Пролог
1 февраля 2019 г. в 17:02
Ночь выдалась холодной и безлунной.
Затянутое облаками небо низко висит над домами - казалось, что его можно коснуться рукой. У него нет цвета, нет на нём и звёзд. Грязная туманная пустота, всматривающаяся в тебя в ответ на пристальный взгляд. Город спит. Света ни в одном окне. Нестройные ряды деревянных коробок, набитых людьми — вот он, этот город, тихий, тёмный, мёртвый.
Выдыхаемый дым окрасил воздух в серо-белый, каждый вдох обжигал лёгкие холодом. Хельга, стоя на крыше, ёжится, нервно теребит воротник куртки. Она сидит здесь давно, достаточно давно для того, чтобы от бесконечных сигарет горло начало саднить, а голова - кружиться, кружиться как сраная карусель в парке аттракционов. Пару раз, забывшись, Хельга обожглась, когда в сигарете начинал тлеть уже фильтр. Она то и дело касалась ожога здоровым пальцем, вызывая новый приступ боли. Ткнуть, шикнуть, отпустить. Ткнуть, шикнуть, отпустить. Ковырнуть ногтём. Повторить.
Хочется вниз.
Хельга встаёт, бредёт к краю крыши. Пять этажей — асфальт не видно, внизу как будто врата в Ад. Она протягивает руку, и сигарета падает, не сразу затухая. Рыжий огонёк погас. Последний цвет в этом чёрно-сером мире.
Ветер поднимает волосы, играет с ними. Максимофф неотрывно смотрит вниз, думая о том, что эта высота недостаточно смертельна. Шанс выжить слишком высок, а зачем пытаться, если не уверен в результате? Если уж надумал умирать, продумай это как следует, не оставляя запасных вариантов вида "переломать конечности" или "остаться инвалидом". И уж точно вряд ли стоит даровать местным детишкам незабываемый опыт лицезрения твоих мозгов на асфальте по пути в школу... Впрочем, раз Хельгу ещё беспокоят такие мелочи, значит, прыгать точно не стоит. Во всяком случае не сейчас. Но риск... Рисковать никогда не жалко.
Она вспрыгивает на самый край крыши и легко, как заправский канатоходец, делает несколько шагов. Останавливается. Кажется, будто в этом городе она — единственная живая душа. Только вот ни темнота, ни одиночество её не пугают. В конце концов, некоторая её... особенность абсолютно исключает одиночество.
По ладони скользит сизая искра. Она сияет так, что выглядит чужой среди этих серых домов, под этим грязно-коричневым небом. Хельга перекатывает искру между пальцев, равнодушно смотрит, как та мерцает, отбрасывая серебристые блики на её лицо и слепя глаза, уже привыкшие к отсутствию света. Хельга готова любоваться этим бесконечно... У неё ведь просто не было иного выбора. Магию можно было принимать и пытаться с ней ужиться, а можно было ненавидеть, трястись от страха и сходить с ума. Хельга Максимофф успешно делала и то, и то. Она восхищалась этими силами ничуть не меньше, чем боялась их. Она ведь как никто другой знала, что таилось за яркой красотой этих серебристых переливов. Время охоты на ведьм ещё не прошло. Одна-единственная искорка станет её билетом в поезд до могилы... если только её увидят не те глаза.
Хельга оставляет пульсар в воздухе. Точно вторая луна - или первая и единственная, потому что настоящей было не видно - он освещал пространство вокруг себя, и совсем не как луна дрожал и искрился. Этот сгусток света легко отберёт несколько человеческих жизней, если Хельга этого захочет. Или даже если не захочет. Она была бы счастлива, если бы это действительно зависело исключительно от её воли, но это работает не так. Должно, но не работает. Не в её случае. Она не умеет контролировать эту магию... А уверенность в этом появилась у неё не просто так.
По щеке катится слеза. Сжав губы, Хельга с ненавистью смотрит, как пульсар, обиженно дрогнув, гаснет, будто поглощённый чёрным безмолвием окружавшего её города.