***
Лариса откинулась на спинку кресла, сняла очки и закрыла глаза — буквы документа уже постепенно начали танцевать безумный танец. Она потёрла переносицу, потом снова взяла телефон и набрала номер сестры. Последние несколько дней они не общались, и Лариса понятия не имела о том, что же произошло. Елена так и не рассказала о встречи с Ингой, не появилась в тот день дома. Телефон снял Сергей и сказал, что она у него в общаге, и это было очень странно, потому что Елена до конца не была уверена в этих… отношениях. — Ленка-Ленка, — прошептала Лариса, слушая гудки, — что же с тобой произошло? Когда она уже отчаялась и захотела повесить трубку, из телефона раздался хриплый выдох. — Да, Лара. Что ты хочешь? — Лен, я… привет. Ты… ты как? — Лариса судорожно встала с кресла и начала мерить кабинет шагами, — я не смогла до тебя дозвониться все эти дни… как прошла встреча? Ты узнала то, что хотела? — Лар, я за рулем, — в динамике действительно раздавался какой-то гул, — была, узнала. Ничего нового, Инга просто хотела поболтать со старой знакомой. — Хорошо, — Лариса услышала в тоне Елены явное нежелание разговаривать, и ей стало немного обидно, — ты сейчас куда? Домой? — У меня командировка, дома я буду через несколько дней. Я прошу тебя, если ты приведешь Олега, не нужно заниматься сексом на моей постели, хорошо? — голос Елены был холодным, злым. Лариса почувствовала горький комок в горле — на неё вылили помои абсолютно не за что, в глазах начало пощипывать. — Я поняла, — дрогнувшим голосом сказала она и повесила трубку. И почему-то знала, что Елена не станет ей перезванивать. Потому что той было плевать на всех, кроме себя. И Лариса в который раз в этом убедилась. Подошла к столу, осторожно положила телефон на блестящую столешницу. — Я в чем виновата? — растерянно спросила она куда-то в воздух — несмотря на возраст, несмотря на весь свой жизненный опыт, её очень задевало, когда близкие люди относились к ней таким образом. В дверь кабинета постучали, Лариса подняла взгляд, но видеть ей совершенно никого не хотелось. Пошли все к чёрту. Вместе с её сестрой, Серёгой и всеми проблемами. — Я работаю, — бросила она, села за стол и дернула мышкой, активируя экран компьютера. Статья была практически дописана, не хватало каких-то пары строчек. Нужно было что-то хлёсткое, что зацепит читателя. Однако дверь все-таки открылась, и в кабинет зашёл Олег. Окинул взглядом свою Ларису, улыбнулся. Успел уже соскучиться за те пару дней, которые она провела с работой, а он с бизнес-встречами. — Лариса Викторовна, — прикрыл за собой, — как там статья? — Олег Михайлович, — Лариса усмехнулась и надела свои очки обратно, — статья пока… в процессе. Вы имеете в виду тему номера или биографию моей сестры? Хотя… я уже не уверена, что хочу про неё писать, — подперла голову рукой, — невозможный человек. Вот что я ей опять сделала, спрашивается… может быть, про кого-нибудь абстрактного? Олег поправил лежащую на столе ручку, потом осторожно взял Ларису за руку. — Я думал, что у вас хорошие отношения. — Они хорошие, просто, — Лариса потерла виски, потом поднялась, — пойдем за кофе. Не хочу сейчас говорить ни о моей сестре, ни о работе. Олег пожал плечами, легонько закрыл крышку ее ноутбука, взял Ларису за талию, но она сразу же вывернулась. — Меня итак твои сотрудники не любят. Не нужно, а? — дрогнувшим голосом сказала она и пошла чуть быстрее в сторону выхода — Все тебя любят! — возмутился Олег, когда они спускались вниз, — особенно я, — пользуясь тем, что на лестнице нет камер, притянул Ларису в свои объятия и нежно поцеловал, — не хочешь вечером куда-нибудь сходить, вкусно поужинать? Лариса улыбнулась, потом цокнула языком, вытащила из сумки салфетку и осторожно стёрла остатки своей помады с его губ. — Представляешь, а говорили, что она стойкая… извини, — смущенно улыбнулась, — а я с ней теперь совсем плохо выгляжу? — Лариса, — он продолжал удерживать ее за талию, — Нормально ты выглядишь. Одинаково хорошо — и в халате с распущенными волосами и с пучком и со всем этим боевым раскрасом. Что по поводу ужина, а? — Ну… — внезапно, ей стало так всё равно на выходки Елены. «Тем более, она в командировке». — Давай, почему нет? — взяла его под руку и продолжила спуск, — а можно уточнить… ужин переходящий в завтрак? Олег рассмеялся и толкнул дверь на улицу. В нос сразу же ударил резкий запах сигарет, и Лариса сама остановилась, начиная искать пачку