Безнадёжность

      Один, два, три... Пауза. Один, два, три... "Надо будет утром поискать, где капает. Хотя это же канализация, тут вечно где-то капает," - невесело усмехнулся Донателло. Только непонятно, почему сейчас это мешает заснуть.       Донни со вздохом потёр переносицу и неслышно встал. Раз уж не спится, хоть поработать... ***       Поворот, коридор, до конца, снова поворот...       Донателло привычно протянул руку в темноту и щёлкнул выключателем. Загудели лампы, и огромная, до самого потолка забитая всякой техникой, комната осветилась. Каждый раз, входя в мастерскую, он испытывал трепет, сродни тому, который испытывает дирижёр огромного оркестра перед концертом. Послушные его рукам все эти разрозненные детали, болты, шлейфы сольются вместе в единую прекрасную симфонию, пусть даже эта симфония поместится на ладони.       Донни подошёл к металлическому столу, на котором горой лежали платы, разноцветные чипы и разъёмы. Он не мог спокойно проходить мимо своих сокровищ. Каждый раз они словно принуждали его останавливаться, будоражили, заставляя виться мысли, рождая идеи, которые ждали, нет, требовали воплощения здесь и сейчас! Черепашка прикрыл глаза и дал волю своему воображению, которое тотчас разложило в голове хозяина ворох деталей на отдельные кучки. Эта, например, пригодится в сборке нового передатчика для Леонардо. Донателло основательно подошёл к делу усовершенствования гаджета: в нынешней версии  не было и трети придуманных им новых опций, к тому же все новинки были разработаны специально для брата. А вот эта кучка вот-вот соберётся воедино и порадует Эйприл...       Произнеся про себя её имя, Донателло вдруг с некоторым удивлением поймал себя на том, что тепло улыбается. Эйприл... Каждый раз,  получая от Донни что-то новенькое, она восхищенно ахала и с такой благодарностью на него смотрела... В тот момент черепашка чувствовал себя по-настоящему счастливым, радость девушки дарила ему такое вдохновение, рядом с которым не стояли никакие крылья.       И Донни творил. Изощрялся, бросая вызов самому себе, соединял, скручивал, обжигал пальцы паяльником, кислотой, менял местами детали, чертыхался, жёг, выбрасывал, разбивал, склеивал... Думал неделями, рисовал, мысленно складывал в голове фрагменты, словно пазл, отбрасывал идеи, возвращался к ним снова. И всё это для того, чтобы порадовать Эйприл, увидеть в её глазах огонёк восхищения, который так согревал Донателло. И застенчиво улыбнуться ей в ответ.       Внезапно улыбка черепашки начала таять и сменилась печальной ухмылкой. Если бы братья относились к его созданиям хотя бы на десятую долю уважения... Каждое произведение они воспринимали как должное, давно уже позабыв, что такое удивляться, а иногда и благодарить. Донни-собери-устройство, Донни-а-расскажи-про... а-нет-ужасно-скучно, Донни-найди-где-находится-кто-угодно, Донни-исследуй-это-и-вон-то, Донни-прости-я-сломал-почини. Черепашку охватил приступ острой тоски.       - Как же. Я. Устал... - прошептал ниндзя, закрыв лицо руками и опускаясь в кресло перед компьютером. "На Леонардо груз ответственности" , "Ему нужна поддержка братьев" назойливо жужжало в его голове голосом Учителя... Нет, Донни всё понимал. Как обычно, Донни всё и всегда понимал. Но... как будто в поддержке нуждался только Лео.       Бессонница стала частой гостьей Донателло. Даже слишком частой. Его мозг работал днем и ночью, синтезируя, оптимизируя, прокладывая новые пути; как лавина несущаяся с горы, он был не в силах остановиться, не мог и расслабиться. Донни обязан быть на шаг впереди всех и вся, даже впереди своих братьев, чтобы суметь предусмотреть всё, обеспечить необходимым. Ну и что, что эта гонка сжигает его изнутри, травит эмоции и чувства. Умница Донни сможет. Он всё сможет. Всегда мог.       