Игра

1

Вы любите игры? Спорю, что любите. Не важно, что это за игра: неспешные перебирания зебристых клавиш на фортепиано, или легкий стук резинового мяча о деревянное покрытие зала. Все одно — она приносит удовольствие. Для того и были придуманы игры, для развлечения, коротания времени, постижения мироздания и смысла жизни, если уж заглядывать совсем глубоко. А Вы думали, я шутник, что ли? Нет. В игре наша жизнь и наши души. Как мне ответить на этот словесный выпад? Как мне не столкнуться с этим неприятным типом? Как мне избежать наказания? Как мне «убить» время? Как мне быстрее пройти до дома? Как мне привлечь внимание? Как мне поступить дальше, что выбрать? Если до этого момента, Вы думали, что это вопросы насущные, бытовые, одним словом, то теперь я открою Вам великую тайну, которую не принято произносить вслух: все это Игра.

Вы. Ваши друзья. Семья. Окружающий мир. Мысли. Масса. Долг и честь. Гордость и любовь. Желание. Рождение. Смерть.

Это все одна и та же Игра, в которую мы играем вместе, как хорошие друзья, как старые приятели. Мы заводим себе один аккаунт на всю Игру — личность; проходим одинаковые (но разные по сценарию и сложности) уровни — детство, юношество, молодость, старость. Нам крупно повезло, мы вольны писать свой собственный сюжет, менять ход нашей истории, корректировать диалоги, повышать навыки и умения, не прописанные программой, а какие захотим сами. Великий дар — Своя Игра. Присмотритесь к себе. Прислушайтесь. Оглядитесь вокруг. Поймите: Игра не проста. Она будет кидать Вас из крайности в крайность. Ломать Ваши убеждения. Стирать стереотипы. Бросать в омут незнакомого и неприятного. Она заставит Вас страдать. Плакать. Молить о смерти. Она может позабавиться с Вашей психикой, посмеяться над проблемами и подкинуть еще парочку остроугольных камней. Но также, она позволит Вам счастье. Она подарит улыбки и звонкий смех близких. Игра подтолкнет Вас к мечте, даст Вам сил для ее достижения. Она покажет самые живые закаты и ухмыльнется на морозные рассветы. Вы будете танцевать, охваченные страстью музыки. Вы будете любить. Мчаться на велосипеде с крутого склона, отпустив руль и отдавшись встречному ветру, громко смеяться. Проведете часы, одурманенные книгой, в которой так много о вас и Вашей жизни, где герои так близки Вам, где проблемы вызывают сочувствие и слезы. И Вы будете полностью принадлежать силе момента, когда поймете, что Игра-Жизнь не начнется в понедельник или не прошла вчера — она только сегодня, только сейчас. Carpe diem,* мой друг. Я тоже люблю игры, и играю в них чуть ли не с пеленок. Правда, моя Игра немного отличается от Вашей. В Вашей игре — игрок Вы. В моей — все остальные. Дело вкуса, как любят говорить сквозь зубы недо-толерантные особы. Своих игроков я выбираю наобум. Выбираю планету, континент, страну, город, и «тыкаю пальцем в карту». Их всегда должно быть семеро. Правила от «начальства». Одного возраста. Физические данные и пол не важны. На формирование личности избранных мною игроков влиять нельзя. Никак показывать, что они — «особенные», тоже нельзя. Я могу лишь, грубо говоря, заклеймить их, чтобы не потерять из виду. Моя визитная карточка — волосы. — То есть как это, не красишь? — Вот так. Чего прицепился то? — Не поверю, что ты таким родился! Ладно, глаза, но зеленые волосы?! Тут точно что-то не чисто, Шин-чан. — Такао, «не чистый» здесь только ты. Достал трепаться, иди в душ.

— Всегда знала, что вы быстро поладите. — Почему это? — Ну, как же, у одного волосы аномально синие, у другой — розовые. Вы же идеальная пара! — Мам! — Аомине-сан!!!

