Химия

12.12.2011 - 18.12.2011 Понедельник, двенадцатое декабря. Вновь похож на зомби. Да что же со мной такое? Даже раньше было легче переживать бессонницу. На первых двух физкультурах я блаженно дремал на лавочке, периодически вздрагивая от пробуждений. Отвратительно. А все вокруг топают, бегают, прыгают. Завёл руку назад, поддел джемпер и почесал спину. На итальянском снова спал. Состояние было более чем ужасное, и вернувшаяся Агата вечно меня будила. Зато вот Августа вчера сломала ногу – её положили в больницу в соседнем городе. География тоже прошла сонно, но мне стало как-то плохо. Живот начало крутить. Упёрся лбом в стол. -Фран, - тихо говорит Агата. – Что с тобой? -Не знаю, - голос немного надрывный. -Сходи к медсестре. -Да, на перемене. – Выпрямившись, тяну руку: – Извините, можно выйти? -Можно, - говорит географ, не отрываясь от писания на доске. Я пошёл в туалет. Промыл лицо холодной водой, приоткрыл окно. И тут меня вырвало. Вырвало так, как не рвало никогда. Возвращаюсь на место. -Ты отравился? – девушка быстро касается моей щеки. -Похоже на то. После звонка я ещё некоторое время ошивался у медкабинета. Агата подбадривала. -Лучше не затягивай. Перемена не резиновая. -Да знаю я, - тяжело выдыхаю. -Ничего, если я пойду? А то мне кажется, ты как-то привык сам с проблемами справляться. -Да, если не сложно. -Хорошо, удачи, - обнялись. – Скинь сообщение, как дома будешь. -Ла-адно. Проходит дальше и заворачивает за угол. До начала урока ещё пара минут. Постучавшись, зашёл. -Здравствуйте. -Здравствуй, - сидит молодая девушка, которая, похоже, наш новый врач. -К Вам же идти? -Если тебе плохо – да. -Отлично, - прохожу дальше. – Скажите, а у Вас есть что-нибудь от… -От чего? -Ну… -Скажи мне, как тебя зовут, свой класс и что болит. -Франсуа Морель, тринадцатый «В». Не знаю, живот, кажется. -Скорее всего, ты просто съел что-то не то. Прозвенел звонок. Мне в рот засунули градусник – измеряют температуру. Мирно сижу на стульчике, терпя боль в животе. За дверью раздаются громкие и быстрые шаги, кто-то бежит. Резко наступает тишина. Дверь в медкабинет распахнулась, а градусник звонко упал на пол. Не разбился. -Отлыниваешь от химии? И что-то в нём не так. Судорожным взглядом цепляюсь за малейшую деталь. Чёрный джемпер, корона, комок вермишели на голове. -Вы же преподаватель химии, да? Бельфегор, кажется, - врач продолжает что-то записывать. Прыснув, снова посмотрел на меня: -И как это понимать? -Франу плохо, я отправляю его домой. Подпишитесь, пожалуйста. Девушка протягивает семпаю какой-то бланк. Подняла с пола градусник. -Тридцать пять и четыре. Странно. -Что это? – Бельфегор машет бланком. -Это? Вы должны подписать, чтобы мальчика выпустили из лицея. -То есть, если я не подпишу, Жаба останется? -Простите, что? Цокает: -Ученик Морель останется в лицее, если я не подпишу? -Его отпустят, если наберутся две из трёх подписей. -Медсестра или врач, профессор, с которым урок, и классный руководитель? -Верно. -Какие интересные, - подписывает. Подписывает врач. -Можешь идти, - она протягивает мне бланк. -Я провожу, - семпай буквально выволакивает меня из медкабинета. Тащит по коридору в сторону раздевалки. Тихо заскулив, положил руку на живот. Сводит. -Чего ты там бормочешь? -Ничего, семпай, абсолютно. -Тебе, правда, что ли, плохо? -У меня живот болит. -И почему? -Ну а откуда я знаю? Заходим в раздевалку. -Было бы удобно, если бы Вы меня и до дома подвезли, - надеваю ботинки. -Ага, ещё чего. -Семпай, у Вас есть наушники? – роюсь в рюкзаке. -Да, - выуживает из кармана наушники. – Разъём подойдёт? -Да-а, - продев под