Диабольша. Серии

      Диабольша шла по коридорам на первом этаже и напевала музыку, которую она тогда сочинила во сне, а затем сыграла на пианино, чтобы дать своим друзьям узнать, что такого она сочинила, и решить, нравится она им или нет. И раз она тогда им очень понравилась, то почему бы не напеть просто так, пока она не пользуется тем пианино. Иногда даже голосом можно что-то напеть, что очень нравится, и что до сих пор осталось в голове от того, что мелодия такая красивая. Да, даже Диабольша может что-то напевать, если только слышит это или просто хочет услышать.       Это пение услышала Ания, которая немного протирала своё новое сокровище мягкой тряпкой, чтобы не поцарапать, и немного двигала головой, будто наслаждалась этим. Может, у Диабольши и был слишком грубый голос из-за того, что она демоница, но то, как она вообще напевала, не было столь важно, как вообще звучит её голос. Ание в любом случае это нравилось, и спустя какое-то время она решила выйти из комнаты, в которой она стояла и немного прижалась к стене, чтобы было, об что упираться, и подошла к демонице.       — Напеваешь то, что сочинила недавно? — спросила она.       Диабольша от этого вопроса прекратила петь и кинула взгляд на эльфийку.       — Ну, как обычно. Когда хочется услышать что-то, то я это напеваю. И если нет возможности включить или сыграть это, то приходится напевать.       — Интересно, куда ты идёшь, раз ты не хочешь играть её на том пианино?       — Просто гуляю… Что-то сегодня не сильно хочется сидеть на одном месте. И так хватило промучиться тогда, чтобы придумать собственную песню, которую я могла сыграть.       — Хм… Ну ладно…       — И раз дело дошло до такого, то я, пожалуй, выйду на улицу. Прогуляюсь по городу, рядом с которым я не даром живу.       — Да, мне там тоже очень нравится. И в потёмках там всё так красиво выглядит. Даже жилось очень хорошо. Но с тобой мне живётся куда лучше… — сказав это, она через секунду кинула взгляд куда-то в сторону, сделав почти как недовольный вид. — Почти… — она начала думать о Зионе и Агиноре, которые хотели украсть у неё статуэтку. А так как Диабольша была увлечена собственной музыкой, которую ей снова хотелось напеть, она не сильно уделила внимание тому, что Ания сделала.       — Я рада. Сама ведь сделала так, чтобы другим могло тут понравиться… Кроме тех простых смертных из города. Я, конечно, не ожидала, что тебе нравится что-то жуткое, вроде того, что находится в моём замке.       — Я сама провела свою жизнь в таких обстановках, и я привыкла к ним. Но человеческое мне тоже нравится. Я могу положительно отнестись к любой остановке. Хоть жуткая, хоть прелестная.       — Немного удивительно, но ладно. Не буду дальше втягиваться в это, — сказала демоница и двинулась к выходу. Сама Ания какое-то время ещё постояла там, а затем решила пойти в противоположную сторону от той, в которую пошла Диабольша.       Оказавшись на улице, она решила сперва осмотреться по сторонам, а потом уже двинуться в сам город, где она увидела большое количество жителей, проходящих вокруг. Многие обращали внимание на демоницу, тем самым радуясь её приходу. Некоторые даже вслух говорили: «Диабольша!», «Смотрите, это Диабольша!» и т.п. Демоница особо не уделяла этому внимания, и просто медленно шла, куда ей только захотелось, заодно ещё продолжив напевать ту музыку, которую она сочинила.       Некоторые жители задумывались, что она могла такое напевать, что спустя какое-то время, когда она прошла пару десятков метров, один из них решил спросить у неё:       — Диабольша… — это была ухоженная девушка, которая выглядела, как подросток. Демоница остановилась и кинула на неё свой взгляд. — Я просто от интереса… Что это ты напеваешь? Очень красиво так звучит.       — Это песня, которую я вчера сочинила, — отвечает она. — Поначалу я играла одно и то же, и некоторым это надоело, от чего они предложили мне придумать что-то своё. Я даже не стала играть то, что уже было сочинено кем-то — мне хотелось именно своего.       — Что-то не совсем поняла…       — Потому что я не так объяснила. На самом деле, мне просто предложили сыграть что-то другое, а я как сыграла, решила, что лучше я придумаю что-то своё, так как чужие работы я не очень люблю брать.       — И на чём ты это играла?       — Пианино.       — О, ты умеешь играть на нём?       — Конечно.       — Помогите! — крикнула какая-то жительница, к которой Диабольша и девушка кинули взгляды. — У меня украли сумку! — она показывала на вора, который спокойно пробегал мимо других. Некоторые пытались остановить его, но ему удавалось ускользать, как будто он вообще необычным человеком был.       Такой поступок вывел Диабольшу из себя, от чего она рассердилась и стала на четвереньки, а потом, как побежала, настолько стала одержимой тем похитителем, что не заметила перед собой большой камень на тротуаре, об который она споткнулась, сильно ударившись, и, не устояв на ногах из-за боли, упала на асфальт. Вот уж не было у неё возможности сдержать свой громкий рык, пока она пыталась вытерпеть это и кое-как напрячься, стоя на земле при помощи рук. Ближайшие жители, услышав этот рык, так удивились и взволновались, что аж отошли от неё, боясь подходить после того, как это случилось.       Изверг от волнения приблизил руки к себе, слегка взявшись пальцами за своё лицо, и сказал:       — Диабольша…       И он полетел к ней. Мгновением они оказались в зале, что на 3-м этаже, где Стуков гипсовал Диабольше правую ногу, придя к ней в замок по вызову Изверга. Сама демоница лежала на кровати, сложа руки и смотря куда-то в сторону. Она с нетерпением ждала, чтобы снова стать на ноги и пройтись где-то. После такого повреждения ей очень захотелось пройтись больше.       Окончательный процесс гипсования занял какое-то время, после чего Стуков сказал:       — Думаю, продержится хорошо. А пока будет заживать, Диабольше придётся ограничиться.       — Как ограничиться?! — удивилась она, будто была недовольна.       — Тебе нельзя ходить. Твоя нога должна полностью залечиться.       — Но как же так? Я же хотела ещё пройтись! Эта внезапная боль вызвала у меня желание даже пробежаться на четвереньках!       — Я понимаю, что тебе хочется двигаться, но если ты будешь это делать, твоей ноге станет хуже. И не надо так много двигаться. Надо и отдыхать от чего-то. От переутомления также может быть только хуже.       — Диабольша, делай лучше, как Стуков говорит, — сказал Изверг. — Тем более тебе самой нравится лежать на одном месте. Или даже сидеть.       — Мх-х-х… — вздохнула она. — Ладно… — и она решила немного изменить свою позицию, но неожиданная боль в ноге заставила её приостановиться и застонать, заодно ещё слегка взявшись за неё. — Р-р-р-р-р-р-р…!       — Видишь? Она болит даже от таких движений, — сказал Стуков.       — Всего лишь упала…       — Даже если споткнуться обо что-то, бывает вероятность, когда кость ломается, и тогда приходится ждать, чтобы она срослась и появилась возможность ходить снова.       — Кстати, знала, что бывают переломы, от которых кость не срастается? — спросил Изверг.       — Да? — удивилась демоница.       — Да. В таком случае вместо них ставят протезы.       — Протезы?       — Это замена, проще говоря. Искусственная часть.       — Оу…       — Протезом могут заменить даже потерянную руку и ногу целиком.       — И такое бывает?       — Да. Посмотри на меня. У меня будто ноги потеряны целиком.       — Но не похоже, чтобы они были… — она не хотела говорить, что они были оторваны, так как из-за боли в ноге даже для неё что-то жестокое могло прозвучать слишком «больно», тем самым усилив эффект.       — Ну, изменился так. Просто знай, что чаще всего такое бывает у инвалидов. Хотя во многих случаях им так не делают. Они остаются такими до конца жизни.       — Протез — штука очень дорогая, и поэтому его не каждый может себе позволить, — сказал Стуков. — И с тобой такое может случиться, если ты решишь пройтись со своей повреждённой ногой.       — Но ведь это лишь немного… — говорит она. — Не такой большой перелом, чтобы потом всё поломалось настолько, как вы говорите…       — Знаешь, что бывает с маленькими щелями, когда их долго не заделывают?       — Они со временем становятся больше?       — Именно. То же самое будет и с твоей ногой, если нарочно будет делать себе больно.       — А как мне тогда ходить? Я не могу сидеть на одном месте… Я так дубом стану…       — Перелом небольшой, и это не займёт много времени, чтобы ты восстановилась.       — А если повредишь ногу сильнее, то понадобится больше времени, — сказал Изверг. — Так что не надо идти на какие-то жертвы. Иногда приходится терпеть и кое-как побыть на одном месте.       — Мх-х-х-х… — вздохнула она.       — Надеюсь, она будет делать так, как я попросил, — сказал Стуков.       — Маловероятно, — ответил Изверг, шепча ему.       — У меня просто личные дела есть, и надо работать, а сидеть тут целыми днями я не могу.       — Я понимаю, и мы не держим тебя тут. Я постараюсь проследить за ней. В любом случае я сделаю всё, что она попросит. Так же, как и тогда, когда мне приходилось ухаживать за ней во время плохого самочувствия.       — «Плохого самочувствия»?       Изверг промолчал, решив не говорить это при Диабольше, которая в небольшом напряжении кинула на него взгляд, похожий на укор. Так он понял, что она вряд ли одобрит, если он расскажет Стукову о том, что с ней однажды произошло. Но так как это действительно было важно, он не мог сдержаться, и чтобы Диабольша не услышала то, что он собирается рассказать заражённому, он решил выйти с ним из той комнаты, чтобы поговорить наедине. Диабольша проследила за ними с тем же взглядом, но почему-то не уделила особое внимание. То есть, она не особо сердилась, а больше выглядела, как задуманная.       Оказавшись в коридоре, монстр заговорил с заражённым:       — Как-то подцепила простуду, когда до вечера решила погулять по городу в самый холод.       — И когда это было? — спросил Стуков.       — Где-то месяц назад.       — В самом начале осени?       — Где-то так.       — Да, даже летом бывают сильные похолодания, когда по основе это происходит в конце осени и начале весны.       — Коварные времена года.       — Да, это точно.       — Куда коварные, чем зима, в которую каждый может простыть, если тепло не одевается.       — Даже интересно, как вы зиму будете проводить. Уже скоро листья начнут падать, и не оглянетесь, как снежок пойдёт.       — Будем проводить, как и другие, …я так думаю… — задумался Изверг. — Я, честно говоря, сам не знаю, как Диабольша проводит зимы, и как она будет это делать после того, как решила стать на добрую сторону.       — Значит, это будет ваш первый раз проведения зимы в этом замке?       — Получается, что так.       — И вряд ли даже ты когда-то проводил зиму из-за того, что постоянно был в контейнерах.       — Да, это тоже будет мой первый нормальный раз.       — Какие же тогда были разы, раз это будет нормальный?       — Я это образно сказал, — улыбнулся монстр.       — Хитрый монстр, — улыбнулся заражённый в ответ.       Затем они обсудили ещё что-то, после чего Стуков двинулся к ступеням, а Изверг залетел обратно к Диабольше, тем самым увидев, как она лежит спиной к стене с обиженным видом. То есть, она лежала передом ко второй части кровати, также сложа руки, как и тогда, когда Стуков гипсовал ей ногу. Монстр понял, на что она была обижена, от чего решил подлететь к ней и успокоить.       — Диабольша… — сказал он, полностью долетев до неё.       — Извиняться пришёл? — спросила она, не поворачиваясь к нему.       — Мне пришлось…       — Почему ты Стукову рассказываешь всё подряд, что было со мной, и чего я не знаю? Почему ты мне ничего не рассказываешь? Такими темпами мне больше кажется, что я лишь марионетка, которая поддаётся соблазну и верит в любовь с каким-то парящим монстром, который не может ходить…       — Чего это вдруг тебе пошли такие мысли?       — Я уже сказала почему! Неужели мне повторять надо?!       — Я рассказываю Стукову о том, что с тобой произошло, потому что я должен давать ему знать, какие у тебя были проблемы, чтобы он потом был готов находить их решение.       — Ты думаешь, он так может? — спросив, она решила повернуться к нему. — Со мной что угодно может произойти… И даже простудиться могу, сама того не ожидая.       — Ты не замечаешь, что по основе только он помогает тебе? И раз он так делает, то он обязан знать всё, что с тобой происходило. Кстати, к примеру можно привести обычный осмотр. Больным не дают, что попало, а сначала узнают причину болезни и чем они страдают, и уже потом решают, что им следует принимать.       — Только из-за того, что я не так часто болею, со мной вы ничего такого не делаете… Только даёте что-то съесть или выпить — и всё.       — Кстати, знай ещё, что иногда он даёт тебе средства, которые способны усилить тебя. Через то, что у тебя были некоторые проблемы со здоровьем, он немного собирает нужную информацию и понимает, чего тебе не хватает.       — И как проблема с зубом в это входит, если ему просто надо было выпасть, чтобы на его месте сросся здоровый?       — Он рассказал мне один секрет того средства, которым он обмазал твою десну, когда делал ту заживляемую процедуру.       — И какой же?       — Там были специальные добавки кое-каких витаминов, предназначенных для тебя. С ними он сделал так, чтобы твоя десна после удаления зуба осталась здоровой, а новый зуб рос, как положено.       — Разве?       — Конечно. После таких удалений иногда могут произойти не очень приятные последствия. Так что знай, что Стукову надо обо всём знать, чтобы потом сделать целительные средства для тебя.       — Ладно, можешь не объяснять дальше… — сказала демоница и отвернулась от монстра.       Он какое-то время посмотрел на неё, думая, о чём её можно спросить, и спустя несколько секунд что-то пришло в голову:       — Раз ты не можешь обойтись без ходьбы, то может…ты хочешь чего-нибудь ещё?       — Что я хочу… — задумалась она. — Что же я хочу… Это очень интересный вопрос…        — Что бы ты сделала, если бы сейчас могла ходить?       — Тоже интересный вопрос… — на этот раз от задумчивости она взялась правой рукой за свой подбородок. — Я бы сейчас пошла в библиотеку и перечитала некоторые из рассказов, которые мне дали городские смертные… Настолько заинтересовали, что захотелось почувствовать себя там снова…       — Хочешь, чтобы я тебе принёс какие-то книги?       — Желательно…       — И какие именно тебе надо?       — Есть один шкаф… — не стала она договаривать, как вдруг показала Извергу пальцем на правой руке, чтобы подлетел к ней, тем самым начав что-то шептать ему. Это был какой-то «секретный код», который многое мог давать монстру знать, чтобы он точно понял, что она хочет.       Пока Изверг направлялся в библиотеку и искал нужный шкаф, Стуков в это время подходил к выходу из замка Диабольши. Возле столовой и комнаты с камином его неожиданно приостановила Ания, которая заинтересовалась, как Стуков успел оказаться тут, и по какому делу он пришёл.       — Стуков? — спросила она, от чего заражённый остановился и через пару секунд повернулся к эльфийке. — Не заметила, как ты вошёл… По какому делу вдруг ты решил прийти?       — Не знаешь, что случилось с Диабольшей?       — Эм… Нет… Я знаю только, что сначала она долго пыталась сочинить музыку, и в конце концов ей это удалось… А сейчас что?       — Небольшой перелом правой ноги. Теперь ей ходить не положено. Будет лежать на одном месте.       — О, боже… — взволновалась эльфийка. — Я думала, её тело достаточно твёрдое, чтобы суметь что-то поломать…       — По словам Изверга, она споткнулась и как-то удосужилась упасть, что сильно повредила ногу. Сам не понимаю, как так случилось, если по основе у неё должно было лишь колено повредиться…       — А повредилось что?       — Лодыжка со ступнёй. Как раз недавно загипсовал ей эти части. Надеюсь, она не будет ходить, а то в таком состоянии это приведёт к не очень приятным последствиям.       — Она вообще ходить не должна?       — Не должна ступать повреждённой ногой. Так-то ей можно будет ходить при помощи костылей, так как левая нога в полной норме.       — Но ты ей это не сказал?       — Не сказал так же, как и Извергу. Немного подзабыл, когда мне стало интересно, с какими проблемами демоница ещё сталкивалась до того, как я решил сходить к ней.       — Но раз ты уходишь, то мне всё-таки можно будет сказать ей?       — Тебе никто не запрещает. Говори, что хочешь. Что я вообще тебе сказал только что.       — Что тебе стало интересно…       — Ания, — прервал он её, выставив перед собой чудовищную лапу, чуть ли не взявшись ею за эльфийку. Та немного испугалась, когда эта страшная вещь приблизилась к ней. — Я не спрашивал, — улыбнулся заражённый. — Я просто сказал, что ты можешь говорить всё, что я только тебе сказал.       — А-а-а…       — Вот-вот, — слегка кивнул он головой, тем самым опустив лапу.       — Ну, с кем не бывает. Иногда такие слова реально кажутся вопросами.       — Я и не против. Даже привык часто исправлять других, так как это раньше было моей задачей. Столько ещё за порядком следить приходилось, когда я командовал почти всеми.       — Тяжёлые были тогда времена?       — Не хочется вообще вспоминать о них… Особенно о том, что со мной случилось после того, как меня предали… Это был настоящий кошмар, который я никогда не забуду…       — Извини…       — Не нужно извинений. Мне всё равно, если кто-то мне об этом напоминает, потому что я и так это прекрасно помню… И вряд ли забуду.       — Кстати, знакомое чувство. Я сама иногда не могу выкинуть из головы то, что вообще стыдно вспоминать… И почему-то всё самое плохое хорошо запоминает, а хорошее — не всегда…       — Смотря, что вообще происходило. Иногда что-то хорошее прекрасно запоминается, потому что тебе с этого было очень приятно, и ты это вспоминаешь, чтобы почувствовать приятность снова.       — Ну да… По основе так и есть…       — Так что не надо считать, что плохое всегда запоминается лучше и больше, чем хорошее. Они по-своему запоминаются, как положено. Особенно то, с чего тебе становится очень стыдно.       За весь этот диалог (даже ещё раньше) Изверг успел найти нужные книги и принести их Диабольше, тем самым положив их на диван рядом с ней, чтобы ей не приходилось поворачиваться по много раз, чтобы положить одну на место, а потом взяться за другую. Их там всего было 6 штук, и некоторые были тонкими, а некоторые толстые где-то на 100 с чем-то страниц. Приблизительно даже до 200 могли дойти, но по толщине так вряд ли можно было сказать, так как обычно столько страниц бывает у маленьких книг с целыми романами.       Демоница решила начать с той, у которой была тёмно-фиолетовая обложка и жёлтая надпись «Sheep and Wolves» («Овцы и волки»). Её тогда заинтересовало, что же случилось в конце, и стали ли овцы с волками друзьями, и кто вообще среди них был самым сильным. Однако она решила начать не с самого начала, а где-то ближе к середине, так как ей хотелось перечитать один из моментов, который ей больше понравился, и который немного затронул её душу и заставить окунуться в сказочный мир.       И по основе её это интересовало не из-за дружбы, а просто от интереса узнать, что там происходило, как овцы ведут себя, когда они ввязываются дело в волков, или когда наоборот — волки ввязываются в дела овец, и как они начинают «сражение» между собой.       — Ещё что-то надо? — спросил Изверг.       — Нет, этого достаточно. Сейчас я хочу побыть наедине, — ответила Диабольша.       — Как скажешь, — монстр приподнял руки с плечами, после чего начал вылетать оттуда.       Зион и Агинор после того, как Диабольша дохнула на них своим огнём, обрабатывали свои ожоги специальным средством, которое они нашли в одном шкафу. Они ни у кого это не просили, но кое-как узнать удалось, что именно поможет от ожогов, тем самым эффективно их вылечив. За то, что Ания заставила Диабольшу это сделать, Зион злился на неё сильнее, от чего у него появилось сильное желание отомстить ей. И в этом точно будет участвовать та статуэтка, которую он тогда хотел у неё забрать.       Пока они обмазывали тем средством свои руки в области плеч и локтей, Зион в какой-то момент заговорил, тем самым страдая от боли из-за того, что прикасался к своему обожжённому телу.       — Надо отомстить этой эльфийке срочно! Это из-за неё Диабольша сделала с нами такое!       — И что ты хочешь сделать? — спрашивает Агинор. — Она и так постоянно под защитой, и она будет стараться избегать нас после такого.       — Мне всё равно, кто там будет её защищать!       — Даже на Изверга?       — Ему надо пытаться проявить хоть что-то! Нельзя же постоянно быть его лёгкой добычей, с которой он легко справляется!       — Что же ты предлагаешь?       — Надо воспользоваться каким-нибудь шансом! Придумать что-нибудь такое, чтобы эльфийка не стала просить о помощи! — сказал он в задумчивости.       — Что же?       — Вот пытаюсь придумать, что можно сделать…       — Кстати, то, что ты сказал, выглядело больше как запугивание.       — Запугивание?! — Зиону пришло кое-что на ум.       — Ну да. Ни что иное.       Задумавшись в течение какого-то времени, хулиган сказал:       — Агинор, да ты голова! Можно же просто устроить Ание шантаж, чтобы она сама отдала нам то, что нашла и держит у себя! Это единственный нормальный способ!       — А ты хоть придумал, как ты собираешься это делать?       — Пока нет, но может по ходу дела удастся придумать.       — Надо же решить, как всё будет проходить, и как заставить Анию не обращаться к кому-то за помощью. А то в любом случае может обратиться к Диабольше или даже Извергу, чтобы они защитили её.       — Что-нибудь придумаю! Так же, как и способ отвлечь Изверга, чтобы он не помешал!       — А Диабольша?       — С ней тоже что-то придумаю. Её же легко разыграть.       — Ты в этом уверен? — Агинор сделал подозрительный взгляд. — Она ни разу не поддавалась, так как хорошим чутьём понимала, что там что-то не так, и это позволяло ей удостовериться в розыгрыше. Всё так же, кстати, как и с Извергом.       — Тогда попробуй сам что-то придумать, раз ты такой умный!       — Я лишь знаю, что их ничем нельзя провести, и ничто не поможет нам в том, чтобы отвлечь их. Они с любого расстояния поймут, что Ания в беде, и ей требуется помощь.       — А когда мы устроили спор, то никто не пришёл! Ты будто сравниваешь эти разные вещи!       — Не сравниваю…       — И кстати, когда Диабольша заступилась за Анию, пока мы пытались украсть у неё то сокровище, она просто случайным образом оказалась там, где эльфийка решила остановиться!       — И она будто сама знала, где Диабольша была, чтобы обратиться за помощью.       — Помощь при помощи огня! Что может быть лучше!       — Да даже по собственной воле она бы позволила себе сделать это с тобой.       — Отлично! Теперь мы можем сыграть в рыцаря и дракона, и на этот раз победа достанется дракону, потому что он куда сильнее, и ему всё равно на всякую там защиту, вроде этих доспехов, что я ношу с собой!       — Вот именно. Так что думай, как нам лучше поступить, чтобы за Анию не смогли заступиться.       Зион уже не знал, что сказать. Ему хотелось только накричать на Агинора за то, что он будто отрицает всё, что он хочет сделать, и что он вообще не согласен с этим из-за неверия. Если бы Зион действительно был лучше всех, — даже самой Диабольши, — ему бы не пришлось остерегаться того, кто чаще всего защищает Анию. Хотя даже если бы и так было, Диабольша и Изверг всё равно были бы сильнее, чем он. Даже Стуков, ведь благодаря тому, что он стал чудовищем, он получил огромную силу, с которой он спокойно стоит за себя.       Какое-то время он подумал и решил выйти оттуда, отправившись на поиски Ании. Её как раз удалось найти в коридоре на втором этаже, где она снова любовалась своим сокровищем и проверяла каждую сторону на наличие царапин или ещё каких-нибудь повреждений. Может, она и стояла спиной к Зиону так, что он вряд ли бы что-то увидел, но он догадывался, что она там держит именно сокровище, которое он тогда хотел выкрасть у неё.       Он вместе с Агинором подошёл к Ание и обратился к ней:       — Ания.       Эльфийка услышала хулигана и тут же спрятала статуэтку в специальную коробочку, что стояла на высоком табурете, после чего повернулась к нему.       — Чего тебе? — спросила она.       — Ты до сих пор думаешь, что я хочу от тебя то, что ты каким-то образом нашла в городе?       — А что ещё?! С момента, как я это нашла, ты начал цепляться ко мне больше, чем обычно! Очевидно, что ты хочешь сокровище, которое я сама нашла, и куда раньше, чем ты!       — Ты как-то странно поступить решила…       — В смысле?       — Если ты его нашла там, то наверняка оно кому-то принадлежало…       — Оно лежало посреди мусора, и никто не думал забирать его! По виду то место уже настолько заброшенное, что туда даже не ходят!       — Разве?       — Поверь, это действительно так! Статуэтка лежала на видном месте, и если бы её хозяева случайно выкинули её, то они бы сразу это заметили! А так они будто специально это сделали, и она в итоге пролежала там не знаю сколько… На ней ещё немного мусора было, но на удивление она была идеально чистой, и её не пришлось очищать от грязи, которая могла скопиться на ней.       — А откуда ты можешь знать, сколько она там пролежала?       — По сравнению с тобой, простым человеком, у меня, эльфийки, есть куда лучше чувство! Я способна видеть и слышать гораздо лучше, и с этим я могу изучать некоторые предметы, тем самым узнавая, насколько они новые или старые!       — Серьёзно? — удивился воин.       — Конечно!       — Вау… — удивился Агинор. — Не думал, что вы на такое способны…       — Конечно, вы этого не знали! Я же единственная эльфийка, которую удалось встретить в этом городе!       — То есть, ты смогла понять, что эта статуэтка была выброшена давно, и за это время её никто не забрал? — спросил Зион.       — По моим исследованиям она пролежала там половину недели. За это время хозяева бы давно уже заметили, что она пропала, и пошли бы искать её. А там, где я её нашла, она заметна из-за своего свечения.       — Значит, это необычная статуэтка, и нам всем положено знать, что это такое, и уметь обращаться с ней! — Зион немного выставил руки перед собой.       — На что это ты намекаешь?       Пока они разговаривали, рядом как раз пролетал Изверг, который вдруг услышал их и решил посмотреть и понять, о чём они там говорят. То, как Зион разговаривал с Анией, тут же дало ему знак, что он снова пристал к ней, и наверняка ей нужна чья-то помощь.       — На то, что каждый из нас должен подержать эту статуэтку в руках, чтобы понять, в чём заключается секрет её силы, с которой она осталась такой, какой и должна быть!       — Даже не мечтай! Я не отдам её тебе!       — Придётся отдать!       — В таком случае ты снова пострадаешь от пламени Диабольши! — Ания решила сделать вид, что с Диабольшей всё хорошо, и у неё нет травмы.       — На этот раз я буду готов, и я смогу защитить себя!       «Глупый Зион…» — подумал Изверг у себя в голове. — «Её огонь подействовал же на него и в броне. Это даёт намёк, что никакая защита не поможет»       — Я в этом сомневаюсь! — сказала Ания.       — Почему это? — спросил Зион.       — Ты же получил ожоги даже в броне! Так что тебе не поможет ещё какая-то защита!       — Я так не думаю…       — В любом случае, статуэтку я тебе не дам! — Ания развернулась и взялась за коробочку, в которой статуэтка и была. — Это то же самое, как дать что-то дорогое, вроде смартфона Диабольши, который она никому не даёт, кроме меня и Изверга! — и она ушла оттуда.       Хулиганы остались на том же месте, а монстр продолжал наблюдать за ними, чтобы потом узнать, что они решат сделать, и что у них вообще будут за планы.       — А как насчёт того, чтобы узнать, что сейчас делает Диабольша? — предложил Агинор.       — Агинор! — ответил Зион. — Ты голова!       — Да я не могу быть постоянно головой… Я не такой умный, как Изверг…       — По сравнению с Извергом, ты мне помогаешь, потому что он знает, что я могу задумать, и он по любому попытается помешать мне!       — Естественно…       «Вот прям, как сейчас я сделаю это» — сказал Изверг также у себя в голове. — «Надумали ещё лезть к Ание только из-за какой-то статуэтки, которая ничего им не даст…»       Хулиганы тихо и незаметно заглянули к Диабольше и обнаружили, что она просто лежит на диване и читает книги, а её правая нога перебинтована. Так Зион понял об ограниченной ходьбе демоницы, и поэтому у них есть шанс сделать то, что он так хотел.       Они отошли оттуда, чтобы Диабольша их не услышала, после чего он заговорил:       — Отлично! У неё повреждённая нога!       — Я удивлён… Как это она умудрилась? — заинтересовался Агинор.       — Вот самому аж стало интересно… Обычно она ведёт себя осторожно, и старается не повреждать ничего, а тут на тебе — перебинтованная нога, с которой она вряд ли и ходить сможет!       — Кажется, тебе повезло…       — Ещё как! — и он двинулся куда-то. — Просто удачно!       «Но я ведь не хочу в это вмешиваться…» — подумал Агинор про себя. — «Мне эта статуэтка и не нужна уже… Понятное дело, что с ней у меня ничего такого не будет… А если дальше буду лезть к Ание, то могу получить то же, что и до этого…» — и он ушёл по своим делам, решив, что Зион сам всё сделает. Ему действительно не сильно хотелось помогать ему после того, что они пережили.       Сначала Зион перед тем, как начать допрашивать Анию, решил кое-что сделать. Что именно — никто так и не узнает. Может, он решил хорошо защититься, так как он будто бы обмазывал свои доспехи чем-то, а затем приподнимал шлем и также мазал лицо, но совершенно другим средством. Как закончил, он двинулся к Ание, которая была на втором этаже рядом с несколькими комнатами. Она так и была со своей любимой статуэткой, с которой она снова что-то делала.       Пока он ещё мазал себя, — процесс, кстати, был не таким уж и быстрым, и поэтому он потребовал много времени, — Изверг делал Диабольшей специальную палку из обычного дерева, чтобы у неё было, с чем она может ходить, если вдруг захочет пройтись, а прыгать на одной ноге ей не сильно захочется так же, как и держаться за что-то, что только окажется под рукой. Даже за стену вряд ли получится, ведь ей не хочется портить её собственными когтями.       