Наследник Певерелл

Он сидел на полу своей камеры и ждал. Как и многие годы до этого, он ждал пока его покормят. Вот уже полтора года как в его камеру не приходил никто. За железными дверьми в его месте заточения были ещё одни, а пространство между ними служило шлюзом безопасности, гарантировавшим, что даже если одни двери отворить, он не сбежит. Из узкого окна комнаты пять на шесть метров видно было только море с ледяной водой. Выпрыгнуть из окна помешает решётка. Разогнаться и разбить голову о стену – кандалы на ногах. Вскрыть ножом вену не дадут руны исцеления на недосягаемо высоком потолке комнаты, управлявшие тонким направленным лучом магии. Повеситься не на чем. Даже взорвать магию в своём теле прямым контролем энергоструктур не выйдет – помешают всё те же артефактные кандалы. Многие годы он был хуже и слабее самого жалкого маггла. По крайней мере так думали все те, кто знали его поверхностно. А в другую категорию, то есть тех, кто знал его достаточно близко, входил лишь один маг из тех, кто всё ещё коптил это небо своим присутствием. Да и тот, откровенно говоря, не знал о том, что на внутренней поверхности черепа, сразу за левым виском, ценой нескольких тысяч галлеонов и пары трупов была нанесена руническая цепочка с заложенным магическим зарядом. Как результат, узнику ничего не стоило убить себя, тем самым сбежав из своего места заточения. Кто бы что ни говорил, но этот заточённый колдун был куда предусмотрительнее, чем о нем думали, и даже задействовав ту самую татуировку, он сбежал бы совершенно не в смерть. Татуировка, понемногу вампирившая доступные крохи магии из ауры мага, была хорошо прикрыта энергоканалом его левого глаза, и даже если бы кто-то заметил во время сканирования его головы эту аномалию, то всё легко можно было списать на Глаз Пророка. Тот самый, чей зрачок никогда не сужался, существенно ухудшая зрение физическое, но позволяя увидеть то, для чего иным нужна кофейная гуща, карты или хрустальная сфера. Глухо лязгнули засовы – первая дверь открывается, чтобы в неё мог въехать поднос с едой. В этой тюрьме из артефактов, этот, пожалуй, был самым приятным и безобидным из всех. Он всего лишь привозил еду дважды в день. Рацион узника был скуден, однако вполне достаточен для человека, чьё тело могло ходить и подымать вилку лишь за счет внутренней магии, не дававшей одряхлеть в край, а в остальном делало минимум возможных движений. Он сфокусировался на бороздке в полу, по которой уже не один десяток лет ездил этот поднос, опираясь на два колёсика. Занятно, но даже эта золотая бороздка была продуктом артефакторского творчества. Управляющие передвижением, а также ответственные за конвертацию магической энергии в кинетическую, цепочки рун находились в ином помещении, и взаимодействовали с этим подносом исключительно за счет высокого коэффициента энергопередачи золота. Вся его камера была сконструирована таким образом, что у него не было даже малейшего доступа к хоть парочке рун. Даже на крохах энергии, которые он мог выдать сквозь энергоканалы рук без палочки, он мог бы повлиять на руны таким образом, что произошел бы взрыв, позволивший бы ему освободиться. Однако, за десять первых лет, которые он тут пробыл, этот маг осмотрел всю комнату, от пола до потолка. Ни единой зацепки, ни единой рунической цепочки. Конечно, встречались одиночные глифы, но и они были расположены только там, где без них было никак. Послышался металлический удар – внешняя дверь его камеры открылась и поднос с едой, тихо жужжа, начал входить в шлюз. Решив, что подождать следующих пятнадцать минут, пока поднос будет приближаться, можно с большей пользой, мужчина откинул голову назад, упершись ею в стену и прикрыл правый глаз, проводя с левым ту же процедуру, что и тысячи раз до этого. Несмотря на весь свой опыт, мужчина не рассчитывал «попасть» с первого