***
Лес жил своей жизнью. Он дышал свежим воздухом, пропитанным пением ранних пташек и мелкими каплями дождя, что падали на давно распустившиеся листья и разнообразные цветы. А по узкой тропинке медленно шли двое людей, не обращая внимание на всё это, не глядя ни на что, кроме друг друга. Птицы прыгали с ветки на ветку, маленькие зверьки копошились в земле и цветах, а насекомые кружили над всем этим, наполняя лес шелестом маленьких крылышек. — Я всегда любила это время года. — Да? — Конечно. Деревья уже распустились, птицы вернулись с юга, повсюду цветы, тепло, красота… Свейн промолчал. Фойра посмотрела на него, а затем продолжила: — Всё же есть что-то прекрасное в имперских лесах. — Несмотря на то, что в них прячется множество опасностей? — Именно. Молчание вновь затянулось, но это никого не волновало. Двое людей просто шли по дорожке, иногда поглядывая друг на друга. Неожиданно Свэйн улыбнулся, а затем засмеялся. — Что смешного? — улыбнулась Фойра, слегка толкая своего спутника в плечо. — Да так, размышляю о нашем молчании. — А что плохого в том, чтобы немного побыть в тишине? — Ровным счётом ничего, дорогая, ровным счётом ничего… — Мне нравится молчать с тобой… — Да? — Конечно. — То есть тебе не нравится, когда я говорю? — Я этого не говорила. Отнюдь. Просто, когда ты молчишь, я могу слиться с тобой в этой тишине в единое целое. Мужчина снова ухмыльнулся и свернул с тропинки в чащу. Девушка не сразу это заметила и вскоре осталась совсем одна в густом лесу. Когда она обернулась и поняла это, то не увидела ничего кроме высоких деревьев, покрытых светло-зелёными одеждами. — Свэйн? Тишина стала её ответом. — Свэйн! Это не смешно! Но ей снова никто не ответил. Фойра наклонила лицо, а затем покачала головой и громко рассмеялась. Вскоре на этот смех вышел мужчина с длинными светлыми волосами и лёгкой щетиной. Его голубые глаза светились счастьем. Он держал в правой руке небольшой букет разноцветных растений. — Ну и куда ты ходил, красавчик? — За цветами. Такие растут только в чаще, у тропинок их не встретишь. — Это мне? — Конечно, ты же любишь цветы. — Обожаю. А знаешь, что я ещё люблю? — Не имею ни малейшего понятия. — Тебя, — улыбнулась Фойра и приподнялась на мысках своих сапогов, чтобы оказаться ближе к лицу Свейна. Их губы слились в поцелуе. Мужчина обнял девушку за плечи и прижал к себе. Та лишь едва слышно ахнула и безвольно повисла в мужских руках, пока его губы ласкали её, а затем принялись осыпать поцелуями щёки, глаза, шею… Наконец Свэйн отпустил свою жертву, а затем встал на одно колено, вытягивая вперёд руку с цветами. Фойра кокетливо ахнула, разводя руками, а после приняла букет тонкими пальцами и поднесла к своему лицу. — М-м-м-м, как пахнет, — наконец прошептала она, закатывая глаза. — Я старался. — Я знаю, дорогой. Мне нравится, правда. Девушка протянула свою руку, и ещё обхватила мужская крепкая ладонь. Так они пошли дальше, под пение птиц и шелест листвы. Молча они шагали, позволяя этой тишине захватить их души, которые сейчас сливались в нечто единое целое, словно пара двигалась не по лесной тропинке, а по лестнице, ведущей прямиком на небеса… — Нам надо возвращаться, — разрушил идиллию голос мужчины. — Но я не хочу… — тихо ответила девушка. — Я тоже не хочу, а что поделать. — Может пойдём в город? Ну их, твоих наёмников: старика Мюллера, эти пьяные рожи, особенно Юргена, твоего вечно скучающего Марка, с которым вы постоянно пьёте и говорите Бог весть о чём… — С тобой мы тоже разговариваем ни о чём… Фойра насупилась, словно маленькая девочка: — Влюблённым не обязательно говорить о чём-то важном. Свэйн лишь покачал головой. — Ты не согласен? — Почему же, согласен, но… — Никаких «но»! — отрезала девушка, — Мы идём в город. В конце концов, у меня были планы на эту ночь…***