— … — Ну чего? — Слишком светло. — Ха? О чем это ты? — Для чистокровного японца у тебя слишком желтые волосы. — Я просто блондин! Нет тут ничего странного! — У твоих сестер волосы темные. Как и у родителей. Так что да — это странно. — Бука ты, Касамацу-семпай!

— Почему фиолетовый? — Хмм? — Волосы. И глаза. Это линзы? — Нет. Все натуральное. — Как будто картошку прорекламировал. — Фу. Не люблю овощи.

После первого появления Императора. — Мало того, что волосы странные — красные, так у него еще и глаза разные… Акаши-сан правда пугает. После ухода Императора. — … У него лампочки, что ли, в глазах разноцветные? Почему они снова одинаковые…? О нет, он… Он идет сюда, сматываемся!

— Это точно не болезнь? — Нет, Кагами-кун, они всегда были такие. — Но это же. необычно. — Ты вообще рыжий. — Темно-рыжий, это большая разница!

Охо-хо… Как долго я смеялся над своими новыми игроками. Но нет, по-доброму, из лучших «родительских» побуждений! Они же мне дороги, как родные дети… Что-то я отвлекся. А время все поджимает. Пора начинать Игру.

2

Куроко уходил из аэропорта в смешанных, но теплых чувствах. Его друг еще на шаг приблизился к мечте, он должен быть рад и горд за него, но… Но это всегда больно, расставаться с тем, кто стал так дорог и важен. Фантом глубоко вздохнул и поднял голову к небу. Недавняя соль в глазах неприятно мылила обзор. Итак. Все это, конечно, хорошо. Но что ему теперь делать? Тецуя впервые за долгое время проклял свою необходимость парной игры. Тут же парень спохватился и невесело хмыкнул. Самолет Кагами еще даже от земли не оторвался, а он уже вовсю горюет над своей баскетбольной особенностью, которая из грозного оружия вновь превратилась в слабость. Пусть пройдет хотя бы день, прежде чем Призрак начнет долгие размышления над Свето-Теневой зависимостью его игры. И, прежде чем Куроко успел сделать хоть шаг, мир вокруг закружился и сжался до смехотворной точки. Тецуя оцепенел, боясь выдать себя вдохом. Когда Фантом моргнул, привычная картинка кардинально сменилась. Похоже, он стоял в холле какого-то особняка, или, для большего размаха — дворца. Правда, Куроко тут же благоразумно отмел эту мысль, масштабы помещений не те. Холл больше напоминал приемную парадную какого-нибудь знатного лорда или барона. Дорогие красные ковры с золотым тисненым узором симметрично покрывали лестницу, прямо напротив главного входа, и плавно переходили по полу к дверям. Сами двери были внушительные, покрытые темно каштановым лаком, изготовленные, видимо, из дуба или ясеня. Куроко протянул руку к странным символам, вырезанным на дереве. Удивительно мягкая поверхность. Почти бархатная. Лестница, как и колонны по бокам — очевидно, для красоты; самый распространенный способ сказать: «да, у меня есть деньги, и что ты мне сделаешь?», были выполнены из белого мрамора, с черными прожилками вен. Тецуя не любил мрамор. Он глаза противно слепил. Лестница раздваивалась, уходя вправо и влево на верхние этажи. После маленькой разведки Куроко обнаружил еще пару комнат на первом этаже, искусно скрытые под интерьер стен. Разоблачить их удалось при помощи серебряных шарообразных ручек, на которых парень опознал уже виденные ранее символы. Посмотрев наверх, Призрак внутренне восхитился красотой люстры, увешанной, разнообразной формы и размеров, драгоценными прозрачными камнями. Убранство комнаты было минимально, но со вкусом девятнадцати векового дизайнера. Никаких ненужных полочек и шкафов, вообще, если на то пошло, здесь вовсе