Знает ли твоя девочка, кто она любит? Сколько ещё праздников с тобой отмечать будет? Сколько ещё поломанных судеб на этом берегу? Сколько людей, которые любят, но не берегут…
Прилетев в Самару, мы тут же поехали в отель. Честно говоря видеть парня совсем не хотелось, но это моя работа, так что. Уже в номере я уже лениво бросила чемодан возле двери и завалилась на кровать. Даже не раздеваясь, только скинув обувь. Что же такое спросите вы? Ну на это есть причины. Во-первых мы летели хороших 10 часов. Это очень утомительно! Тем более, что первый раз я не спала в самолёте. Когда мы вылетели, в Южно-Сахалинске было 8 часов вечера, по Москве это 12 часов дня. То есть если считать по московскому времени сейчас 10 часов вечера. Но в Самаре 11, потому что час разницы. И поэтому я хочу спать. Это два! Ну и в-третьих я мало того, что устала физически, моей моральной силы уже не хватает. От предательства, от этого тура. Мне сложно! Я устала. Поэтому моё тело сейчас безжизненно лежало на кровати, и я даже не смогла подняться, чтобы принять душ или даже элементарно раздется. Но всё же меня заставил встать стук в дверь. Наверно менеджер. Открыв дверь, я тут же захотела её захлопнуть. Что я в принципе и сделала. Парень не успел среагировать даже. — Ань, не будь, как ребёнок. Давай поговорим, — произнес парень по ту сторону двери. — Я очень устала, — ну я сказала правду, умолчав о том, что не хочу его видеть. — Пожалуйста, открой дверь, — где-то я это уже слышала. — Ты уже раз просил меня, я согласилась, о чём и пожалела. Прости, но нет, — я сползла по двери, пытаясь унять истерику, нарастающую. *Молчи, дай мне хоть минуту... — Кашникова, открой мне эту чёртову дверь и мы поговорим, как взрослые люди, — проговорил парень. — Я не хочу ни видеть тебя, ни слышать. И тем более разговаривать! Миш, оставь меня в покое. Я знаю, что не подхожу тебе. Я не из твоего круга. Ты — кумир миллионов, а я так. Минутное влечение. Не беспокойся, как только мы приедем в Москву, я исчезну из твоей жизни, — сказала я, вытирая слёзы на щеках. — Ну что ты за бред говоришь?! Кто ж тебя отпустит то, дурочка ты моя?! Малыш, я тебя прошу, открой дверь. Знаю же, что ты сейчас плачешь. И мне больно. Да и не очень удобно так говорить, — произнёс парень, а я ещё больше начала реветь. — Если ты не откроешь мне дверь, я останусь ночевать под дверью! — звучало, как угроза, но не думаю, что он это сделает. — Сомневаюсь! У тебя завтра выступление, нужно выспаться. Иди к себе! — говорила я, пытаясь не сорваться на крик. — Аня, я серьёзно. Не открываешь?! Отлично! Здесь как раз мягкий коврик! — сказал парень, из-за чего мои последние нервы полетели в Антананариву и я крикнула. — Уходи! Я прошу тебя! Брось меня уже наконец! Отстань, отцепись! Не трогай меня больше никогда! Не говори со мной, — у меня просто началась истерика. — Я серьёзно! Я не уйду, пока мы не поговорим! — сказал он из-за чего стал меня бесить. Ну да, как когда-то. — Удачи! — сказала я напоследок и пошла, сев в удобное кресло. Истерика накатывала с новой силой. Так, даже не ложась я отрубилась прямо в кресле. Утром, меня что-то побудило выглянуть из номера. И я мягко говоря охренела. Этот придурок и правда сидел под дверью, откинув голову к стене и закрыв глаза. — Миша! Ты что с ума сошёл?! — вскрикнула я, из-за чего он подпрыгнул на месте и посмотрев на меня, встал с пола. — Ты совсем свихнулся?! — не унималась я, — ты же можешь заболеть! Ты хоть понимаешь своей тупой коробочкой, в которой видимо нет ни мозга, ни даже единой извилины, что так делать нельзя, мать твою! Я думала ты блефовал, когда говорил что останешься под дверью, но видимо идиотизм в тебе заставил здесь остаться?! У тебя ж концерт, придурок! Пол холодный, а он уселся на него! Совсем двинутый, — высказывала я, но когда посмотрела на парня увидела широкую улыбку и хитрые глаза, в которых плясали чертята. Ты между нами только, Повышаешь амплитуду... — Он ещё и улыбается! Точно мозгов нет! Отморозил видимо, или потерял когда прыгал по сцене! — он ещё больше расплывался в улыбке. Возмущение захлестнуло меня и я чуть не подавилась воздухом. Да что он себе позволяет?! — Да пошёл ты! — после этого, я пошла к лестнице, но уже через миг висела на плече, — что ты себе позволяешь?! А ну отпусти меня! Ты слышишь?! Если ты это не сделаешь, я повырываю тебе все конечности, и «случайно» забыв, что где находится, повставляю назад немного неправильно! — зло говорила, на что он лишь смеялся. — Это не смешно! Я