Химия

05.12.2011 - 11.12.2011 Понедельник, пятое декабря. Утро. На улице продолжает держаться нулевая температура и северный ветер. Холодно. В лицее меня, уже как всегда, встречают подружки. Идём на физкультуру. Агата быстро рассказывает, кажется, про прошедшие выходные, Августа только хихикает и изредка вставляет слово. На первой физкультуре мы играли в баскетбол. Особого желания не было, но пришлось. И что же вышло в конечном итоге? Половину мячей в корзину забросил я. Команда ликовала. На втором же уроке физкультуры мы бегали, отжимались и подтягивались. Ну, а девушки что-то делали в другом конце зала – я не обратил внимания. Урок подошёл к концу. -Ладно, можете идти переодеваться. Все ринулись в раздевалку. В душевой был громкий хохот и плеск воды. -Эй, эй, Лео! - кто-то кричит. И Лео случайно роняет мыло. Луи гнусно хихикает: -Поднимай, красавчик. Опять гулкий смех. Снаружи меня ждала Агата. -А где… -Палец порезала. К медсестре пошла. -С тобой всё в порядке? – по коридору идём в первый корпус. -Да, устала очень. Ты сегодня молодец. Играл так. -Просто повезло, - пожал плечами. – Кстати, что задавали? -По итальянскому? -Вообще. -Ну, письменно ничего не было. Кроме химии, конечно же. А по истории надо было даты выучить. -Какие? -Достань учебник, я тебе выделю, - уже стоим у кабинета. -Сейчас, - поставив рюкзак на пол, достаю учебник истории. -У тебя такая причёска интересная, - хихикает. -Какая? – протягиваю учебник. -На ананас похожа, - открывает и делает первую линию карандашом. -Да? – вот только этого не хватало. Трогаю затылок. -Чего ты? -Просто думал, за ночь всё вернётся в прежний вид. Весь следующий урок рисовал в конце тетради. Скучно. Перед географией пошёл с девчонками в столовую. Купил какую-то непонятную булку с клубничным джемом. Она оказалась приторно-сладкой. Недалеко от профессорских столов стояли химик с физруком и о чём-то мило беседовали. Не считая химика, физрук самый молодой. Ему тридцать два, кажется, а биологу - тридцать восемь. Физрук что-то рассказывал, слегка жестикулируя, а семпай слушал, порой кивая головой. На географии я по собственному желанию ответил у доски. Тему знал поверхностно, но ответил хорошо. Доволен собой. Перед химией все решили где-нибудь посидеть, и у кабинета никого не было. Постучавшись, я зашёл. -Бел-семпа-ай, Вы здесь? -Жаба, ты? – выходит из лаборантской. -Здравствуйте. -Ну привет, привет, - ухмыляется. На нём белый халат. -У нас сегодня опыт? -Нет. До вас девятые были, им показывал, - снимает. Очередной цветастый джемпер. -Понятно, - поджимаю губы. Надо что-нибудь спросить. -Чего зашёл-то? До урока ещё много времени. -Не знаю, - пожал плечами. – Делать нечего. -Учиться надо, тупица. Знания получать. Прошёлся по кафедре и повесил халат на стул. Обойдя столы, встал перед ними. -Семпай, а Вы хорошо в лицее учились? – вот пускай лучше о себе расскажет. -Я не ходил в лицей, - мотает головой. -Почему? – сдвинул брови. -Я был на домашнем обучении, - облокотился о стол. – В лицее пробыл с месяц. Мне там не понравилось. Да и, к тому же, по знаниям я опережал своих сверстников. Мне тогда было… - задумчиво трёт подбородок, – лет двенадцать. И конфликтов с одноклассниками было много. Помню, одному громиле из старших классов палец отрезал по вторую фалангу, - маньячно улыбается воспоминаниям. -Зачем? – усаживаюсь на первую парту второго ряда. -Он требовал с меня деньги, - повёл плечами. – Якобы я малявка и новичок и должен платить за сохранность своей жизни. С ножами я связал свою жизнь рано, - под светом ламп в руке семпая мелькает сталь. -Сколько Вам было? -Около пяти, наверное, - смотрит в упор на меня. -Так рано? – я театрально удивился и уселся поудобнее. -Слезь со стола. Не у себя дома. Стук в кабинет: -Извините, скоро звонок. Можно уже зайти в класс? -Валяйте, - он скрестил руки на груди. Помещение стало заполняться моими одноклассниками. Я пошёл к своему месту. Сбоку сразу устроилась Агата. -А он тебя не отсадит? – кладу на стол учебник. -Не думаю. Звонок. -И что же великий я задавал вам к этому уроку? – выбирает жертву. – Доладини? -Ну… Читать параграф и делать конспект. -Вот как всё замечательно, - хмыкнул. – Дам вам самостоятельную работу. Но будете выполнять её на листочках, потому что тетради я соберу сейчас. В классе сразу началась возня. Тем временем преподаватель написал на доске страницу из учебника. -На выполнение у вас весь урок, - проходит, собирая тетради. Выполняя работу, время от времени я поглядывал на Бельфегора: сидел и лениво просматривал тетради, периодически что-то черкая или записывая. Так урок и подошёл к концу. -Сдаём работы. Положив листок на стол, я немного задержался. -Семпа-ай, а дополнительные в четверг будут? -Да, - не отрывается от проверки. -А… -И тогда тоже. На истории я мысленно был где-то вдали от нашей планеты, поэтому из слов историка ничего не запомнил. -Химик сегодня злой какой-то, - Августа надевает сапоги, сидя на лавочке, и причитает. -Да вроде не особо. Фран, ты так не думаешь? – говорит Агата. -Я не обратил внимания, - застёгиваю куртку. -Ты без шапки? – Агата осуждающе проедает меня глазами, вперив руки в бока. -Ничего не знаю, - чуть улыбнувшись, отворачиваюсь. -Морель, зима на дворе! Одевайся теплее, - шатенка дёргает меня за волосы. -Расшумелись тут. Я резко обернулся. Сзади стоял семпай. -Мы не шумим, - Августа натянула на голову капюшон и, слегка склонив голову, кивнула. На нём была тёмно-серая куртка и чёрная вязаная шапка с помпоном, голубыми и фиолетовыми узорами и двумя косичками таких же цветов. -У Вас шапка забавная, - Августа подавила смешок, с интересом разглядывая педагога. -Хочешь померить? – скалит зубы. -Так Вы и дали, - девушка церемонно надула губы. Сейчас он общался вполне на равных. Спускаемся с крыльца. -Всё может быть на этой планете, - загадочно пожал плечами. -Да? – она буквально вскрикнула. -Ну, на-на, померь, - снимает с себя шапку и протягивает ей. Как же Августа верещала. Как же она верещала. Верещала. Да ещё и прыгала. Шапка ей великовата. -Бел-семпай, а где Вы такую шапку купили? – идёт немного впереди и повернувшись к нам лицом. -В Эстонии. -Где? – остановилась, округлив глаза. -В Эс-то-ни-и, - произносит по слогам. -Ого, - очень нехотя стягивает головной убор и возвращает. -Ладно, пока, детишки, ши-ши, мне пора. И махнув рукой, пошёл к машине. -Блин, всё-таки