есть тот самый случай. Кроме имени и фамилии я не понял ничего.       Пациента, кстати, зовут Ричард Хенс, 19 лет.       Скорее всего, в этом казусе виноваты виски. По крайней мере, хочется так думать. В последнее время мысли о собственном здоровье стали часто посещать мою лысеющую голову. Впрочем, если придется лечиться, то у меня определенно будет скидка. Хе-хе.       Пробуем ещё раз.       Так. Диагноз. Пусто. Сразу смотрим, проводилось ли обследование. Не проводилось. Тогда и думать нечего. Отправлю его на милость своих ребят, а там и думать будем.       Перед глазами промелькнул небольшой листочек жёлтого цвета, для заметок.       -Черт! - вырвалось у меня.       Тоже мне, Начальник! Узнать- то, когда этих пациентов привезут, не соизволил. Вот и получается, что парня должны вот -вот доставить. Сколько там у нас времени?       Настенные часы, круглые, с золотой каймой, являлись самыми точными в моем кабинете. Несмотря на то, что я всегда имел при себе ручные, все равно сверялся только с этим огромным монстром. Подарок, кстати.       Время совпадало с указанным на листочке. А это означало, что лучше бы мне вспомнить, где я оставил своё пальто, так как в кабинете его не наблюдалось.       Пока я наводил порядок на рабочем столе ( не скажу, что пунктуален до костей, но к документам всегда внимателен)у меня зазвонил телефон. Кнопка громкоговорителя как раз совпадала с траектории движения руки.       -Слушаю, только быстро.       - Мистер Найквист, прибыла машина, - голос Сьюзан до сих пор излучал радость.- Ну ничего, скоро она омрачится грядущей бумажной волокитой.       - В курсе, встречайте, спускаюсь, - сказал я.       - Хорошо. К слову, ваше пальто лежит у нас. Вы его на стуле оставили.       - Отлично. Как раз его ищу. Хвалю за внимательность, - ответил я и прервал связь.       И как можно было это забыть? Впрочем не важно. Сейчас нужно по-быстрому всё закончить и ехать домой.       Хоть наше заведение и являлось региональным, но по размерам это больше походило на неплохой такой медицинский комплекс. А если ещё брать во внимание то, что мой кабинет находится на другом конце лечебницы, то и путь до главного выхода был не близкий.       Каким бы я ни был начальником, а заставлять ждать людей не любил очень сильно. Такое воспитание. Поэтому весь мой путь прошел в небольшой пробежке, которая сопровождалась удивлёнными взглядами коллег. А уборщик Норман даже поинтересовался, в какой стороне у нас начался пожар.       Вообще он меня всегда поражал своим позитивным взглядом на жизнь. Пожалуй, это единственный из обслуживающего персонала, кто выпивал со мной в моем кабинете. Вот нравится он мне и все тут. Его шутки, пусть и простые, иногда даже совсем не смешные, всегда преподносились с харизмой, присущей лишь ему одному.       Потому я даже приостановился, чтобы пожать Норману руку и ответить ему, что тороплюсь. На что он ответил, что везде успеть нельзя и посоветовал приобрести спортивные кроссовки. Вот это тот самый случай, когда вроде вообще не в тему. Но все же он заставил меня улыбнуться.       Через пару минут, весь запыхавшийся, я спускался с лестницы, которая аккурат располагалась позади административной стойки. За ней сидела Сьюзан и что-то объясняла молодому человеку в зелёной униформе. Судя по всему, это водитель, с которым отправили пациентов. В одной руке он держал бланк, а другой жестикулировал, как дирижёр.       На мое появление отреагировали молчанием, словно я нарушил их приватную беседу на интимную тему. Причем брови этот водитель поднял так высоко, что я побоялся за потолок в холле.       - Добро пожаловать. Меня зовут доктор Найквист. Я управляющий этого заведения. Вы, должно быть, человек, который должен был доставить наших клиентов?       Официальный тон я выбрал не случайно. Учёными давно доказано, что общение с людьми низкого социального положения таким способом сильно упрощает жизнь. Человек чувствует себя более нужным, если так можно выразиться, приобретает вес в собственном восприятии. Поэтому и в ответ старается соответствовать вашему представлению о нем, пытается показать, что он не круглый дурак, а должность водителя -это какая- то ошибка.       -Здравствуйте, мистер Найквист. Я привез только одного пациента. Он в машине с моим... Эээ... Коллегой, - ответил он.       -Так в чем проблема? Давайте покончим с этим, - времени я терять не хотел, поэтому и проявил инициативу.       Машина, обклеенная логотипами компании по транспортировке, аккуратно припарковалась между клумбой и фонарным столбом. Ума не приложу, почему такое заведение, как Риелвуд, до сих пор пользуется сторонними организациями. При их- то размере! Даже у меня было две машины. Не самые новые правда, но что поделать. Бюджет не позволяет.       Водитель догнал меня, когда я подходил к клумбе, и с взволнованным видом спросил:       -Мистер Найквист, а не может ли у нас возникнуть проблемы? Я хочу сказать, что ведь человек -то ненормальный. Может стоит поступить по инструкции и позвать охрану?       - Успокойтесь, юноша. С вами ничего не случится. Это не серийный маньяк и не убийца, а всего лишь пациент. Открывайте, - сказал я и отошёл в сторону, чтобы не загораживать дверь.       Мужчина пробурчал что -то неразборчиво про "юношу" и постучал в боковое окно. В нем тут же показался второй "коллега" и с удивлёнными глазами уставился на своего товарища.       - Окно открой! Олень! - крикнул водитель, начисто лишившись своего прежнего титула "умного человека", хотя был ли он...       Я мысленно ударил себя ладонью по лбу, как это обычно делают в кино при таких случаях. Но, боже, как я заблуждался. На этом веселье не закончилось.       Второй мужчина (про себя я их пронумеровал для простоты) поднял руки, показывая, что не понимает или не слышит своего приятеля, на что первый начал кричать пуще прежнего.       Не знаю, может это поведение являлось нормой для этих ребят. Ведь у всех друзей есть свои фишки, которые понимают лишь избранные.       Короче, этот бред продолжался всего минуту. Затем второму, видимо, самому надоело- и он отпер дверь.       -Ты что скачаешь, Шон? - спросил Второй.       Нужно ли говорить, что произнесено это было с такой безмятежностью, что невольно начинаешь задумываться о несоответствии возраста и интеллекта.       Реакция первого при этом достойна отдельного эпизода в немом кино. Так как наш герой сорвал голос, пока орал на своего приятеля, то не придумал ничего лучше, чем бегать и злостно осквернять весь наш многострадальный язык. На этом моменте я не смог сдерживаться и в полный голос заржал, не жалея голосовые связки.       Конечно, я уже догадался, что Второй просто решил подшутить над своим несообразительным товарищем и вывести его из себя. По его улыбке можно судить о полноте удовольствия, которое он испытал при этой постановке. Видно, работа у этих ребят не пестрит позитивом, поэтому и отдыхают как могут. Я такой стиль жизни поддерживаю. Смех продлевает жизнь.       - Ладно, парни. Посмеялись и хватит. Давайте я заберу своего клиента. - успокоившись, сказал я.       Второй стёр со своего лица улыбку и вышел из машины. Это было немного резковато, поэтому мне стало немного не по себе. Я такое видел разве что в театрах от профессиональных актеров. Или у парня талант, или жизнь трудная.       Пациент мой сидел внутри машины и со скучающим видом пялился в потолок.       -Мистер Ричард, здравствуйте. Меня зовут доктор Найквист.Выходите из машины, пожалуйста, - сказал я.       Ричард Хенс посмотрел на меня взглядом, которым я обычно смотрю на летающих по кабинету мух. Кроме повёрнутой в мою сторону головы, никакой реакции не наблюдалось. Я даже не понял, услышал ли он меня. Может ему что-то дали перед выездом... Так обычно бывает, но только со "сложными" пациентами. Документы- то я не прочитал полностью.       Я уже подумывал попытаться как-то вывести парня из его "зоны комфорта", но меня опередили.       Второй с силой, присущей здоровенному качку, который все свободной время проводит в спортзале, ударил пару раз о кабину со словами:       -Але, пацан, давай выметайся!       Все же резковато это привыкли делать такие вот товарищи, поэтому я не удержался и вставил свое:       -Нет необходимости так шуметь, господа.       