кофтой, вставил в телефон. – Спасибо, я завтра верну. Включил музыку. Продолжаю одеваться. -Напишешь, как придёшь домой. -Ты же сказал не сохранять номер, разве не так? – застегнулся. -Ты ж жаба! - дёргает за волосы. -За что? – отошёл, приложив руку к голове. -Перестань «тыкать». -Я случа-айно. -Сгинь с глаз долой, - цокает. -Слушаюсь и повинуюсь. -И не забудь написать. -Да помню я, помню, - закатил глаза, выруливая из раздевалки. Он предъявил охраннику треклятый бланк, и меня отпустили. На улице было довольно холодно. Пересекая дороги быстрым шагом, вскоре дошёл до дома. Мачеха была, мягко говоря, недовольна. -И какого чёрта ты делаешь дома? – строит мерзкие лица. -Мне пло-охо стало. -И что же у тебя болит? – идёт за мной в ванную. Мою руки: -Живот болит. -Чего это он у тебя болит? -Да мне почём знать? - почти заорав от злости, закрылся в своей комнате. Всё же ей знать надо. Устало лёг на кровать, вновь затыкая уши наушниками. Точно, сообщение. «Я дома» Отправляю Агате. Надо бы и Бельфегору. Отправил ему. Звонок. -Да-а? -Дома встретил кто? Он что, по улице идёт? -Мачеха. Семпай, Вы где? Сейчас же разгар шестого урока. -У меня его отменили. Ребятки поехали на какую-то экскурсию. -Какой класс? -Ты думаешь, я знаю? – заводит машину. -Ну, должны. -Подожди, гарнитуру найду. -Окей. Чертыхается, шуршит, чем-то хлопает. -Я на связи. -Домой едете? – забираюсь под одеяло. -Не совсем, но если подумать, сколько я там прожил, то, да, домой. -Это ж куда-а? -Ну, тебе это всё равно ни о чём не скажет. Так что… Блять, смотри ж куда едешь, тупорылая свинья! -Семпай, семпай, как некрасиво. -Когда станешь водить машину, поймёшь. Как дела-то? -Нормально. А у Вас как? -Раз нормально, то чего домой попёрся? У меня хорошо всё. Только скучно. Опять пробка. -Мне же плохо стало. Кстати, а почему Вы так мерзко разговаривали с нашим новым врачом? -Потому что она сама мерзкая. Такая вся из себя какая-то. -О, да, Вы очень хорошо объясняете. -Расскажи что-нибудь. -Успел поорать на мачеху. -Ши-ши-ши, зачем? – судя по голосу, улыбается. -Она меня достала, - кладу на глаза ладонь. – Ужасно гнусная. -Так убей её. -Это по Вашей части. -Да не только. -А по чьей тогда ещё? -Ну, Скуало, Лу, например. -А они-то тут при чём? – повернулся лицом к стене. -Скуало - крутой фехтовальщик, а Луссурия - спец в муай тай. -Что такое последняя фигня? -Вид боевого искусства, дубина. -Незнание про эту парашу не делает из меня дубину. -Если так сказал Принц, то так оно и есть. -Бла-бла-бла. -Это сейчас что такое было? -Какое не-ебо голубое. -Вообще-то, оно тучами затянуто. -Ну и ладно. И весь последующий час, что семпай стоял в пробке, я с ним болтал. В общей массе, говорили о насущном. Потом я обнаружил сообщение, которое давным-давно отправила Агата. Ответил ей и решил поспать. Заснуть не удалось, сделал уроки. В итоге очередная бессонная ночь. Вторник, тринадцатое декабря. День не задался с самого утра. Я опоздал на социологию, забыл сделать по ней доклад, схлопотал ещё одну двойку. Чёрт. -Не с той ноги встал? - спрашивает Агата. -Наверное. Перед алгеброй я ошивался на первом этаже. Случайно застал разговаривающих химика и биолога. -Эй, наушники, - семпай вылавливает меня из потока учащихся. -Я забы-ыл, - да что же такое. – Завтра точно принесу, правда. -Учти, последний день. -Наушники завтра точно не забуду, – и побежал в сторону лестницы. На алгебре вызвали к доске, и, хвала небесам, я решил поганую задачу. Английский прошёл спокойно. На итальянском и литературе буквально засыпал. А вот на информатике я никак не мог врубиться в тему урока. Вроде преподаватель