even if it takes all night or a hundred years

К семи утра солнце уже преодолело горизонт, возвышаясь над зданиями и грея ранних пташек. Небо ещё немного отдавало оранжевым, размываясь где-то на уровне пятого этажа отеля, в котором поселился Хосок. Плохо обжитая площадь вся была завалена разбросанными вещами: влажное полотенце беспризорно лежало к ногах у хозяина, который сейчас внимательно разглядывал себя в зеркале, намазавшись пеной для бриться и убирая щетину одноразовым станком, который ему благополучно предоставил отель. Чон чувствовал себя свежо, преисполнено сил: с двух часов ночи до шести, расхождение во времени было всего в час, но под конец, измотанный за день, Тэхён начал засыпать, стоило старшему заговориться. Будить мило выглядевшего донсёна не хотелось, и потому, где-то на третий раз, Хосок просто молчал несколько минут, разглядывая предложенный ему кусочек щеки Кима – камера выпала из его рук, чего парнишка даже не заметил, и потому было видно лишь часть лица. Глубоко внутри Чон остро ощущал желание позаботиться, укрыть младшего и поставить телефон на беззвучный режим, чтобы никто ненароком его не разбудил, но расстояние делало своё дело, и потому тот, вздохнув, просто отключился, надеясь, что никто не станет будить это чудо до двух часов дня хотя бы: Тэ был тем ещё соней, но очень чутким ко всему происходящему во внешнем мире, потому его комнату стоило обходить за несколько метров, дабы не потревожить того. Сам же Хосок не решился ложиться спать снова – сегодня был его первый рабочий день, и совсем не хотелось чувствовать себя варёным. В пол седьмого ему пришло сообщению от Киую, в котором та напоминала ему о том, что в полдень ему следовало быть в студии, дабы не пропустить индивидуальное занятие, но Чон чувствовал сильный прилив сил, потому решил сначала сходить на завтрак, и уже после, в оставшееся время, размяться и позаниматься в одиночестве, чтобы не оплошать перед своим новым тренером. Самочувствие было прекрасным, хотя и волнение подпирало его где-то под рёбрами, о чём Хосок успешно забывал, стоило лишь выйти на солнечную улицу, где люди облепили его со всех сторон, двигая в своём ритме. Было решено пройти пешком расстояние между отелем и офисным зданием, где находилась его новоиспечённая студия. Позавтракать удалось довольно неплохо, Чон взял себе овсяную кашу на соевом молоке и кофе, чтобы не сильно чувствовать тяжесть в животе во время тренировки. Люди, находившиеся с ним в одном здании, извергали какую-то настолько светлую энергию, что она передавалась и ему, потому поднимался на свой, шестой этаж, парень с широкой улыбкой на лице. Ключи от студии бренчали в руке, с замиранием сердца Хосок открывал дверь и тут же почувствовал приятный запах дерева – наверняка, паркет тут положили совсем недавно. Прохладный воздух коснулся его лица, когда парень с мечтательным вздохом захлопнул дверь за собой, скатываясь по ней спиной и широко улыбаясь восхитительному виду, который открылся ему. Большую часть времени Чон настраивал технику под себя, чтобы наконец взяться за дело. Было странно видеть новейшие технологии в своей студии, обычно он просто брал то, на что ему выделяли денег, и просто бесконечно мечтал о то, что в один день у него появится всё, о чём он так долго грезил. Конечно, было очень странно, когда рядом не было остальных ребят: Тэхён не приходил посмотреть на то, как он танцует; Чонгук не приносил еду, а Юнги не звонил ночью, крича, чтобы тот вернулся домой как можно быстрее, потому что младший задерживался. Странным было и то, что теперь ему придётся быть самому за себя, как объяснила ему Сюй. Казалось, это было вполне ожидаемо, но Хосок не совсем был готов к тому, чтобы становиться соло. Он любил свою группу, любил и то, что они делали вместе. Мечта о сольном