он классный дядька. -Ага, - Агата согласно кивает. -Говорите так, словно вы младшеклассницы и увидели весёлого мужика на улице, - хмыкаю. -Слушай, на химика пол-лицея глаз положило. Даже несмотря на характер. Внешность берёт верх, - подняв палец, важно говорит шатенка. -Уж больно много ты понимаешь, - закатывает глаза Августа. Мы опять дошли до перехода вместе. -Пошли завтра гулять, - Агате в лицо дует ветер. -Я подумаю, - киваю. -Ну, до завтра. -До завтра. Обнялись и разошлись. Дома я ровным счётом ничего не делал. Тупо лежал на кровати и слушал музыку. Ночью же была дикая бессонница, и кое-что из уроков я всё-таки сделал. Вторник, шестое декабря. Не знаю, на что я похож со стороны, но, похоже, мой внешний вид довольно плачевный. -Фран, что с тобой? – Августа стоит с диким лицом и смотрит на меня, как на чумного больного. -Бессонница, - достаю учебник по социологии. – А где Агата? -Она заболела. Сходим её проведать? -Конечно. На социологии я бездумно смотрел на доску. На алгебре я бездумно смотрел на доску. На английском я бездумно смотрел в окно. На итальянском я бездумно смотрел на класс, отвечая у доски. На литературе я бездумно смотрел на доску. На информатике я бездумно смотрел на монитор. На улице я бездумно смотрел себе под ноги. На светофоре я бездумно смотрел на машины. У дома Агаты я бездумно смотрел на дом Агаты. -Вы чего здесь делаете? – говорит хриплым голосом. На пороге стояла закутанная в толстое одеяло Агата. Она похожа на сосиску в тесте. Мы сидели у неё около часа, но нас прогнали, дабы не заразились. С Августой мы сидели в кафе до самого вечера, я её проводил до дома и побродил по улицам часов эдак до восьми. -Ну и где ты был? – отчим зол. Нет, он в ярости. -В библиоте-еке, - вешаю куртку. -В библиотеке? Я прохожу дальше. -В библиоте-еке, - киваю. -И что же ты там читал? – стоит надо мной грозной тучей. -Про богомолов. После совокупления истинная самка богомола должна съесть самца. На кой хер я несу эту чушь? -Ну ладно. Есть я не стал. Просто прошёл в комнату, сделал уроки и лёг в кровать. Лил дождь, и в комнате раздавалась глухая дробь капель по окну. Опять не сплю. Среда, седьмое декабря. Может, я умираю? Организм медленно и безвозвратно себя убивает? Ужасно. Сегодня я ходил чуть бодрее, чем во вторник, но только из-за того, что выпил с утра кофе. Снова сходил с Августой к Агате. Та тоже выглядит получше. Это хорошо. Четверг, восьмое декабря. На этот раз поспать удалось. Спал я крепко. Да так крепко, что проспал первый урок. Ко второму, благо, успел. На социологии меня вызвали к доске. -Что же мне с Вами делать, ученик Морель? Оценки по социологии всё хуже и хуже, а исправлять мы и не торопимся. Конец четверти не за горами. Каникулы уже в голове? Новый год? Знал бы ты, что у меня в голове. -Так что же, что же делать? У Вас есть предложения? -Ну-у, - привычно тяну я. – Доклад? -Ну доклад сделайте, что ли. Тему выберите сами. -А когда сда-ать? – забираю дневник с очередной двойкой. -На следующем уроке перед классом и выступите. История у вас когда? В понедельник? Вот тогда. Ох, как мне это всё не нравится. На географии нам раздали самостоятельную работу по прошедшим параграфам. На физике синьор Лангет показывал что-то, что смутно напоминало опыт. Ску-ко-ти-ща. Полкласса стоит у кафедры и разглядывает прибор. -Морель, - оборачиваюсь. – Сходите в преподавательскую и принесите журнал вашего класса. В лицее так пустынно, когда идут уроки. Вышагиваю по коридору. Захожу в преподавательскую, за мной глухо хлопает дверь. На небольшом бежевом диване сидит химик с кружкой чего-то в руках. -Ты чего сюда пришёл? – поворачивает голову в мою сторону. -Ну, за журна-алом нашим. -Его здесь нет, - мотает головой. – Не поступал. Посмотри в кабинете, где у вас был прошлый урок. -А почему здесь сидите Вы? Разве у Вас нет урока? -Есть, - положил ногу на ногу. – Но я не хочу сидеть с малявками. -А какой у Вас класс? – делаю пару шагов. -Десятый, кажется. -М-м, понятно. Ну, я пойду, - секунда, – за журналом. -Ну иди. Вышел из кабинета. -Извините, что так долго, профессор Лангет, - отдаю физику журнал. – В преподавательской журнала не было - пришлось его поискать. -Тем не менее, спасибо. Возвращайтесь на своё место. Вскоре прозвенел звонок. -Всё нормально? – идём с Августой. – Ты как-то погрустнел. -А? Да не. Всё нормально. -Как знаешь, - пожала плечами. – Слушай, мне к медсестре надо. Место рядом с собой займёшь, хорошо? -Сходить с тобой? -Нет, спасибо, - мягко улыбнувшись, она пошла на первый этаж. Тем временем, я снова пробрался в кабинет. Семпай стирает с доски. -Я же сказал, что на перемене заходить нельзя, - поворачивается. – А, так это ты. -А почему нельзя? – подхожу ближе. -Чтобы я хоть немного отдыхал от вас, балбесов. Уже стою на кафедре. -Почему Вы пошли работать преподавателем химии? -Мне было скучно, - усаживается в кресло. – А Скуало посоветовал заняться чем-нибудь новым. -А Вы давно с ним общаетесь? – немного облокачиваюсь о стол, находясь на расстоянии вытянутой руки от химика. -Чего это ты в последнее время такой любопытный? – судя по всему, щурится. Лишь отрицательно мотаю головой. -Ну, а вот ты, - говорит Бельфегор, пока я рассматриваю его лицо. – Если бы не пришлось сдавать химию, то что? Литература? Социология? -Не, никогда. Думаю, опять географию. -И почему же? -Легко, - смотрю перед собой. – Да и я понимаю. -Что там понимать? -Ну… -Где солнце встаёт, а где – садится? И без этого всё ясно. -Это довольно интересный предмет. -Неужели интереснее химии? – почесал шею. – И скажи-ка мне, пожалуйста, что за странная причёска у тебя всю неделю? -Ну… -Ты правильно понимаешь. Я помню, у кого этот хохол на голове. Подрабатываешь всеобщей достопримечательностью? -Вообще-то, у нас с Мукуро ничего такого нет. -Да неужели? – скрещивает руки на груди. -А должно быть? Хватает меня за шиворот и тянет на себя. Мне в живот упирается кончик ножа. -Подставишь свою тощую задницу кому-нибудь помимо меня, - выдыхает в лицо, – кишки по люстрам развешаю. Всё ясно? -Предельно, - слабо киваю. -Вот и славно, - отпустил. -Семпай, ну Вы и манья-як. -Ши-ши, ничего ужасного в этом не вижу, - широко улыбается. Звенит звонок. В кабинет заходят одноклассники. -Урок начался. Иди на место. Когда я отхожу от преподавателя, заходит Августа. Идём к парте, садимся. -Тетради я ваши проверил, - встаёт. – Работы