Доделав, он тут же полетел к демонице, которая начала испытывать её и пробовать ходить. Это было довольно проблематично из-за того, что даже так она чувствовала боль в своей ноге, и поэтому она всё делала с задержками, заодно ещё стоная от боли.       — Ходить кое-как получается, но боль всё равно чувствуется… — говорит она. — Причём очень сильная…       — Это от напряжения, которое ты используешь, чтобы держать ногу приподнятой, — отвечает Изверг. — Может, потом ты привыкнешь и не будешь чувствовать это всё.       — Хотелось бы…       — Но в любом случае тебе лучше лежать. Так нога быстрее заживёт, если ты не будешь двигать и напрягать её так часто.       — Я со скуки с ума сойду…       — Но я ведь помогаю тебе. Приношу всё, что ты только просишь.       — Это ещё мелочь… Иногда у меня всё тело болит от того, что я долго им не двигаю или лежу в неудобном положении. А в таком мне приходится лежать из-за своей больной ноги, потому что если я лежу так, как я обычно и делаю, то я чувствую боль в ней…       — Как я сказал — это привыкаемо.       — Мх-х-х…       — Если уж так больно, то лучше ляг. Не нужно так напрягать ногу. Как только ей станет лучше, то сможешь ходить.       — Через сколько? Это ведь так долго…       — Я имел в виду не полностью а так, наполовину где-то.       — Всё равно кажется, что долго… Это ведь не такой простой процесс…       — Ну знай, что многие вещи приходится долго ждать, а потом не успеваешь и глазом моргнуть, как это уже настало.       — С этого дня кажется, что я вообще оказалась где-то в другом месте, где я «лишняя»…       — Диабольша! — удивился Изверг. — Что ты такое говоришь?       — Ощущения…       — Понятно… У тебя из-за перелома небольшие проблемы с головой. Надеюсь, у Стукова есть средства, способные вылечить это.       — Я тут будто заперта, и мне не положено выйти… Так хочется выйти из этого кошмара, но не получается, потому что это всё настоящее…       — Спокойно, демоница. Ты дома, тут все свои. Даже я рядом, как ты и хочешь. Ты только скажи или дай знать, если я тебе буду нужен.       — Своими громкими рыками я также усиливаю боль, да и не хочется мне пугать всех подряд, если вдруг зарычу на весь замок.       — Я по основе теперь летаю по этому этажу и тем, что между ним. У меня слух очень хороший, и если ты немного порычишь, то я услышу тебя из другого.       — Если ты будешь на нижнем или верхнем?       — Да.       — А если на ещё нижнем или верхнем?       — Я же сказал — по основе я летаю только по тем. По самым верхним или нижним я сейчас не летаю ради того, чтобы быть в курсе, если тебе что-то нужно.       — Что ж, хорошо…       И Диабольша решила отойти обратно к дивану, на который она легла, чтобы её нога смогла расслабиться. Изверг подлетел к ней и немного прижался, тем самым пожалев, что она намерена так страдать, когда она вообще сделала это не нарочно.       А Зион в это время подошёл к Ание возле нескольких комнат на том же втором этаже и заговорил с ней, тем самым потревожив:       — Ну, Ания! Теперь тебе скрывать нечего!       — Ты о чём? — предостерегалась она, при этом не зная, что он собирался сказать ей.       — О том, что ты решила притвориться, что Диабольша тебя защитит, хотя ничего подобного!       — А разве нет? — решила она снова сделать вид, что всё не так, как он считает уже.       — Хватит тебе уже! Я знаю, что у Диабольши повреждённая нога, и с ней она ходить не может! Вряд ли она сможет помочь тебе, пока она страдает!       — Зион! Зачем тебе эта статуэтка?! Неужели ты не понимаешь, что с ней у тебя ничего не будет!       — Ещё как!       — Что же? Давай, говори! Что у тебя появится, если ты заполучишь её?!       — Все станут завидовать, что у меня есть такая прелесть!       — Во-первых, зачем кому-то завидовать, когда в наше время этим мало кто может поинтересоваться?! Во-вторых, хвастаться нехорошо, и я как раз не ради подобных вещей взяла статуэтку! Я просто хочу иметь её — и всё! Не ради хвастовства и того, чтобы другие завидовали!       — Я делаю всё, что хочу, и никто мне не указ!       — И даже после того, как не происходит то, чего ты так ожидал, ты продолжаешь этим заниматься, думая, что тебя это к чему-то приведёт!       — И приведёт!       — Я так не думаю!       — Вот не думай! Думай лучше о том, как ты сейчас будешь защищаться!       — Зион! — крикнул Изверг, который смог заметить это.       — Монстр! — ответил он. — Опять ты…!       — Так-так-так! Вижу, ты решил пойти на жестокие меры, вроде того, чтобы начать шантажировать Анию просто так!       — Ты же видишь! — говорит Ания. — Он хочет забрать мою статуэтку!       — Зион, оставь Анию в покое! Ты же ничего не получишь, если это сокровище окажется у тебя!       — Получу!       — Что же?       — Лучше не спрашивай, Изверг! — отвечает Ания. — Тебе его не понять! Он считает, что другие будут завидовать, когда ему это только и надо, хотя такими вещами уже давно не любуются! Сейчас даже делают поддельное золото с кольцами, ожерельями…!       — Не лезь в моё дело, Изверг, — говорит Зион. — Тебя сюда вообще никто не звал.       — Тебе ещё хватает наглости вот так разговаривать со мной? — Изверг слегка напрягся.       — Ещё как.       — Ты уверен, что со мной так стоит разговаривать?       — Ты мне не страшен!       — Почему это?       — Я обмазал себя средством, которое защитит меня!       — От чего?       — От твоей магии, глупый ты монстр!       — От телекинеза ничто неспособно защитить. И то, что ты обмазал себя средством против лучевой заразы, не означает, что я не смогу с тобой сделать что-либо.       — Откуда ты это знаешь? — удивилась Ания.       — Я прекрасно вижу, что его доспехи измазаны этим средством. У меня зрение такое, что я ещё способен помечать всё разными цветами, чтобы мне легче было понять, что это за покрытие на том или ином объекте.       — Ты прям уверен, что это не защитит меня?! — спросил Зион.       — На все сто.       — Ну давай! Примени на мне свой телекинез!       — Запросто.       Изверг приподнял правую руку и начал двигать ею так, как он тогда делал, когда решил помучить Зиона, чтобы он понял, что чувствовала Кьяра, когда он мучил её. И действительно… Он оказался прав — телекинез подействовал на Зиона, и он смог заставить его отойти налево от Ании.       — Эй-эй-эй! Ты что делаешь?! — спросил он.       — Сам же попросил — я и делаю, — улыбнулся монстр.       — Изверг, прекрати!       — Не, я ещё не наигрался.       — Хах! — засмеялась Ания. — Доигрался ты со своей самоуверенностью, Зион.       — Не смешно, эльфийка!       — А мне весело. И Извергу тоже.       — Изверг, ну хватит!       — Ты же сказал, что я тебе не страшен, — до сих пор улыбаясь, ответил Изверг. — Значит, я могу развлечься, как положено.       — А-а-а-а-а-а-а! — Зион попытался освободиться от хватки телекинеза, заодно ещё стараясь идти вперёд, чтобы дойти до ступенек. — Ну отпусти же!       — Как скажешь.       Монстр резко ослабил хватку, и хулиган тут же двинулся вперёд, тем самым врезавшись в стену.       — Ха-ха-хах! — засмеялась над ним Ания.       — Вот как заполучу твою статуэтку — посмотрим, кто будет смеяться! — ответил он ей с угрозой и двинулся к ступеням, забравшись по ним на верхний этаж.       — Как же здорово ты развлёкся с ним.       — Я старался, — снова улыбнулся монстр.       — Хорошо, что ты пролетал мимо и заметил шантаж.       — Я вот не знаю… Одновременно пытаюсь ухаживать за Диабольшей, и кажется, что теперь мне ещё надо следить за тем, чтобы Зион не начал допрашивать тебя ради того, чтобы ты отдала ему статуэтку…       — Ничего я ему не отдам! — Ания прижала статуэтку к себе. — Я ему уже всё сказала!       — Но до него не доходит…       — Именно!       — И гадать не стоило… Очевидно, что ему всё равно, и он ради красоты хочет это…       — Что же он ещё будет делать с этим сокровищем, если это просто статуэтка, которую лучше поставить, как трофей в приличной комнате?!       — Никто никогда не узнает, почему у него такие решения.       — Я бы даже в его комнате не стала ставить эту прелесть, потому что она всё равно окажется такой же никчёмной, как и сам Зион!       — Не хочет прибираться, хотя надо. Агинор по основе сам всё делает, а Зион просто сидит в стороне и наслаждается чем-то.       — Были бы у меня хоть какие-то силы, я бы ему задала по полной! — Ания приподняла правую руку, тыча кулаком.       — Если бы он не носил с собой доспехи, а ты умела хорошо драться, то ты могла бы постоять за себя.       — Я и умею драться. И насчёт доспехов ты прав — из-за них я не могу дать ему отпор.       — Ещё посчитал, что средство против лучевых болезней защитит его от моих сил, когда это защищает от совершенно других вещей. Только вымазал свои доспехи, которые потом придётся отмывать от этого всего.       — Я удивлена, что ты узнал о нём… Я даже не чувствовала запах и не видела, чтобы он был чем-то измазан…       — Да даже без того «волшебного» зрения я это понял. Ты видимо не приглядывалась, и поэтому не заметила. А само средство даже особо не пахнет и в большом количестве. Это если его ближе к носу поднести, то можно почувствовать хоть что-то. А так запаха почти нет.       — Вот тут ты можешь быть прав… Я больше была сосредоточена на том, чтобы защитить свою статуэтку и не позволить Зиону выкрасть её у меня из рук…       — Со всеми бывает, это не так уж страшно.       — Для меня теперь самое страшное — это его попытки забрать у меня эту прелесть!       — Теперь у меня из-за этого шантажа постоянно такое выражение, которое я снаружи не могу скрыть… Боюсь представить, что будет, если Диабольша вдруг увидит…       — Ну да… Я уже сама представляю, что будет, если она вообще узнает о шантаже… Она вряд ли сдержит себя и решит сделать то, что должна…со своей больной-то ногой…       — Вот именно. Когда она злится, она в большинстве случаев теряет над собой контроль, из-за чего ей становится всё равно на все проблемы, которые она ещё не решила.       — Постарайся уж молчать и сам заступаться за меня.       — Я пытаюсь, Ания… Пытаюсь…       Затем Изверг решил полететь по своим делам. Он решил полететь на верхний этаж, куда как раз ещё пошёл Зион, когда его удалось прогнать. Ания же осталась на том же этаже и вошла в комнату, что была позади неё, когда она подверглась атаке Зиона, а потом начала разговаривать с Извергом.       Однако не всё так просто оказалось, как стоило ожидать — Зион на ступеньках решил спрятаться за одной дверью склада, который есть только между вторым и третьим этажом, и там дождаться, пока Изверг уйдёт, чтобы он снова смог заняться Анией. Он так просто решил не сдаваться, ведь он всегда готов улучать моменты, чтобы сделать то, что он хотел.       Изверг пока не знал, что Зион уже принялся делать всё. Он предполагал, что после того вмешательства он вряд ли решит делать это снова. И был монстр как раз на том же этаже, где сейчас была Диабольша, до сих пор лежащая на диване. Полетал в коридоре, а потом снова задумался о том, что Зион решил пошантажировать Анию, тем самым зная, что Диабольша на этот раз не поможет, потому что она не может ходить, но зато он сможет помочь.       Он залетел к Диабольше с таким видом, что это тут же заинтересовало её и заставило задать монстру вопрос, что могло случиться:       — Что случилось?       Изверг не спешил отвечать, так как сейчас он вообще не знал, что лучше сказать. Может, он и достаточно умный, чтобы знать всё подряд, но всё-таки иногда он также сталкивается с подобными проблемами, чтобы ответить кому-то насчёт того, что с ним такое, и стоит ли вообще об этом говорить, если и так ясно, что это может привести к чему-то плохому.       Но надолго задерживаться он не стал — ему виднее, что лучше ответить, когда это очень серьёзно.       — Да так… Что-то странное пошло в голову…       — Изверг! — начала Диабольша уговаривать его признаться. — Не нужно скрывать! Ты сам не любишь, когда я что-то от тебя скрываю! Так что делай, как я! Скажи, что такое!       Для монстра это было настолько серьёзно, что он действительно не хотел признаваться, несмотря на то, что сейчас он немного повторяет за Диабольшей и не говорит то, что скрывает от неё. На этот раз он смог почувствовать себя на её месте и то, каково ей было, когда он допрашивал её, хоть он и тогда мог представить это всё, ведь он вообще не является эгоистом, и он может сочувствовать другим. Особенно Диабольше, к которой он так сильно привязан.       Отговариваться было бесполезно — демоница не такая глупая, чтобы повестись на это, когда Изверг сам по себе точно что-то скрывает, тем самым вызывая подозрения.       — Шантаж… — решил он ответить спустя «долгое» время.       — Что?!       — Дошло дело до шантажа…       — Кто там кого шантажирует?!       — Зион…       — Анию?!       — Да…       — Зачем?! Что он хочет от неё?!       — Ту статуэтку, которую она нашла в городе.       — Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р! — зарычала демоница, тем самым решив встать.       — Диабольша, не надо! — попытался Изверг приостановить её. — У тебя же перелом!       — Перелом, не перелом — мне всё равно! Пройтись смогу! Я устала лежать на одном месте!       — Но я ведь уже всё решил! Я заступился за Анию, как положено!       — За шантаж хулиган должен понести наказание!       Ей удалось встать на ноги, но для того, чтобы её повреждённая нога не пострадала так сильно, она держалась за диван и немного прыгала на здоровой ноге. У Изверга так и было волнение, ведь он понимал, что рано или поздно она решит встать на больную ногу, которая пострадает сильнее, если только Диабольша станет на неё, заставив напрячься.       Пока она шла с трудом из-за боли и того, что ей приходилось подпрыгивать, Зион в это время допрашивал Анию на том же этаже, где он её нашёл, тем самым «атакуя» её и пытаясь выкрасть статуэтку. Он уже вот-вот одерживал над ней верх.       — Отдавай статуэтку! — крикнул он.       — Отстань, Зион! Хватит уже лезть ко мне! — ответила Ания.       — Вообще ничего по-хорошему не хочешь!       — На себя посмотри, хулиган! По-хорошему ты никогда не хочешь!       — Я научу тебя правильно соглашаться!       Неожиданно они услышали рык Диабольши, который заставил их взволноваться. Зион взволновался сильнее, что с задержкой решил медленно обернуться, тем самым увидев, как демоница злобно смотрит на них. Ей, кстати, удалось как-то спуститься на нижний этаж по ступеням, несмотря на то, что во время этого у неё боль в ноге усиливалась из-за напряжения, с которыми она держала её приподнятой и старалась не ступать ею на пол.       — Диабольша! — слегка обрадовалась Ания. Она не была так сильно довольна из-за того, что демоница ушла из постельного режима и ходит без палки, чтобы вдруг случайно не ступила своей же повреждённой ногой.       Диабольша была в таком гневе, что и представить никому не под силу. Из-за боли в ноге она немного медлила, так как ей нельзя было двигаться слишком много. Однако злость спустя какое-то время подействовала сильнее, от чего демоница зарычала и решила кинуться на хулигана, но стоило ей ступить на свою загипсованную ногу, как вдруг что-то хрустнуло с таким хорошим звуком, что это прекрасно было слышно. Это было настолько больно, что Диабольша сжала зубы и не удержалась на ногах, тем самым упав на пол. Вместе с этим она очень громко зарычала от боли во всё своё горло, что Ания и Зион прикрыли уши. Изверг, который всё это время был позади неё около ступенек, с огромным сожалением смотрел на демоницу, но никак не реагировал на её жутко громкий рык, будто у него какая-то самозащита для слуха стояла, чтобы с ним ничего такого не случилось, как это может произойти с другими.       