У каждого героя...

Когда он одевается как Ночной Всевидящий, он чувствует себя лучше. Лучше чем когда-либо. Более расслабленным, более свободным, более... безнаказанным. Его не чего не волнует, потому что он носит причудливый большой шлем, который позволяет ему делать все, что он захочет... совершенно безнаказанно. Совершенно безответно... Он защищает город, спасает людей, а благодарность где? Ему многие говорили как они его любят, как они фанатеют, как хотят узнать его получше, но стоит столкнуться с ним лично и весь их настрой куда-то девается. Они трусливо поджимают хвосты и стараются улизнуть при первой же возможности. А как же сказать спасибо? Это ведь совсем не сложно: С-П-А-С-И-Б-О. Всего 7 букв. А бесстрашный обнадёживающи похлопывает его по плечу: „На вряд ли хоть кто-то сочтёт нужным благодарить тебя, за то что ты просто делаешь свою работу.” Тот давно мечтает чтобы его брат взялся за ум, за учёбу в конце концов и прекратил весь этот маскарад. Да чёртам-два он прекратит... Просто о чём вы, какая учёба, спокойствие, просто нормальная жизнь?! Когда в детстве они с отцом ехали домой, он во все глаза смотрел в окно машины. Мир казался ему прекрасным. А потом он пошёл в школу. Это было самое большое разочарование в его жизни. Границы его мира расширились и ему совсем не понравилось, то что он за ними увидел. Не сразу, но он понял, какая на самом деле дичь за всей этой блестящей требухой. Просто большой, по неволе родной, пропахший кровью и наркотиками город, разрушенных судеб. В сердце осадок. Тут половине бы дожить до зарплаты. В мире разврат. И это кажется стало нормой. „Если мир не меняется, найди способы поменять его.” – говорил отец. И он рискнул, подчинить себе городскую тоску. Но ему до сих пор жизнь не кажется сладкой. И не поможет даже дождь из антидепрессантов! Кажется чем больше он бодрится тем больше становится этого дерьма. Его по большей степени боятся. Плевать что он спасает жизни. Как правило рискуя свей собственной шкурой. Костюм конечно защищает, но не обеспечивает полную безопасность. Даже Лео не знает сколько у него на самом деле шрамов, сколько раз он бывал на волоске. Но он любит это. Риск имеет яркий вкус, его не забыть. А адреналин – это болезнь. Когда он входит в привычку, это становится зависимостью, от этого не отказаться. Рафаэль точно знает что уже не сможет. На каких бы высоких нравственных основах их не воспитывал отец, как бы не старался уберечь от этого прогнившего мира. Он не смог уберечь от всего. «Боятся — значит уважают» Самодовольно повторяет он, не в состоянии сдержать ухмылку. Конечно это не так. Он вон боится своего старшего брата, Лео, но это значит что он его уважает. Ну как боится — побаивается. Ну как не уважает — не признает. ——:/:——///——:/: Он проезжает через центральный парк, потому что это самый короткий способ срезать до дома из того района где он патрулировал уже вторые сутки. Его и так дома недавно чуть не спалился. Спасибо Лео. Выручил любимого брата. Хотя ему кажется отец давно обо всём догадывается. Раф никогда не мог долго скрывать что-то от отца. Особенно когда он смотрит в глаза этим глубоким, пронизывающим взглядом. Проезжает по мосту и сбавляет обороты на тропинке, а после и вовсе останавливается. Нечто растянувшееся на скамейке привлекает его внимание. Сумка что лежала в ногах, сбитый на плечах плед, а там – кажется термос. Черепаха. В фиолетовой толстовке. Полусидя, облокотившаяся раковиной о ручку скамейки и прижавшая к себе колени. Парнишка, которого он спас вчера. Полусонный, и кажется замёрзший. Он проснулся от шума мотора, проморгался и сел, свесив ноги вниз. Обнимает себя руками, греется и разминает затёкшие тело. А потом смотрит на него, Раф тоже смотрит, через тонированное стекло шлема. Но видит как тот боязненно тупит взгляд, кусает губы и нервно заламывает пальцы. Будто не решаясь сказать. Рафаэль пытается понять почему он стоит и смотрит на этого странного, а не едет домой. Но продолжает ждать чего-то, может быть чуда... Или это где-то на краю сознания, теплилась надежда что он как-то связан с тем что парень просидел здесь. Кажется всю ночь. Небо темно, а осенью воздух не такой уж теплый: – Я хотел бы поблагодарить тебя. И слава богу что шлем не давал увидеть как вытянулось его лицо от этих нескольких слов: – Что?! – Спасибо... Раф почти отвечает.