я ваши проверил. Так. Сейчас раздам. Уходит в лаборантскую. -О чём болтали? – Августа подпирает голову рукой, скосив на меня глаза. -Об экза-аменах. Кстати, так что вы будете сдавать? -Литературу, наверное, или социологию. -Почему? -Первое, что в голову пришло, - хихикнула. Химик возвращается в класс с тетрадями. Листочки с работами вложены в них. У меня тройка и четвёрка. За тетрадь «три», потому что косой почерк и не всё успеваю записывать. За работу «четыре», потому что из пяти заданий одно неправильное. -Есть вопросы? – тишина прерывается только шуршанием листочков. – Отлично. Продолжим урок. Десять минут до звонка. От мелка осталось чуть меньше половины. -И кто же будет добр напомнить мне о том, что такое вещество? – разворачивается. – Морель? Поднимаю голову. На меня указывает рука с мелом. -Физическая субстанция со специфическим химическим составом. -Атом? -Наименьшая частица химического элемента, обладающая всеми его свойствами. -Хм, хорошо, - встал на край кафедры. – А что же тогда такое полимеры? -Это… - поджал губы. Я же помню, помню, чёрт возьми. Вспоминай, Фран. -Высокомолекулярные… - химик делает подсказку. -А! – слишком громко. – Высокомолекулярные соединения, молекулы которых образуются в результате множества одинаковых звеньев. -И что же это за звенья? -Ну, составные части молекулы полимера. -Третья «A» группа, пятый период. -Индий, - полкласса обернулось. -Неплохо, - кивает. – Сколько времени до конца урока? Кто-то с первых парт: -Ещё три минуты. -Записываем домашнее задание. После звонка Бельфегор стирает с доски. -Что я тебе задавал? -Я не помню, - чешу висок. Цокает: -Ещё бы ты запомнил. Пошли. В лаборантской всё так же аккуратно и чисто. Роется на столе. -Шестую «А» ты мне отвечал, значит, шестая «В». -Что? – я её учил хотя бы? -Вот только не говори мне, что ты не готов. -Извините, Бел-семпа-ай. Я к субботе выучу. Стоит тут, рожи недовольные строит. Вздохнув, садится в кресло. -Чем меня на этот раз потешишь? -Химией? -Возможно, - кивает. -Тестами? -Нет. Сижу и уже минут двадцать прописываю буквы и слова. Да, прописи. Семпай сидит сбоку, сложив руки на столе и положив на них голову. Спит? -Семпай? – потряс за плечо. -Что? – хрипло отзывается. -Давайте лучше химией займёмся. Мне надоели прописи. -Сиди и прописывай, - садится ровно, потягивается и зевает. -Вы не высыпаетесь? -Отстань. -Ну семпа-ай, ну чего Вы такой злой? -Отстань же ты от меня! -Бел-семпай, - придвигаюсь ближе. -Жаба, захлопнись. -Ну Бел-семпа-ай, - тяну позанудней. Ещё ближе. -Я тебя сейчас ножом пырну. -Бел-семпай, - пересел к нему на колени. -Не трогай меня! – пытается спихнуть на пол. Руками крепко хватаю за шею, за плечи. -Не-ет, я не хочу, - прижался поближе. -Что ты делаешь? – зло выдыхает, чеканя каждое слово. -Я не хочу сидеть с прописями, - Дева Мария, как же от него приятно пахнет. -Ши-ши, у тебя омерзительный почерк. -Да, не то, что у Вас, - вдыхаю полной грудью. -Жаба, ты чего? – говорит с неким сомнением. -Я? Я ничего, - помотал головой. -У тебя взгляд мутный, - приобнимает. -С чего бы это? – делаю самое невозмутимое лицо и шмыгаю носом. -Глупый мальчишка. Я не сразу понял, что буквально присосался к семпаю и больше меня должны были волновать последствия. Громкий грохот, истеричный смех химика и боль в спине. Пытаюсь отдышаться. Бельфегор, буквально сев сверху, вжимает мои запястья в пол и нервно шишикает. -Ши-ши, много себе позволять стал, шкет. -Да не осо-обо. Наклонившись ниже, кусает за шею. Даже немного больно. Чувствую холодные пальцы под свитером. Не-не-не, не надо. Каким-то чудесным образом смог вылезти из-под преподавателя. Метнулся к двери. Сильная рука хватает меня и легко отбрасывает к стене. Наверняка же нелепо выгляжу. -Семпай, может, до субботы потерпите, не? -Не, - мотает головой, поджав губы. Не нравится мне это. Химик подошёл, коварно улыбаясь. Нагло сползаю по стене на пол. Сижу. -Нет. Я не согласен, - отрицательно мотаю головой, скрестив руки на груди. А я бываю согласен? -Разбаловал, называется. Всё в кроватке да в кроватке. Профессор садится передо мной на корточки, упираясь коленями в пол. -Будем переучивать. Сколько прошло времени? Десять минут? Тридцать? Час? Сижу, опёршись спиной о стену, зажав рот обеими руками и опустив голову. Нельзя подавать и звука. Нельзя. Бельфегор поддерживает меня за ноги, согнутые в коленях, и в очередной раз подаётся вперёд. Не могу сказать, что больно. Я ничего не чувствую. Тот туман в голове уже давно рассеялся. Злобно смотрю на семпая из-под чёлки. Такой прямо весь из себя мужик. Резкий толчок, глухо мычу в ладони и жмурюсь. -Можешь постонать. Не сдерживайся. Упорно продолжаю молчать. Бёдра и ягодицы время от времени царапает расстёгнутая молния королевских штанов. Пускай это всё уже закончится. -Злишься? Ши-ши, - наклоняется к моему лицу. -Да нет, что Вы, - приподнимаю голову и опускаю руки. Глубоко дышу. По виску катится капелька пота. Чуть улыбнулся: -Злющая квакушка, - обхватывает мой член рукой. Тянет ею вверх, отпускает и проводит указательным пальцем по головке. Тихо простонав, хватаю химика за предплечье и утыкаюсь лицом ему в ключицу. Чёрт. -Так-то, - ухмыляется. Подхватывает меня за бёдра и буквально усаживает себе на колени. Входит глубже. Шумно выдыхаю, зажимая в кулаке его джемпер. Убейте меня. -Чтобы больше было неповадно, - стоит, застёгивает штаны. -Ла-адно. Тяжело поднявшись, начинаю приводить себя в порядок. -Беги домой, свой час ты отсидел, - запускает пятерню в волосы. -Между прочим, Вы сегодня перестарались. У меня поясница болит. -Уж это не мои проблемы, - пожал плечами. – Всё. Вали. -А Вы? – вешаю на плечо рюкзак. -У меня ещё здесь дела есть. -Ну, ладно. До свида-ания. -Давай. По лестнице я спускался аккуратно. Поясница болит. Тупой же принц. Его бы самого так. Или его уже? Медленно и не спеша, стараясь, чтобы походка выглядела естественно, я добрался до дома. Поел, сделал уроки, почитал. Несколько часов просто лежал в кровати. Ближе к часу заснул. Пятница, девятое декабря. -Фран. Открываю глаза. Небо. -Фран. Знакомый голос, но я не помню, кто это. -Фран. Открываю глаза. Потолок. Дерево - дуб - покрытое лаком. Напротив кровати окно, закрытое плотными шторами. Почему я снова здесь? -Фран! Ну сколько ещё тебя звать! – говорит кто-то на французском. – Завтракать. Поворачиваю голову на голос. Молодая