говорил что-то знакомое, но смысла я не улавливал. После учёбы погулял с Агатой. Зашли в кафе, посидели там до пяти. Проводил её и сам пошёл домой. Отчим посмотрел в дневник. Он наткнулся на довольно милую запись напротив социологии: «Систематически не готовится к уроку». Разбил мне губу дневником. Полночи тупо смотрел в потолок. Среда, четырнадцатое декабря. Среда мою жизнь не доканывала. Столкнулся у окна в довольно укромном месте с химиком. -Ваши наушники, - протягиваю провода. -Что с твоей губой? – приподнимает моё лицо за подбородок. -Ничего, - сделал шаг назад. Повторяю: – Ваши наушники. Убрав в карман, потянул меня на себя: -Что случилось? -Ничего, семпай, не ле-езьте. Мне на физику надо. -Нет, ты никуда не пойдёшь. Рассказывай. -Всё нормально. Правда, - смотрю в сторону. -Подрался? -Нет. -Дома влетело? -Нет. -Сам себе залепил? -Нет. -Тебя обокрали? -Нет. -Упал? -Нет. -В любом случае заметно, что тебе кто-то по морде съездил. -Нет, Бел-семпай. -А знаешь, что бывает с теми, кто портит королевские игрушки? – буквально выдыхает мне в лицо. -Меня не волнуют Ваши методы мести. Пустите, пожалуйста. -Ну и вали, - отпускает. -Спасибо. Конечно, он наверняка обидится на меня за подобное поведение, но я даже благодарен ему за то, что не продолжил докапываться. Агата же лишь молча ходила со мной весь день. Она как-то сама и сразу догадалась, что произошло. Ник ошарашено раскрыл глаза и не более. Дома снова промывали мозги. Четверг, пятнадцатое декабря. Сегодня дополнительная химия. На алгебре мы писали контрольную. В честь наступающих праздников профессор Верн нас не рассаживал. На музыке репетировали новогоднее выступление. Мне, к сожалению, досталась роль певуна, Агате, собственно, тоже. К социологии под натиском Карла подготовился. Доклад тот ещё вышел. Я всё равно уверен, что от химика было бы больше проку. С его-то познаниями. -Что ж, одну двойку Вы закрыли, Фран. -Как «одну»? -А Вы думали, одного доклада будет достаточно? Можете прийти на дополнительных и написать какую-нибудь работу. Но в следующий раз могу помочь Вам исправить только историю. -И когда они? -Уже половину, можно сказать, отучились, а Вы до сих пор не знаете. По четвергам. Ты ж шматок майонезный. -А нельзя прийти в другой день? -Можете попытать удачу в среду. Если в четверг - семпай с меня шкуру спустит. Также, если скажу ему, промывку мозгов устроит. Остальные уроки я отсидел с каким-то благоговейным трепетом. На перемене перед химией решил опять зайти в кабинет и поболтать. Закрыто. Пошёл в столовую. Сел рядом с Агатой. -Будешь? – предлагает булочку с вишнёвой начинкой. -Не, не хочу, - помотал головой. -Совсем же не ешь. Посмотри, какой ты худой, - аккуратно тыкает под рёбра, бубня с набитым ртом. -Прожуй для начала. Невнятно и возмущённо пытается что-то сказать. У преподавательских столов химик, биолог и физрук оживлённо общаются. Не, я понимаю, биолог и химик, у них предметы связаны, но как к ним физрук-то затесался? -Эй, Фран. -А? -Ты чего завис? – встаём, идём к выходу. -Да не, всё норма-ально. -Точно? Ты уверен? -Агат. -Ладно, ладно. Я молчу. -Можешь и говорить. Я не против. -Фран, - берёт за руку. – Ты же мне друг? -Ну, да-а. Отходим в сторону. Девушка говорит тише. -Ты в последнее время очень странный. Скажи, пожалуйста, честно. Ты колешься? Или ширяешься, я не знаю, как правильно. -Агат, ты что… -Просто ответь: да или нет? -Нет. -Правда? -Правда. -Ты же понимаешь, ты мне не просто одноклассник какой-то, ты мой друг. Я волнуюсь за тебя. -Я знаю, да. Ты тоже мне дорога. -Тогда что с тобой? -Просто я не высыпаюсь, - устало тру