в сумке. Олег цокнул языком. — Лара, ну тебе не идёт. — Не начинай, — она улыбнулась, затянулась, — ответь лучше на вопрос. — Думаю, что да. А что? Лариса изящно скинула пепел и пожала плечами. — Пицца на завтрак — это отвратительно. Будь добр, приготовь что-нибудь. Олег рассмеялся, потом приобнял ее, нежно коснулся губами светлой макушки и вытащил телефон, чтобы сделать пару звонков, пока его спутница отравляла воздух никотином. Лариса мотнула головой, выпрямилась и подалась к солнцу, чувствуя, как начинают гореть щёки — последние тёплые дни этого года. По новостям говорили, что с октября, даже с конца сентября будет уже холодно и дождливо. — Я закажу что-нибудь более приемлемое, — усмехнулся Олег, когда они уже сидели в небольшом кафе и изучали меню. Лариса заказала лёгкий салат и цокнула языком. — Ну уж нет. Я сама что-нибудь приготовлю. Хоть что-то у меня получается лучше, чем у моей сестры, — последнюю фразу она пробормотала тихо, больше для себя. — Хорошо, — Олег сделал вид, что не расслышал — они никогда не говорили на эту тему, но он догадывался, что какие-то проблемы есть, — так, я буду… Лариса отпила от кофе и начала изучать его взглядом. Все ещё до конца не верила в то, что они вместе. Она даже не хотела загадывать, строить какие-то планы на будущее — сейчас просто хотела наслаждаться тем, что имеет. — А статью я, между прочим, уже почти дописала, — улыбнулась, — всю ночь работала почти. Так что в течение месяца меня не трогать! Буду подготавливать номер-бомбу. — Ночью надо спать… ну или… — Ну или не встречаться с партнёрами, правда? — А ты ревнуешь? — Олег довольно улыбнулся. Лариса закатила глаза, покачала головой и посмотрела в сторону кухни, потому что только сейчас поняла, что очень хочет есть.***
Елена откинулась на кресле, выдохнула. Посадка все-таки не получилась мягкой, но лучше, чем могло было быть. — Дамы и господа, мы приземлились в аэропорту города Анталия. Голос все ещё был немного хриплый, волосы собраны в низкий хвост, а косметики не было вовсе, из-за чего Зоя несколько раз спросила — не заболела ли случайно. Но Елене было всё равно. Абсолютно всё равно, и единственное, чего она сейчас хотела — вернуться в Шереметьево, потом прилететь в Жуковский, сесть за штурвал Мига и отпустить все свои проблемы. В конце концов, тогда на ней будет ответственности за двести душ. А так — останется лишь воронка в земле, как осталась от её мужа. «Если бы он был сейчас жив, то я бы и этого не оставила» — пронеслось в голове. От каждого невольного воспоминания об Игоре она злилась. Злилась до желания приехать домой, собрать все вещи, все подарки мужа в одну большую бочку и сжечь. Его самолётик, который она носила много лет, не снимая не при каких обстоятельствах, теперь покоился где-то в машине — пока ехала от Инги не смогла терпеть эту тяжесть, сняла и выкинула куда-то в сторону пассажирского сидения. Судя по тому, что сегодня Сергей не пожаловался на то, что кусок серебра впился ему в пятую точку, подарок мужа канул в лету. — Ну и плевать, — прошептала она одними губами, чувствуя какую-то невероятную, свинцовую усталость по всему телу. — Что говоришь, Леночка? — раздался весёлый голос Михаила Борисовича откуда-то сзади. Елена тяжело вздохнула и посмотрела на него, обернувшись. Ей было жарко — в Турции всё ещё был сезон. — Говорю, плавать хочу. Жарко ужасно, как люди тут только выживают, — пожалуй, это была первая фраза за этот день, сказанная нормальным тоном. В море ей не стало лучше — она старалась нырнуть как можно глубже, почувствовать давление на свою голову, сделать всё, чтобы перестать думать о том, что человек, с которым она прожила семнадцать лет, которого любила дико, до дрожи, несмотря на все его недостатки, оказался таким мерзким предателем. Почему-то в том, что Инга сказала правду, Елена не сомневалась, как бы ей этого не хотелось — и становилось ещё хуже. Во-первых, в Людмиле действительно было что-то безумно знакомое, родное… во-вторых, когда, утирая слёзы, Елена процедила про тест днк, Инга сразу же согласно закивала. — Где я теперь только возьму это днк, — прошептала она, поднимая глаза к небу. Солнце светило, так что пришлось немного прикрыть глаза рукой, — за что ты так со мной?! — проорала она, но потом осеклась — забыла, что не на пустынном пляже. Несмотря на то, что Елена заплыла достаточно далеко, люди были вокруг, кто-то тревожно обернулся. — Пошли вы все, — прошептала