раза. Несомненно, он мог, при соблюдении некоторых условий, увидеть практически что угодно в этой реальности, на промежутке почти в тысячу последних лет, а также заглянуть в будущее на полсотни лет вперёд. Проблема была в том, что «задать тему» своего видения было крайне проблематично, так как легко можно было увидеть не настоящее, а будущее, или прошлое. Сложно сформулировать правильный «запрос», когда он постоянно меняется. Утешало лишь то, что увидев не тот фрагмент, который пытался узреть, можно было подкорректировать «направление» своего «взгляда». «Нда… Даже мне с моим опытом использования Глаза Пророка довольно проблематично описать себе мысленно механизм действия. А мой учитель Фенриг? Мне его даже жаль немного – он вообще знал только то, что вычитал из древних фолиантов и дневников магов, имевших подобный глаз.» Пытаясь посмотреть, чем живёт и дышит Альбус Дамблдор, узник начал направлять свой пророческий взор. Британия, Хогвартс… *** Мутная пелена неоформленного пространства-времени всколыхнулась и исчезла, показывая страшную картину: русоволосый мальчишка забился в угол комнаты и визжит на высокой ноте, а его отец, под которым медленно растекается лужа крови, лежит в углу на полу. Однако не это ужасает, а антропоморфный оборотень посреди комнаты. Его окровавленная морда и когти будут ещё много лет сниться мальчику в кошмарах. Тем временем, мужчина хрипит и поднимает помутневший взгляд на сына. Оборотень рычит, формируя своим нечеловеческим горлом звуки человеческой речи: - Смотри Лайелл! Ты говоррил, что оборрротни бездушные тварри, которрые не умеют ничего иного, как убивать? Тогда смотррри, как я даррю новую жизнь твоему сыну! Молниеносным движением он впивается в плечо мальчика рядом с шеей, а затем открывает пасть, не откусывая то, что успел ею схватить. Секундой спустя он делает симметричный укус, а Лайелл, у которого располосована когтями Сивого грудь, ударяет по оборотню Круцио. Ликан корчится на полу от боли, но не отпускает мальчика. Правое плечо юного мага больше похоже на лоскуты окровавленного мяса, а из глаз текут ручьи слез и смешиваясь с кровью, барабанной дробью капель стучат об пол. - Дейердамо! – срывается новое заклятие с палочки колдуна. Оборотень начинает трястись, как больной эпилепсией во время припадка и медленно, отпустив укушенного, перебирается к окну, чтобы убраться подальше от взбешенного Лайелла Люпина. - Авааадаа… - начинает надрывно произносить Лайелл, но не успевает закончить. Фенрир Сивый срывается с места и единым прыжком вылетает сквозь разбитое прежде окно… *** «Не то! Это прошлое!» - мотает головой узник. Сейчас он заглянул куда-то на два или три десятка лет назад к некоему Лайеллу Люпину. «Интересно, как это связано с Хогвартсом и Дамблдором?» - мелькнула в голове заключенного молния мысли. Он прикрывает глаза и вновь погружается в серый туман межвременья. Британия, Дамблдор… *** Маг в лазурно-синем плаще мечется по полю боя. Длинные полы характерного предмета гардероба хлопают по высоким голенищам черных с серебряной подбивкой сапог. Он движется гораздо быстрее большинства из сражающихся на окраине этой странно-знакомой деревеньки. Этот маг в синем несёт смерть врагам, мастерски перемежая сложнейшие боевые проклятия некромантов и веера ледяных и воздушных заклятий. Пока всё поле брани больше похоже на десятки дуэлей, этот колдун умудряется убивать двоих противников за такт движения и ускользать от абсолютно всех, разных по цвету, но схожих по смертоносности заклятий, свистящих в воздухе точно маггловские пули. В углу всего творящегося бедлама видна фигурка самого узника. Он был одет по своему привычному, до заточения, стилю, и скрыт под многими чарами, однако видеть себя провидец в таких случаях может под любыми сокрытиями. Что самое весёлое в этой ситуации, самое обнадёживающее и