женщина стоит в дверях. Ясный взгляд голубых глаз, лёгкая улыбка на лице, аквамариновые волосы, собранные в высокий пучок. Кто она? -Хорошо, сейчас встаю. Осмотревшись в комнате, открываю дверь. В глаза резко бьёт яркий солнечный свет. Прикрываю лицо рукой. На мне длинная белая рубашка и джинсы. Босой. Делаю шаг вперёд. -О, встал наконец! Я думал, ты проспишь до обеда, - говорит кто-то басом. За столом пьёт чай мужчина с лазурным взглядом. Черные коротко стриженые волосы. Кто он? -Бессонница мучила. Сажусь за стол. Садится и женщина. -Как лицей? -Хорошо, - кивнул. – Извините, но кто вы? Они перестали улыбаться. -Фран, ты нас не помнишь? -Я вас не знаю, - мотаю головой. -Фран, - женщина проводит рукой по моей щеке. – Вспомни. -Мама? -Вспомни, - на ладонь ложится рука мужчины. -Отец? – слегка кружится голова. -Да, Фран, это мы, - мама счастливо улыбается. -Я рад. Правда. Я очень рад, – я не могу пошевелиться. -Мы тоже очень рады. -Но вы же погибли, - глаза быстро бегают по скатерти. -Да, - из маминых глаз текут чёрные слёзы. – Но мы всегда будем с тобой. -Мам, - получается встать. Стираю слёзы с её лица. Они разъедают кожу на моих пальцах. – Не плачь. -Я не плачу, - говорит совершенно спокойным голосом. -Но… - смотрю на свою чернеющую руку. Резко поднимаю голову. Отца нет, матери нет. Под ногами пустота. Левая рука продолжает покрываться странной чёрной коркой. Отчаянно её сдираю. -Фран. Разворачиваюсь. Ник стоит и истекает кровью. В его животе нож. Друг падает. Подбегаю. Ещё дышит. -Ник, держись, – резко вытаскиваю нож. Резной, дорогой, блестящая поверхность, в которой видно отражение. С ножа капает кровь. Только один человек имеет такие ножи. Николас исчез. Впереди стоят Агата с Августой. Их одежда изрезана в клочья, стекает кровь. Шеи обмотаны леской. Падают. Я не успеваю подбежать. Из глаз, рта и ушей у девушек начинает вытекать тёмная венозная кровь. В спинах порядка сорока ножей в каждой. Обойдя, иду дальше. Куда? Я не чувствую руку. Я покрыт чёрным уже до ключицы. Бреду по какому-то коридору. Стены стального цвета, напоминающие психиатрическую больницу. В воздухе витает отчаяние. Хватаюсь за грудь. Не могу дышать. Постепенно отпускает. Расстёгиваю рубашку: корка подбирается к сердцу. Прохожу около двадцати метров, и коридор заканчивается. Дверь. Я открываю. Палата. Стерильно белые стены, пусто. Никаких окон. Дверь за спиной громко хлопает. Оборачиваюсь. Парень чуть моложе меня. Ростом немного выше. Белые сапоги на шнуровке, чёрные штаны, полосатый джемпер. Блестящая корона в прямых длинных белокурых волосах. Другая, но хозяин тот же. -Ши-ши-ши. Бельфегор. Сердце будто судорожно сжимается. Ноги подкашивает, падаю на колени. -Ты так жалок, - подходит. – Попался в такую глупую ловушку. Неудивительно, - проводит ножом по моей щеке. – Твои друзья тоже были лёгкой добычей. Слизывает кровь с ножа. Горло дерёт кашель. Уже лежу на полу. Перед глазами всё плывёт, грудь словно сжимают. -О, помирать собрался, - Бельфегор наклоняется ниже. – А я даже не успел с тобой поиграть. В ушах раздаётся пульс. Удар. -Но не думаю, что мне такое спустят с рук. Удар. -У тебя смазливое лицо. Удар. -Ты меня бесишь. Взгляд фиксируется на одной точке. Чувствую слабость. -Тш, чёртов лягушонок. Он заносит нож и вонзает его прямо мне в сердце. Нож входит по рукоять. Делаю глубокий вдох. -Живи, головастик. Не понимаю, что он в тебе нашёл. Корка стремительно отслаивается от руки и мелкой крошкой осыпается на пол. Ножа уже нет. -Надейся, чтобы мы больше не встретились. -Кто ты? Он меня спас. Если бы это был семпай, он бы так не сделал. -Принц-Потрошитель, - маньячно улыбается. Кидает нож аккурат мне в лоб. Резко сажусь в кровати. Будильник яростно звенит. 07:00 -Чёрт возьми, это был сон. Тру глаза. Выключил будильник. Тяжело встав с кровати, пошёл завтракать. Меди одарила меня лютым взглядом. -Ты спать ложился? -Да, - сажусь за стол. Трогает мой лоб. -Ты весь холодный. Как себя чувствуешь? -Нормально, - голос звучал безжизненно. Подпираю голову рукой, зарываясь пальцами в чёлку. -Посиди сегодня дома. -Я могу и... -Дома! Меня отправили назад в кровать. Так я весь день и провалялся, заучивая периодическую систему. Суббота, десятое декабря. После бессонной ночи и чашки кофе я чувствовал себя немного бодрее, чем вчера. 09:00 Я добирался на автобусе. Ждал его долго, но оно того стоило. Приехал на десять минут раньше положенного. Не спеша иду к большому тёмному дому. Мимо пробегает собака. Стучу в дверь. Жду с минуту. -Привет, - чешет голову. -Здравствуйте. Захожу. Преподаватель крутится у зеркала, рассматривая своё лицо. Движения какие-то угловатые. -Мрачно выглядишь. -Не высыпаюсь в последнее время, - подхватив рюкзак с пола, прохожу в гостиную. -Пей таблетки. -Они мне не нужны, - помотав головой, сбросил ношу у дивана. Идём на кухню. Семпай слегка дрожащими руками насыпает кофе в кружку. Наверное, пять чайных ложек. -Столько кофе вредно пить, - рядом с моей головой пролетает нож. – Понял, сейчас надену. Отыскав в прихожей шапку, водрузил её на голову. Появляется Минк, опасливо принюхивается. -Ну что? – присев на корточки, протянул ему ладонь. Хорёк медленно приблизился и, ухватываясь когтями за кофту, по руке забрался на плечо. Длинный пушистый хвост то и дело лез в лицо. Вернулся на кухню. -Зараза, родину продаёшь, - сделав глоток кофе, Бельфегор продолжил что-то мешать на сковороде. Встаю сбоку. -Что де-елаете? -Омлет. Зверёк развернулся и потянулся к семпаю. Ухватился за плечо футболки, полез дальше. Усевшись поудобнее, обвил его шею хвостом и уткнулся носиком в щёку. -Мерзавец, - чешет Минку за ухом. Я сделал себе чай. Вскоре подали завтрак. -А почему не было занятия в прошлую суббо-оту? -Потому что ты не вписывался в мой график, - запустил пару ножей в шапку. -Почему я должен её носи-ить? – постучал по «лягушке» на своей голове. -Потому что я так сказал. -А если серьёзно? – ещё три ножа. -Ешь молча, - пьёт уже вторую чашку кофе. -Не много ли кофе пьёте? – вожусь в тарелке. -Ты никогда меня не слушаешь, что ли? -Ладно, ладно. Потом мы расположились в гостиной. Семпай по-королевски разлёгся на диване, слушая музыку на ноутбуке и быстро набирая текст, а я сидел на полу, облокотившись о тот же диван, решая тесты. Минк всё ещё был у химика, но порой я чувствовал, как он ставит лапы на мою голову, смотря куда-то