***
Так тянутся дни за днями, недели за неделями. Солнечные и мягкие утра, более менее активный обед и уютно-теплый вечер. Иногда они выбирались в парк погулять. Иногда выезжали в магазин, за продуктами и за вещами малышу. В их комнате появилась детская милая мебель, несколько детских игрушек, в том числе и мягких. На день рождения Михо, Чон подарил ему большого мягкого медведя, который немного выше него. Теперь и он входит в интерьер их комнаты. Михо был просто счастлив, прямо как сам ребенок. Если вокруг становилось тихо, то малыш, будучи в бодроствовании, начинал пинаться. Небольно, но ощутимо. Михо решил включать музыку в такие моменты. Чон сказал, что он точно вырастет шумным и активным ребенком. Иногда, на животе омеги было четко видно контур ручки или ножки внутреннего обитателя. Иногда они спорили, но омежка всегда защищался аргументом, что он беременный, когда свои аргументы заканчивались. Чон говорил, что это нечестно, но ему ничего не оставалось, как принять свое поражение. А иногда просто дурачились или лежали в обнимку в кровати. Могу сказать, что Михо пару раз жаловался отцу, что он слишком нагружает альфу, поэтому тот уделяет ему меньше внимания. Каждый день был особенным. Каждый был особенно наполнен теплом, весельем, объятиями, поцелуями, уютом, шутками, слезами. Да, такое тоже бывало. Слезами счастья. Слезами, за которые Чон мог бы отдать все в своей жизни, хоть судьба-злодейка мало чего ему оставила.***
Омега сидел на кухне и кушал фрукты с перцем. Вы не поверите, но это правда вкусно. Чон уехал сдавать что-то отцу и в институт. Михо не интересовался. Ему это неинтересно. Куда более интереснее, когда он приедет. Но скорее всего, он уже собирался выходить из института. В живот последовали пару толчков. Омега по привычке положил руку на живот и стал гладить. Но не тут-то было.. Низ живота неприятно сдавило. Михо отложил свои перченые фрукты и посмотрел на свой живот. - Что это было, Господин Кан? Вы все-таки решили сделать перестановку? - обратился он к малышу. Примерно через пятнадцать минут действие повторилось. А потом еще через пятнадцать и еще. - Нет, ну это не дело, - омега дотянулся до телефона и набрал Чона. - Милый, привет, ты где? - Уже еду домой, что-то случилось? - послышался из трубки полу уставший голос. - Ну.. ты скоро будешь? - Ну да, может минут десять. - Хорошо, я жду тебя. - Целую, Солнце, - Чон отключается.***
Как и обещал, альфа появляется дома через десять минут. К нему подходит Михо и крепко, как только позволяет живот, обнимает его. - Соскучился? - Чон обнимает его в ответ, но посмотрев на его личико, теряется в мыслях. - Что такое? Что-то болит? Кто-то обидел? Я приехал позже, чем должен был? - Помнишь я тебе говорил день назад, что у меня давит низ живота? Больно и неприятно. - Помню. - Кажется, эти стягивания становятся регулярными.. - Поедем в роддом? или пока подождем? - Мне страшно. - Все будет хорошо, - Чон обнимает Михо еще крепче, благо, рост позволяет. - Я буду рядом, обещаю. - Спасибо, - омежка стискивает в своих кулочках кофту альфы, тем самым немного отвлекаясь от схваток. Проходит около двух часов. Ничего не поменялось. Они пытались смотреть фильм. Мысли о схватках в голове Михо шли параллельно мыслям о фильме. А потом он и вовсе задумался о родах. Он сказал Чону, что готов ехать в роддом, и пока он не передумал, нужно быстрее уехать туда. Альфа не может ослушаться капризу беременного омеги. Они собрались и уехали.***
Сердце каждого из них билось очень быстро. Михо было страшно, а Чону было страшно за омегу. Это просто неописуемые чувства. Ты ждал этого на протяжении девяти месяцев и вот он настал. Ты боишься сделать шаг в будущее. Это очень ответственный момент. Но ты так жаждишь его. Вряд ли это можно с чем-то сравнить.***
Спустя восемь часов хождений со схватками и десять часов родов, на свет родился омежка Хэ, весом почти в три килограмма и ростом в сорок пять сантиметров. Его главная особенность - маленькое родимое пятнышко в виде цветочка рядом с ключицей на левой стороне, не считая двух прекрасных родителей. После родов Михо сразу уснул, находясь в кроватке. После того, как Чон посмотрел на своего сына, он зашел в палату к своему омеге. Он был искренне счастлив и рад. Его просто переполняли эмоции. Он хотел кричать, бить посуду, плакать, спокойно лежать в кровати, обнимая свою семью. Неважно. Он был просто рад и счастлив. Альфа укрыл его и чмокнул в лоб. Поправил его разбросанные, немного спутанные волосы и подошел к двери. Хочешь, не хочешь, а домой надо. Его взгляд остался прикованным к лицу этого милого, уставшего, любимого чуда. Чуда со вкусом цитрусов.