оптимистичное, так это то, что он выглядит молодо. Значит татуировка в виске всё же сработала в этом варианте будущего, и план удался! Маленький повод для радости, но совершенно не то, что он пытался «увидеть»… *** «Не то! Будущее чтоб его…» - снова мотает головой самый ценный узник Европы и пытается сфокусировать взгляд на том, что будет происходить через секунду с самым большим противоречием, которое он встречал в своей долгой жизни. Заключенного до чертиков бесит то, что последнее видение вообще невозможно никак адекватно связать с… К черту! Хогвартс, Директор… *** - Если я правильно понимаю, мистер… - наклоняет голову Дамблдор, рассматривая своего гостя и, по совместительству, возможного нового преподавателя Хогвартса. - Мэйвезер. Патрик Мэйвезер. Отдел Тайн, четырнадцатый уровень допуска. Ещё один, и я стану Серым Плащом. Одним из. - Мистер Мэйвезер. Из полученного мною письма я понял, что Отдел Тайн желает назначить Вас посредником между ними и Хогвартсом, однако это выражено в настолько неопределенных формулировках, что я затрудняюсь понять суть деятельности, которую Вы, – последнее слово директор подчеркнул интонационно, - хотите развернуть в стенах этой школы. - В этом вопросе, уважаемый директор, нет ничего заоблачного – просто руководство иногда позволяет себе выражаться не слишком внятно. – усмехнулся Патрик Мэйвезер – В связи с кадровой нехваткой и моими положительными результатами в одном из исследований, меня было решено повысить. Соответственно, я, при помощи известного Вам исследовательского комплекса с пятикратным замедлением времени, прошел курс экстренного повышения квалификации с середины сентября по конец декабря. - Иными словами для Вас эти три с половиной месяца превратились в семнадцать с половиной. Вы провели там практически полтора года! - Истинно так, сэр. – со всё той же усмешкой провозгласил гость, - Однако, когда я покинул стены сего комплекса, то обнаружилось, что вакансия, для которой меня готовили, уже занята. Дело в том, что тот сотрудник, которому принадлежало, и к которому вернулось то место, впал в кому, как все думали, необратимую. Впрочем, было найдено средство, его из комы вывели, а процесс моего обучения решили не прерывать. Поэтому сейчас я являюсь Мастером третьей ступени по боевой магии и подмастерьем ментала и зельеварения. Сообщаю это, чтобы Вы, сэр, знали какими характеристиками я располагаю. - Прекрасный результат, мальчик мой! И всё же… - Да-да. Перехожу к сути. Первая цель моего трудоустройства в Хогвартсе это повышение заинтересованности среди молодежи, относительно трудоустройства в Отдел Тайн. Вербовочный пункт, если совсем уж упростить. Вторая цель, точно такая же вербовка, только в отделы Министерства с не настолько высокими требованиями. Например, в ДМП, в бригады обливиэйторов, чистильщиков и в Отдел Магических Изобретений. Со всеми указанными инстанциями наши сотрудники плотно взаимодействуют и у них всех тоже намечается нехватка персонала, пускай и не такая критическая как у нас. Третья цель, одобренная Советом Попечителей – возобновление в Хогвартсе факультатива по боевой магии, закрытого Вами семь или восемь лет назад за неимением средств и желающих проводить эти занятия. Ассистировать мне на этих занятиях будет мой коллега из Серых Плащей, тоже Мастер третьей ступени, так что нагружать дополнительными занятиями кого-либо из преподавателей не придется. Разве что они сами захотят поучаствовать. Пункт четвёртый и завершающий – безопасность. Дамблдор удивленно вскинул брови, будто переспрашивая: «Я не ослышался?». - Да, сэр. Дополнительный персонал, то бишь я и коллега — это увеличение в школе количества взрослых магов готовых сражаться, а в мирное время – патрулировать ночные коридоры. Понимаете ли, уважаемый директор, те из наших сотрудников, кто владеют даром предвидения, обеспокоены