на тебя зла, обиженна и вообще тебя видеть не хочу! Поставь меня не место и катись к чертям! — говорила я, начиная тарабанить его в спину своими кулачками. Но увы и ах, силушки у меня, не как в богатыря Ильи, поэтому ему это был как массаж. И это забавляло его. Я резко почувствовала, как его рука отпустила лёгкий шлепок по моему кгм, сокровенному месту, на котором я сижу. — Извращенец! Ты что делаешь?! — он положил одну руку мне на то же самое место. Второй же брюнет крепко обвивал мои ноги, чтоб я не свалилась головой вниз, ну, а ещё наверно, чтоб не ударила по его слабому месту. Тут самым пьяным утром, Или через густой дым... — Руку убрал! Я тебя уничтожу, — я просто говорила себе спасибо, что была в джинсах, а не в каком-то платье, или юбке. Он чуть сжал руку, что заставило меня замолчать и жутко покраснеть. Зайдя в свой номер, он наконец поставил меня на ноги, после чего я тут же влепила ему пощёчину. Он лишь потёр рукой место удара и снова улыбнулся. Мало? Могу ещё! — Ты совсем рехнулся?! Зачем ты это делаешь?! — он лишь протянул ко мне руку и притянув за затылок, нежно поцеловал. Я стала бить ему кулачками в грудь. Как только он отстранился, я снова влепила ему пощечину. И снова парень поцеловал меня, только уже более грубее. Так продолжалось раза три. Я била его, а он целовал. — Нет, Кашникова. Я не пойму. Толи ты реально хочешь меня избить, толи хочешь, чтоб я тебя поцеловал, — сказал брюнет после очередной пощёчины. Видно, что его щека уже горела, но он держал себя в руках. — Придурок! Идиот! Кретин! Как я тебя ненавижу! — говорила я со слезами на глазах, уже просто ударяя кулачками его в грудь. После этого он заключил меня в объятья. Я прижалась к мужчине и вдохнула любимый аромат, продолжая поливать слезами грудь парня. Он нежно обнимал одной рукой меня за талию, а второй поглаживал по волосам, говоря успокаивающие слова, часто опускаясь и целуя меня в макушку. Времени в обрез, но бля, Я что-нибудь сплету... После того, как истерика слегка ушла на второй план, он слегка отстранился от меня и взяв за плечи аккуратно усадил на кровать, а сам сел передо мной на корточки. — Кажется, нам нужно поговорить, — произнёс брюнет, беря мои ладони в свои. Я лишь кивнула. — В тот момент, я даже не понял, что произошло, — поняв о чём он я освободила свою руку, зажимая ему рот и помотав головой в знак отказа. Он лишь нежно взял меня за запястье, и поцеловал тыльную часть ладони, снова не очень крепко сжал. — Ну уж нет, солнышко. Я тебя слушал, и ты меня выслушай, — проговорил брюнет, смотря мне в глаза, — я виноват, что сразу не оттолкнул её от себя. Просто тогда опешил, и не понимал что произошло. Я не хотел тебе делать больно. Тем более, я что настолько дурак, чтоб сразу предавать тебя после того, как ты доверилась мне? — этот взгляд буквально заглядывал мне в душу. Карие глаза сейчас были цвета коньяка, что говорило о том, что парень раскаивается. — Прости меня? — спросил он, а я молча смотрела на него сверху вниз, погружаясь в этот омут глаз. Неосознанно для меня самой в голове промелькнула мысль, что уже давно простила. — Куда ж я денусь? Мало ли тебе в следующий раз захочется меня к стулу привязать, — съязвила я. — О, Боже! Как же я скучал по такой Ане, — проговорил он, — по этой стервочке, которая не упускала возможности подколоть, съязвить при любой встрече, — дополнил парень. — То есть мне нужно тебя материть? — слегка усмехнулась я. Он тоже улыбнулся. — Нет, это не обязательно. Просто уже как 3 месяца ты коготочки свои не выпускаешь. А ведь меня так забавляла твоя перепалка, — сказал парень, целуя моё запястье. Я снова уставилась ему в глаза, будто пытаясь там что-то отыскать. Но в них я лишь видела нежность, доброту и озорные блики. Мой взгляд переметнулся на щеку певца, на которой был красный след от моих ударов. Снова вытащив руку из его тёплых ладоней, я осторожно приложила её к щеке, аккуратно проводя пальцами. Он слегка зашипел и я хотела убрать руку, но парень сам вернул её туда, слегка поглаживаясь щекой о ладонь. — Сильно больно? — спросила я шёпотом, будто боясь что нас услышат. — Терпимо, — он сжал двумя ладонями мою вторую руку, всё также прижимаясь щекой. — Колючий, — веселым тоном, но всё также тихо проговорила я, а после сползла с кровати, нежно дотрагиваясь губами к покраснению…Моё к тебе больное влечение, До безумия! Оживает каждый день — Не только в полнолуние! Химии внутри столько, Что можно банчить кровь мою. А если проще быть: Наверно я люблю её…