лицо. – Снова мучает бессонница. Хоть убейся, а засыпаю крайне редко и очень тяжело. -Это же настоящая причина, а не придуманная отговорка? -Ты мне не доверяешь? -Я хочу быть уверена. -Всё отлично. Просто я устал. -Хорошо. Но на тебя смотреть страшно. Тощий, вечно сонный. -Я всю жизнь такой, - поднимаемся на третий этаж. -Обещай сразу мне рассказать, как появятся проблемы, ладно? -Ла-адно. -Спасибо, - обняла. Я старательно подавил желание улыбнуться. -Кстати, - идём к кабинету. – Как Августа? Агата погрустнела: -Мы поссорились. -Почему? – да не может быть такого. -Она же в больнице в другом городе лежит, и навестить пока не получалось. Ну, я ей об этом сказала. Августа с чего-то взяла, что я ей вру и просто не хочу ехать, что я с тобой теперь лучше общаюсь и что она лишняя в нашем «дуэте». Ревнует. -Нда-а, - стоим у кабинета. – Хочешь, я что-нибудь придумаю? -Нет, не надо. Дружба вполне могла износить себя. Мы очень давно дружим. В последнее время часто ссоримся. -Тогда поговори с ней об этом напрямую, а не иди за советом к глупому земноводному, - семпай открывает кабинет. Белая рубашка с закатанными по локоть рукавами и расстёгнутым воротником. Мажор. -Подслушивать чужие разговоры, как минимум, неприлично. -Не тебе меня учить жить, - делает приглашающий жест на открытую дверь. – Прошу. Заходим, химик прикрывает дверь. Агата идёт к парте, я же медленно шествую вдоль кафедры. Бельфегор пишет на доске тему. -Бел-семпа-ай, - залезаю на кафедру, облокачиваюсь о стол. – А когда контрольная будет? -Хм, - поворачивается. – Даже не знаю. Надо будет подумать об этом. -Может, на следующем уроке? А то ведь на следующей неделе оценки выставлять. -Да, надо бы. -Последняя неделя, - вдруг меня осенило. – Чёртова история. -Ты чего? – Агата подходит к нам. -Да мне же исправлять надо. -Блядский историк, - злобно прыснул химик. -Простите, что Вы сказали? – Агата даже глаза выпучила. -Не думай об этом. Все мы люди, а я не так уж и стар. -Вы странный. -Просто вы воспринимаете меня исключительно в роли профессора. Так, кстати, - вновь обращается ко мне. – Когда у тебя история? Ну, дополнительная или чего там? -В четве-ерг. Бельфегор помолчал. -И что ты собираешься делать? -Я не знаю. Историк сказал попробовать в среду, если что, но… -Да какая среда? Он в этот день урока после четвёртого-пятого сваливает. -Как так? – подруга подходит ещё ближе. -А вот так. Правда, у меня график в любом случае самый халявный, ши-ши. Ну и какое из зол ты выберешь? Химия? История? И я погрузился в размышления. Довольно глубокие размышления. -Я не зна-аю. -Неправильный ответ, - огрёб подзатыльник. – Ты должен был выбрать химию, как мой самый верный падаван. -А что мне тогда делать с историей? – злюсь. -Да не начинай мне тут истерику разводить, - усаживается на стол. -Я и не начина-аю. -Да, я вижу. Чувствую изучающий взгляд Агаты. -Сегодня иди на историю, разрешаю. Но тогда на следующей неделе не только в четверг останешься. Всё понятно? -Преде-ельно, - киваю. -И выучи до конца таблицу Менделеева. Сколько там тебе осталось? -Хм-м, - краем глаза заметил вытянувшееся лицо Агаты. – Седьмая группа, ка-ажется, и восьмая. -Отлично. Тогда доучиваешь, и через неделю-полторы спрашиваю. -Ладно. Звонок. -Ребяток в класс запусти, - кивает шатенке. – А ты, - кивает на меня, – поможешь мне с реактивами. Первые минут десять урока химик что-то порол на кафедре, а я разносил комплекты с веществами. Потом меня заставили встать сбоку и помогать. Делаем лабораторную, короче. Я выписывал на доску формулы, всё смешивал, аккуратно нюхал. -А так как до конца урока… - повернул