не было, какой бы то ни было мебели, зато была парочка темно зеленых растений в таких же, как колонны, мраморных горшках. Все очень напоминало классическое антре* в фильмах про аристократию ушедших веков. Куроко не переставал озираться по сторонам, надеясь все-таки понять, куда он попал. И, что более важно, каким образом и есть ли тут кто-нибудь еще? — Куро-чин? — тягучий голос, словно молниеносный ответ на незаданный вопрос, раздался со стороны верхних этажей. Тецуя задрал голову кверху. Лестница вела не только к помещениям, но и выходила на своеобразный внутренний балкон с мезонином*. Оттуда можно было просматривать весь первый этаж. Сейчас там стоял, облокотившись об угольного цвета железный «заборчик» Мурасакибара. Куроко никогда не признается, как обрадовался, когда увидел его. — Мурасакибара-кун, ты не знаешь, где мы? — Тецуя постарался говорить громче обычного, ведь не факт, что высокий приятель услышал бы его с такого расстояния. Но он ошибся в догадках. Голос звонко отскочил от, почти что, голых стен, разносясь по всем этажам. Куроко едва заметно поежился. — Нет. Фантом склонил голову набок, ожидая какого-нибудь завершения, но потом вспомнил, что все, что не касается баскетбола и заставляет прилагать хоть какие-то жизненные усилия, угнетают Атсуши, поэтому информацию придется добывать самому. — Ты помнишь, как попал сюда? — снова попытался Тецуя, на что баскетболист отрицательно покачал головой и произнес, что мир «перепутал верх и низ», а когда все нормализовалось, он уже был здесь, на втором этаже. — Никого больше нет? — Атсуши пожал плечами. Куроко тяжело выдохнул. Он уже и забыл как трудно вести диалог с Мурасакибарой, когда тот нервничает. Внезапно из глубины комнат первого яруса раздался пронзительный вой. Куроко напрягся и попытался сориентироваться, откуда шел звук. Атсуши приготовился бежать и в случае чего защитить Фантома. — …ЧЧИ! КУРОКОЧЧИ!!! — одна из скрытых дверей справа распахнулась и оттуда вылетел заплаканный Кисе. Куроко в который раз угрюмо подумал, что за последние пять минут он был заметнее, чем за всю свою жизнь. Кисе налетел на Призрака, крепко стискивая в объятиях. Тецуя стремительно начал задыхаться. — Кисе, ты его убьешь, остановись, — низкий строгий голос донесся с противоположного угла балкона, на котором по-прежнему находился Атсуши. Центровой оторвался от созерцания желто-голубого клубка на полу. — Мидо-чин, — Мурасакибара поздоровался, качнув головой. Мидорима сдержанно кивнул. — Я ТАК ИСПУГАЛСЯ, КОГДА ВЫШЕЛ ИЗ ВАННОЙ ДОМА И ОКАЗАЛСЯ В ОДНОЙ ИЗ ЭТИХ ПУГАЮЩИХ КОМНА-АТ! — продолжал Рета, но уже ослабив хватку. С Тецуи он все также не слезал. — Кисе-кун, мне нечем дышать, — просипел Куроко, которому «ослабленная» хватка форварда особой погоды не сделала. — Эй, плакса, отцепись от Тецу, — Аомине лениво вышагивал по ковру в идеально чистых кроссовках, внутренне впервые пожалев, что у него такой серьезный пунктик на счет вычищенной обуви. Мог бы и побезобразничать немного. Рядом с Дайки крутилась взволнованная Момои, и, стоило ей увидеть светловолосый тандем у дверей, как она тут же подскочила их разнимать. — Кисе-кун, Тецу-кун, вы в порядке? — девушка бегло осмотрела обоих на наличие повреждений. Ничего не обнаружив, Сацуки облегченно выдохнула. — Занятно, что мы снова собрались вот так, — все присутствующие обернулись на звук голоса бывшего капитана. Акаши вышел из тех же комнат, что и Аомине с Момои. — «Занятно»?! Скорее жутко! — Кисе ярко поежился, обнимая