***
Сознание Спасительницы перенеслось в настоящее, оказавшись прямо у двери всем известного кафе «У бабушки». Сзади послышался топот чьих-то ног и взволнованный мужской голос: — Эмма, всё в порядке? — пробормотал пират. — Да, хорошо. У нас получилось, мы наконец-то дома! Я уже устала от непролазных лесов и компаний средневековых пьяниц. Киллиан в ответ улыбнулся, затем поднялся по ступеням и дернул ручку двери. Скрип… давно пора смазать петли этому бревну. Звон колокольчика, оповещающий о прибытие новых посетителей. Всё как в тот раз, или почти: Белоснежка с Дэвидом сидели за одним из столиков, напротив сидела Реджина, Робин, рядом на стульях расположились Генри и Голд, Тёмный о чём-то мило беседовал с «Героями» и похлопывал мальчишку по спине (от такого зрелище глаза Свон заметно округлились). В самом углу дивана жалась молодая девушка лет шестнадцати, с каштановыми волосами. Увидев дочь, Мэри-Маргарет стала махать рукой, как бы зазывая Спасительницу и пирата присоединится к их весёлой и дружной компании. Блондинка и Крюк переглянулись, будто читая мысли друг друга. Оба поняли, что будущее, в котором они находятся — совсем не их будущее. Эмма стала пробиваться к столику, в надежде понять, где именно они изменили события. Спасительница села напротив неизвестной девушки, чтобы лучше рассмотреть её: тёмные волосы струились по худеньким плечам, а глаза горели голубым пламенем. На щеках милые ямочки. Стоп! Что?! Ямочки?! Голубые глаза, каштановые локоны! Неужели она, — дочь Реджины и Робина, Злой Королевы и честного разбойника? Всё оказалось гораздо хуже, чем думала блондинка… вот только вопрос: «Что они сделали не так? Неужели Робин соврал, сказав что его не заметили? Или всё получилось само собой, они же всё-таки родственные души… глупое оправдание. Надо же им было приплетать Гуда к краже волшебной палочки?! И о чём они вообще думали?» Из далеко не лучших мыслей Спасительницу вырвала именно та, о судьбе которой она и размышляла — Реджина. — Эмма, о чём задумалась? — такой нежный и заботливый голос. В любом из миров и реальностей дети меняли эту особу. — А… что? Я просто вспомнила наши семейные истории любви. Вот мама с папой очень мило познакомились: она его камнем шарахнула. А вы с Робином, — такая красивая история, которую я к сожалению, не очень хорошо помню, — начала издалека свои расспросы девушка. — Ты снова хочешь её услышать? Сама же в прошлый раз ныла, — пыталась увиливать Королева. Какая бы красивая не была сказка, вспоминать отдельные моменты далеко не всегда хотелось. — Мам, ну правда, расскажи, — к разговору присоединилась голубоглазая. «Мама… значит я была права» — Алма, и ты туда же! Я то думала вам уже наскучили эти слащавые истории про истинную любовь, — в этих речах Эмма замечала схожести с настоящей Реджиной, хотя и эта была вполне реальна. — Пожалуйста… — жалобно стонала уже не только блондинка, к ней присоединился сын, Крюк, чета Прекрасных и новая знакомая — судя по всему Алма. — Хорошо, уговорили… но учтите, услышу нытьё, — брюнетка сделала непонятный жест рукой, скорее всего показывая, что если кто-то решит отвлечься от рассказа, исход будет плачевен.***
Это был один из балов-маскарадов, куда обязательно приглашали Злую Королеву, из чувства страха, конечно. Высокие потолки, мраморные стены с золотыми плинтусами, огромная хрустальная люстра, состоящая из тысячи свечей. Широкие деревянные столы, накрытые шёлковыми скатертями жемчужного цвета. Букеты цветов в старинных фарфоровых вазах: белоснежные лилии, миддлемисты, пионы, ирисы. Грациозные дамы в пышных нарядах и важные господа в дорогих бархатных костюмах. От пёстрых масок рябит в глазах: павлиньи перья, драгоценные оправы, сверкающие узоры. Всё это создаёт неповторимую атмосферу богатого празднества. Пришло время танцев, и гости в сопровождении своих партнёров разбрелись по залу. В такое время Королева обычно отходила в сторонку. Какой бы властной и жестокой не была эта женщина, заставить кого-то насильно с ней танцевать невозможно. И этот вечер не был исключением: заиграла музыка, и брюнетка прижалась к стене. Леопольд умер, поэтому девушке совсем не с кем вальсировать, хотя, если сказать по-правде, король предпочитал компанию своей милой дочурки, а не жены. Шелест дорогих платьев, звонкий смех, топот ног, грусть, печаль, боль, слабость… она