туманными зрелищами. На школе будто бы лежит щит на три четверти закрывающий её от любых возможных предсказаний, и щит этот не вплетен в общую защиту замка, так что из списка тех, кто мог его наложить я исключаю Вас. Ведь Вы бы объединили подобную вещь со стационарной системой безопасности, а раз нет, то это сделал кто-то другой и его намерения сложно назвать дружелюбными. Однако, даже если исключить данный щит из списка проблем, то остаются те самые двадцать пять процентов доступных видений, большинство из которых откровенно ужасают, хоть я и не представляю, ГДЕ в Хогвартсе можно… например, оказаться разорванным цербером, удушенным дьявольскими силками, расплющенным дубиной тролля, сгореть в Адском пламени или отравиться каким-то авторским ядом. Впрочем, нет. Последний пункт легко выполняется теми, кто влез в личные хранилища профессора зельеварения, - рассмеялся Патрик. - Хорошо, допустим я и сам был бы рад принять Вас на работу и возобновить деятельность боевого факультатива. Откуда финансирование? - Всю мою и моего коллеги деятельность будет оплачивать Отдел Тайн. Они же будут вносить в Фонд Школы небольшую ежемесячную сумму, призванную компенсировать траты на наше пропитание и постоянное проживание в школе на протяжении всех пяти лет, на которые составлен контракт. Подпишете его, и школа, кроме всего вышеозначенного получит грант на закуп новых мётел, проспонсированный ДМП и прочими названными мною отделами нашего Министерства. Грант не самый большой, но для закупки полусотни новых Чистометов-6 этого вполне хватит. - Ещё вопрос… - Я Вас внимательно слушаю… - Почему именно Вы? Можно было отправить Вашего коллегу. Любого из них сдвинуть с места, направить в Хогвартс… Произвести ротацию кадров, если угодно. Так почему же этого не сделали? - Не уверен, что я уполномочен отвечать на этот вопрос, но, в знак уважения и доверия, скажу вот что по этому поводу. Как Вы наверняка знаете, в Отделе Тайн установлено немало самых разнообразных датчиков, артефактов-оракулов и прочего подобного оборудования. Так вот, один из таких датчиков показал наличие в Хогвартсе весьма… странной сущности. Я был первым, кто взаимодействовал с этим датчиком, а значит, наиболее точно смогу отреагировать на эту сущность, и, соответственно, устранить вероятную угрозу. Ещё вопросы у Вас имеются? Директор, помедлив, отрицательно покачал головой и взялся за перо. Он понимал, что человек, сидящий перед ним, кое-где недоговаривает, а в иных местах и откровенно лжет. Однако, формальных и объяснимых причин для отказа не было – слишком заманчивая была ловушка с финансированием для школы и возобновлением закрытого предмета. Если он откажет – Мерлин его знает, не сместит ли Совет Попечителей Дамблдора из кресла директора. Ведь они могут… А новый ставленник легко согласится с невинной просьбой принять преподавателя на вакантное место. «Ну и задачку подкинули! Придется подписывать… Ну ничего страшного. Отдел Тайн хочет сыграть со мной партию? У них есть какой-то интерес в школе? Отлично! Они знают, что я знаю об этом – за дурака меня их глава не воспринимает. От этого игра становится только интересней! Даю вам право совершить два первых шага. Один – внедрение сюда этого Мэйвезера – сделан. Жду следующего…» *** Золотой поднос с привычной порцией еды болезненно ударил по коленной чашечке, отчего узник взвыл. Сам по себе удар был не очень сильным, но грубое нарушение концентрации сильно ударило по сознанию, а Глаз Пророка будто бы превратился в чистое пламя – такая боль обжигала глазницу изнутри. Хотелось вырвать этот проклятый орган, но мужчина знал, что делать этого не надо, как знал и то, что этим глазом он ничего не увидит ещё, по меньшей мере, три часа. Горестно вздохнув о том, что так и не узнал, как именно завершилась встреча, Геллерт Гриндевальд принялся за завтрак.