проекте была, но всегда витала где-то совсем далеко, отложенная на то время, когда они всей группой станут известными – то есть, на первом плане стояло общее дело, и мысли не было о том, чтобы бросить свою команду. Чон просто не был таким человеком, но последние события в коллективе, а, конкретно, с Тэхёном, подтолкнули его к тому, чтобы на какое-то время попробовать себя в одиночестве, отделившись от того, чтобы подстраиваться под остальных. Стараясь думать об этом как можно меньше, забыть лица парней, узнавших об этом, было невозможно. Хосок натянул улыбку, даря её самому себе в зеркале, чтобы отогнать от себя такие ненужные сейчас мысли. Он поправил волосы, потягиваясь: его толстовка задралась, открывая вид на небольшой животик и бедро с маленькой татуировкой – Чон взглядом зацепился за неё, и в который раз его посетила мысль ‘господи, зачем я это сделал?’, но, даже несмотря на это, к надписи, ставшей ему теперь родной, у него была бесконечная нежность и привязанность, так что, если бы кто-то предложил ему удалить её, тот бы непременно отказался. Привычная разминка оказалась немного тяжёлой оттого, что несколько дней Хосок провёл без каких-либо физических нагрузок, в основном просто пытаясь как-то жить. Мышцы плохо тянулись, хрустела шея, но это было именно тем, чего ему не хватало. В импровизированном танце его тело понемногу вспоминало заученное, и уже через минут сорок Чон мог спокойно повторять самые сложные движения, готовясь в тому, чтобы показать это знающему человеку. К его собственному удивлению, студия на четвёртом этаже не сильно отличалась от его собственной, разве что тут не было компьютера и была всего одна полочка на стене: наверное, все эти помещения очень походили друг на друга. Пока тут никого не было, он скинул на пол свою сумку с вещами и трепетно принялся обходить всё, обнаруживая незначительные отличия, такие, как несколько развешанных тут грамот, видимо, его нового тренера, и медалек: на полочках стояли несколько кубков, и Хосок едва ли не ахал от зарождавшегося в груди восхищения и уважения. Чон заранее представлял, как выглядел его тренер, и воображение строило ему картинки мужчины лет тридцати пяти с седыми на висках волосами и хорошей мускулатурой. – Привет, – парень вздрогнул, оборачиваясь, и видя, к своему удивлению, довольно молодого парня с большой сумкой на плече. Тёмные волосы, широкая улыбка на лице и свободная одежда – красивый серый пуловер с какой-то надписью на английском и заношенные спортивные штаны, у которых были чуть оттянуты колени. – П-привет, – Хосок замялся, поворачиваясь корпусом к парню и откровенно его рассматривая, пока тот, шумя пакетами в сумке, доставал оттуда небольшой диск с музыкой для занятия и спортивную бутылку сиреневого цвета. – Давно ждёшь? – он обернулся на Чона, зубами открывая пробку и принимаясь пить воду. Он казался очень уверенным в себе и довольно привлекательным. Никакой седины, даже морщинок, кроме как на лбу – мимические; красивый разрез глаз и добрый взгляд. Беспокойство тут же отступило, потому что Хосок понял – его тренер просто был профессиональнее и чуть старше его самого, так что бояться было нечего. – Совсем нет, – младший улыбнулся, качая головой и подходя к парню поближе, протягивая руку, – Чон Хосок, – представился он. – Юшенг Ган, очень приятно, – тот отзеркалил улыбку и крепко сжал протянутую ему руку, отпуская через пару мгновений, – Выглядишь довольно неплохо настроенным, разминался до моего прихода? – Да, – младший даже немного смутился, но тут же одёрнул себя, дабы не показаться какой-нибудь размазнёй. Внутренний настрой и вправду приподнялся, правда было немного волнительно впервые за долгое время заниматься с тренером, ведь в Корее он в основном тренировал себя сам. – Тогда нам это на руку, можем начать