не такая злая и бессердечная, как все думают, не такая жестокая и властная, просто одинокая… Роскошный ворот, словно павлиний хвост, усыпанный драгоценными камнями, сложенными в интересные орнаменты. Чёрное шёлковое платье с тёмно-синим благородным отливом. Широкие рукава наряда и его подол вышиты серебряными нитями и украшены бриллиантами. На шее красуется великолепное ожерелье, будто сотканное из причудливых форм, ещё сильнее сияющее под светом люстр. Женщина в невероятном платье и удивительной маске… но все знают, кто под ней прячется. Ещё не нашлось ни одного смельчака, готового предложить танец Королеве. А может найдётся? — Почему вы не танцуете? — где-то над ухом послышался бархатистый, тёплый и немного хриплый голос. Затем в нос ударил запах хвои, сырой земли, костра… — Потому что не приглашают, — коротко, холодно и точно была сказана эта горькая правда. — Я бы хотел исправить такое глупое недоразумение, — произнёс мужчина и повёл рукой, приглашая Королеву на танец. Безрассудство. «Может не стоит соглашаться? Что подумают люди? Злая Королева размякла?» Мозг кричит, глаза бегают, а лёгкая ледяная женская рука ложится в шершавую горячую мужскую. Волна мурашек… она поднимает взгляд, чтобы увидеть своего партнёра и встречается с его, словно ясное небо, глазами. Странное чувство дежавю. Они кружатся, платье шуршит по начищенному паркету, а он кажется таким знакомым, близким, родным… Руки мужчины покоятся на её тонкой талии, а королевские ладони лежат на плечах незнакомца, иногда аккуратно касаясь пальчикам его сильной шеи. За первым танцем последовал второй, затем ещё один, и ещё, и ещё… Уже трудно дышать. Только от чего? От усталости? Или может быть от его горячего дыхания и влюблённого взгляда? А может от шёпота, что слышится над ухом? Или потрескавшихся губ, что искусно двигаются и гуляют так близко? — Давно мне не было так хорошо. Я скучал… — томным, блаженным, возможно слегка уставшим голосом, тихо-тихо, едва различимо пролепетал голубоглазый. Наверное, в такие моменты он не любил говорить, желая отдаваться чувствам. — А по чему именно скучал? — королева должна быть сдержанна, серьёзна и скромна, но кто будет следить за ней в танце? От чего-то с этим мужчиной она чувствовала себя не правительницей, которая должна заключать торговые союзы, пакты о ненападение или династические браки, а просто женщиной, нуждающийся в любви, тепле и ласке. Говорят, что танец раскрывает душу, и где же место той Злой Королевы в душе этой хрупкой брюнетки? — По камину и его теплу, по мягкому ковру, бордовым розам, по чувствам сжигающим меня изнутри, по жару, холоду, морозу, сладости, горечи — по многому… — когда он рассказывал, в голове Реджины рождались картинки, возможно, совершенно не о том, что ей описывали. Жар и сладость представлялись пламенными поцелуями, борьбой её пухлых, пурпурных губ и его жёстких, почти бесцветных. Мягкий ковёр рядом с камином напоминали о королевской спальне. А чувство горечи и мороза лезло куда-то глубоко, начиная разговаривать с сердцем. Музыка стихла… разум снова дал о себе знать, напоминая: она — жестокая Злая Королева, а не наивная молодая девушка. Брюнетка ещё раз подняла глаза на своего спутника, опять начала тонуть в тёплом океане, кислорода в лёгких стало катастрофически не хватать. Она чувствовала, что не может отвести взгляд, оттолкнуть его или съязвить. Казалось, будто они давно знакомы и он не просто знает Реджину, а любит всем сердцем, не обращая внимания на все её злодеяния, приносящие только горе и смерть… словно эта история исчезла из её памяти, пропала, как по-волшебству. Зал почти опустел, холодные стены держали только прислугу замка и отчего-то завораживали этих двоих. Или дело вовсе не в стенах… Плавные и мечтательные движения, тишина, смешанная с лёгкими шорохами. Какая разница, что бал давно закончен?! Они двигаются в такт только своим чувствам. Танцуют глазами, иногда вспоминая и о других частях тела. Его загрубевшая, крепкая, но в тоже время осторожная и нежная рука коснулась женской щеки. Атласная кожа начала таять под горячими мужскими пальцами, сердце пропускает пару ударов, а веки тяжелеют от удовольствия. Удивительные ощущения: в его взгляде читается странная уверенность, желание, любовь… она же, ещё не верит, боится, но медленно, осторожно, несмело