В то же мгновение, как и в то, когда она первый раз повредила ногу, она оказалась на том же диване. Стуков также был рядом, гипсуя на этот раз почти всю ногу целиком до самого колена, что являлось первым изгибом на ней (то есть, он также перевязал и нижний изгиб). Рядом на этот раз стоял не только Изверг, а и Ания, которая также очень переживала за Диабольшу. От волнения она немного прижимала к себе сокровище, которое Зион пытался тогда украсть у неё, так как одновременно она ещё и за него переживала. Она не хотела расставаться с такой прелестью, которую она нашла по чистой случайности.       — Как ступила, тут же зарычала настолько громко, что голос сорвала, — рассказал Изверг, что случилось.       Почти закончив гипсовать, Стуков ответил:       — Ожидаемый результат, когда хочется походить с повреждённой ногой.       — Она не специально… — с обвинённым видом сказала Ания, от чего Стуков повернулся к ней, так как он закончил это дело. — Это из-за Зиона… Он шантажировал меня, а Диабольша решила заступиться… Она настолько была зла на него, что ей, наверное, уже было всё равно на то, что у неё с ногой…       — Наверное, я зря сказал, что Анию шантажировали, — винит себя Изверг. — Лучше бы я промолчал. Тогда такого бы не было.       — Всё нормально, Изверг, — говорит Стуков. — Вам не надо винить себя. Так или иначе, Диабольша всё равно ходила по замку, как ты сказал.       — Не сиделось ей на месте. Очень хотелось походить.       — И жаль, что сейчас мы не услышим, что она теперь хочет, — Стуков кинул взгляд на Диабольшу, которая лежала на том диване на левом боку своей верхней частью тела. По виду она будто была очень обижена и расстроена. Очевидно, что из-за боли и того, что она не может говорить, потому что от того рыка сорвала голос. — Немного устроила, так сказать, режим молчания.       Услышав это, Диабольша повернула к ним голову и слегка скривилась, сделав вид, будто она одновременно грустит и злится. Этим она показала, что ей не совсем приятно, когда над ней вот так «смеются» после того, как она серьёзно пострадала несколько раз.       — Не обижайся ты так, — решил Изверг пожалеть её, тем самым подлетев к ней. — Ты ж понимаешь, что он шутит? — Диабольша в ответ немного порычала при помощи горла, вдыхая в себя воздух, и немного кивнула головой. — Ладно, лучше не делай так с ней, — говорит он Стукову. — Ты видишь, что она вообще не в настроении. Так ведь пострадала…       — Да, как скажешь.       — Сама же виновата! Вот и дорычалась! — сказал Зион, который решил заглянуть к ним. Все кинули на него взгляд, посмотрев сначала с задумчивостью, а уж потом у Диабольши и Ании появилась злость. — А нечего было ходить с больной ногой, когда ей чётко сказали, что она не должна сдвигаться вообще!       — Помолчи, Зион! — говорит Ания. — Это всё твоя вина! Ты начал шантажировать меня, и этим ты спровоцировал Диабольшу! Ты ещё так говоришь, будто гордишься своими поступками!       — Чем я горжусь, если у меня ничего не вышло?! Ещё бы пускай Изверг заступился за тебя! Так бы у меня точно ничего не получилось!       — Я бы заступился, — сказал Изверг.       — Но, кажется, Диабольша среагировала быстрее! Но ничего! — улыбнулся он, будто насмехался. — Зато помолчит какое-то время, и я не услышу эти надоедливые рыки, которые вообще противно слышать! Эта потеря голоса хоть как-то на пользу пошла!       Стуков, чтобы также заступиться, приподнял свою чудовищную лапу и напряг её, тем самым выделив фиолетовую слизь, которой он потом попытался облить Зиона. Тот еле как успел среагировать и увернуться от летящей жидкости, которая заставила его взволноваться. Куда слизь вообще попала, раз не в него — это по шкафу и полу перед ним.       — Хватит смеяться над чьей-то болью так же, как и лезть к кому-то с жестокими намерениями, эгоист, — сказал заражённый, подходя к хулигану, тем самым заставляя его волноваться сильнее. — Ты действительно говоришь, будто вовсю гордишься своими поступками, надумав шантажировать Анию ради какой-то статуэтки, которая тебе ничего не даст, потому что это просто статуэтка, в ней нет ничего такого особенного. Ничем не наделяет и не позволяет достичь чего-то. Так же, как и талисманы на удачу, которые мало чем могут помочь, а если и помогают, то только по совпадению. И знай, что пока Диабольша в таком состоянии, я останусь у неё, чтобы присматривать за ней. И вместо неё я заступлюсь за Анию, если вдруг снова надумаешь шантажировать её, как тебе обычно нравится это делать. И если это всё-таки начнётся снова… — не договорив, он чудовищной лапой показал, что он сделает с Зионом, просто крепко сжав её с напряжением.       Это настолько напугало Зиона, что он в полной панике выбежал оттуда, не думая уже возвращаться. Ания смогла немного посмеяться, так как ей нравилось, когда Зиона кто-то пугал или над ним самим издеваются после того, как он поиздевался над кем-то. Даже Диабольша немного была этому рада, хоть она и не могла смеяться из-за сорванного голоса. С другой стороны, она всё равно имела грусть на своём лице, и через несколько секунд она легла на тот же бок.       — Как же мне нравится, когда с ним такое делают, — улыбаясь, сказала Ания.       — Стуков умеет пугать его вместе с Агинором, — сказал Изверг. — Ты же его знаешь.       — Так же, как и ты с Диабольшей, я заступлюсь, за кого надо, — улыбнувшись, сказал Стуков. — По возможности даже с обычными людьми так могу сделать. Наверняка у вас есть человеческие друзья, помимо Зиона.       — Если честно, то нет… — ответила Ания. — Хотя я не знаю… Диабольша же не говорит всё сразу. — и она кинула взгляд на демоницу. — Диабольша, у тебя есть друзья из города?       Демоница кинула взгляд к ней и с небольшим волнением и заблуждением что-то сделала руками, как будто всё вокруг такое разное и никак не похоже на что-то ещё. Это трудно было понять, но лишь Извергу и Стукову это было под силу.       — Говорит, что есть кто-то, — сказал Изверг. — Так ведь? — Диабольша в ответ кивнула головой.       — Как тебе удалось это понять? — удивляется Ания. — Я вообще не поняла, что она хотела этим размахиванием рук сказать.       — Так даже я смог понять, — говорит Стуков. — Правда, не сразу. Сначала я подумал, что она боится признаваться. Потом казалось, что она говорит «и да, и нет», и, в конце концов, до меня дошло. И даже не пришлось думать где-то 10 секунд.       — За несколько секунд смог всё понять?       — Да. Но тут очевидно, почему Изверг сразу всё понял.       — Я немного прочитал её мысли, но по большей части смог и по жестам понять, — сказал Изверг.       — Да вам легко, потому что вы тут самые умные, — сказала Ания.       — По сравнению со мной, Изверг куда умнее, — сказал Стуков. — Я не догоняю его по уму.       — Но это ж лучше, чем иметь такие знания, как у Зиона.       — Да, это верно, — говорит Изверг. — Часто говорит, что прав, хотя на самом деле нет. И даже не признаёт свои ошибки. Вот прям, как недавно было. Считал, что не по его вине этот инцидент с Диабольшей произошёл, когда она узнала о шантаже, и пока она в таком состоянии, никто не будет заступаться за тебя.       — Я-то тем более смогу заступиться, — говорит Стуков, кинув взгляд к демонице, которая до сих пор лежала на левом боку верхним телом. — Надо ж ухаживать за Диабольшей, пока её нога не поправится. Мне придётся остаться тут.       — А как же твоя работа? — спросила Ания.       — У меня отпуск начался, так как больных всё равно не так много. С завтрашнего дня я четыре дня буду свободен. Да и сегодня я могу отдохнуть.       — Круто.       — А она позволила тебе остаться? — спросил Изверг.       — Надеюсь, что да, — ответив, он повернулся к монстру, после чего подошёл к демонице. — Диабольша? — та медленно повернулась к нему и попыталась что-то сказать, но из-за сорванного голоса послышалось только что-то вроде страдания какого-то существа. — Нет-нет. Не надо ничего говорить. Просто ответь жестом: «Да» или «Нет», — в ответ демоница сделала вид, будто она в недоумении. — Ты…не обращала внимания на то, что мы говорим? — та приподняла руки и начала водить ими рядом со своей головой, показывая, будто она сошла с ума. — Немного не понимала, потому что из-за боли ты сбилась с мыслей? — в ответ она немного приподняла плечи и слегка кивнула головой. — Это значит «почти»? — на этот раз ответом послужил нормальный кивок. — Ладно, повторюсь… Ты же не против, если я останусь тут, чтобы ухаживать за тобой? Ты ведь знаешь, что я всегда готов помочь тебе, и мне очень нравится у тебя в замке.       Диабольша пристально начала смотреть на него, сначала смотря с напряжением, но постепенно она улыбалась с видом, будто она сходит с ума, заодно ещё кое-как приподнимаясь. Это заставляло Стукова немного волноваться, так как он не мог ожидать, что она хочет сделать, и что вообще собирается делать. Даже Изверг и Ания не могли представить.       Но это не оказалось таким уж страшным. Спустя какое-то время Диабольша очень тихо зарычала, приоткрыв рот и высунув язык, которым она лизнула Стукова от подбородка до лба, пройдя даже по его бороде, губам и носу. От этого ему стало немного противно, так как даже у демоницы была собственная слюна, которая может остаться на чём угодно так же, как и чья-то другая. Это зрелище заставило Анию немного засмеяться. Вместе с ней и Изверг начал, так как это выглядело немного забавно и даже мило.       Стуков от такого начал думать, чем ему можно протереть лицо, чтобы слюна демоницы не оставалась на нём, и тут Ания решила помочь, так как она в карманах часто носит чистые тряпки на случай, если ей надо что-то вытереть с себя.       — Таким ответом она уж точно дала согласие, — улыбаясь, сказал Изверг.       — Не думала, что она вообще решит так делать с кем-то, — сказала Ания, дав Стукову чистую тряпку, которая на ощупь была, как полотенце, только маленькое. Естественно, ею он протёр своё лицо.       — Я сам этого не ожидал, если честно. Но её можно понять. С сорванным голосом приходится использовать азбуку для немых.       — А такая бывает?       — Конечно. Есть же на свете немые, которые не разговаривают вообще, и вместо речи они используют жесты, когда хотят что-то сказать.       — Кстати, а разве Диабольша не может общаться шёпотом? Когда у меня были проблемы с горлом, я обычно шёпотом говорила, чтобы нормально что-то сказать.       — Не знаю… — ответил монстр, после чего они кинули взгляд к демонице, которая смотрела на них, пока они разговаривали. Та приоткрыла рот и снова попыталась что-то сказать, но лишь притворившись. Этим она показала, что даже шёпотом она не может говорить. Уж сильная боль в её горле была после того, как она тем громким рыком от боли сорвала голос. — Понятно… Ей настолько больно, что она даже шёпотом не может говорить.       — И это немного странно, — говорит Стуков, почти закончив протирать своё лицо. — Обычно, чтобы шёпотом разговаривать, не нужна такая нагрузка. Но это уже её дело, ведь она хорошо отличается от нас. Меня даже удивляет, как она говорит с такой нормальной интонацией, когда у неё постоянно открыт рот, и она его почти не закрывает.       — Вот, кстати, я о том же задумывалась! Как у неё это получается! — сказала Ания.       — И я, если честно, тоже, — сказал Изверг.       — Мда уж… Этот день я надолго запомню… — сказал Стуков.       — Через то, что она тебя лизнула? — улыбнулся монстр.       — Да, именно так.       — Кстати, Диабольша. Надеюсь, с таким переломом тебе не захочется гулять дальше? А то после первого тебе всё равно хотелось, — демоница в ответ промолчала, смотря на монстра, а затем кинула взгляд к своей повреждённой ноге и попыталась ею немного подвигать, тем самым ощутив серьёзную боль, от которого она немного простонала и запрокинула голову назад. — То есть…? — подняв голову обратно к ним, она промотала ею, ответив «Нет». — А-а-а, теперь тебе этого не хочется, да? — спросил он, слегка улыбнулся. Диабольша в ответ кивнула. — Да, как бывает ещё с амнезией. Ударь второй раз — и память вернётся! — от такого все немного усмехнулись, а Диабольша смотрела на них в недоумении, не особо поняв, что Изверг имел в виду. — Ты не поняла, о чём это я? — спросил он, когда она приподняла руки с плечами, на что она ответила тем же кивком. — Я имел в виду, что твой усиленный перелом подействовал на тебя так, что ты отказалась от этих гулянок. Теперь-то будешь сохранять этот режим? — в ответ она снова кивнула головой. — Вот и молодец.       — Да-а-а… — говорит Ания. Все кинули на неё свои взгляды. — С этими травмами она пострадала больше, чем я… То меня шантажировали, то Диабольша повредила ногу каким-то образом…       — Кажется, ради всех она страдает больше, чтобы других не настигла такая участь, — сказал Стуков.       — Но даже если она это делает по собственной воле, я не хочу, чтобы с ней что-то случилось! — сказал Изверг.       — И я, — сказала Ания.       — Мы все этого хотим, — сказал Стуков.       Затем все с небольшой радостью кинули взгляды на Диабольшу, которая смотрела на них почти так же в ответ, только не полностью. Из-за боли не всегда найдётся время, чтобы чему-то радоваться. От неё наоборот хочется злиться и сильно напрячься, чтобы не чувствовать её. Но так как рядом с ней были её друзья, которые очень сожалели, что с ней всё так случилось, ей хоть как-то было приятно на душе, и кое-как получалось этому радоваться вместо того, чтобы тосковать. И вообще так делать особо смысла нет. Если что-то случилось, то надо как-то действовать. Конечно, в её случае с ногой это вряд ли получится, но очень хорошо, когда есть близкие, готовые помочь.       — Диабольша, — улыбнулась Ания, подойдя к ней и немного погладив по голове, чем демоница собственно насладилась, закрыв глаза и немного улыбнувшись.       Это она делала в течение нескольких секунд, после чего слегка отошла, чтобы позволить Извергу приблизиться к Диабольше и, возможно, прижаться к ней, как ему часто нравится делать с ней.       — Диабольша моя, — сказал он, от чего Диабольша улыбнулась чуть сильнее, прижав Изверга к себе, когда тот первый прижался к ней.       — Наша демоница, — сказал Стуков, также прижавшись к Диабольше, как-то сумев стать сбоку от Изверга, так как, когда кто-то уже находится рядом с лежачим, вряд ли можно как-то также присесть или прилечь. Но Изверг всё-таки отлетел чуть левее, от чего Стуков стал справа от него и немного взялся за левый шип под левым рогом Диабольши.       Ание, как обычно, было очень приятно на это смотреть. Она даже кинула взгляд на своё золотое сокровище, видя в его отражении Диабольшу, Изверга и Стукова, тем самым видя кое-что, чего вряд ли мог кто-то ожидать. Что-то похожее на отношения Диабольши с Извергом, только вместо него там был Стуков. Может, есть догадки, что это может значить?