сразу с основ, – и, открыв пластмассовый футляр под диск, направился к стереосистеме. Хосок ставил все девяносто девять процентов на то, что всё пройдёт просто отлично. *** Неприлично яркая наклейка с изображением каких-то глупых ящериц на розовом пуловере: Тэхён смотрел и не понимал, где вообще можно было раздобыть такую чушь. В любом случае, руки его не останавливались и продолжали перевязывать талию старшего, который покорно сидел, подмяв под себя и раздвинув в стороны ноги, обтянутые плотной джинсой. Смущённый, с краской на щеках, аки куколка, он смотрел в сторону, пока вокруг него усердствовал Ким. В комнате было очень тепло, солнце проглядывало сквозь розовые, прозрачные шторы, окрашивая всё в романтичный цвет. – Туго? – спрашивал младший, обращаясь к Хосоку, а тот только мотал головой, пока ловкими пальцами донсён не схватился за его подбородок, поворачивая на себя и даря ему взгляд, от которого, казалось, можно было окаменеть, – Тебе страшно? – Нет, – прошептал Чон, упрямо отводя глаза обратно, словно боясь Тэхёна, который в такой момент был крайне сосредоточен на этих бесконечных узлах, которые обвивали не только его талию, но и руки так, что было практически невозможно двигать. Да ему и не хотелось. Ким медленно опустился к его шее, одурманено проводя носом по ней, вдыхая тёплый запах персиков, чего-то очень сладкого – его хён всегда выбирал такие приятные запахи, что сложно было оторваться. – Тогда почему ты дрожишь, – улыбнулся Тэхён, подбираясь к скуле и целуя её мягко, маниакально, стараясь вложить в это как можно больше: власть, привязанность и упование. Хосок тут же вздрогнул, но не повернулся на младшего. Ким усмехнулся, завязывая последний узел на спине старшего, – Посмотри, какой ты красивый, – довольно пробормотал он, но старший никак не отреагировал. В этой звенящей тишине было что-то интимное, в страхе было спокойствие, но, в то же время, кровь бежала по венам так быстро, так горячо ощущалась под кожей. Тэхён поднял хёна, словно тряпичную куклу, усаживая себе на колени и с мазохистским наслаждением рассматривая беспомощность того. Вспыхнув, Хосок повернулся, встречаясь со взглядом донсёна. Ему и правда не было страшно – он практически знал, что можно было ожидать от младшего, и потому было в разы интереснее играть недотрогу. Он вертелся перед ним, упиваясь ролью, и замечал то, как с каждым его движением взгляд Тэхёна сверкал всё ярче. – Ты хочешь что-то попросить? – Ким выгнул бровь, с глубоким вздохом проводя по узкой талии, крепко обтянутой толстой бондажной верёвкой: наверняка, Хосоку было немного тяжело дышать, но точно именно это ему и нравилось в этих играх – совсем чуть-чуть опасности и прогулки по лезвию ножа. Старший наигранно испуганно посмотрел на него исподлобья и опустил кончики губ вниз, как бы обижаясь. – Поцелуй, – одними губами произнёс хён, и это вызвало широкую ухмылку на лице Тэхёна: господи, у него стоял от одного взгляда на всё это скованное непотребство – чёрт, они были даже полностью одеты, почему это было так горячо? Ким приложил холодную ладонь к ярко красной щеке Хосока, мягко поглаживая большим пальцем и рассматривая того как бы оценивающе. Взявшись за подбородок, Ким повертел его лицо, будто бы оно было ненастоящим, и, остановившись у самого уха, прошептал: – Только тебе придётся отработать его после, – казалось, всё лицо старшего стало цветом садового яблока, но он, как бы повинуясь, промолчал, смотря из-под ресниц и едва заметно кивая. Тэхён улыбнулся, указательным пальцем приподнимая точёное личико и медленно приближаясь к чужим губам. – Тэ! Тэ! – как из-под воды слышался голос Чимина, и, за секунду до поцелуя, Ким проснулся, громко вздыхая от неожиданности, всем корпусом приподнимаясь с кровати, – Господи, да что с тобой такое? – взволнованно