А те кто не исправился, возвращаются во второй раз

       Мы сняли три номера в отеле. И когда пришло время распределять, кто с кем будет ночевать, произошёл небольшой конфуз. Девочки распределялись, а я отошла поговорить по телефону с Полей, потому что у сёстры были проблемы с молодым человеком. Пока я утешала Полю, девки уже распределились и пошли в номера, меня ждать никто не стал, просто сказали, что мой номер 201 и дали ключ-карту. Я думала, что буду тусить одна, потому что Мэри будет с Олегом, у Депутата своя хата в Москве, она сегодня даже не собиралась к нам присоединяться, ну, а Машка с Танюхой, потому что какой нормальный человек будет делить номер со своей бывшей. Я бы точно не стала. Швейцар забрал наши чемоданы. Все разошлись. Я долго думала, чем занять себя. Решила пока не подниматься в номер, посмотреть бар, может слегка выпить, отдохнуть. День был очень тяжёлым эмоционально, хотелось расслабиться.        В баре уже было полно народу. Как никак уже далеко за полночь. Я написала Маше, чтобы она не волновалась, что я буду поздно, и чтобы меня не искали, и включила телефон.        Заказав чистый виски со льдом, я осмотрелась. Было очень много мужиков сорокалетних, вокруг которых плясали восемнадцатилетние девицы, потом парочка каких-то одиночек, просто пьющих у бара, и пьяные в говно женщины за тридцатку, пристающие ко всем подряд без разбора. Мда, веселья сегодня не будет. Ну, хоть напьюсь.        Пила я много и, наверное, долго. За временем не следила, потому что телефон был выключен. Я просто сидела, ловила флешбеки из прошлого, просто купалась в воспоминаниях. Я вспоминала своего отца, которым лет до шести гордилась, а потом боялась и ненавидела. Потом видела как пьяный отец замахивается на мать, очень здоровый, сильный мужик, который всю свою жизнь провёл в армии, где царила атмосфера агрессии, где, если не покажешь, что ты авторитет, что ты сильнее, тебя не будут слушать, не будут подчиняться. Я видела, как он бил мою мать, как брат пытался её защитить и набрасывался, а отец хватал его за горло и бил кулаком в живот. Я никогда не хотела быть похожей на отца. Но сама не заметила, как стала. Жестокая, холодная, бесчувственная. Не раз слышала, как меня за спиной так называют. Меня это не задевает, мне все равно, когда это говорит кто-то чужой. А те кто рядом знают, что это неправда. Но Она так меня называла. Ещё на проекте.        Решив, что пора бы уже поспать, я вышла на улицу покурить напоследок. Часы на стене отеля показывали половину третьего. Хотелось уже просто лечь, а я даже не знаю, где мой номер. Но с этим разберусь.        Выбросив бычок в урну, я почти уверенным и ровным шагом направилась на поиски номера. Долго искать не пришлось, я его сразу увидела, когда поднялась на второй этаж. Первая попытка открыть дверь оказалась неудачной, ключ выпал из рук, и когда я согнулась, чтобы поднять его, дверь резко распахнулась, и я ввалилась в комнату.