себя за плечи. Дайки фыркнул и хлопнул его по спине, бросив нечто вроде «не дрейф». Хотя сам, признаться, ни на секунду не расслаблялся. — Если это проделки кого-то из вас, советую признаться как можно раньше, пока наказание не переросло в назидательную казнь, — с ледяным спокойствием произнес Сейджуро, мельком оглядывая каждого из Поколения Чудес. Никто не шелохнулся. Они напуганы происходящим. Но страх этот неосознанный, как от понимания неизбежности чего-то страшного. — Боюсь, мы в одной лодке, Акаши-кун, — тихо сказал Куроко, материализуясь рядом, лишь бы подальше от эмоционально нестабильного Кисе, который точно не рискнет сунуться к капитану. — И че это все значит? — раздраженно рыкнул Аомине, хмуро оглядывая помещение как Куроко некоторое время назад. Никто не ответил. А что, собственно, можно было сказать? Они все занимались своими делами, кто-то прогуливался по магазинам, кто-то тренировался, кто-то читал, кто-то спал, и вдруг! они все, как по щелчку, оказываются в каком-то странном и полупустом доме. Никто ведь не верит здесь в магию? Не считая Мидоримы и его гороскопа. Но, все-таки, гороскоп такого сотворить точно не мог. — Полагаю, нет нужды и дальше трепать Вам нервы, дорогие игроки, — громкий, ехидный голос проник, казалось бы, в каждую живую пору на теле. Источник обнаружен нигде не был, как будто говорящий был везде и нигде одновременно. Мидорима и Мурасакибара на всякий случай осмотрели верхний этаж. Никого. — Как вы могли понять, Вы здесь не случайно, и… — ЭЙ! — недовольно рявкнул Аомине, сжимая кулаки и инстинктивно прикрывая спиной стоящих рядом Момои и Кисе. — Прежде чем трещать, показался бы для начала! Акаши скосил прищуренный взгляд на аса. Смело, грубо, дерзко — бесспорно в стиле Дайки, но также опрометчиво и глупо. Тот, кто притащил их сюда, имеет какую-никакую власть, и только безмозглый вот так станет открыто выражать сопротивление. Или храбрец. Впрочем, одно другому не мешает. — Ай-яй-яй, Диди, зачем же так враждебно? Я не враг — я Ваш друг! — пропел елейный голос, вновь разносясь по каждой клетке крови. Ощущение не из приятных. — Как ты меня назвал?.. — от неожиданности Дайки даже как-то подрастерял всю злость, готовую вот-вот прорваться наружу. Рядом тихо захихикал Рета и подавила в кашле смешок Сацуки. — Признаться, я Ваш большой поклонник! Абсолютный Император, ни-разу-не-промазавший снайпер, дикий ас, многоликий копировщик, несгибаемый гигант, леди-информатор и… — голос сделал странную, будто наслаждающуюся паузу, — одолевший каждого: незаметный Призрак. Не зря я сделал на Вас ставку, потрясающий потенциал! — Ставку? — наконец отмер Шинтаро, крепче схватившись за перила. Он переместился сюда без своего талисмана, и сейчас ощущал себя почти что «голым». Нервы, привычно заерзавшие в таких случаях, уже не раз прокричали «паника». К тому же, ранее он был не один. — Верно, Ро, ставку. В Играх принято делать ставки, — голос улыбался. Противно, но, что самое странное, не раздражающе. — О каких играх идет речь? — Акаши решил подключиться, когда достаточно уверился, что команде ничего насущного не угрожает. — О, о Великих Играх, мой дорогой Император! — в помещении поднялся неизвестно откуда взявшийся ветер. Сацуки тут же прижала юбку к ногам. Вместе с ветром завихрился песок и отвратительно воняющий дым. Похоже на червивую сливу. Ребятам пришлось пригнуться к полу и зажмуриться, чтобы спастись от вездесущего песка. Столбы пыли поднималась все выше, порывы ветра