голову на меня. Смотрю на телефон: -Пять минут. -Пишем домашнее задание. Класс взвыл, потому что после работы никакого задания на дом не хотелось. Вскоре кабинет опустел, и остались только химик, Агата и я. -Ну, точно идёшь? – Агата проводит ладонью по затылку, приглаживая волосы. -Да-а. Только я не готов ни разу. -Может, тогда в другой раз? -Другого раза у него уже нет, - Бельфегор стёр с доски и повернулся к нам. – Историк та ещё дрянь, поэтому у меня есть план. -И како-ой же? -Заключается он в этом, - выуживает из кармана наушники. Я лишь слегка нахмурился. -Говорить тихо ты наверняка умеешь. Будешь диктовать вопросы, а я преподнесу тебе ответы на златом блюде. Что-то не устраивает? -А если он запалит? – этот план провален. -Ничего он не запалит, ты ж тупица. Это план самого меня. Так что… - поворачивается на дверь. Говорит довольно гневным голосом: – Если что надо, заходите и спрашивайте, а не топчитесь под дверью. -Извините, - в кабинет просовывает голову какой-то девятиклассник. – А ведь сегодня можно на дополнительный прийти? -Да. Чего надо? -Ну, у меня работа на двойку написана. -И вот я помню, кто ты, что за работу ты писал и класс, да. -Я… -После звонка приходишь и всё пишешь, а сейчас сгинь с глаз долой. Парень поспешно закрыл дверь. -Дерзай, - протягивает провода мне. Закинув за шиворот, я потянул наушники вниз, продевая под кофтой. -А теперь дальше. Семпай поправляет наушники под одеждой, едва касаясь пальцами кожи на моей спине. Сглатываю подкативший к горлу ком. Представляю, что бы сейчас было, если бы Агата стояла хотя бы за дверью. Чуть откинув мои волосы, копается у воротника. -Заколка есть какая? – протягивает руку ладонью вверх Агате. -Сейчас поищу, - роется в сумке. Пока подруга повернулась спиной, вытаскивая вещи на стол, Бельфегор припал губами к моей шее и крайне медленно провёл по ней кончиком языка. Тихо вдохнув, сжал подрагивающие от волнения пальцы в кулак. -Вот, держите. Он, как ни в чём не бывало, берёт тонкую чёрную заколку и фиксирует на вороте провод. Вставляет наушник в ухо, второй прячет под кофту, всё поправляет. -Чеши в кабинет с самым честным видом и переписывай. Я тебе позвоню через минуту или две. -Ла-адно. -Удачи, - обнимает Агата и быстро целует в щёку. По лестнице я почти бежал. Чувствовал себя очень легко, взволнованно и… и что-то ещё, но понять или хотя бы описать это я не мог. Когда проходил мимо расписания, зазвонил телефон. -Да? «Как слышно?» -Отлично, - по лицею разносится звонок. «Поторопись. Время ограничено, ши-ши» -Семпай, Вы напоминаете убийцу из «Пилы». «Просто заткнись и иди в кабинет» Стучу. -Можно зайти? В кабинете ещё несколько человек из других классов что-то пишут. -А, Морель. Проходите. «Так и представляю, как режу ему глотку» -Держите второй вариант и садитесь за третью парту. Пародирует: «Держите бла-бла-бла и садитесь на кол» Так, первый вопрос. -С кем заключила союз Италия в Тройственном союзе в 1882? «Тупица! Это элементарно! Австро-Венгрия и Германия» Значит, ответ «А». -Красное двухлетие? «Период подъёма рабочего движения. Он сопровождался массовыми захватами фабрик и заводов рабочими и созданием рабочих советов» Ответ «С». Так продолжалось ещё несколько минут. Вдруг дверь в кабинет раскрывается, входит семпай с телефоном у уха и направляется прямиком к историку. -Тебя там вызвали чего-то. Я посижу с ребятишками, да. -Кто? -Что «кто»? Беги к Артуру. Не сумев ничего возразить, мужчина поспешил на выход. Бельфегор положил телефон в карман, быстро нашёл на столе ответы и начал диктовать вслух. -«А», «С», «В», «D», «D», «D», «А», «С», «С», «В», «А», «В». Часть