Город жил своей, отличной от природы, жизнью. Бесноватые дети бегали по улицам, пропитанным запахом пирогов и кислой капусты; спокойные жители шли по своим делам, возвращаясь из мастерских или торопясь на рынок; селяне привозили и увозили самые различные товары, включая зерно, мясо, яйца и птицу. Но влюблённой парочке не было до всего этого ровным счётом никакого дела. Они шли по вымощенной камнем улице, переговариваясь о чём-то своём, лишь изредка указывая пальцами на что-то, приглянувшееся взгляду. Лишь когда по улице зашагали солдаты из ополчения, Свэйн выкрикнул что-то ободряюще-приветственное, получив в ответ несколько радостных возгласов. Кто-то, особенно хмурый, тихо выругался, а самые молодые негромко присвистнули, ещё издали приметив девушку в вызывающем наряде. Наконец Фойра дёрнула своего спутника, и они вместе вошли в довольно уютную таверну, окружённую небольшим яблоневым садом. — Комнату, пожалуйста, самую лучшую — произнесла девушка, протягивая хозяину несколько золотых, — и проследите, чтобы простыни были чистыми. А ещё бутылку хорошего вина и какую-нибудь закуску.Мы сядем… Вон в том углу. Тавернщик аккуратно принял блестящие монеты из тонких пальцев и, произнеся: «Конечно, миледи», скрылся где-то за дверью. Парочка проследовала к угловому столику и села в ожидании своего заказа. Свейн оценивающе оглядел зал, в котором постепенно собирались люди. В основном это были торговцы и их охрана, оказавшиеся здесь проездом и не подыскавшие себе ночлега получше, но были тут и обычные мужики, которые просто хотели выпить холодного пива после трудового дня. — Алкаши да купцы, неплохая у нас с тобой компания, — улыбнулся наконец мужчина. — Ты имеешь что-то против алкоголиков? — Пока они ко мне не лезут, то всё хорошо. — Да ты воюешь с ними бок о бок! — Это другое, — скривился Свэйн. — Не вижу разницы, — улыбнулась Фойра, принимаясь открывать только что принесённую бутылку вина, — тем более ты и сам не без греха. Мужчина промолчал, глядя в глаза своей спутницы. — Да шучу, я, дорогой, шучу, — наконец рассмеялась та, разливая вино по бокалам, — не смотри на меня так. — А как мне на тебя смотреть? — Влюблённым взглядом, как и положено моему мужчине. За соседний столик приземлилась четвёрка мужиков, которым хозяин таверны тут же принёс несколько кувшинов с пивом. Эти люди, судя по всему, были постоянными посетителями и, расположившись словно у себя дома, принялись хлебать свой пенный напиток. Кто-то из них быстро достал карты и принялся раздавать на четверых. — Я буду смотреть на тебя так, как ты пожелаешь, красавица, — улыбнулся Свэйн. — Так-то лучше. Хотя, теперь это уже не важно, меня ты уже завоевал, пусть пока и не целиком. Мужчина оторвал взгляд от бокала и вопросительно поднял его на Фойру. — Помнишь, я сказала, что у меня планы на эту ночь? — Помню… — Сегодня ты получишь всё… — прошептала девушка. Свэйн лишь осушил бокал вина и принялся наливать себе ещё, пока его спутница широко улыбалась. — Эй, тавернщик, а где жратва?! — неожиданно крикнул самый большой из четвёрки за соседним столиком. — Сейчас будет, дорогой, совсем чуть-чуть подождать… — хозяин заведения явно нервничал. — Сейчас будет, сейчас будет, — передразнил его бугай, — девка не приблудит! Раздался громкий хохот его дружков. — Кстати о девках… Свейн поймал взгляд мужика на своей спутнице и принялся осматривать того в ответ. Это был высокий мужчина, даже выше Свейна, с широкими плечами и мускулистыми руками, кузнец, судя по всему. Светлые волосы, карие глаза, сломанный нос… — Эй, шлюха! Молчание было ему ответом. — Эй, шлюха, я к тебе обращаюсь! Не хочешь поразвлечься? Фойра наконец обернулась и с нескрываемой ненавистью посмотрела на бугая. — Что орёшь, громила? — Развлечься не хочешь, спрашиваю? — Развлекай себя сам, я не шлюха. — А выглядишь как шлюха! Свэйн тем временем продолжал осматривать дружков кузнеца: низкий и плотный, скорее всего сбежит первым; длинный и тощий, таких