потряс его за плечо хён. За окном небо выглядело так, будто бы времени было далеко за полдень, но Тэхён с удовольствием поспал бы ещё хотя бы десять минуточек, чтобы закончить начатое во сне. – Приснился странный сон, – всё ещё отходя от небольшого шока, пояснил Ким, принимаясь тереть глаза руками. Чёрт, он был в одной секунде до того, чтобы поцеловать Хосока, почему следовало прийти именно в этот момент? Недоумению не было предела. – Ты весь извздыхался, как будто кросс бежал, – Чимин нахмурился, заносчиво оглядывая лицо парнишки, отмечая красные щёки и смущённость, – Тебе опять снился Хосок-хён? – заговорщицки улыбнулся он: это было ему не впервые. Тэхёну снился старший как минимум раз в две недели, но тот обычно скрывал содержание этих снов. Тут и так всё было понятно, и оттого смешно – Ким был тем ещё фантазером, и если в жизни он мог навыдумывать себе целый отдельный мир, то во снах было в тысячу раз больше пространства. Проигнорировав выпад старшего, донсён поднялся с кровати, потягиваясь и рассматривая бардак, который он устроил в комнате Хосока за то время, что они болтали ночью: тот почти был рядом, иногда даже казалось, что вот оно, совсем близко, протяни руку и дотронься, но в итоге пальцы встречались лишь со стеклом телефона. За время их разговора, Тэхён не то что начал меньше скучать, ему стало ещё тоскливее на душе: появлялись глупые мысли о том, чтобы просто взять билет на самолёт и прилететь к старшему, но это действие не одобрили бы ни парни, ни сам Чон. Ещё и эти дурацкие сны – так издеваться над ним мог только собственный мозг, будто бы показывая: ‘Смотри! Смотри, этого у тебя никогда не будет!’, и это больно отдавалось в груди. Пару раз Ким даже проснулся со стояком – вот это было вообще кошмарным. Чего только он не творил со своим хёном во сне: там всё было так, как всегда хотелось, чтобы было в реальной жизни – любимые верёвки Тэхёна, о которых они с Хосоком уже разговаривали когда-то, и старший подтвердил, что это довольно возбуждающая вещь; танцующий только для него хён, который невесть как так идеально управлял своим телом, что это обязательно сказывалось на младшем стояком; однажды ему даже приснились плётки, которыми он без зазрения совести хлестал Чона, связанного по рукам и ногам – его изображение просто обожало его подставлять, иногда даже заставляя стонать имя старшего сквозь сон. Это было огромной проблемой, когда в его комнату на некоторое время переехал Чимин: собственно, примерно тогда же он и узнал о странных отношениях парней. – Слушай, ты совсем неважно выглядишь, – нагнал идущего в ванную Тэхёна Пак, тот на это лишь закатил глаза, прикрывая зевок рукой. В зеркале он встретил себя не слишком приветливо, оттягивая бледную кожу на лице: под глазами всё те же синяки, какой-то болючий прыщ вскочил на виске, волосы были жирными и ложились толстыми прядями, – Я серьёзно, тебе нужно отвлечься, – не успокаивался Чимин, оставшийся стоять у распахнутой двери и разглядывать утренний ритуал младшего. – Я не хочу отвлекаться, – упёрто заявил парнишка, принимаясь шумно умываться и с особым упорством чистить зубы, как бы показывая всем своим видом непричастность. Ему не нравилось, когда кто-то начинал раздавать ему советы, особенно в таких щепетильных ситуациях: да, и если быть честным, не нравилось то, что кто-то знал о его, так сказать, особенном отношении к Хосоку. Было бы совсем другое дело, если бы они встречались или что-то вроде того, но просто о безответных чувствах никому не обязательно было иметь представление. – Тэхён, – Чимин подошёл ближе и его шёпот стал заговорщицким, – Посмотри, он просто взял и улетел… Он спокойно сможет найти себе там кого-нибудь, и я на процентов семьдесят уверен в том, что так и будет, – парнишка уже и не знал, как объяснить другу, что