она и снова нырнула, доходя до самого дна, упираясь ладонями в мягкий песок. Потом приоткрыла глаза, сразу же ощущая, как соль начинает выедать, но держалась. Прокуренные лёгкие тоже «спасибо» не сказали, но она продолжала находится в подвешенном состоянии под водой, пока тело само не поднялось, против её желания. Она понимала, что жизнь продолжает течь своим чередом, что все вокруг живые, но последние несколько дней превратились в фильм «на перемотке». Елена не могла запомнить всех событий, часто «приходила в себя», когда понимала, что оказалась там, где не должна была. Состояние было очень странным — ей одновременно хотелось смеяться и плакать, быть рядом с Сергеем или запереться в комнате и никому не позволять заходить к себе. Но в голове была чёткая мысль — она просто не имеет права снова отключиться от реальности, как это было шесть лет назад. Потому что она многое упустила в воспитании своих дочерей, и потерять сейчас контакт — означало потерять его навсегда. Елена мотнула головой, пытаясь понять, что только что произошло — она забывала некоторые моменты, погружаясь в свои тревожные мысли. Вот и сейчас — казалось бы, пару секунд назад она была на глубине, около верёвки с буйками, но уже сейчас сидела на песке, держа в руках стакан с, кажется, виски. Откуда оно только взялось… — Лен, — Сергей присел рядом и осторожно, взяв за плечи, развернул любовницу на себя, — как водичка? Елена смотрела на него пару секунд, потом почувствовала, как противные слёзы снова заливают слегка солёные щёки. — Мне так плохо, Серёж, — прошептала она, прижавшись к нему, отпивая от стакана. Серёга осторожно накинул на её плечи полотенце, дабы не обгорела. За то, что их кто-то увидит можно было не волноваться — во-первых, многие решили отдохнуть после рейса и остаться в номере или поехать в центр, во-вторых они ушли на другую часть пляжа. — Лен… скажи мне, ты здорова? — осторожно спросил он, — я беспокоюсь за тебя, Лен… что-то с дочерьми? С сестрой? Елена отрицательно покачала головой, дрожащей рукой влила в себя ещё немного горячительного напитка, потом выдохнула, смотря на синюю гладь моря — даже волн сегодня не было. — Мне внутри больно, Серёж… но я не хочу тебе про это сейчас рассказывать, — прошептала она, поудобнее устраиваясь в его объятиях, — ты прости, я… прокурила всю твою общагу, кажется. Не специально, правда. Тот лишь усмехнулся, гладя её по талии. Понимал, что сейчас нужен ей, хотел быть рядом. Хотел, чтобы она перестала себя мучать. Хотел, чтобы ей стало легче. Сергей понимал, что ему нужно знать — не обидел ли её кто, всё ли хорошо со здоровьем. А рассказывать ли остальное — это следует решать только ей. — Мне кажется, сигаретный дым — один из стройматериалов. Я рад, что могу хоть как-то помочь тебе… Она лишь что-то прохрипела, закрывая глаза. Под солнцем, да ещё и с алкоголем в крови, Елена быстро засыпала, и Сергей это понял. И решил применить иную тактику. — Ну-ка вставай, — поднялся и притянул к себе Елену, которая с трудом устояла на песке. — Ну чего? — проворчала она, чуть не расплескав виски, — видишь… я пьяная. — Как показал опыт прошедших дней, напоить тебя — невозможно, — со всей ответственностью заявил Сергей, обнял её за талию и нежно поцеловал в губы. Елена ответила — она вообще в последнее время перестала думать, что делает что-то неправильно. Она потерялась — где верх, а где низ. — Ну что ты хочешь… ну я хочу спать, — прошептала она, подаваясь к нему ближе, наслаждаясь лаской. — А я хочу мороженного, поняла? — он чуть поддержал её, потому что Елена явно решила повиснуть на нём и радоваться жизни, — и раз мы не можем просто пойти в бар и съесть его там, потому что кто-то, — осторожно щёлкнул её по носу, — боится за свою репутацию, значит я принесу его в номер. И больше, — бессовестно отобрал у неё виски и вылил остатки на песок, — никакого алкоголя на эти несколько дней, поняла? — Второй пилот Васильев, — с её глаз мгновенно слетела пелена усталости и опьянения, — не нужно мне указывать. Мне хреново, я хочу выпить. — От того, что ты пьешь, лучше тебе не станет, — проворчал Сергей, потом обнял её за талию и повёл в сторону отеля. Пока Серёга разбирался с этим чёртовым мороженным, Елена искренне пыталась привести своё опухшее от слёз лицо в порядок. По-прежнему было больно. Как он мог так с ней поступить? Предать её в самом начале отношений, зная, что меньше года назад она пережила тоже