вперёд. Время подходило к обеду. Уже минут двадцать сижу на одном номере. Никак не могу понять. -Бел-семпай, я не могу решить это задание, - не слышит. – Бел-семпай, - дёрнул за руку. -Ну что тебе? – раздражённо спрашивает, сдирая наушники. -Я решить не могу, - обвёл кружком номер, показывая ему. -Дай сюда, - забрал. Смотрит. – Здесь всё легко, смотри. Сел, откладывая ноутбук в сторону. Похлопал по месту рядом с собой. Сажусь. -Это, - подчёркивает, - нерастворимый карбонат. А это, - ещё подчёркивает, - кислота. И, что немаловажно, она более сильная, чем сернистая или угольная. Поэтому при обмене ионами будет выделяться углекислый газ или сернистый и вода. Также пригодится таблица растворимости или ряд активности кислот. Но здесь без всего ясно, что ответ третий. Понял? -Вполне-е, - киваю. -Вали с дивана, - спихнул. Неловко ойкнув, свалился на пол. Продолжил заниматься. Но вскоре снова к нему обратился. -Порой складывается впечатление, что ты не у меня учишься, а у какого-то второсортного псевдопрофессора. -Семпай, Вы псевдогений, падший принц и маньяк. Не Вам заявлять подобные вещи. -Я тебе язык скоро отрежу, - в шапку попадает порядком десятка ножей, и она спадает с головы. Поднял. Достаю ножи, сгибая и бросая их на пол. -Глупые штуковины. -Это ты глупый, - дал подзатыльник. – Погнёшь ещё хоть один мой нож, и я вспорю тебе брюхо. -Да-да, - нацепил головной убор. -Меня слушай, - тыкает пальцем в задание. – Атом состоит из электронной оболочки и ядра. Но нас интересует только первое. Эта оболочка состоит из уровней. И число этих уровней равно номеру периода. Цинк? -Четвёртый период. -Значит, сколько у него уровней? -Четыре? -Да. Кремний? -Три. -Франций? -Семь. -Бериллий? -Два. -И Лантан? -Три. -По тому же принципу выполняются следующие девять заданий. И ты будешь разбирать их прямо сейчас, вслух. Так и сделал. Объяснял в каждом номере, почему и как решил, что такой-то ответ правильный. Некоторые элементы я ещё не изучил, и Бельфегор мне помогал. Потом пообедали. За трапезой обзавёлся ещё ножами в шапке. Что-то сегодня их много. И огрызается чаще. -Электроны на внешнем слое – это группа? – ем суп, делаю тест. Кивает. -А заряд ядра – порядковый номер? Ещё один кивок. Так, значит, этот номер правильный. Следующий. -В какой группе никель? -Восьмая «B». -А порядковый номер железа? -Двадцать шесть, - поправляет корону. -А… -Делай уже наконец сам! Тебе сдавать, а не мне. Я и так всё знаю. -Но… -В таких ситуациях я не запрещал пользоваться таблицей. Всё-таки ты ещё не всё изучил. Кстати, - чувствую подвох. – Вольфрам? Судорожно вспоминаю: –Порядковый номер семьдесят четыре… относительная атомная масса - сто восемьдесят три и девять десятых… электроотрицательность - две целых и тридцать шесть сотых… - секундная заминка, – символ элемента - «W». Металл. -А степень окисления? -Шесть. -Ладно, живи. Затем ещё сидел в гостиной и занимался. Потом семпай сжалился надо мной и разрешил отдохнуть. Мы разместились на диване, смотрели телевизор и периодически перекидывались фразами. Я лежал на боку, положив под голову шапку, а Его Величество потягивал молоко. Надо бы его разговорить. -А почему именно «Минк»? Ведь много других разных кличек. -Ну, не знаю, - пожимает плечами. – Захотелось. -Не хотите со мной разговаривать? – кручу пальцем прядь волос. -С чего ты взял? – наконец повернул голову в мою сторону. Продолжаю смотреть на кадры, мелькающие в телевизоре, словно калейдоскоп: -Вы всегда как-то лениво и нехотя отвечаете. Хотя с моей мачехой болтали вполне безумолку. -Я могу попытаться объяснить, почему разговор не клеится, но не факт, что до тебя дойдёт суть. -Считаете меня безнадёжно тупым? – смотрю на преподавателя. -Нет, - отрицательно покачал головой. – Тут дело не в этом. Просто у тебя не получается меня заинтересовать, что ли. Ты часто задаёшь поверхностные вопросы – первое, что приходит в твою зелёную голову. Хотя колкости приходят на ум более чем уместно. Ты мало ездил по миру, чтобы обсуждать со мной другие цивилизации, страны, религии. Ты мало читал, чтобы обсуждать со мной литературу. Ты мало знаешь, чтобы обсуждать со мной ту же химию. Ты навряд ли интересуешься новостями, чтобы обсуждать со мной политику. Думаю, это из-за разницы в возрасте. Всё-таки мне не так уж и далеко до тридцати, а ты только лицей заканчиваешь. Возможно, я почти прожил уже половину жизни. Ведь может быть так, что я умру в шестьдесят от сердечного приступа. У нас разное мировоззрение. Хотя я убеждён, что ты тоже реалист. И сильного влечения к вероисповеданию мы не испытываем. Меня влечёт к женщинам. И то, что я тебя трахаю, не делает из меня гомосексуалиста. Я же не сплю с другими мужчинами. Тебя же вряд ли вообще что-либо возбуждает. Только, может, в отдельные редкие моменты. Ты интересуешься искусством, хотя я отдаю большее предпочтение наукам. Ты безответственный, замкнутый и инфантильный. Сколько бы ты сейчас не пытался влиться во взрослую жизнь – у тебя не получится. Надо вырасти духовно, чтобы вырасти морально и физически. Хрен в восемь дюймов не сделает тебе жизнь, семью и карьеру. Хотя, признаю, такое случается. Ты не пытаешься отдаться работе с душой. Да будь то секс, учёба или даже простой диалог. Ты не хочешь стараться. Просто воспринимаешь, как должное. Но если появляется интерес, делаешь небольшой шаг навстречу. Попробуй заинтересоваться в чём-нибудь. Не во многом по чуть-чуть, а как с рисованием. Читай более серьёзную литературу. В кои-то веки посети театр. Или сходи на хороший фильм. Нельзя тратить жизнь впустую. На неё дано слишком мало времени. Хорошее знание предметов ещё не делает человека умным. Надо быть развитым во всём. А иметь одни пятёрки можно из-за зубрёжки. Но это нельзя назвать пониманием, поэтому человек попросту не знает того, что знает. Он просто бездумно запомнил, а это не есть хорошо. Попробуй обзавестись парочкой хобби, как вариант. Ты, конечно, пытался меня узнать, но задавал не те вопросы. Я молча выслушал весь монолог. Как можно узнать человека настолько хорошо, даже толком не общаясь? -Мне нечего сказать, - отвожу взгляд. -Посмотри на меня, - не двигаюсь. – Посмотри на меня. Смотрю туда, где предположительно должны быть его глаза. -Время от времени надо будет анализировать твоё поведение. И не смей избегать проблем. -Ла-адно, - поджал ноги. -Любишь читать? -Да. -И что же ты читаешь? -Как