его чувства немного превосходили черту дозволенности, и давно было пора найти себе кого-нибудь, кто, желательно, не был бы Хосоком. – Замолчи, – встрепенулся младший, резко поворачиваясь на хёна и гневно смотря на него, по его подбородку поползла зелёная зубная паста, – Это вообще не твоё дело! И Хосок поехал туда учиться, не заводить романы… – на несколько секунд Тэхён нахмурился, будто бы пытаясь самого себя убедить в этом, но потом так же уверенно поднял голову и уставился в сочувствующие глаза Чимина, – Зачем ты вообще пытаешься меня в этом убедить? – Да потому что это Хосок! – Пак повёл пальцем у виска, – Он настолько ветреный, настолько нерешительный, что даже если каким-то волшебным образом он любит тебя, то вы будете вместе только когда ему будет под пятьдесят! – в словах парня была правда, Ким это понимал: его хён и правда был максимально медлительным в этом плане, Тэхён даже не был уверен, что ему нравились парни, потому что опыта у того не было совсем по этой части – по крайней мере, ему Чон об этом не рассказывал, но ведь сердцу не прикажешь? – Чимин, пожалуйста, не начинай, – Ким вздохнул, поворачиваясь обратно к зеркалу и безразлично продолжая чистить свои зубы. Уже очень сильно хотелось прекратить этот разговор, потому что он знал точно, что ни к чему это не приведёт, только поссорит их и подарит плохое настроение с самого утра. – Я забочусь о тебе, – Пак облокотился на близ стоящую стену, смотря в потолок и размышляя о том, во что же всё это может превратиться, если хоть немного убавить контроль – наверное, вселенная просто взорвётся. – И я благодарен тебе за это, – младший мягко улыбнулся ему, после сплёвывая пасту в раковину, – но, пожалуйста, дай нам время, я уверен в том, что всё будет хорошо. Чимин повернутся на него, смотря крайне снисходительно и пытаясь в этот взгляд вложить всё своё недовольство и сомнение в этой ситуации, но, простояв так с минуту, похлопал донсёна по плечу и вышел, оставляя того наедине со своими мыслями. Тэхён снял с себя футболку Хосока, вместе с пижамными штанами и нижним бельём, ступая в душевую кабинку и надеясь провести там добрые сорок минут, дабы хоть немного отойти от своего фантастического сна. *** Весь вспотевший, но бесконечно довольный, Чон вытирал полотенцем лицо и попутно смеялся с шутки, брошенной Юшенгом. Три часа пролетели совершенно незаметно, было такое ощущение, что он был не на уроке, а просто тренировался с другом, что-то вроде этого. Ган оказался очень лёгким в плане общения, совершенно не зацикленный на том, кто у них был на позиции ‘ученика’, а кто – ‘учителя’, общался так, будто бы они были хорошими знакомыми, и был крайне очаровательным: его движения, естественно, были намного распущеннее, но в то же время острыми, в его танце не было зубрёжки, скорее – интуиция и доверие к своему телу, и это бесконечно вдохновлялось Хосока, который будто бы сто лет не общался с кем-то, кто мог быть его наставником в таком деле, как танцы. В Корее у него не было слишком много времени на то, чтобы тренироваться самому, по большей части он, вместе с Чимином, тащил остальных парней к тому уровню, которого им стоило придерживаться, будучи набирающей популярность группой. Не то чтобы его сильно раздражало это, временами было даже здорово чувствовать себя основным звеном, обучая остальных парней в группе, но часто так хотелось заняться собой основательно, ступить выше, чем он был до этого. – Ты хорош, – Юшенг похлопал его по плечу, попутно стягивая с себя намокший пуловер и откидывая его в сторону сумки. Хосок задержался на идеальном прессе, красивой груди и руках чуть больше, чем следовало, и чуть зарделся, потому что сам таким не мог похвастаться. Новоиспечённый тренер выключил стереосистему и достал чистую белую футболку, натягивая её на тело: та, видимо, была ему чуть мала, так как обтягивала абсолютно всё тело. – Спасибо, – Чон улыбнулся, откидывая влажные волосы назад. С несколько секунд он раздумывал над тем, стоило ли ему тоже переодеваться тут, но, вспомнив про татуировку на бедре, отказался от этой затеи, дабы не получить слишком много лишних вопросов. Хотя, его тренер не выглядел как человек, который стал бы докучать неприятными вопросами. – Не хочешь отпраздновать знакомство… – глаза Хосока тут же округлились от таких слов, но Ган тут же рассмеялся, махая рукой в знак того, что парнишка неправильно его понял, – В кафетерии! На первом этаже, я ужасно голодный, даже не успел позавтракать. Господи, у тебя сейчас очень смешное выражение лица. Извини, если заставил почувствовать себя некомфортно. – Всё нормально, – Чон тоже улыбнулся, опуская взгляд и мысленно прислушиваясь к своим ощущениям – хотел бы он сейчас есть и хотел ли провести чуть больше времени с человеком, с которым познакомился несколько часов назад. Обычно, Хосок не поступил бы так, но тут, раз уж он оказался совершенно один в другой стране, то почему бы и не закрепить новое знакомство, тем более, что они просто пообедают вместе? – Да, я не против. – Отлично, – Юшенг хлопнул в ладоши с широкой улыбкой и закинул себе на плечо сумку, его примеру последовал и Чон. Они спустились на лифте на первый этаж, чтобы пройти в кафетерий, где сейчас было гораздо больше людей, чем утром, когда здесь завтракал Хосок. Обнаружив место с двумя стульчиками где-то ближе к окну, парни заняли его, после каждый отправляясь выбирать обед. Место чем-то напоминало столовую, только хорошо отделанную, чтобы соответствовать зданию, в котором оно находилось: в основном тут была свежеприготовленная еда и кофе, похожий на тот, что можно купить в автомате, ничего особенного, но Чон и не был сильно привередлив, разве что тщательно отбирал еду, чтобы в ней не было мяса. Конечно, тут были и продукты с тофу, но их выбор был сильно ограничен, так что парнишка брал чечевичные котлетки и какой-нибудь салат на гарнир: на еду он и так не был сильно падкий, но, завидев тело своего тренера, решил, что ему не помешает немного скинуть в боках. Юнги-хён нередко дразнил его за животик и прочие прелести, но Тэхён обычно вступался, даже не боясь спорить со старшим, потому что боялся того, что Хосоку навяжут какие-либо комплексы. Чон и так не был слишком уверенным в себе, часто занимался самобичеванием, и Ким был об этом осведомлён лучше всех, потому реагировал на подколы как минимум строгими взглядами – за это хён был ему сильно благодарен. – Ты веган? – выгнул бровь Юшенг, садясь напротив младшего и разглядывая его обед. У него самого на подносе уместились тушёные овощи с мясом, пакетик с каким-то острым соусом и небольшая кружечка с зелёным чаем. – Эм, – Хосок немного потерялся от этого вопроса, – Не совсем? Но я очень хочу совсем избавиться от мяса и лактозы в своём рационе, по личным соображениям. У меня и в группе половина ребят так питается, – он скромно улыбнулся, опуская взгляд и ворочая одноразовыми деревянными палочками в своей еде, – Раньше я думал, что это будет сложно, потому что всю жизнь провёл в семье, где просто обожают мясо, но мой друг и хороший хён, Сокджин, показал мне, что это всё намного проще, чем кажется, если только захотеть. И я захотел. – Здорово, – Ган удивлённо поднял брови, ловко закидывая в рот тушёные овощи и явно готовясь задать следующий вопрос, Чон уже практически научился распознавать его эмоции, – Так ты тот самый парень из группы? О тебе тут говорили, – Хосок поднял на старшего вопросительный взгляд, – Немногие тренера хотят брать ребят из групп, потому что они очень часто не выдерживают и возвращаются обратно. Никому не хочется потерять участника. – Не очень весёлая