самое. Почему не нашёл в себе сил признаться? — Трус, — прошептала Елена, стоя перед зеркалом и осторожно нанося ночной крем, — жалкий трус. И позёр, вот, — массажными движениями по щекам, потом по скулам, — и всё. Не нужно таким вообще семью заводить, — агрессивно закрутила баночку и продолжила мазать лицо, — что, я ему сильно нужна в этой жизни была? Ангола, мужики, гараж его, проклятущий. А я так, — щёлкнула пальцем, — в перерыве. А ведь мог не уходить на войну — нет же, нужно показать всем, какой он особенный. Можно было катапультироваться, так нет, — шлёпнула по зеркалу и чуть не разбила, — надо было совершить подвиг! Наверное, — место растерянности и боли уступила злость. Страшная, разгорающаяся злость, собирающаяся из каждой клеточки её организма, — хотел, чтобы о нём заговорили! Игорь Волохов сделал невозможное! Тьфу. В эту секунду дверь открылась, и в номере появился Сергей. С распущенными мокрыми волосами, в отельном белом халате Елена выглядела очаровательно — ну никак нельзя сказать, что перед ним командир воздушного судна. — Клубнику ещё взял. У тебя нет аллергии? — Нет у меня аллергии, — как-то устало и отстранённо сказала она, потом махнула рукой и села на постель, — ну, что, сильно старо я без косметики выгляжу? Имей в виду, ты знал, на что шёл. Серёга улыбнулся уголком губы, поставил принесенное на столик, потом сел рядом с Еленой и взял ладони в свои. — Ты всё равно самая красивая и умная женщина в этом экипаже. И чтобы у тебя не случилось, я всегда готов быть рядом. Ты… ты напугала меня, — нервно улыбнулся, — совсем немного, но… Лен, я просто хочу знать, что у тебя… нет какого-то серьёзного заболевания… или что-то ещё… ты мне небезразлична, понимаешь это? — поцеловал в костяшку. — Серёж… — она отвела взгляд — внезапно стало стыдно. За то, что заставила его переживать о себе, думать, всё ли в порядке. Вспомнила, что Сергей был всё время рядом эти дни, терпел её вспышки ярости, слёзы, ужасное желание, когти — на пляже она видела едва зажившие царапины. И сейчас Елена считала, что он имеет права знать, — я… просто узнала, что мой муж… что он изменил мне после свадьбы… я его очень любл… любила, — прошептала она, снова чувствуя, как подкатывают мерзкие слёзы, — а он вот так и… у меня же, — всхлипнула, — вся жизнь раскололась, понимаешь? У него ещё… дочь есть… и как я теперь… что… Сергей посмотрел на неё с удивлением, потом сразу же крепко обнял, не давая вырваться. — Лен… я рядом, поняла? — прошептал он, гладя её по голове — Елена улеглась головой к нему на колени, — это было давно. Твой муж мёртв… но ты должна жить. И не просто существовать, а именно жить, понимаешь? — Она… она мне сказала, что хочет, чтобы моя дочь… познакомилась с её… что они сёстры, но как я… как… я не хочу, Серёжа… — Не надо. Не дай ни ей, ни своему мужу сломать тебя, поняла? — повторял он, понимая, что уже и сам начинает злиться — не понимал, за что ей все эти испытания, — ты это ты, Елена Викторовна Волохова. Лучший командир из всех, кто у меня был. Самая красивая, умная и желанная женщина. Ты все ещё притягиваешь взгляды. Ты можешь поманить любого, — поцеловал в макушку, — и он прибежит. — Я Королёва, — прошептала она, выдыхая, в который раз за последние несколько суток истерика отходила, — я поменяю фамилию. Я не хочу этого больше… — Меняй, — он даже усмехнулся, — а я помогу тебе выдержать весь этот бюрократический ад. Думаю, что тебе давно надо было это сделать… чтобы избавиться от груза прошлого. Елена уже было открыла рот, чтобы сказать, что не будет продолжать никакое расследование, что ей всё равно, но передумала — она не говорила про это изначально, так зачем сейчас? Несколько минут они оба молчали, слушая дыхание друг друга. Потом Елена приподнялась, утёрла слёзы тыльной стороной ладони. — Не предавай меня, ладно? — хрипло попросила она, потом поднялась и съела одну клубнику, — потому что я понимаю, что для тебя это несерьёзно, но… если бы Игорь не погиб шесть лет назад, то обязательно погиб бы сейчас. И я села бы. Сергей приподнял брови — она говорила абсолютно серьёзно. Но потом улыбнулся, схватил её в охапку, подождал, пока прожует клубнику и затянул в поцелуй. — Лен, я не собираюсь от тебя уходить, понимаешь? Я не причиню тебе боль. Никогда. Но она не хотела это слушать — потому что уже слышала. Сейчас больше всего на свете хотела быть если не любимой, то желанной. И сейчас могла себе это позволить.