класса тоже успела записать. -Меня никто не видел, всем пока. Выбежал из кабинета. Немного погодя возвращается историк, яростно бормоча что-то под нос. -Все замолкли! «Ши-ши-ши, наебал же я кого-то» Я молчу, чтобы не спалиться. В классе подозрительно тихо. «Посиди ещё минут семь и спасайся. Мы в кабинете будем» Я так и сделал. В кабинете химии за столом на кафедре восседал семпай, закинув ноги на стол, а Агата смотрела в окно. Ещё там были ребята из классов помладше, писавшие какую-то работу. -Ну? – профессор ставит ноги на пол. -Успе-ел. -Попался? -Не. -Вот такой я молодец, - ухмыляется, закидывая руки за голову. – Ты теперь мне должен. -Ну Бел-семпай, без этого никак нельзя? – догадываюсь я, как платить придётся. -Не-а. Ну и минут через десять мы с Агатой ушли. Проводил её до дома, зашёл в книжный. А ведь у меня остались деньги со дня рождения и скидка. Интересно, а когда день рождения у Бельфегора? Остаток дня прошёл скудно. Пятница, шестнадцатое декабря. Самый скучный день в моей жизни. Уроки тянулись, словно дёготь. Постоянно хотелось сбежать или хотя бы спрятаться. Опять не сплю. Суббота, семнадцатое декабря. Девятый час тупо смотрю на выбеленный потолок. Надо собираться начинать, что ли. Встав, долго слонялся по квартире, не зная, что бы сделать. К одиннадцати был готов. Ехал в автобусе, ехал в толкучке. Пожалел. Хотя времени сэкономил, приехал на десять минут раньше. Немного побродив по улице, вернулся к деревянному дому под венге и постучался. Вскоре послышался шорох. Поворачивается ключ, дверь открывается. -Привет, - весь так и излучает королевское величие: кутается в плед и сонно запускает пальцы во взъерошенные волосы. -С пробуждением, семпай, - захожу. -Как дела? – расстёгивает мою куртку. -Норма-ально. Как Ваши? – снял ботинки. -Ок всё. Как дома? – проходим дальше. -Да вроде пока тихо. На кухне всё как всегда. Прибегает Минк, прыгает мне на колени. -Быстро он к тебе привык, - пьёт кофе. Большую часть времени мы валялись на диване и занимались. Я решил тестов пять за час, наверное. Даже в голове не укладывается. Теперь меня действительно готовят к олимпиаде. На обед заказали пиццу. Потом семпай пошёл на второй этаж и завис там довольно надолго. Поднимаюсь. Видимо, он у себя. В спальне никого нет, зато за дверью в ванную слышится шум воды. Просунул голову в дверной проём. Бельфегор сидит на полу у ванны и возит душем из стороны в сторону. -Семпай? -Чего тебе? – не поворачивается. -Что Вы делаете? – я медленно подошёл ближе. -А разве не видно? Минк бегает по гладкой белой поверхности, постоянно поскальзываясь и скребя когтями. -Нет. -Я его мою, - важно поднял указательный палец. -Давайте лучше я, - придерживаю зверька. -Ну дерзай. Найдя шампунь для хорьков, растираю по светлой шерсти. Семпай стоит сбоку всё с тем же душем в руках. Ехидно шишикнув, облил меня водой. Все волосы, лицо и плечи мокрые. Футболка противно липнет к коже. -Ну заче-ем? – выжимаю зелёные лохмы. -Ши-ши, лягушки же любят воду. Зло отняв душ из рук, поливаю Бельфегора, чуть встав на мыски. -Жаба, ты огребаешь. Пытается выхватить его из моих рук. В итоге началась возня, мы поскользнулись, упали, выронили душ, вода начала растекаться по полу. Его Величество времени зря не терял: сел сверху, хватая меня за руки и пытаясь дотянуться до душа. -Ши-ши-ши. -Как многообещающе, - выдёргиваю руки. Окатывает меня водой. Вырываюсь, дёргаюсь, трясу головой. Семпай держит мои запястья одной рукой и, упёршись другой в мокрую плитку, приникает к моим губам. Я прикрываю глаза. Тем временем душ переворачивается, вода