В любви все трудности покорны.

С момента, когда молодой император получил укус в шею прошла неделя. Все это время потомок династии Шэнь был без сознания, но сердце его продолжало биться. В планах Лю Цингэ была лишь безопасность своего императора, но видеть его с приверженцем из восточного королевства он не мог. Да чтобы сам император доверился ему, чтобы он предавал своих людей. В тот день Цингэ и не такое пережил, неся своего императора на спине, унося ноги обратно в королевство, пока дракон сжигает лес своим огнём. Нет, у Бинхэ не было планов на сожжение того, кому Цинцю доверяет. Это был гнев в чистом виде, проявление себя как монстра. С тех пор, около западного королевства стоит барьер, не позволяющий врагам пройти внутрь. И дракон, о котором жители уже были наслышаны не проявлял попыток забрать императора. Все было спокойно, за исключением одной вещи. Цингэ больше не видел в Цинцю истинного императора запада, ведь какой император будет предавать своих? Да, Цинцю хотел, чтобы Цингэ занял его место на время, и Лю это сделал. И теперь королевство полностью под влиянием правой руки императора. Сейчас было утро, пасмурное и туманное. Первое, что почувствовал пришедший в себя император, так это онемевшее тело от долгого перерыва. Шея выделялась больше всех, он её не чувствовал. Кстати, об органах чувств, вскоре император заметил, что был обмотан железной цепью, руками и ногами пошевелить было невозможно. В его комнате было темно. Открытое окно, некогда открывавшее вид на леса и горы, теперь показывало густой туман. Цинцю не мог вспомнить, что он такого сделал, что его замотали в цепь. И главное кто?  — Доброе утро, ваше спящее величество, — послышался надменный тон где-то рядом с Цинцю. Этот голос Цинцю выучил давно, и с ним пришли и воспоминания. У Цинцю было много вопросов, но он слишком ослаб, чтобы реагировать сразу. Он не ел много дней, тело слегка исхудало. Благо чувствовался запах вареного риса, отчего живот начинал дико болеть. Одно было странным: сначала Лю крадет его, держит буквально на цепи, а потом кормит. Молодой человек чувствовал себя ручным питомцем.  — Вы наверное удивлены, что очнулись в таком состоянии, — сев на кровать к императору сказал мужчина, держа миску с двумя палочками.  — Как ты все это мне объяснишь, своему императору? — не глядя в его сторону хриплым голосом произнес Цинцю, — Я же сказал тебе, в чем цель моего ухода. Вспоминать сказанные императором слова было противно для Лю. Какие бы старания он не предпринимал, его обходили стороной. Он так тщательно готовил людей к возможной битве, и все зря. Но яблоко от яблони в данном случае падало далеко. Цингэ помнил господина Цзю совсем другим по отношению к нему, нежели его сын. Цзю называл командира их гордостью, что лучшего человека в их королевстве невозможно было отыскать. Все кардинально изменилось, когда престол занял Цинцю. Поставив еду на небольшой столик рядом с кроватью, Цингэ повернулся к императору.  — Вы знаете, мне очень обидно, что вы всегда все предпринимаете самостоятельно, — разматывая тяжелые цепи начал мужчина, — Моя помощь вам никогда не сдавалась, и даже сейчас, когда вы могли умереть вы бездумно отправились к этому магу.  — Я не люблю, когда во мне не уверены мои же подданные, — освободившись от цепей и сев на кровать сказал император, — Мои слова ты должен был четко воспринять, между прочим я ради вас всех стараюсь. Если бы ты не преследовал меня, то я бы давно был в восточном королевстве. Так что как только я доем, то выйду отсюда и ты будешь делать то, что я сказал. Но вместо обычного согласия последовал смешок, который постепенно разрастался, становился громче и безумнее. Цинцю вдруг спросил сам себя мысленно: а тот ли это Цингэ, что был прежде?  — Вы так наивно думаете, что вас будут слушать. Вы же сами сказали, чтобы я занял ваше место. И, хочу сказать, вы сами дали мне возможность сказать людям о том, что вы предатель. Я рассказал им всем, что вы на самом деле сын господина Цзю, так что как только вы выйдете наружу, вас раздерут.  — Но зачем… — помолчав и немного придя в себя после услышанного молвил император, — Ты же поклялся держать эту тайну вместе со мной.  — Я всегда делал все ради вас. Думаете, почему вы не умерли от моего яда, когда я укусил вас? Все просто: есть специальная жидкость, которую я принял, она является снотворным и на время заменяет яд в змеиных зубах. А еще, думаете почему никто из жителей не узнал в вас императорского сына? Они загипнотизированы, я сделал это как раз в день смерти господина Цзю, когда делал объявление о его уходе в мир смертных. Никто и не заметил, как я пустил невидимую мантию, назначение которой туманить разум. Все это время они видели в вас вашего отца, даже несмотря на то, что он не носил таких красивых бархатных сережек. Но сейчас я снял проклятье, и все им рассказал, только они еще не знают, что это был я, а вам они желают зла. Мозги императора успели свариться, словно в котелке. Чтобы его верный командир лгал ему все это время, якобы делая все ради Цинцю. Вообще Цинцю с самого начала не взлюбил идею замены отца, только потому что он на него похож. А теперь выясняется, что жители просто напросто заколдованы, точнее были заколдованы. Люди просто жили во лжи все это время, не по своей воле. Цинцю знал, что однажды скажет им все, но это уже сделали. За него.  — Где ты взял эти магические штуки? — только и смог процедить Цинцю, не глядя в его сторону.  — Они у нас еще давно, вам только исполнилось 5, — начал рассказывать Лю, — Понимаете ли, ваш отец, дабы обезопасить наш народ послал отряд моих людей на истребление деревни, приближенной к восточному королевству. Не спорю, ведь влияние востока тогда было сильным, господин Цзю все обдумал до единой детали. За несколько дней мы нашли эту деревню, и убили в ней каждого, а были они магами. Вот я и взял несколько вещиц, и господин Цзю был мне премного благодарен. А потом к нам явился и он, этот нахал Бинхэ, со своими глупыми фокусами и иллюзиями. Из-за него у нас столько проблем было, и как Цзю раньше не заметил? Вас понять можно, вы были ребенком, не понимали. Мужчина с таким интересом рассказывал императору все в деталях, что не сразу заметил, что Цинцю его не слушает. Точнее, он слушал, но только до той части, где Лю говорит об истреблении деревни востока. Все сходилось. Бинхэ стал сиротой в свои 15 лет, он же и выходец из этой деревни. Но знает ли он, что именно Лю убил его родителей? Скорее всего нет, но Цинцю стал мучить другой вопрос. Как его отец, любимый всеми император, Шэнь Цзю мог так бездушно послать силы на невинных людей? Да, восток славился своей сильной магией, и возможно поэтому Цзю решил так поступить. Но никто до этого не рассказывал Цинцю об этом, и узнает он только сейчас.  — Как ты мог… — еле выговорил император, пытаясь сглотнуть подошедший ком к горлу, — Как он мог…  — Долг императора удерживать свой народ, долг командира защищать его, — серьезно ответил ему мужчина, поднявшись с кровати и не отрывая взгляд на убитого правдой императора, — Знаете, мне тоже с самого начала не нравилась идея давать престол вам после смерти господина Цзю. Вы еще слишком юны, в вашей голове много неосознанных мыслей. Вы должны быть тут, со своим народом, любить их как любил ваш отец. Да, он не показывал это напрямую, но он делал для них все. А что делаете вы? Вы сбегаете с ним, готовы ему жизнь свою поручить. Вы легко верите его уловкам. Почему же вы готовы открыть свое сердце ему, а не мне? Я тоже этого заслуживаю, — все это мужчина говорил более мягче, и Цинцю четко слышал все. Сейчас он понимал, какой свиньей являлся. Он долгое время не замечал вертевшегося около него Цингэ, который действительно заслуживает большего. Да, если бы Цинцю не испытывал чувств к Бинхэ, то извинился бы перед Цингэ и стал бы отвечать взаимностью. Но сейчас он не испытывает вины перед тем, кто лгал ему. Такой обычный командир, а столько тайн скрывал от императора. Вдруг в сознание приводят подушечки пальцев, что оглаживали, даже щекотали подбородок императора. Рефлекторно голова молодого человека дергается в противоположную сторону, и отворачивается от Лю, который так поступал сейчас.  — Убирайся. Я не желаю тебя видеть. Желаю тебе быть императором каким вздумается, я ведь больше не великий здесь, люди слушают теперь только тебя. Я лучше сбегу отсюда, ибо не желаю жить в месте, где царит ложь. На это не последовало ответа, но Цингэ был шокирован такими словами. Даже разочарован, если уж на то пошло. Последнее, что слышал молодой человек так это быстрые громкие шаги, и хлопнувшая дверь. А Цинцю остался наедине с собой, и не сдерживал слез. Подумать только, единственный человек, которому он доверился оказался подлым мерзавцем. И он думает, что Цинцю станет отвечать на его чувства взаимностью. Даже уже остывший рис есть не хотелось, лучше Цинцю останется голодным. А ведь императора уже ничего с этим городом не связывает, раньше были живы его родители. Все эти 5 лет Шэнь Цинцю не существовал для людей, никто о нем ничего не знал, всем было на него плевать, когда сообщили о его ложной смерти. Здесь нельзя было находиться, нужно было бежать. Комната точно не отопрется, а выпрыгивать в окно было самоубийством, ведь было слишком высоко. Но вдруг, спасение пришло к нему самостоятельно.  — Я извиняюсь за вторжение, ваше высочество, если вас так еще можно назвать, — послышался мужской голос, раздавался он от окна и был очень знаком молодому человеку. Глаза метнулись к открытому окну, и видят образ Бинхэ, который сидел на подоконнике. Его легкая улыбка и прикрытые глаза так грели душу Цинцю. Сейчас бессмысленно рассказывать мужчине о настоящем убийце его родителей, даже если на сердце образовывался давящий камень.  — Как ты проник сюда? — задал вопрос молодой человек, — Барьер не позволяет чужим прохода.  — Эта оболочка? — усмехнувшись переспросил Бинхэ, — Да я ее в два счета преодолел. Я, может и легкомысленный, но не зря учил столько заклинаний, знал что понадобится однажды.  — И ведь не ошибся, — горько вздохнул Цинцю, понурив взгляд, — Теперь мне тут не место. Все знают о том, кто я. Какой император будет лгать своим же?  — Да я заметил уже, когда шел сюда то отчетливо слышал змеиные шипения, подумал и ты тоже свихнулся, — подойдя к нему пояснил маг, который тут же сел перед ним на корточки, дабы аккуратно раздвинуть черный вихрь его длинных шелковых волос и взглянуть в его глаза, — Я искал тебя все это время, думал что тебя уже давно убили, а ведь ты единственный, с кем моя душа ладит.  — Я могу сказать тебе то же самое, Бинхэ, — не сдерживая слез ответил Цинцю, взяв лицо мужчины в ладони, — Вот бы ты остался тут навсегда, я бы не желал, чтобы мой отец выгонял тебя тогда. Жаль, что сейчас все будет по другому. Но переговоры сами за себя не решатся, нам надо выдвигаться сейчас. Вдруг их спокойную ауру прервал резкий стук в дверь. А затем послышались и голоса. Это были жители, которые желали видеть предателя. Возможно, даже убить, ибо Цинцю услышал звон металла. Но дверь не открывалась, несмотря на все усилия. Цинцю даже мысленно сказал спасибо Цингэ, ведь он выиграл им время.  — Видимо, здешние тоже так думают! — нервно усмехнувшись, Бинхэ одним движением оказывается у окна и только Цинцю хотел ему что-то крикнуть, как мужчина выпрыгивает наружу. Все волнения испаряются, когда потомок династии Шэнь слышит удар ботинков о каменную поверхность. Теперь очередь за ним, но Цинцю не такой опытный как Бинхэ, поэтому как только мужчина замечает его мешкающимся, то расставляет руки в стороны.  — Я поймаю! Прыгай! — услышав этот уверенный голос, Цинцю все равно не мог решиться.  — Я не могу! Я боюсь высоты!  — Ты предпочтешь быть растерзанным, так? Быть убитым, таки и не сделав ничего полезного? Доверься мне уже, я знаю что делаю! Любой, услышав это мигом бросился бы вниз, уверенный что его поймают и ничего не боясь. Но даже несмотря на правдивые слова Бинхэ, Цинцю старался заставить себя поверить ему в такой момент. Маг от него никуда не денется, но кто может оправдать его непредсказуемость? И падение вниз вышло у Цинцю таким образом: когда он уже забрался на подоконник, дверь была благополучно выломлена, и среагировав на звук, молодой человек дернулся, и не удержав равновесие полетел вниз, не крича и зажмурившись. Его тянуло вниз, и как только Бинхэ мог его поймать? Но случилось следующее, и Цинцю забрал свои слова назад. Тело молодого человека врезается во что-то чешуйчатое и твердое, и его поднимает вверх. Вовремя среагировав, он хватается за мягкую гриву дракона, который плавным взмахом крыльев уносил его прочь от запада. Они поднимались все выше, будто до самого неба. А взору Цинцю предстали леса и горы, реки и озера. Столько всего было, чего он никогда не видел и не знал. Цинцю смотрел на все это с восхищением, прижимаясь к огнедышащему дракону, который был теплым на ощупь. Хотелось пролетать так целую вечность. Подумать только, его сковывали стены его же дома, а сейчас чувствовалась такая безграничная свобода. Но этот побег был началом их приключения.