правило, альтернативную прозу. А Вы? -Как раз предпочитаю классическую литературу, хоть и некоторое количество времени дарю писакам нашего времени. -А Вы знаете русский язык? -Да, - кивает. – Я знаю много языков. -Какие? Загибает пальцы: -Итальянский, английский, русский, французский, японский, немецкий, латынь, греческий. Как-то так. -Вау, - ложусь поудобнее. -Уж ты подобным похвастаться никогда не сможешь, - ухмыльнулся. -Почему-у? -Потому что я Принц, а ты - Жаба, - выключает телевизор. – Пошли ужинать. -Ужинать? - рано же. -Шесть часов вечера. Нормальные люди в это время едят. -Как так? Уже шесть? – наткнулся взглядом на часы. -Ты безнадёжен, - картинно приложил ладонь к лицу. – Пошли. -Не хочется есть как-то, - стараюсь разлечься поудобнее. -Прекратил ныть и пошёл на кухню. Очень медленно поплёлся на кухню. Семпай ждёт в дверях, скрестив руки на груди. -И не надо на меня так смотреть, - я же чувствую его недовольство. Он лишь цокнул. Бельфегор поел первым и, скинув всё в посудомоечную машину, ушёл в гостиную. Я же сидел долго. Томно вздыхал, ковырял пасту вилкой. Поставил тарелку с почти нетронутым блюдом сбоку раковины. Семпай сидит на диване и смотрит футбол. Матч «Италия-Англия». -Я не хочу больше. У раковины поставил тарелку. Отпив немного молока, он сказал то, что я, наверное, не забуду никогда: -Мармон тоже так раньше делал. Резко останавливаюсь. -Что? – повернулся. -Говорю, раньше Мармон тоже так делал. Глухая ж ты тетеря. Я с каким-то сомнением сверлю взглядом белокурый затылок. Рукой машинально поправляет съехавшую корону. -Ты чего залип? Вскидываю голову. Семпай повернулся ко мне. -Ничего, - помотал головой. -Ничья, значит, была, - снова устремил своё внимание в телевизор. Лёг сбоку. На журнальном столике откуда-то взялась бутылка коньяка и стакан для него. Не отрываясь от телевизора, чуть приоткрыв рот, поддаётся вперёд и наполняет стекляшку. Делает глоток. «Как вы помните, в прошлый раз матч закончился ничьёй. Английская сборная неоспоримо лидировала, но на последних минутах Италия смогла взять контроль над ситуацией», - вещает диктор. -Твари, - изрекает блондин. Каждый раз, когда Англия совершала неверное движение, он нервно дёргался. Первый забитый мяч преподаватель встретил шипящим смехом и какой-то фразой про непобедимых, но я не расслышал. На рекламной паузе он куда-то ушёл. За сегодня я устал, и дико клонило в сон. -Эй, - какой-то шорох. – Я тебе тут притащил что. Перед лицом мелькает какая-то блестящая упаковка. Взял, открыл. Средних размеров лягушка с высунутым красным языком. Похоже, вся эта конструкция съедобна. Бельфегор присаживается сбоку. -Что это? – верчу в руке. -Марципан это. Попробуй. -Я не уверен, что ты меня не отравишь, - отламываю от лягушки лапу. -За языком следи, - ткнул в живот. -Ау, семпай, и без Вас тошно было, - немного невнятно бубню, зажав зубами кусок марципана. -Извинись. -За что? -За столь ужасную фамильярность. -Что я не так сказал? – не понимаю. -Снова тыкаешь. Сопля, никакого уважения к старшим. -Извини-ите, - почему-то я представил, как принц щурится. -Чтобы такого больше не повторялось. -Будете? – протягиваю. -Ши-ши, каннибалюга. Ешь своих сородичей, - откусывает. Далее смотрел игру. Время от времени он отламывал части от лягушки и ел. Я же разглядывал королевский профиль: чётко выраженная челюсть, кадык, дрогнувший от глотка, жилистая шея. Оставшееся время мы изредка перебрасывались фразам и доедали остатки марципановой лягушки. «До конца матча не так уж и много времени, а Италия не забила ещё ни одного мяча. Болельщики нервничают», - диктор. Спустя минут десять. «И Англия побеждает со счётом «четыре-ноль». Телевизор резко выключается. -Больше не будете смотреть? – потягиваюсь. -Время позднее. Спать пора. Иди ложись, я сейчас приду. Профессор скрылся за дверью в кабинет. Встав, доковылял до лестницы. Обречённый вздох. Стою, положив руку на перила. -Что встал? – сбоку появляется высокая фигура. -Да вот, на второй этаж поднимаюсь. -И как? -Никак. -Ох, одни с тобой проблемы, - покачав головой, начал подъём. Я поспешил за ним. Наваливаясь спиной на дверь, открывает. -В душ пойдёшь? -Не, я как-то пас, - сажусь на кровать. -Ну, как знаешь, - на ходу стягивая одежду, пошёл в ванную комнату. Надо бы переодеться, но как же лень. В итоге тупо развалился на матрасе. Примерно через час Бельфегор возвращается из ванной. Он был в одном полотенце, которое явно упадёт при первом неловком движении, а мокрые волосы прилипли к лицу тонкими прядями. Я так и лежал, смотря в потолок и думая о своём. -Почему не спишь? – проходит мимо, открывает окно. -Вы простудитесь, на улице холодный ветер. -Не перескакивай с темы на тему. -Я и не перескакиваю. Мне лень. Тяжело вздохнув, семпай подошёл к кровати и, аккуратно взявшись за подол, тянет мою майку вверх. Тепло от его тела окутывало буквально всё вокруг, а аромат кожи кружил голову. -Чего лыбишься, как дурачок? – стаскивает с меня штаны. -Бел-семпай, поцелуйте меня. -В чём подвох? -Ни в чём. Просто поцелуйте, - пожал плечами. Наклонившись ближе, он мягко прикоснулся к моим губам. Его губы двигались очень настороженно, в любой момент семпай был готов отскочить от неверного движения. Медленно протянув руки вперёд, я обхватил его руками за шею. С разгоряченного тела стекала вода, заставляя постельное бельё намокать. Быстро отстраняется. -Спи, Лягушка, - отходит к шкафу. -Мне не хочется, - забираюсь под одеяло. -Принц приказывает, ты не имеешь права ослушаться, - надев нижнее белье, плюхается на кровать. Накрывшись, отворачивается. – Не знаю, считай овец, но меня не доставай. Ещё с полчаса я лежал, вперив взгляд в пустоту. Овцы прыгать через заборчик отказывались, со счёта сбивался. Губы до сих пор горели. От открытого окна в спальне стояла лёгкая прохлада, постепенно становилось холодно. Осторожно перекатившись на бок, чтобы не разбудить Бельфегора, я придвинулся ближе. Всё ещё тёплый. Прижав руки к груди, уткнулся холодным носом ему между лопаток. Кажется, не проснулся. Вскоре получилось заснуть. Воскресенье, одиннадцатое декабря. Я проснулся от выстрелов. Бельфегора в кровати не было. 14:02 Настолько быстро, насколько позволяло просыпающееся тело, оделся. Подойдя к окну, отодвигаю штору. На заднем дворе посреди завядшей травы стоит семпай и стреляет. Спускаюсь вниз, быстро нахожу в гостиной дверь