накатывает в нашу сторону. Поцелуй был неторопливый, приятный, долгий, и могу сказать точно, что мне очень понравилось. Раздалось шкрябанье когтей по мокрому полу, Бельфегор резко вздёрнул голову. -Быстрее! Минк! Вскакивая и утягивая меня за собой, семпай выбежал из ванной. Мокрый след вперемешку с пеной от шампуня тянулся вниз по лестнице – на первый этаж. Прыснув, химик направился в гостиную. Прямо на диване лежал хорёк и нагло кувыркался по мягкой обивке. Остановился, оттряхивая шерсть так, что брызги летели в разные стороны. -Убью, - химик хватает животное за шкирку. – Выпотрошу и поставлю чучело при входе. -Просто отстаньте от него. -Вытри, - отдал Минка мне. -Домою. Ещё с полчаса возился с мелкой тварью. Только облился больше. Зато семпай сидел в кресле уже весь сухой и переодетый в другую одежду. -Это было по-одло, - сажусь прямо на пол. -Ты мне ещё за историю должен. Так что, - повёл плечами. -Ну и ладно, - капельки воды падают с моих волос на светлый ковёр. -Жаба, - показывает веер из ножей. – Живо переоделся, волосы высушил, шапку надел. Пришлось идти наверх, искать майку, выжимать свою футболку, вешать её сушиться на батарее в ванной, вытирать волосы, сушить их, потом искать в прихожей шапку-лягушку. А принц блаженно потягивал молоко, читая очень толстую и потрёпанную временем книгу. -Что читаете? -Перечитываю.«Война и мир» Толстого, - перелистывает страницу. -Русская? -Да. -И как? Интересная? -Более чем, - отстранённо кивает. -Отвлекаю? -Не можешь заинтересовать. Я задумался. -Расскажите, - решительно подошёл к семпаю, не отрывая взгляда от его чёлки. -О чём? – перелистывает. -О книге. -Тебе такое не нравится. -Почему? -Потому что это роман-эпопея, который описывает события войн против Наполеона. В романе очень много глав и частей. Да и это только второй том у меня в руках. -Выглядит внушительно. -Читал «1984» Оруэлла? -Слышал, но не читал. -Прочти. Ну а «Заводной апельсин»? -Читал, - качнул головой. -Фильм смотрел? -Ага. -Ну надо же, - захлопывает книгу. – Да с тобой есть о чём поговорить! И про «Заводной апельсин» мне вещали долбанные два часа. Успели за это время и поесть, и позаниматься. Потом Бельфегор дал мне послушать две ну очень классные песни. Болтались в кабинете, что-то искали в интернете. Он много рассказывал про литературу. Намного больше и интереснее, чем, например, на уроке. -Будем фильм какой смотреть? -Ну а какой, например? -Не знаю. -Тогда не будем. -Сколько времени? – смотрит в окно. Темно. -Около десяти-и. -Ещё час-полтора занимаемся, значит. -Ну! Бельфегор начал объяснять мне какую-то новую тему, дал задания с прошлого года. Выглядит сложно. -Органическая химия или неорганическая - не имеет значения. Ты должен знать всё. Затем семпай засел за ноутбук и начал работать. Он то лежал, то сидел, то бесформенной амёбой сползал наполовину. Я же слушал недавно услышанные песни. К одиннадцати я совсем устал и буквально клевал носом над тестами. Меня потрясли за плечо. -Иди спать. -Я не хочу-у. -Не спорь со мной. -Я и не… -Спать! Сделав недовольное лицо, пошёл наверх. В спальне душно, приоткрыл окно. В душ сходить, что ли. Забросив майку на кровать, джинсы с носками - куда-то на пол, а на ходу сняв трусы, направился в ванную. Чуть тёплая вода приятно холодила кожу. Простоял так довольно долго. Вяло потёр себя мочалкой и снова просто стоял. Когда вышел из душевой кабинки и только провёл полотенцем по плечу, заметил Бельфегора, стоящего в дверном проёме и опиравшегося о него плечом, скрестив руки на груди. -А я думал, ты уже спишь, - ухмыляется. -Да нет. -Тогда ладно, - стягивает с