надо вырубать до того, как впадёт в раж, а то натворит дел, себя не пожалеет; третий похож на хорошего бойца, с ним могут быть проблемы… — Эй, девка, а ты чего скажешь? — Я не девка, — коротко ответил наёмник. — А выглядишь как девка! Снова раздался хохот троих дружков. Свэйн перевёл глаза на Фойру, но не обнаружил в них ненависти или хотя бы злобы, только живой интерес к происходящему. — Эй мужик, как тебя звать? — произнёс наёмник, снова переводя взгляд — А что? — Хочу знать, кого мне предстоит отпинать, как дворовую шавку! Дружки кузнеца присвистнули, а на лице кузнеца появилась злоба. — Ты? Меня? Как дворовую шавку?! — А, ты ещё и глуховат… Глаза бугая налились красным: — Пойдём выйдем, педрила. Свэйн встал со стула и сделал два шага в сторону выхода, но остановился и посмотрел на свою спутницу: — Ты хочешь в этом поучаствовать? — Спрашиваешь! Мужская рука была протянута так, словно предлагала прекрасной девушке выйти из кареты прямо на бал, а не из грязной таверны на ещё более грязную улицу. Так, рука об руку, парочка вышла из заведения. Возле дверей уже стоял кузнец, а его дружки выстроились сзади полукругом. Фойра аккуратно встала у дверей, а Свэйн подошёл ближе к бугаю: — Ну что, как это у вас работает, будем драться один на один или всей толпой меня… Правый хук прервал речь наёмника, но тот легко увернулся, просто отклонившись назад. — Понятно… Следующий удар шёл прямо в лицо, но мужчина снова уклонился, на этот раз одним движением влево, после чего перехватил руку кузнеца и локтем отправил того назад. Бугай пошатнулся, но не упал. Его дружки поддержали его, а когда громила вновь двинулся в наступление, начали потихоньку обходить Свэйна. Серия атак была отбита молниеносными блоками, а когда обе кисти противника были сжаты длинными пальцами, последовала контратака лбом в переносицу. Хрящ на лице бугая хрустнул, как это случалось, судя по всему, не раз, но тот остался стоять на ногах. Неожиданно в один из дружков кузнеца бросился на одинокого противника, но наёмник перехватил его за руку и ребром ладони попал в горло нападавшего, после чего бросил того на землю. Кузнец тем временем быстро вытер кровь из-под носа и попёр вперёд, словно паровой танк. Ещё одна серия ударов была куда яростнее, поэтому Свэйну оставалось лишь уворачиваться, но вскоре он поймал момент и врезал громиле под дых, сначала кулаком, а затем, когда тот согнулся, и ногой. В этот самый момент пара дружков кузнеца: низкий и длинный, бросились в атаку, но не преуспели, не имея и шанса попасть по ловкому Свэйну. Сам кузнец тем временем, хватая воздух, помогал встать своему товарищу, параллельно опираясь на него сам. — Ну что, вам не надоело? — спросил наёмник, стоя в стойке для фехтования шпагой с прямой спиной. Бугай лишь бросил на него полный ненависти взгляд и, закричав, бросился вперёд. Свэйн лишь выставил вперёд левую руку и, поймав в неё голову противника, ударил правой снизу-вверх, отчего громила перевернулся и упал спиной в грязь. Неожиданно тощий кулак врезался в лицо наёмника. Это был кулак длинного, который сумел поймать нужный момент для атаки. Следующий удар пришёлся по затылку Свэйна, но не вырубил его, а лишь раззадорил. Он развернулся и левой рукой выбил длинного из равновесия, после чего пнул того под колено и вторым ударом ноги в лицо отправил в нокаут. Когда Свэйн повернул голову, то успел увидеть лишь вспышку огня, которая отбросила низкого и плотного мужика, обратив того в бегство. У двери таверны стояла Фойра в боевой стойке, её татуировки горели красным, а на лице играла улыбка. — Он нападал сзади я решила, что это нечестно, — ответила девушка на немой вопрос наёмника. На земле лежал бугай, пытаясь спиной отползти от магессы, а его друг всё ещё стоял в боевой стойке и нерешительности. — Ну что, мы закончили? Кузнец лишь быстро закивал. — Тогда пойдём, дорогая, нас ждёт комната и недопитая бутылка вина…***