усиливались, пока все не прекратилось так же внезапно, как началось. Акаши помог подняться Куроко, случайно вдохнувшему каменные частички песка. Момои отряхивала одежду от пыли, а Аомине и Кисе, случайно сцепившись ногами, снова упали на пол, под бурчание проклятий от аса. Мурасакибара вертел меж пальцев длинный локон, точно видел его впервые. Мидорима протирал очки, крепко сжав челюсти. Придя в себя после дымового представления, компания, наконец, обратила внимание на изменение в пространстве. На всю стену, на которую открывала вид королевская лестница, образовалось нечто вроде гигантского экрана, где мелькали странные картинки. Сцены поединков чудаковатых существ сменялись пейзажами мирной жизни не менее подозрительных «личностей». Космос, красные пустыни, лазурные джунгли, парящие в воздухе глыбы гор, витиеватые реки, оплетающие планеты, невообразимые фантазией животные, мрачное подобие средневековья, драконы, продвинутые технологии будущего, вновь сражение, но уже при помощи… волшебства, что ли? — экран быстро менял беззвучные образы и сюжеты, зарождая в каждом находившемся в комнате смутное чувство тревоги. — Что это? — хрипло произнес Акаши, ни разу не моргнув за все время экранного калейдоскопа. Императорский глаз позволял видеть все в замедленном темпе, давая время получше разглядеть детали. Детали Сейджуро не нравились от слова «совсем». — Игра. Я же сказал, — голос приобрел деловые и прохладные нотки, точно не он тут пару мгновений назад забавлялся над смертными людьми. — В которой Вы — новые участники. — Чего? Че ты несешь?! Какая нахрен «игра»?! — Аомине горел новым огнем ярости, спихнув с себя Кисе и поднимаясь на ноги. — Какие нахрен «участники»?! Говори яснее! — Терпение, Диди, — не дрогнул Голос, — сейчас все объясню. С самого начала сотворения вселенной, Высшие — такие, как я — придумали Игру, чтобы хоть как-то скрасить одинокое бессмертие и скитания из угла в угол. А у вселенной есть углы, поверьте, Вам еще не раз придется убедиться в этом. Правила Игры менялись, как и условия. Вместе с развитием галактик мы добавляли изюминки в Игру, вводили новые лица, ставили другие цели! Игра модифицировалась, становилась лучше — но без промахов тоже не обходилось, так уж получается в жизни — пока, наконец, не приобрела ныне действующие характеристики и смысл. Какой смысл — спрашиваешь, Джуро? А такой: Выживание. Не без приятных дополнений! Количество игроков всегда меняется, и сейчас их число не должно быть больше или меньше семи. Кто игроки — не суть важно, каждый Высший волен сам их выбирать, и я выбрал Вас, когда Вы еще и в планах у собственных родителей не были. Начало Игры выбирает Госпожа Фортуна, и в этот раз она сказала «семнадцать лет». Семнадцать лет я наблюдал за тем, как Вы росли, учились, обретали силу, радовались, печалились, упрямо шли вперед, теряли веру и обретали ее вновь. Как вы преодолевали трудности, и я искренне горжусь Вами, мои игроки. В этот раз я сделал феноменальную ставку! Суть игры проста: выжить. Задача еще проще: собрать все детали артефакта. Условия: в случае победы, вы отправляетесь домой, довольными собой героями, в случае проигрыша — Вам некуда будет возвращаться. — Как это, «некуда»? — на грани слышимости произнес Кисе, не отрывая глаз это экрана, на котором по-прежнему крутились разношерстные картины. — Не хорошо перебивать, Ре. «Некуда» — это одна из многих особенностей и условий игры. Я ставлю на Вас, другие Высшие ставят на свои команды, а Вы ставите на свою