Такие методы не люблю, но, как правило, они всегда были эффективны. Вот и доказательство. Ричард проявил интерес к неожиданному источнику шума, поднялся с сидения и, засунув руки в карманы, выбрался из машины.       Я внимательно следил за его реакцией. Для постановки диагноза может пригодится любая мелочь. Как, например, два года назад, когда мой коллега понял, чем болеет человек, узнал, чем он занимался в туалете. Не беспокойтесь, ничего постыдного он там не делал. Мужчина просто решил, что водных обитателей можно кормить через сливные системы туалета. Где -то слышал, что вся вода попадает в океан...       К моему сожалению, пациент занял оборонительную позицию и огородил себя от внешнего мира полным безразличием. Не скажу, что я надеялся на что-то другое, но все же. Его реакцию я видел уже тысячу раз. Вполне стандартно.       -Ну что же, пройдёмте со мной, - сказал я, пропуская Хенса вперед, - можете ничего мне не говорить, но я обязан поставить вас в известность о вашем положении.       Махнув водителям рукой, мол давайте езжайте по своим делам, я поравнялся с Ричардом и начал свою стандартную лекцию.       Не буду вдаваться в подробности ее содержания. Кратко она звучала так: веди себя нормально- и к тебе не будет никаких вопросов. На что мой собеседник отреагировал никак. Шел молча и пялился себе под ноги. Мне даже стало скучно. Трудно общаться с человеком, который никак не проявляет участие в беседе, словно общаешься со стеной.       Вообще вид у парня не очень: худой, щеки впалые, глаза посажены глубоко. Этакий вампир. Сидит, небось, дома и никуда не выходит. В компаниях не состоит и ни с кем не общается. Знал я таких ребят. Ненадолго их хватало. Мы существа социальные. Ещё со времен австралопитеков собирались в кучки, а одиночки погибали.       Ну ничего. И компанией весёлой не обделим, и едой снабдим. На казённых щах быстро щечки порозовеют. Ещё никто не жаловался. Разве что вегетарианцы. Для них меню сделали совсем недавно. До этого ели хлеб один и чай пили.       Всю дорогу мне что-то мозолило глаза, а понять "Что" никак не получалось. Ну прям "сосало под ложечкой". Вид у парня был беспокойный, тогда как он хотел, чтобы думали обратное. Это признак наличия выдержки у человека. Как бы я ничего против не имею, но кто знает, что у него на уме. Поэтому мой взгляд скользил по всем складкам одежды Ричарда.       Ничего конкретного я обнаружить не смог, но одну странность все же узрел - руки. Они всю дорогу были плотно сжаты в кулаках. Это не противозаконно, конечно. И все же мне не понравилось.       -Ричард, в ваших руках что-то есть? - спросил я, остановившись.       Хенса будто "пришибли" . Он резко прекратил движение, медленно развернулся в мою сторону и впервые за наше знакомство издал звук:       -Ничего. - Голос тихий. Никакого баса. Нежный, я бы сказал, даже немного с хрипотцой. Но это можно списать на редкое использование голосовых связок. Молчун он.       При этом плечи его немного подрагивали. Мне это не понравилось. У него определенно что-то было. Вот только что? Оружие? Ничего, кроме зубочистки, в руках не унести. Ну, может, лезвие от канцелярского ножа. Надеюсь, что по части догадок я так и остался профаном.       -Покажите мне. Если это не опасная вещица, то разрешу ее оставить, - осторожно начал я, - давайте не будем создавать друг другу проблемы с самого начала.       - Это не опасно, - почти шепотом сказал Ричард.       - Тогда не волнуйтесь и покажите. Я же тоже человек, если это что-то то личное, то против не буду. Мне нужно знать, что вы хотите пронести на территорию больницы. - сказал я.       Безмолвная борьба с самим собой у него шла не больше минуты. Победил здравый смысл. Почаще бы так.       Парень взглянул на свой плотно сжатый кулак, словно в последний раз, и вытянул его перед собой, показывая мне содержимое.       Карандаш.       Маленький, сточенный карандаш.       Я даже выдохнул, с облегчением естественно. Все же нервы уже не железные. Пошел ведь один, без сопровождения. Ну совсем уже страх потерял.       - Так чего вы так боялись? - сказал я, расплываясь в добродушной улыбке, - вы художник что ли?       В его глазах промелькнула искорка радости, но лишь на мгновение. Руку он поспешно убрал, а вместе с ним скрылся и карандаш.       - Нет, писатель, - ответил Ричард.       Я подумал, что самое время переступить эту "черту" и рискнул осторожно-ободряюще похлопать парня по плечу.       - Это очень хорошее занятие. Я, честно сказать, впервые вижусь с писателем лично.       Хенс никак не отреагировал на мои прикосновения. Значит с этим "пунктиром" все хорошо. Отсутствие отрицательной реакции тоже плюс. Это говорит, как минимум, о том, что к нему не прилагалось телесное насилие и тому прочее.       - Давайте так. Как зарегистрируем вас. Ну волокиту бумажную пройдем, то я принесу целую кипу бумаги и свою новую ручку. Как вам такая мысль?       Ричард вздрогнул:       - А можно так? - спросил он. - А почему нет? На буяна вы не похожи. Думаю, что и проблем с в дальнейшем не возникнет, надеюсь. А если ещё и при деле своем любимом, то мне подавно будет легче.       В этот момент Ричард Хенс был похож не на душевнобольного, а на простого мальчишку, которому подарили подарок на рождество. Улыбка во весь рот, сияющие глаза. Да у моего сына такой реакции на коллекционную машинку не было, а он о ней давно мечтал.       Видимо, такое можно увидеть лишь у людей, которые привыкли, что по жизни им редко перепадает. И они готовы радоваться любой мелочи, как, например, обещанию о простой канцелярии.       Надо бы ещё раз пролистать документы. Редко такое бывает, но вдруг парень попал по ошибке. До пункта "причина прибытия" я ведь так и не добрался. Интересно.       - Это наш корпус -сказал я тем временем, указывая на главный вход. В его состав входят четыре здания, соединённые переходами. В конце третьего находится мой кабинет. Без помощи вы его не найдёте, даже не пытайтесь. Остальное увидите позже. После регистрации.       Мы с Хенсом вошли в главный вестибюль. За административной стойкой все так же сидела Сьюзан и листала модный журнал. Так что сразу она нас не увидела. А когда это все же случилось, моя рука почти подобралась к краю брошюры.       Девушка ойкнула от неожиданности и проронила:       - Зачем пугаете?       - А затем, что другой бы уже вас мог ударить чем-то увесистым и дело с концом. Внимательнее надо, - сказал я с улыбкой, чтобы не пугалась пуще прежнего.       - Скажете тоже, - она невзначай поправила челку, и ее взгляд наконец-то наткнулся на гостя. - А это наш новенький?       - Вы абсолютно правы, - я указал ладонью на Ричарда, - знакомьтесь, Ричард Хенс. 19 лет. Не женат, насколько я знаю.       Сьюзан немного покраснела, но совсем незаметно.       - Так и запишу. Не женат, - с улыбкой сказала она, - оформляем?       - Можете начинать, - кивнул я, - по всей строгости закона, а я схожу пока за кофе. Никто больше не желает?       -Мне Американо, - прошептала Сьюзан.       Ричард же промолчал и продолжил свои наблюдения за оформлением нашего вестибюля.       Сказать честно, дизайнерское решение здесь было самым что ни на есть удачным. Потолок украшали узорчатые переплеты в виде разнообразных лепестков растений, декоративных, конечно. Фрески на стенах выполнены на "скорую руку", но руку талантливую. Колонны в самом начале лестницы. Да, даже сама стойка администратора была похожа на винтаж. Было чем порадовать глаз. Не то что в Ривервуде, где предпочтение отдавали пластику и стеклу. Это делало помещение похожим на отделение банка, что никак не способствовало успокоению и расслаблению клиентов.       А у нас все спокойненько так. Приятно. Ловил я себя на такой мысли, что иногда завидовал администраторам. В окружении такой красоты работают. И все же некоторые находят в себе силы сопротивляться посредством журналов и прочей лабуды.       И все же самым удачным приобретением для этого помещения я считал кофейный аппарат. Обошёлся он мне недешево. Но окупился агрегат быстро. Кофе был очень даже неплохим. Это мнение любителя турок на газу, кстати. Поэтому за уровень кофеина в крови наших постояльцев я был спокоен.       Кстати о людях. Где все? По домам уже смылись? Непорядок. Я, конечно, не садист. Но раз уж начальник работает в такой час, то нужно брать пример. Самое время воспользоваться своими полномочиями и нагрузить бездельников занятиями.       - Ваш кофе, мадам, - сказал я, подойдя к стойке.       - Благодарю, я уже закончила, - ответила Сьюзан и демонстративно захлопнула толстую книгу учёта.       - Отлично. Я пока что сопровожу нашего гостя на следующий "этап" , а вы узнайте, пожалуйста, сколько сейчас сотрудников находится на своих рабочих местах. А кого нет, мне под карандаш с причиной отсутствия.       Лицо Сьюзан немного помрачнело. Она как никто другой понимала, что коллеги ещё утром укатили по своим делам, а отдуваться за этой придется ей.       Когда работы нет, то я не против того, чтобы люди поехали домой. Но в последнее время все как- то расслабились. Если ничего не сделать, то подчинённые "сядут на шею" и пиши пропало.       - Хорошо, мистер Найквист. Будет сделано, - со смирением в голосе ответила Сьюзан.       Я уже представляю, как ухожу из вестибюля, а она принимается отзваниваться всем сотрудникам, и они вместе начинают придумывать отмазки. Почему не на месте? Собака рожает. Машина сломалась. Ребенка забрать из детсада отъехал. Пожар в гараже!       Мы достигли следующего "этапа" с Ричардом, а именно: предварительная беседа. Обычно ее проводили мои коллеги. Но так, как народу было, как кот наплакал, то я решил, что проще будет заняться этим самому, чем искать кого- то на замену.       Для проведения таких мероприятий в нашем заведении имелись специальные кабинеты, стулья, стол, на стенах картины, под ногами коврик. Можно даже музыку включить на фон. Все для клиентов.       Но главной деталью интерьера являлось то, что обычный человек никак не заметит этого. Это записывающая аппаратура, грамотно спрятанная где-то в помещении. Признаться честно, я сам уже и не помнил, где размещаются микрофоны, но знал что их несколько.       По ним то и будет записываться наш диалог с Ричардом, который затем будут прослушивать мои коллеги, делая записи и предварительные выводы.       - Присаживайтесь, мистер Хенс, - я указал на свободный стул, напротив моего, - мы проведем с вами беседу с стандартными вопросами, которые задаются всем, без исключения. Попрошу давать честные ответы.       Утвердительного кивка было вполне достаточно, и я начал работу.       В подробности вдаваться не буду. Вначале шли общие вопросы: место рождения, любимые увлечения и тому прочее. Ответы Ричард давал сухие, краткие, но я не отчаивался. В большинстве случаев начальный этап как раз и служил "толчком" для начала беседы. Все шло по плану.       Вопросы сыпались один за другим, время шло. Лёд сдвинулся, но совсем незначительно. Не видел я интереса в его глазах. На подходе уже серьезные темы, а собеседник совсем не готов.       Я отложил бланк и спросил:       - Ричард, а о чём вы думаете?       Похоже вопрос оказался неожиданным и не по "теме" для его восприятия.       - Почему вы спрашиваете? - удивление на его лице я записал в список своих достижений.       - Мне нужно получить от вас как можно больше информации, а вы всячески противитесь этому.       - Я всегда такой, - ответил парень.       - Сделайте исключение, побудьте не таким. - Вот очень не люблю такую манеру общения.       Короткая пауза.       - А что вы, собственно, от меня хотите? Чтобы я поменял характер? Я всегда так общаюсь: и дома с матерью, и у себя самого.       Желваки на лице парня задвигались. Мыслительные процессы на лицо, как говорится. Можно сказать, что это небольшой успех.       - Так что ответ на ваш вопрос, нет. Не могу.       Это были самые длинные его фразы за весь день. Я, как бы сказать, даже обрадовался что ли.       - Вы берете жилье поднаем? - начнем с малого.       - Да.       -А где ваша семья? Я хочу сказать, что вы еще молоды. Я в вашем возрасте хоть и учился в университете, но жил с родителями, - приврал, конечно.       - С матерью я не общаюсь, а деньги на жилье у меня имеются, - ответил Ричард.       Что-то не складывается. Откуда у такого подростка деньги? В его возрасте я мог позволить себе разве, что девушку в кино сводить. А в наше время снять квартирку, тем более домик, стоит ой как недешево.       - Хорошо, сменим тему. - Пару ударов ручкой о блокнот давали понять, что вопросы идут из головы, а не из разряда типовых.- Где вы работаете?       - Нигде.       - Не понял... Как так? - Я был изумлен.       