статистика, – донсён грустно улыбнулся, понимая, что, чтобы оправдать ожидания, ему придётся работать в несколько раз усерднее, чем обычному ученику, – Но да, я ‘тот самый парень из группы’. – В вашей группе остальные соло, насколько я помню, но думаю ты легко найдёшь с ними общий язык, ты забавный, – Юшенг ободрительно улыбнулся, продолжая с удовольствием уплетать свою еду. У Хосока же практически не было аппетита, потому он увлёкся больше отдельными частями салата и кофе, чем всем остальным. На самом деле, в груди было не самое приятное чувство – похожее на отдалённое волнение, потому что прошло уже достаточно времени, а Чон ещё не убрал телефон с беззвучного режима, чтобы узнать, как там Тэхён и остальные парни. За столом со старшими было бы некультурно доставать телефон, потому он просто немного нервно сидел, надеясь быстрее закончить с этим ‘ознакомительным’ обедом. – Спасибо, – донсён кивнул, не желая признаваться в том, что на знакомства он не был особо настроен, потому что скидывал такое своё настроение на то, что в первые дни на него всегда нападала тоска по дому, по привычному ходу вещей. Хосок чуть ли не каждые пару часов уверял себя в том, что принял верное решение, и поступил так, как хотел того сам – слова тренера про группу только подкидывали дров в огонь. – О-о, я знаю это выражение лица, – протянул Ган, привлекая на себя внимание Чона, – ты скучаешь по дому, да? – младший на это лишь поджал губы и кивнул, – Это в порядке. Тут очень много ребят в первые месяцы сильно тухнут, но зато потом, спустя некоторое время, маленькие личные победы и знакомство с коллективом, начинаю сильно любить это место. Никто и не рассчитывает на то, что вы будете лучшими игроками поначалу, но, уверен, что Киую уже успела тебя запугать, – тренер рассмеялся, когда, заслышав это имя, Хосок поднял на него взгляд, – Она не всегда такая, не переживай, просто её задача – направить новых участников на хорошую работу. Но, будь уверен, никто не выгонит тебя за любой проступок, или если у тебя что-то не будет получаться, всё более-менее демократично. Тем более, за свою команду я всегда замолвлю словечко, тут я не самый последний человек. Казалось, что Юшенг был большим добродушным медведем, который немало понимал в психологии, потому что от этих слов у донсёна стало ощутимо полегче на душе. Дальше разговор пошёл намного легче, когда они отступили от официальной части. Хосок даже сделал со старшим совместную фотографию: они сидят по обе стороны стола, наклонившись вбок, чтобы влезть в объектив, Ган широко улыбается, Чон – более сдержанно, не показывая зубов и подпирая рукой голову. Это фото он выложил в истории инстаграмма с небольшой подписью ‘всем приятного аппетита!’. *** День прошёл довольно обыденно для Тэхёна, в основном он помогал старшим с уборкой и немного провёл время с Чонгуком, играя в приставку: со временем, побеждать мелкого становилось всё более сложной задачей, потому что тот учился всему быстрее, чем Ким, в геометрической прогрессии. Единственное, что беспокоило, так это то, что Хосок не выходил на связь очень долгое время, а потом ещё и это дурацкое фото. Донсён, нахмурившись, смотрел на него по меньшей мере минут семь, разглядывал лицо парня рядом и был практически на грани того, чтобы написать старшему гневное сообщение. Но вместо этого он просто возмущённо сидел, выстраивая в голове всевозможные догадки того, кто же это мог быть: здравый смысл говорил – хён предупреждал тебя о том, что впервые идёт на тренировку, конечно же это его тренер, тут не о чём переживать; а не очень здравый – Хосок нашёл там себе кучу друзей, это его новый парень, о тебе он больше никогда не вспомнит, даже не надейся. Даже голова пухла от перенапряжения, потому Тэ с успехом отвлекал себя мытьём посуды, спокойно дожидаясь любой весточки со стороны Чона. Глупо было ожидать, что никто из ребят не увидит фотографию и не начнёт её обсуждать, особенно отчего-то вездесущий сегодня Чимин, который показательно косился на него, как бы без слов произнося ‘а я же говорил!’