В комнате было прохладно и пахло какими-то дешёвыми духами. На кровати лежали чистые простыни.Фойра зажгла свечи, что стояли возле тумбочки и закрыла дверь. — Теперь ты мой… — тихо произнесла она. Свэйн осушил очередной бокал и поставил его на пол возле стула, с которого сразу же встал. — Как ты себе представлял наш первый раз, — вдруг спросила девушка, подходя к нему. — Как я его представлял? — с глупым лицом спросил мужчина. — Да, — ответила Фойра, заводя его руки себе за спину. — Честно говоря, никак… — Да ладно тебе, весь лагерь представляет это, но честь выпала только тебе. — Я… Ну… О Боги, да из чего делают эти корсеты? — Я сама, у меня большой опыт в том, чтобы одеваться и раздеваться самой… И всё же? — Ну, для начала ты снимешь этот корсет… Потом я, пожалуй, тебя поцелую… Язык девушки проник между грубых мужских губ. — А потом? — А потом… — Свэйн замялся, — Я положусь на интуицию. — На интуицию? — усмехнулась Фойра, — Как в драке? — Именно как в драке. На интуицию и рефлексы. — О Боги, да где ты взял такой дурацкий ремень? — Обычный ремень… — И всё же ты не ответил на мой вопрос. Как ты себе это представлял? — Я представлял, что я сяду на кровать, вроде этой, с чистыми простынями, зажгу свечи, а ты… — Ты не против, что я некоторое время не смогу продолжать наш диалог, — спросила девушка, вставая на колени. — Отнюдь. Я представлял, что мы ляжем на неё и займёмся… Ах… Впрочем, мои представления ты уже разрушила. На несколько секунд девушка оторвалась от своего занятия, не переставая между тем двигать тонкими пальцами. — Тогда скажи, о чём ты сейчас думаешь, дорогой, — произнесла она, — только честно. — О чём я думаю? — спросил мужчина у Пустоты, — Пожалуй о том, что движение к высшей точке счастья в буквальном смысле подобно восхождению на гору. Это рискованное и сложное предприятие, и пока самое желанное ещё впереди, все чувства поглощает сам процесс подъёма. Следующий уступ, за который ты должен ухватиться, следующий камень, на который ты ступишь... Ах... Каждое движение пропитано опасностью, но ты не останавливаешься... Прошу, не останавливайся любимая... Так о чём бишь я? Да, цель придаёт всему этому смысл, но начисто отсутствует в любой из точек движения. Это похоже на ту загадку со стрелой, которая летит в мишень... В сущности, приближение к цели само по себе выше, чем цель… Как ты прекрасна, Фойра, о Боги… Девушка встала с колен и лёгким движением приказала Свэйну лечь на спину, а затем принялась стягивать с себя сапоги. — Ты хочешь, чтобы я сошёл с ума? — Нет, дорогой, я хочу, чтобы ты продолжал. Хочу слышать твой голос, когда это произойдёт. — Чулки лучше оставь… Юбку тоже. — Так вот? — Да, — произнёс мужчина, обхватывая руками нежные бёдра, — но самое главное здесь то, что как только вы вместе поднимаетесь на вершину... Да, именно так, дорогая... Как только цель достигнута, она в тот же момент исчезает. В сущности, как и все созданные разумом объекты, она неуловима, будто треклятая черепаха. Подумай сама: когда мечтаешь о самой прекрасной из девушек, она присутствует в воображении во всём совершенстве своей красоты, и это нечто намного важнее, чем сама женщина, и, когда та оказывается в твоих объятиях, всё это пропадет, видение, наваждение... То, с чем имеешь дело, сводится к набору простейших и часто грубых ощущений, которые, к тому же, обычно испытываешь в темноте… Но, о Боги, как это прекрасно! — Ты что-то говорил о движении к цели… — Да, о том, что оно важнее самой цели, так что умоляю тебя, не переставай двигаться…***
— И где вы двое пропадали?! — взревел Капитан, увидев Свэйна и Фойру, которые рука об руку шли по тропинке. — Не твоё дело, — грозно ответила девушка. — А что такое, Мюллер? — сухо спросил наёмник. — У нас приказ от самого Императора. Мы выдвигаемся. Час на сборы. — И куда идём? — В Сильванию…