вжимается в его крепкий торс. Расстояние между ними растворилось… они стали единым организмом, целым и гармоничным. Запах хвои, сырой земли переплетается с яблочным ароматом и рождает нечто новое, подобное дикой яблоне в тихой лесной глуши. Его слегка приоткрытые губы ложатся на её сладкие-сладкие, словно золотистый мёд, дурманящие, соблазнительные, заставляющие влюбляться снова, и снова, и снова… королевские ноги в мгновение ослабевают, заставляя свою хозяйку падать. Сильные руки обхватывают талию и спускаются на бёдра, пытаясь удержать женщину. Чьи-то тонкие пальчики хватаются за ворот камзола, в надежде не оказаться на ледяном, начищенном до блеска паркете. Треск… частое дыхание… стон… Затем щелчок, фиолетовый дым и королевская спальня. Мягкий ковёр, давно погаснувший камин, кровать с балдахином — этого достаточно для поздней ночи и такой жаркой встречи…***
— Фу! Мам, давайте без подробностей, я знаю откуда появляются дети! — в голосе девушки слышалось явное отвращение, а может смущение, кто разберёт этих подростков? — Ты серьёзно думала, что я буду вам это рассказывать?! Алма, какого ты обо мне мнения?! — женщина всплеснула руками. Даже в воздухе чувствовалось возмущение Королевы. Реджину явно стоило успокоить, иначе кто знает, чем это может кончиться… Тут всем на выручку пришёл Робин Гуд. И как ему удавалось усмирить эту бестию? Лёгкий поцелуй в висок и бывшая Злая Королева снова превращалась в белый одуванчик. — Может продолжишь расска…— Спасительница не успела договорить: ярко-зелёная вспышка света, жуткий грохот и землетрясение, из-за которого со стены кафе упали часы, а некоторые стаканы (с разным содержимым) умудрились спрыгнуть прямо на клетчатый пол заведения. — Что это было? — вопрос, который интересовал всех, но новая голубоглазая знакомка среагировала быстрее, озвучив общую проблему. — Не имею ни малейшего понятия! — кровь Реджины снова начинала вскипать, — Почему нельзя провести хоть один день спокойно? Ах, да, потому что это — Сторибрук, где всегда что-нибудь случается! То злые ведьмы, то Пены, то какие-то психи! «Кажется я знаю что это…» Эмма бегала глазами по комнате, ища несчастного пирата, с которым вдруг столкнулась взглядом. Хватило секунды, чтобы осознать, что они думают об одном и том же. Портал… Зелина и в этой реальности преуспела! Неужели всё повторяется? По губам Крюка блондинка прочитала фразу, что и без него крутилась в голове: «Главное, никого не выпускать». Легко сделать! Особенно когда здесь сидит целый «отряд» героев! И ещё… Алма — девушка наверняка с таким же взрывным характером, что и мать. В чём — в чём, а в таких, как Реджина людях, Эмма прекрасно разбиралась: упорные, смелые, порой безбашенные и самоуверенные. — Надо найти, откуда такая мощная вспышка магии, — сразу видно, младшая Миллс в теории знает гораздо больше, чем Спасительница. Так ли она хороша на практике? — А может не стоит ничего искать? Скорее всего Голд опять над котлом химичит, — почти прожевала блондинка и услышала недовольный голос в конце зала: «Чёрт, Голд тоже тут!» — Давайте разделимся. Так поиски будут быстрее продвигаться — Белоснежка как всегда оптимист. Почему все не могут тихо посидеть??! — Отлично! Мы с Реджиной прочешем лес, — вступил в разговор Гуд. «Вот и правильно, держитесь подальше от старой лачуги, не хватало кому-то в портал залететь». — Я осмотрю дом Зелины, вдруг там что-то есть, — Ох, уж эти Миллсы! Голубоглазая, крайне сообразительная и упёртая! — Мы с тобой, — Эмма зацепила за руку Киллиана и направилась к выходу. Они хотя бы знают что их ждёт. И снова эта хибара на окраине Сторибрука! Свон просто бегает за пятнадцатилетней девчонкой и всячески пытается увести ту подальше от сарая. Любопытность. Ещё одна черта, присущая этой особе. Обязательно везде лазить?! Массивная дверь сарая пропускает искрящийся свет. Деревяшка шатается и почти слетает с петель. — Алма! Стой! Отойди оттуда, — к великому сожалению брюнетка очень своенравна и, естественно, указывать ей невозможно! Быстрые и уверенные шаги. Спасительница затаила дыхание. Разве надо кого-то вытаскивать? Нет, правда, зачем?! Блондинка просто стоит и смотрит, как новую знакомую затягивает в портал. Бездействует? — Свон! Чего стоишь? Мы же не оставим ребёнка одного в прошлом?! Прыгай! — вопит Крюк. — Серьёзно?! Опять?!***