. Его Ким тоже с особым рвением игнорировал – конечно, большая часть разума доверяла Хосоку, но, ведь никто не отменял то, что тот и вправду мог бы найти себе кого-нибудь там. Тэхёну он ничего не был должен, а лучшими друзьями можно было оставаться и будучи в отношениях. Наверное. Первое уведомление пришло, конечно же, ему. 18:33 сок-и хён я так скучаю по тебе если честно сегодня как то особенно грустно пришло осознание того что вот он я в китае на практике и я тут на год я не увижу хёнов чонгука и чимина ещё так долго буду ждать конца этого месяца особенно сильно обнимешь меня? На сердце Кима тут же полился бальзам, любое раздражение и злость спали, хотелось просто улыбаться и обнимать подушку старшего. Он несколько раз перечитал пришедшее сообщение, чувствуя то, как пульс учащался просто от слова ‘скучаю’, адресованному ему. Да, в этом тексте Хосок сказал не только про него, но и про остальных участников, но по большей части – Тэхёну. Ещё некоторое время он раздумывал, как бы так ответить старшему, чтобы не звучать слишком жалко. Немного хотелось засыпать Чона вопросами насчёт фотографии и пожаловаться на Чимина, но ни того, ни другого парень решил не делать. 18:36 персиковый сок я тоже очень сильно скучаю все скучают чонгук носит твою футболку вообще не снимая юнги каждый час спрашивает не написал ли ты я никому ещё не сказал о том что полечу к тебе в конце месяца потому что думаю что эта затея никому не понравится конечно обниму хён и не один раз Не хотелось признаваться, что не только Чонгук, но и сам Тэхён ходил в его футболке нон-стоп. Чимин неожиданно появился за его спиной, облокачиваясь на плечо и произнося протяжное ‘оу-у’. Ким тут же нахмурился, пряча телефон. – Вот как, значит? – заговорщицки пролепетал хён, проходя мимо него и усаживаясь на ковёр напротив, выгибая бровь, – И когда ты, говнюк, собирался сказать мне, что Хосок-хён забирает тебя к себе? М-м? – младший тут же недовольно закатил глаза. – Во-первых, будь тише, чтобы никто из хёнов не узнал раньше времени, а во-вторых, он не забирает меня, а просто приглашает ненадолго, – деловито пробормотал Тэхён, каждые несколько секунд проверяя свой телефон. – М-да уж, – протянул Чимин, сощурившись, и оглядывая счастливую мину донсёна, – У меня, конечно, были поводы сомневаться, но теперь я точно уверен, что вы – два влюблённых придурка, которые даже под страхом смерти друг другу не признаются. – Просто лучшие друзья! Друзья ведут себя так же! – воспротивился Ким, дабы лишний раз не тешить свои надежды – у него и так уже сердце отзывалось, стоило кому-то ляпнуть в разговоре ‘Хосок’ или услышать звук уведомления. – Интересно, вы будете жить в одном номере, – пропустил мимо ушей старший, задумчиво улыбаясь – донсён тут же обильно покрылся румянцем, – Лучшие друзья в одной кровати это всегда весело! – саркастично воскликнул Чимин, поднимаясь на ноги, ероша волосы младшему и наклоняясь к его уху, совсем тихо и едко шепча, – Хёны будут просто в восторге от этой затеи… – и оставляя Кима наедине с вибрирующим телефоном. 18:49 сок-и хён поговорим чуть позже? хочу слышать твой голос нужно только дойти до отеля и зайти в прачечную чтобы закинуть вещи с тренировки 18:50 персиковый сок без проблем как раз успею сделать кое какие дела Тэхён, мечтательно улыбнувшись и прижимая к груди телефон, упал на спину, чувствуя шипящее в районе груди. Кажется, эта поездка даже сблизила их: хён перестал обижаться без повода, не было глупых недопониманий, и оба чувствовали то, как нуждались друг в друге. Что могло быть лучше?