себя одежду. -Вы в душ и спать? – оставляю полотенце у раковины. -Наверное. Закрыв дверь, я сразу услышал плеск воды. И долго он там стоял? Переодевшись, я лёг на свою часть кровати и смотрел в сторону окна. Большая круглая луна цвета белого фосфора. Красиво. Но чаще она похожа на кусок швейцарского сыра. Уже полпервого, а спать не хочется. Проклятая бессонница. Дверь в ванную открывается, свет гаснет. Семпай тихо подходит к постели, и матрас прогибается под его телом. -Вы сегодня быстро, - почему-то шепчу. -Зато ты долго, - закинул руки за голову. Мы долго лежали молча и думали каждый о своём. Раздаётся шорох, приоткрывается дверь, вбегает Минк и, не останавливаясь, прыгает на кровать. Крутится, вертится, выбирает место. Ложится на подушку сбоку блондинистой головы и затихает. А вскоре в сон проваливаюсь и я. Воскресенье, восемнадцатое декабря. Как-то тяжело лежать. Открываю глаза. Сверху вместо одного одеяла два или три, а под боком пусто, зато на подушках всё ещё спит Минк. Куда он делся? Не заставив себя ждать, с первого этажа доносится ор. Лениво выпутавшись из груды одеял, в майке и трусах поплёлcя вниз. Что-то холодно. Гостиную мерил шагами семпай, злобно фыркая в телефон. Он был в красном вязаном свитере, из-под которого торчала серая футболка. Остановился, сверлит взглядом в окне дырку. Тихо подойдя, я встал рядом с ним. Химик немного развернулся, приобнял меня за плечи, потирая рукой. -И сколько ещё? Два часа? Вы с ума сошли? Я лишь цокаю, недовольный его ором. -Если в течение двух часов Вы ничего не сделаете, я заявлюсь самолично, - бросил трубку. Трёт переносицу. – Эх, чёртова страна. -Что случилось? -Во всём районе вырубили отопление. Убил бы их всех нахер, - в руке появляется нож. -Не надо никого потрошить. -Ещё как надо, - кончиком ножа приподнимает моё лицо за подбородок. - Зато у нас есть ещё два часа. -Для «согреться»? -Именно для этого. Мы уложились чуть меньше, чем в два часа. Зато в первые же тридцать минут появилось отопление. Но мы ещё долго валялись в постели и болтали о фильмах. -Бел-семпай. -М? – видимо, задремал. -А сколько времени? -Одиннадцать, наверное. -Так рано? -Я проснулся от холода в семь. Представляешь, как не выспался? -Представля-яю, - положил голову ему на плечо. Мы встали только к обеду, но довольно быстро развалились на диване. Решали тесты, что-то обсуждали, приставали друг к другу, о чём-то шутили. А день тем временем крайне быстро подходил к концу. Минк лежал под боком, пока я сосредоточенно читал историю. -Ну? Выучил? – семпай проходит мимо дивана. -Наверное. -Не «наверное», а да или нет? - вырывает учебник. – Давай, пересказывай. Я еле вспомнил, о чём написано в параграфе, и был вынужден читать ещё раз. До семи всё сделали. А уходить и не хочется. Застёгиваю куртку: -Ла-адно, понял я всё. -Блин, система, - стукает себя по лбу. – В четверг спрашивать буду оставшееся. -Окей, - киваю. -До завтра, - кротко целует в губы. Схватив за плечи, притянул к себе, урывая ещё несколько секунд близости. -До свидания, - произношу, открывая дверь. Губы приятно покалывало. Дома меня ждала головомойка. -Ну и где ты был эти два дня? – злой Карл встречает на пороге. -То есть? – скидываю рюкзак у вешалки. -Мы с виллы вернулись в субботу в обед. Где ты шлялся? -Я… - быстрее. Думай, Морель, думай. Я же знаю, ты не настолько безнадёжен. – …был у друга. -И что же это за друг? -Мы с сентября общаемся, - повёл плечами. – Пригласил меня в пятницу к себе на выходные в приставку играть. -Ну ладно. Облегчённо вздохнув, прошёл в свою комнату. Тревожно мне как-то. Ох, как тревожно. Бессонница.