планетку. — Голос ярко улыбался. Казалось, у каждого в комнате перестало на мгновение биться сердце. — Что? — тихо спросил Куроко, чей голос особенно громко прозвучал во второй раз за последний час. — Странные условия, — вскинулся Акаши, не давая эмоциям затуманить разум, — если мы не хотим играть, то и ставку делать не будем. — О, это уже давно оговорено, Джуро, ты плохо меня слушал? Не важно, хотите Вы или нет. Если Я сделал ставку на Вас, Вы автоматически ставите на свой Зеленый Дом. Ваша задача победить — тогда Земля будет в безопасности. Проиграете — ей, Вашим близким, всему человечеству — конец. Это условия, которые Вы ставите мне, взамен на полученную Вами победу. Выгодно ведь. Мне — победа. Вам — планета. Вы любите побеждать и ненавидите проигрывать больше, чем другие, уж я-то знаю. — В чем подвох? — процедил Мидорима, уже полностью полагаясь на опору железных перил. — Подвох? Что ты, Ро! Игра ведется в строго честных рамках, за нарушение полагается дисквалификация, а за этим… думаю, нет нужды пояснять? — Вы… — немного дрогнувшим голосом начала Сацуки, — вы сказали, главная суть «выжить». Что это значит? — Милая Момо, все предельно просто. Вы ведь не единственные участники, и это не говоря о дополнительных, кхм, квестах. Возможность смерти в Игре выше, чем в обычной жизни, но игра на то и Игра. Без этого было бы скучно. Атсуши и Дайки сжали кулаки до побелевших костяшек. — Победитель должен остаться один. В каком составе — не важно, Игра продолжается, даже если в команде останется всего один игрок. От Вашей жизни зависит Ваш Дом, если уж хотите такое очевидное открытие ответственности. Теперь о приятном. Место действия — любой уголок — я же говорил, они есть — вселенной. Иногда даже не «где», а «когда». Время теперь тоже в Вашем распоряжении. Артефакт, который Вам необходимо собрать, это одно из моих полотен, что разбито на сотню осколков. Это полотно — единственный путь на Землю. Когда Вы его соберете, откроется межпространственная брешь, или проще говоря — портал, так ведь вы любите выражаться? Осколки разбросаны по всей вселенной, каждый активируется произвольно, и его примерное местонахождение Вы сможете отследить на часах, что я уже оставил на Ваших руках. Вместе с этим, эти часы — нечто вроде показателя здоровья, если кто-то из Вас будет серьезно ранен или вовсе «выйдет из строя», Вы обязательно узнаете. Только если поблизости нет блокаторов, конечно, но какая Игра без трудностей! И, напоследок, думаю, одна из самых приятных новостей, что хочет услышать каждый ребенок. Игроки не должны быть какой-то супер расой, способной силой мысли сворачивать горы. Это должны быть примитивные в биологическом плане существа. Например, люди. Но Игры бы быстро заканчивались, будь игроки такими слабыми, только из-за фактора рождения тем или иным созданием. Поэтому, мы — Высшие — придумали одно дополнение: Каждому игроку в случайном порядке дается одна из базовых способностей, удовлетворяющая условиям. Какие это способности — Вы скоро сами узнаете. Их развитие полностью зависит от Вас.

Вся Игра зависит от Вас.

На этом моя роль в Игре заканчивается… Ох, чуть не забыл — помните, за Вами всегда наблюдают. И не только Высшие. Удачи, Поколение Чудес, не подведите моего доверия. Воцарилась мертвая тишина. Экран со стены исчез. Куроко в голову пришла невеселая мысль, что еще только утром он думал над тем, с кем теперь будет играть в паре на площадке. Как-то неожиданно все это перетекло в Игру на выживание.