<center><center>***

       — Опааачки, а вот и ключик, — заплетающимся языком проговорила я, пытаясь подняться с пола. Чьи-то руки подхватили меня под подмышки и поставили на ноги. Я сфокусировала свой взгляд на человеке, стоящем передо мной. — Танюшааа, привет. А мне сказали, что это мой номер. Ну я пошла, ещё поищу.        Я стала разворачиваться обратно к двери, когда Татьяна схватила меня за руку.        — Можно без рук, окей? — грубо рыкнула на неё я.        — Хорошенко, ты в край ебанулась?! Завтра съёмки начинаются, вставать хрен знает в какую рань, а ты мало того, что явилась в три часа ночи, так ещё пьяная в ноль просто. У тебя мозг есть? — брюнетка даже покраснел от злости. А мне так нравится, когда она на эмоциях, это приятно даже. — С кем ты пила? И вообще, где ты была все это время? Почему телефон выключен?        — А ты мне кто, чтобы я перед тобой отчитавалась? Гуляла я, ещё вопросы есть? — Я не хотела грубить, просто её последние слова меня допекли.        — Кать, я просто переживала, ты Москву плохо знаешь, что-то могло случиться и…        — Ну уж как-нибудь разобралась бы в этой сраной Москве. Все, я устала и хочу спать, пойду искать свой номер, прости, что побеспокоила, — я резко вырвала свою руку из её и направилась в сторону двери.        — Куда ты пошла? Это твой номер.        — Не поняла…        — Ты тупая? Это твой номер! Мы же говорили тебе.        — А ты что тут делаешь тогда? И откуда у тебя ключ от МОЕГО номера? — Я вообще не понимала, что происходит, почему она здесь, и даже если опустить этот момент, почему она не спит ещё. Неужели правда меня ждала?        — Ну, я не думала, что ты против будешь. К Маше приехал её друг из Саратова, и я подумала, что могу переночевать с тобой, — мялась девушка. А я разозлилась. Она вообще не понимает, что мне больно её видеть? Смотреть в её глаза, смышать голос, это невыносимо. Меня распирала злость, я была пьяна и не могла себя сдерживать.        — Конечно, Танюш, я не против, блять, — я прошла вглубь номера и, остановившись возле стола, пыталась снять с себя одежду. — Мне же просто ахренительно приятно с тобой находиться! Это же так клёво, да? Мы же подружки! — удар, звон разбитого о стену стекла. — Ты ж мне как родная, да Тань? — грохот — и стеклянный столик перевернут, а все, что на нем было разбито. — Мне же так легко притворяться, что мне дышать рядом с тобой не больно!        Я развернулась и пошла в её сторону. Таня попятилась назад, я видела страх в её глазах. Я все шла и шла, пока она не впечаталась в стену. На ней был только белый коротенький халат. Мы стояли очень близко друг к другу, и в другой ситуации, я бы просто прижала её к стене и целовала, пока её ноги не начали бы дрожать.        — Я не хочу ни видеть тебя, ни слышать. И уж точно, Тань, я не хочу быть для тебя другом, — мой кулак впечатывается в стену возле её головы. Таня дергается, в глазах страх, и слёза медленно бежит по щеке. — Не бойся, я бы никогда тебя не ударила.        Я отошла от неё, достала из чемодана вещи, чтобы переодеться. Со штанами я справилась легко, но рубашка не хотела расстегиваться, и я начинала нервничать.        — Кать, давай помогу. — Еле слышно сказала она. Я не стала спорить и просто развернулась к ней.        Таня подошла, она не смотрела на меня, отводила глаза, я не могла понять, о чем она думает. Рука начала болеть. Я даже протрезвела. Таня расстегнула мне рубашку, стянула её с моих плеч, и когда её пальцы коснулись меня, я вздрогнула. Тут она заметила, что я сжимаю руку в кулак и прячу за спину.        — Кать, дай посмотрю. — Сил сопротивляться не было. Она взяла мою руку, разжала кулак. Разжимать было больно, и я поморщилась. — Садись, я обработаю.        Я послушно села, а Таня ушла в ванную, вернулась через секунду с ваткой, водой и перекисью. Она села рядом, взяла мою руку в свою, аккуратно протерла раны на костяшках пальцев. Когда она стала обрабатывать их перекисью, я морщилась и шипела, а Таня говорила: «Потерпи», и дула на них.        — Тань… Прости, я не хотела тебя пугать или обидеть, просто мне не просто сейчас…        — Хорошо, если хочешь, я уйду. Сниму ещё номер, или к Мешке постучусь. Я видела как вы с Олегом смотрите на меня. Ненавидите что ли. — Грустно говорила она. И, Боже, Таня, как ты ошибаешься! Ненавидеть тебя? Я бы, даже если бы очень хотела, то просто не смогла. У меня даже мысли такой не было.        — Не нужно никуда идти. Все нормально. Я просто сама не понимала, что творю. Сейчас уберу весь бардак, который натворила, и постелю себе на полу. Или в кресле посплю, не знаю.        Я встала, собрала осколки стекла. Таня перевернула столик, сложила на него всё. Через 10 минут все было убрано, и я собиралась уже лечь. Хотела уже вытащить матрас, но Таня остановила меня.        — Кать, давай без этого всего. Ничего не случится, если мы просто поспим в одной кровати.        — Хорошо. — Я легла на кровать, Таня присоединилась ко мне. Мы лежали по разные стороны кровати, сохраняли дистанцию. Повисла напряженная тишина. Я просто молча смотрела в тёмный потолок. И тут Таня сквозь сон, уже не особо разборчиво говорит:        — Разбудишь меня завтра?

<center><center>***

       " Мы сидели компанией с девчонками. Пили, играли во что-то, орала музыка. Мы с Таней решили не рассказывать пока что девкам, что вместе. Но мне кажется, что все итак уже догадывались. Машка постоянно нас подкалывала, Поля очень удивлённо посматривала, иногда с таким взглядом, типо «Катюх, я не осуждаю тебя, но будь осторожна». В общем вечер проходил хорошо.        Моя голова лежала у Тани на коленях, она мягко перебирала пальцами мои волосы, а я просто смотрела на неё и наслаждалась прикосновениями.        — Эй, Бурошенко, вы помните, что нам в 9 завтра нужно на съёмки? — спросила Маха.        Мы покивали головами, посмеялись над тем, как она нас назвала. Все фанаты переняли эту историю с " Бурошенко» и каждый день закидывали нас вопросами в эфирах: «Вы вместе?», " Бурошенко ис риал?», " Это канон?». А Маху стали называть нашей матерью. Мы отшучивались, что-то говорили, но наши слова иногда не совпадали, и нас потом на этом ловили.        — Катюш, разбудишь меня завтра? — я хитро улыбнулась и приподнялась с её колен.        — Как захочу?        — Да, — Таня смущённо улыбнулась, а я еле сдержалась, чтобы при всех не поцеловать её.        Это был один из самых лучших вечеров, которые я помню. Тогда мы просто наслаждались друг другом. Я не могла представить, что спустя каких-то пару месяцев мой мир перевернется от сообщения «Иди нахуй» от самого любимого человека на земле, который сейчас свойм взглядом даёт мне почувствовать себя дома и, я верю, что любит меня.

<center><center>***

       — Разбужу. — Тихо сказала я. Но Таня меня уже не слышала. Она тихонько посапывала, заставляя моё сердце сжиматься от чувств, о которых она ни при каких обстоятельствах не должна узнать. — Спокойной ночи, Танюш.