Внезапно свет в комнате стал тусклым, лампочки начали мигать и через миг совсем погасли. Воцарился густой, непроглядный мрак.       Черепашка задумчиво протянул, словно бы  обращаясь к убежищу:       - То есть ты считаешь, что сегодня я должен отдыхать? Извини, но дел слишком много. Я не могу. Не в этот раз, нет.       Донателло встал и быстрым шагом двинулся к выходу. Всего лишь запустить аварийный генератор, и всё будет хорошо, можно будет работать.       Ниндзя двигался быстро, ловко обходя препятствия, выплывавшие из тьмы. За годы жизни внизу он исследовал подземелье до последней черточки их детских рисунков на стенах,  до самых запутанных закоулков, дальних ответвлений так, что незаметной тенью мог подкрасться к любому из братьев. Тенью... Тем, кем, собственно, и являлся.       Донателло споткнулся и остановился, как вкопанный. Эта мысль поразила его, словно вспышка молнии. Тень... Он - тень?       Донателло шумно выдохнул, ошарашенный внезапной мыслью. Ну конечно... Каждый из его братьев был настолько ярким, что глазам больно. Леонардо - прирождённый лидер, по духу - звенящая сталь своей катаны. Микеланджело - солнечный вихрь, ветер, что может и ласково веять, и беспощадно сбивать с ног. Рафаэль - безудержная, безумная мощь, ярость пожара, что сметает всё на своём пути. И... Донателло. Зануда Донни. Рядом с братьями он казался себе блеклым. Не-героем. Тенью, что скользит где-то на задворках, прикрывая все возможные тылы.       От этой мысли ниндзя стало невыносимо больно. Выходит, что вся эта безумная, отравляющая его гонка - не более чем попытка доказать братьям и самому себе, что он чего-то да стоит. Доказать, что Донни - не пустое место...       - Нет, нет... Это не так, всё не так, - сипло повторял он, мотая головой. Горло сдавил жёсткий спазм, Донателло хватал ртом воздух и не мог вдохнуть. Горечь ядовитыми щупальцами расползалась по груди, выворачивая сердце наизнанку, поднималась выше, жгла невыносимым пламенем страдания. "Всё, что ты сделал, - ты сделал для себя. Ты хотел, чтобы без тебя не могли обойтись, о да... Ты хотел, чтобы с тобой считались...Вовсе не потому, что ты любишь их," - змеиным шёпотом глумился чей-то голос в голове.       Ниндзя рухнул на колени и сжал виски руками, как заведенный повторяя только:       - Нет, нет, нет, нет... Это неправда...       И, переходя на крик, Донателло бросил в темноту:       - Это неправда! Я всё... Всё делал ради семьи! Ради братьев!       Его голос эхом отлетел от каменных стен, гулко разлетаясь по коридорам.       Свет вдруг вспыхнул и погас, вновь погружая Донателло в глубокую тьму. Ниндзя, с трудом дыша, поднялся и оперся дрожащими руками о стену. Надо уходить отсюда. Надо ко всем, обратно, надо к братьям, к отцу...       В кармане зажужжал телефон. Смс. Донни оперся о стену и сглотнул. Дыхание постепенно выравнивалось. Ниндзя ещё раз глубоко вздохнул и вытащил телефон. На экране высветилось сообщение.       - Эйприл...- одними губами произнёс Донателло.       "Привет! Наверняка опять не спишь, технический гений?" "Не сплю," - полетел короткий ответ. "У меня есть кое-что интересное, ждите меня завтра!"       Только завтра.       Загудели лампы, заполнили светом коридор, заставляя Донни на секунду болезненно зажмуриться.       Только завтра. Что ж...       " Будем ждать тебя ". И смайлик. - Я буду ждать тебя, Эйприл, - выдохнул Донателло.       Ты нужна мне. Пожалуй, как никогда.