В ответ Ричард лишь пожал плечами, - мол, вот так как-то.       Я стер рукавом пиджака пот со лба, чего обычно не делаю, и задал очередной вопрос:       - Может, я что-то не понимаю, но откуда у вас деньги на жизнь берутся?       Ричард посмотрел на меня, глазами спрашивая: как так? Вы не в курсе? И, поняв, что так и есть, сказал:       - Я писатель. Издательство присылает. В документы вроде бы записывали...       Дважды за день я наступаю на одни и те же грабли. Документы нужно читать до конца! Когда- нибудь это обернется худо... Так, стоп. -Издательство?       - Ваши работы публикуют за деньги?       Короткий кивок.       Я исподлобья взглянул на бланк вопросов и снова на Ричарда. -       Раз вы уже знаете, что с документами я до конца не ознакомился, то скажите, что вы здесь делаете?       Мы встретились глазами.       Прочесть в них что-то было невозможно. Пустой взгляд. Ничего не выражает. Каменная стена.       Молчание длилось минуты две, может три.       В помещении становилось жарко, кондиционер не работал, а где лежит пульт включения, я не знал. Капельки пота скатывались по нашим лбам и срывались на пол, но никто не обращал на это внимания.       Наконец, Ричард сказал:       - Почитайте документы, мистер Найквист.       Это поставило жирную точку на нашей беседе. Я поднялся, поднялся и он. Молча, коротким взмахом руки я указал на дверь, и мы вышли из душного кабинета.       Снаружи уже ждала служащая, женщина средних лет. Она любила оставаться вечером одна и слушать музыку, тихо напевая мелодию. Все мы любим это делать, мало кто этим занимается в присутствии других.       - Отведите пациента в свою комнату, спасибо.       Кажется, она что- то ответила, но мне не было до этого. Я шёл по коридору и чувствовал, что это надо мной провели работу психологи. Будто это я выступал перед трибуной несколько часов.       Писатель, да... Он ещё и популярен небось. Его отстраненность напрягла мои нервы. Какой крепкий орешек, вы только гляньте. Не открылся ни на сантиметр. Столько времени на него было потрачено, а он даже не сдвинулся с места... С обычными пациентами можно было уже стратегию лечения набросать, если они разговаривали, конечно.       А в любом случае, все это мелочи, впереди выходные, и нужно настроить себя на положительную волну. Не люблю я домой приносить рабочее настроение. Для своей семьи я есть защита и опора, и даже думать не хочется, если они увидят на этой стене трещины.       Свой кабинет всегда успокаивал, может, это интерьер такой. Вроде коренных изменений тут не было. Ну стены красили года два назад. В такой же цвет. Ну вещички свои я расставил по полкам. Ничего же особенного. Ан нет, душе все равно легче.       Время неумолимо двигало стрелки часов. Стоит уже сейчас выезжать. Скоро начнутся пробки.       Нужно только ключи найти. Раза два в неделю я их стабильно терял в бумажках моего стола. Сколько раз говорил себе, что нужно сделать отдельную вешалку или полку для них. Так все и остаётся на уровне "хотелок".       Но некоторые "тёмные уголки" своего кабинета я все же знал. В них неоднократно находилась пропажа. С них и начну.       Уже на второй попытке меня ждала удача. Полка, на которой стоит миниатюрный кораблик, подарил кто-то то на юбилей, а может и нет.       Вот зачем, скажите мне, уборщики так упорно всегда поправляют эту конструкцию? Этим самым предмет поиска всегда отодвигается за статуэтку. Нет бы за шкафами помыть...       Так. Ключи есть. Пальто... Вот оно. Отлично. Документы убраны, закрыты в ящике стола. Портсигар не забыть. Ба. Да я за весь день одной сигаретой обошёлся. Эх, работа ,работа... А это что?       Задвигая кресло под стол, мое внимание привлёк край листа, жёлтого. Он пытался спрятаться под ящиком.       Время прибытия Хенса! Точно. Чуть не забыл.       Открылся замок. Бумаги оказались снова на рабочем столе.       -Так, где тут у нас.       Личное дело нашлось аккурат под заявками. Под ним лежали остальные сегодняшние "клиенты".       Я даже садиться не стал. Сейчас мне больше всего хотелось удовлетворить любопытство причиной его появления.       Дата рождения, адрес, симптомы.       Вот оно...