на улицу. Выхожу. Прохладный ветер дует в лицо, земля под ногами ледяная. Приближаюсь к преподавателю. Несколько выстрелов подряд. -Семпай, что Вы делаете? Не оборачиваясь: -Выпускаю пар, - выстрел. Пуля попадает в цель - стреляет по банкам. – Умеешь стрелять? -Не-ет, - скрещиваю руки на груди, чтобы было теплее. -Давай научу, - встаёт сбоку, чуть прижавшись. - Бери. Впихивает мне пистолет. -Вытяни руку, - вытягивает мою руку вместе со своей, - прицелься, - буквально шепчет. – Чуть согни в локте. Второй рукой поддерживай кулак снизу. Кладёт палец на спусковой крючок. Пытаюсь прицелиться. -И стреляй, - громкий выстрел. Отдача сильная, и руку бы больно вывернуло, если бы химик крепко не держал пистолет. -Эй, Бел, - кричит сосед через высокий забор. – Опять забавляешься? -Как слышишь, ши-ши, - с довольным видом поднимает оружие на уровень лица. Я переминаюсь с ноги на ногу. Семпай смотрит на мои ноги: -Ты упал с лестницы и выбил последние мозги, что ли? Перекинув меня через плечо, быстрым шагом пошёл в дом. Громко хлопнув дверью, что стёкла задрожали, мы зашли в гостиную. Он скинул меня на диван. -Ты охренел? Какие же у тебя спутанные волосы, Бельфегор. -Нет, ну кто выйдет босиком на улицу в декабрь? Да и когда погода аномально холодная! Не волосы прямо, а комок макарон. -Ты с головой дружишь, не? Фран, ты меня слушаешь? Волосы пшеничного цвета. Вот почему пшено? Пшено, пшено, пшено. Поганое пшено на его голове. Звонкая пощёчина. Челюсть съезжает вниз, а голова неловко поворачивается. -Морель, блять! У тебя мозги совсем кончой заплыли, что даже элементарно не слушаешь? Прикладываю ладонь к горящей щеке. Перестарался он. -За что? – спрашиваю, смотря на химика из-под чёлки. -За то, - снимает с себя куртку и накидывает мне на плечи. – Весь ледяной, а делает вид, будто разгар июля. -Нормально всё со мной, - немного угловатым движением стягиваю куртку. И когда я успел так замёрзнуть? -Сиди молча, - рывком убирает мою руку и поправляет предмет верхней одежды. Уходит на кухню. Шмыгаю носом. И зачем так орать? Сплошные нравоучения. Относится ко мне, как к ребёнку. Как он меня тогда назвал? Инфантильным? Да, инфантильным. -Заболеть решил? Да? Если так, то химии тебе не избежать, - кидает к моим ногам тёплые тапки, а в руки впихивает кружку горячего чая, который пахнет молоком. – Даже если ты будешь валяться с занебесной температурой и умирать, я приду, выпотрошу тебя и заставлю мне наизусть рассказывать всю таблицу Менделеева. Понял? Согласно киваю, засовывая ноги в тапки и делая глоток. Обжигает горло. -Тупица, - трёт виски. -Бел-семпай, не гневайтесь. -Заткнись, - отмахнувшись, садится сбоку. Я продолжаю молча пить чай. Принц выглядит ещё более нервным. Поджимает губы. -Ну семпай, не злитесь, - поджимаю ноги под себя. – Вот скажите: у Вас есть гранатовый сок? -Гранатовый? – киваю. – Нет. -Жа-аль, - продолжаю пить чай. -Надо бы в магазин, - уже и не думает гневаться. – Поехали. -Ла-адно. -Иди собирайся. И оденься тепло, - делает ударение на последнем слове. -Вообще-то, я у Вас дома, а не у себя. Я из воздуха вещи придумывать не умею. -Я надеялся, что у тебя хватит ума стрельнуть у меня. Пошли. Уже почти полчаса перебираем одежду в его шкафу. Всё ужасно большое. Бельфегор прикладывает ко мне очередную вещь. -Надень. Натягиваю кофту. -Вот эта уже ничего, - поправляет. -Мне рукава длинные, - вытягиваю руки перед собой. -Засучишь, - засучивает мне рукава. Мама всегда засучивала рукава всем моим кофтам, когда я был маленький. -Ты чего дёргаешься? -Ничего, - помотал головой. Вскоре мы уже ехали в торговый центр. Повсюду украшено к Новому году, на площадях стоят ёлки, витрины пестрят мишурой и гирляндами. Никогда не отмечал Новый год. Даже с новыми родителями. Они намеренно куда-нибудь уезжали, оставляя меня дома одного. А я и не против. -Смотри, какая ёлка, - тычет в лобовое стекло. Потянувшись вперёд, смотрю наверх. Ремень безопасности давит. Ёлка воистину огромная. -Краси-иво, - согласно киваю. Какая яркая. -У нас лучше, - поворачиваем на стоянку. -У кого? -Может быть, увидишь когда-нибудь, - припарковались. Вылезаем из машины. В центре довольно много людей. Все торопятся, шумят, а я ещё и не ел. -Семпа-ай, - дёргаю за рукав идущего впереди преподавателя. -Что? -Я есть хочу. -И что ты хочешь от меня? -Ну, у меня же денег нет, - останавливаемся. -Лягушка-тунеядец. Мы вообще-то за едой сюда и поехали. -Но ведь можно поесть и не дома, - идём дальше. -Твои предложения? -Сходить куда-нибудь здесь. -Куда? – выходим к фонтану посередине центра. -Не знаю, - пожал плечами. -Нет. -Не пойдём никуда? -Нет, не пойдём. -Ну семпай. -Нет. -Ну семпа-ай. -Нет. -Ну Бел-семпай. -Уйди от меня. Мне стыдно с тобой идти. -И ладно, - развернувшись, пошёл в обратную сторону. -Куда ты? – слышу вслед. -От Вас подальше. Я бесцельно бродил среди магазинов. В некоторые заходил. Спустя минут десять я вернулся назад к фонтану. На моё удивление, Бельфегор всё ещё был там и беззаботно рассматривал воду. Даже поначалу подумал, что это не он. -Быстро ты. -А Вы чего здесь стояли? -Не моя же вина, что у тебя такой истеричный характер. -Я даже голоса не повысил. -Это тебе кажется, - ухмыльнувшись, потянул куда-то за собой. -Я не истеричка. Вы преувеличиваете. -Ну да, конечно. Стал бы Принц врать, ага. -Но Вы же падший принц. Разве это не так? -Заткнись, - получаю увесистый подзатыльник. -У-у, какой Вы злой. -Слушай, - резко останавливается и поворачивается ко мне лицом. – Поприкуси свой поганый язык и пойми же ты уже наконец, что я тебя выпотрошу, если не перестанешь действовать мне на нервы. В первую очередь я твой преподаватель и уже только потом всё остальное. Для меня химия превыше всего. И если ты сегодня выдашь мне ещё хоть одну колкость, о твоём существовании все крайне быстро забудут. Всё ясно? -Да, - отвожу взгляд. Говорил он крайне злобно. -Так-то лучше. Всю оставшуюся часть пути мы проделали молча. Оказывается, он вёл меня в кафе. Причём довольно дорогое. -Здравствуйте, мы рады Вас приветствовать в нашем заведении. В каком зале предпочтёте занять столик: в зале для курящих или некурящих? – спрашивает официантка. -Некурящих. -Отлично, прошу за мной. Химик выбрал столик подальше и у окна. Сели, листаем меню. Какой же он злющий в последнее время. Из-за меню кошусь на семпая. Переворачивает страницу. Вскоре является официантка. -Здравствуйте, меня зовут Мария. Готовы сделать заказ? -Да, пожалуй, - кивает на меня. – Лягушка? -Да. Мария удивлённо вскинула бровь, но особо вида не подала. -Так, - листает. – Салат «Капрезе», потом «Бейлиз-крем», кофе по-ирландски и, пожалуй, ликёр «Малибу». -Извините, Вы уверены в своём заказе? – девушка говорит с сомнением. -Да, а что? – отдаёт ей меню. -Три заказа из четырёх содержат алкоголь. Да семпай не промах. -Мне предъявить паспорт? -Нет, в этом нет необходимости. -Выбрал, что будешь? – напрочь игнорирует официантку, обращаясь ко мне. -Да-да, я Вас слушаю, - спохватившись, приготовила ручку и блокнот. -Бел-семпай, честно, Вы весь аппетит отбиваете своим поведением, - немного нахмурился. -Жаба, - показывает нож. – Я в биологии разбираюсь. Лягушек препарировать приходилось… Оборвав его на полуслове: -Салат «Итальяно», чизкейк и зелёный чай. -Не-не, стоп. Кто-то мне вопил, что умирает с голоду. -Вообще-то, я не вопил. -Тем не менее, - отобрал меню. – Ещё «Жареный карбонад» и всё-таки достаточно. А то в тебя не влезет. -Кто бы говорил, - театрально надулся. Протягивает Марии второе меню: -Перестань ко мне цепляться и следи за собой, шкет. -Последую Вашему совету, ага, - смотрю в окно. Официантка уходит с затравленным видом. Бельфегор облокачивается о стол: -И как мне это понимать? -Понимать «что»? – положил руки на деревянную поверхность. -Рукава засучи, - потянувшись ко мне, засучивает. -Ну семпай, не маленький же. Замечаю, с каким интересом нас разглядывают остальные официантки у служебного входа. Тихо хихикают, перешёптываются, самые смелые аккуратно указывают пальцем. -Бел-семпай. -Ну что ещё? – всё ещё возится с рукавами. -Нас официантки палят. -И? – поднимает голову. -Ну, нехорошо, что ли, как-то. Неправильно. -Я могу тебя отыметь прямо сейчас, прямо здесь, прямо на этом столе, и меня не остановят даже они. Намёк понял? -Более чем, - закатил глаза. Заказ принесли быстро. Вожусь с мясом, а Бельфегор жуёт салат. -Я не хочу, - отодвигаю тарелку. -Съешь хотя бы половину. С тобой одни деньги на ветер, - жуёт. -Вообще-то, я не хотел это зака-азывать. -Тебе полноценно питаться надо, а не через пень-колоду. -Нормально я ем, - почти доел карбонад. – Семпай, а каким были Вы в девятнадцать лет? Он дёрнулся: -Зачем тебе это? -Интересно, - пожал плечами. – А у Вас когда-нибудь была девушка? -Почему ты вечно копаешься в моём прошлом? Мария принесла кофе и чай. -Потому что интересно. Извините, можете унести? – указываю на тарелку. -Доедай, - получаю от семпая подзатыльник. -Но ведь половина. -Мало ли, что я сказал, ши-ши, - коварно улыбается, подпирая голову рукой. -Так забирать? – официантка уже поднимает со стола тарелку. -Да что уж тут, - химик махнул рукой. Потом она принесла салат и ещё что-то из заказа семпая. -Так что? -Ты о чём? – отпивает кофе. -У Вас были девушки? -Конечно. -И много? -Довольно-таки, - слегка кивает. -А Вы, ну, с мужчинами… -Нет. -Я не считаюсь, то есть? – незаметно ухмыльнулся. -Ты ещё маленький. Глупый мальчишка, не более. -Ужасно злой Вы, - злобно пью чай. -Ши-ши, надо бы тебя злить почаще. Это забавно. Я лишь отвернулся. Примерно через час мы покинули кафе. Официантки с дикой завистью смотрели на Бельфегора. Именно поэтому я от всей души повис у него на руке и прижался поближе, сделав хитрую морду. Но как только вышли за пределы кафе, мне как следует вкатили за то, что сильно оттягивал рукав. Затем мы зашли в аптеку. Бабульки заняли половину пространства. Его Величество постоянно чертыхался. -Да? – аптекарша смотрит на нас. -Отойди, - отхожу. – Скажите, пожалуйста, а у Вас есть это лекарство? – протягивает листок. Пожилая продавщица удивлённо снимает очки, прочитав написанное. -Молодой человек, Вы ничего не спутали? Роется в рюкзаке. -Вот рецепт. Вот документы, - протягивает. -Я даже готова Вам поверить, - надела очки. Листает, смотрит, сверяет. – Держите. Сейчас принесу. Семпай всё убрал обратно. Ждёт. -Бел-семпай? -Что? -Что это такое? -Забудь. -Почему? -Иначе я убью тебя, - незаметно тыкает меня ножом в бок. -По-онял. -Вот, - аптекарша возвращается с лекарством в белом пакете. -И ещё, - заранее достаёт крупную купюру. – Будьте добры пачку презервативов. Усмехнувшись, женщина протягивает упаковку. Расплатившись, мы ушли. И всё-таки напрягает меня то, что он купил. Зашли в магазин, купили еды. К четырём были дома. Почти сразу я засел за уроки. Почитал историю, географию, сделал итальянский язык. Перечитываю историю. Половина терминов за прошедшие классы, и я ни разу не помню, потому что в том году учебник в руки не брал. Но у меня есть идея. -Семпай, Вы же взрослый? – стою перед ним с учебником за спиной. Тот сидит на диване и смотрит телевизор. -Ну, да. -И Вы же умный? -Я гений. -И Вы помните термины из истории? -Чего надо? -Ну, - листаю. – «Мадьяры»? -То же, что венгры. -«Этноним»? -Название народа или племени, например. -А «автократия»? -Форма правления, при которой одному лицу принадлежит неограниченная верховная власть. Типа самодержавия, абсолютизма. -Как Вы это всё запо-омнили? -Потому что я гений, в отличие от некоторых, - самозабвенная улыбка. -Ну и ладно, - сделав вид, что мне всё равно, пошёл к учебникам. -Эй, - меня схватили за руку. В следующую секунду я уже валялся на диване. Семпай прижимал меня к себе, неторопливо целуя, время от времени с шумом втягивая воздух. Зарывшись пальцами в его волосы, провёл губами по щеке, выше, до виска. От волос приятно тянет лавандой. -Иди домой, - чувствую на себе чужой взгляд. -Разве уже вечер? -Вообще-то, да, - убрал с моего лица чёлку. -Печа-ально. -Что, нравится со мной прохлаждаться? – шишикает. -Да как бы и нет. -Ага, я заметил. -Ещё бы, - зарылся лицом в его волосы. -Да Жаба нежничает, ши-ши-ши, - прикусил за ухо. -Мне домой не пора уже, нет? -Пора, - кивнул. -Тогда я пойду? Что-то невнятно пробубнил и снова меня поцеловал. Странный день. -Всё, вали, - слегка отпихнул. -Фу, какой мерзкий. Я собрал рюкзак и пошёл в прихожую, напрочь игнорируя принца. Его это не устроило. -Ещё обидься, - облокотился о стену, скрестив руки на груди. -И обижусь, - натягиваю куртку. -Свитер можешь себе оставить, - застёгивает молнию, поправляет мой капюшон. -Выкину при первой возможности. Или сожгу, что ещё лучше. Наклонившись, поцеловал напоследок. -Чёртова Ваша натура, семпай. Дома я был поздно. Ночью не сомкнул глаз.