Значит ли это..?

      — Куда мы идем? — спросил Даня, когда они вышли на парковую аллею.       — А что, нужно обязательно куда-то идти? — пожала плечами Лиза. — Мы просто гуляем.       Погода в конце декабря стояла прекрасная. День выдался замечательный: ветра не было, большие сугробы мягкого снега искрились на солнце всеми цветами радуги, как алмазы.       Настроение у Лизы было лучше некуда, хотелось бежать куда-то, прыгать и громко смеяться. Обмотав вокруг шеи теплый красно-оранжевый шарф, который привезли ей родители, она весело шагала вперед, вглубь парка. Даня следовал за ней. На нем был черно-белый пуховик, и белые кроссовки, с которыми он не захотел расставаться, хотя они не очень-то годились для зимних прогулок.       «Смотри, не заржавей», — хихикнула Лиза, когда они выходили из дома.       «Ты же знаешь, что на меня не влияют погодные условия, — возразил Даня. — Мне на самом деле и куртка-то не нужна».       Лиза усмехнулась. Хотя за время их общения Даня стал понимать ее даже лучше, чем многие люди, ему все еще было трудно различать, когда она говорила в шутку, а когда всерьез.       «Нет уж, ходи лучше в пуховике, а то прохожие шарахаются, когда видят, как ты щеголяешь в одной толстовке в такой мороз», — отрезала тогда Лиза.       «Я же робот».       На секунду она сдвинула брови. Ей почему-то очень не нравилось, когда Даня говорил так о себе.       «Но они-то об этом не знают».       Андроид с любопытством оглядывался по сторонам. Его диод оживленно мигал синим цветом. Несмотря на то, что Даня уже успел кое-что выучить и понять о мире людей, жажда узнавать все больше и больше, впитывать в себя новую информацию не покидала его ни на минуту, и он по-прежнему задавал Лизе множество наивных, а иногда очень странных вопросов, к которым она, впрочем, уже привыкла.       — Лиза, — он неожиданно потянул ее за рукав куртки, — почему многие взрослые люди вокруг нас держатся за руки?       Он заметил это еще давно и долго не мог понять, что означает этот невербальный сигнал, к которому так часто прибегают люди. На его диске хранилась информация о том, что такое поведение характерно для родителей и маленьких детей, которых взрослые держат за руку, чтобы не терять из виду или чтобы те ненароком не выскочили на проезжую часть. Это было просто и понятно. Но почему то же самое делают взрослые люди? Данной информации в нем заложено не было, и, как он ни старался найти этому логическое объяснение, смысл подобного поведения ускользал от Дани.       — Ну… — замялась Лиза, — они так гуляют — держась за руки.       — Зачем?       — Откуда я знаю? — воскликнула она, отчего-то краснея. — Ну держатся и держатся! Что они тебе, мешают, что ли?       Данин диод окрасился в желтый. Андроид уловил знакомые импульсы, которые, как правило, исходили от Лизы, когда та была чем-то взволнована, и теперь Даня изо всех сил пытался понять, что именно вызвало такую реакцию девушки.       — Мы тоже гуляем, — задумчиво произнес он через несколько минут раздумий. — Значит ли это, что я должен взять тебя за руку?       — Нет, ничего это не значит, — выпалила Лиза, инстинктивно убирая руку в карман, как будто испугавшись чего-то.       Даня заметил это, и его диод замигал немного быстрее.       — Почему? — вид у него был немного озадаченный.       — Потому что мы друзья, а друзья так не гуляют, — буркнула Лиза, глядя себе под ноги и надеясь, что Даня, увидев ее недовольство, перестанет задавать подобные вопросы, но андроид не перестал.       — Значит, те люди, — на секунду он перевел взгляд на какую-то милую пару, проходившую мимо них, — не друзья?       — Нет, Дань, они не друзья, — нехотя ответила Лиза.       — Они вроде позитивно настроены по отношению друг к другу, — Даня непонимающе уставился на Лизу. — Если они не друзья, то кто тогда?       — Они… ну…       Настроение резко переменилось. Лиза с трудом подбирала слова. Она и сама не знала, почему ей было настолько неловко говорить с Даней на эту тему. Она смогла бы объяснить подобные вещи маленькому ребенку или любому другому роботу, если бы тот, конечно, спросил, в чем она лично сомневалась. И только Данины вопросы заставляли ее смущаться и скакать от одной мысли к другой. Должно быть, всему виной этот пытливый взгляд голубых глаз, который она чувствовала на себе с самого начала их прогулки.       — Ну, вот, помнишь, мы читали стихи про любовь? — наконец нашлась Лиза.       — Да. Есенин, — пробормотал Даня, словно повторяя урок.       — В общем, они, — Лиза окинула молодых людей беглым взглядом, — как в тех стихах. Понимаешь?       Андроид медленно кивнул. Постепенно до него начал доходить смысл сказанных Лизой слов. Непонятным оставалось только одно — нервные колебания, исходившие от нее.       Свернув с главной аллеи на детскую площадку, они замолчали. Казалось, разговор сошел на нет, но Даня вдруг замедлил шаг, внимательно наблюдая теперь уже за другой парой. Подобное он видел лишь однажды — в кино, которое они смотрели вместе с Лизой.       — Лиза, — снова позвал он, — а тот парень и девушка, которая сидит рядом с ним на скамейке, они…       — Они целуются, — нетерпеливо ответила она, поняв, куда именно смотрит андроид, и стараясь выглядеть равнодушной.       — Они целуются, потому что… — Даня хотел, чтобы она продолжила фразу и подтвердила его догадки.       — Потому что они влюблены, — закончила она предложение, нервно вздохнув.       Пройдя еще немного вперед, Лиза плюхнулась на невысокие качели, которые были никем не заняты. Данины расспросы ей порядком надоели. Очень хотелось сменить тему, но разгоревшийся в его глазах интерес говорил о том, что сделать этого не удастся. Лиза сидела, вытянув ноги вперед и устало смотрела по сторонам, щурясь на солнечный свет. Андроид стоял рядом и как будто машинально, не дожидаясь, пока она попросит, качал ее.       — Ну давай-давай, спрашивай уже! — нетерпеливо махнула Лиза рукой, читая в его лице желание засыпать ее кучей вопросов.       — Зачем влюбленные люди целуются? — робко спросил Даня, улавливая нотки раздражения в ее голосе.       — Ну, как тебе объяснить? — задумалась Лиза. — Просто так они выражают свои чувства, которые не могут описать словами.       — Это и есть «влюбленность»? — Даня склонил голову на бок, наблюдая за тем, как Лиза теребит кисточки своего шарфа.       — Ну да, и «влюбленность», наверное, тоже, — хмыкнула Лиза и подняла глаза на андроида. — Ты хоть знаешь, что это такое?       Даня кивнул.       — Это сильное, положительно окрашенное чувство, направленное на другого человека, — отрапортовал он.       — Значит, не знаешь, — вздохнула она, вставая с качелей.       — А ты знаешь? — спросил вдруг Даня.       Лиза застыла, думая, как ответить на этот вопрос, если правильного ответа не знала даже она сама.       — Пожалуй, да. Или нет… Наверное, и да, и нет, — неуверенно протянула она, чувствуя, как ее сердце начинало биться быстрее.       — Как это? — не понял Даня. — Разве можно и знать, и не знать чего-то одновременно?       Лиза лишь слабо улыбнулась в ответ.       — Ты была когда-нибудь влюблена?       Она покачала головой.       — А хотела бы?       — Не знаю, я об этом не думала, — соврала Лиза. — Это не происходит по твоему собственному желанию, понимаешь? Ты никак не можешь на это повлиять. Это просто случается — раз, и все.       — Я заметил, что люди вообще мало на что могут влиять, — усмехнулся Даня. — Особенно, когда это касается чувств.       Ироничность была одним из качеств, которые он приобрел за время общения с Лизой. Иногда она думала о том, что он становится слишком похож на нее.       — Да, — улыбнулась она в ответ. — Да, наверное, ты прав. Пойдем домой, Дань. Я замерзла.       Лиза молча направилась к выходу с детской площадки, чтобы снова выйти на главную аллею. Даня шел рядом с ней, не смея проронить ни слова, хотя в голове и на языке у него вертелось еще много вопросов. Наконец, не выдержав, он снова нарушил тишину, повисшую между ними.       — А ты не могла бы… — тихо начал он, опустив взгляд. Казалось, он был смущен. — …ты не могла бы научить меня целоваться?       От неожиданности Лиза резко затормозила. Даня остановился напротив нее. Она с изумлением всматривалась в его лицо, мимоходом заметив, что диод на его руке часто мигал желтым цветом.       Андроид молчал, покорно ожидая ее ответа. Лиза была растеряна. Он и раньше часто донимал ее расспросами и странными просьбами, но почему именно теперь он заговорил с ней на эту тему, а главное, зачем ему вдруг понадобилось учиться целоваться? Этот вопрос не давал ей покоя.       Пауза затянулась, и Даня уже начал сомневаться, стоило ли ему вообще обращаться к Лизе с подобной просьбой. Наконец, она, словно очнувшись, отвела взгляд в сторону и, едва заметно качнув головой, тихо произнесла:       — Нет, Дань, я не могу научить тебя целоваться.       Они снова пошли вперед.       — Я чем-то тебя обидел? — взволнованно спросил Даня. — Ты выглядишь… — он нахмурился, пытаясь понять значение исходивших от нее импульсов, — расстроенно.       «Скорее смущенно», — мысленно поправила его она.       — Я… Нет, ничем ты меня не обидел, — ответила она, как-то отчужденно глядя вперед. — Просто я не могу научить тебя тому, чего сама не знаю, — неохотно призналась Лиза.       — Не знаешь? — удивленно переспросил Даня. — Но ты не можешь этого не знать. Ты ведь… человек.       — И что? — вскинула брови Лиза. — Ты думаешь, мы умеем все делать с рождения?       Андроид пожал плечами. Его прежние представления о том, что свойственно людям, были недалеки от этого. Только теперь он осознал, что, кажется, ошибался и у людей все устроено гораздо сложнее.       — Люди тем и отличаются от андроидов, что в них ничего не заложено по умолчанию. Мы приобретаем знания в течение всей жизни, и для кого-то даже этого оказывается недостаточно, — говоря это, Лиза импульсивно размахивала руками. — Запомни, есть вещи, которым нельзя научиться, пока не попробуешь, — серьезно сказала она. — То, о чем ты меня спрашиваешь — одна из таких.       Даня замолчал и весь как-то поник. На языке вертелся еще один вопрос, но он долго колебался прежде, чем озвучить его.       — Можно я спрошу еще кое-что? — собравшись наконец с мыслями, осторожно начал он.       — Опять про поцелуи? — нахмурилась Лиза. — Нет уж, хватит, на сегодня кружок юного натуралиста прекращает свою работу.       Даня не стал возражать, а только молча шел рядом, как-то слишком сосредоточенно разглядывая собственные кроссовки.       — Ну ладно! — не выдержала Лиза, заметив его потерянный вид. — Спрашивай уже. Но это последний раз.       Он заметно повеселел, хотя тень смущения все еще лежала на его лице. Диод на его руке мигал быстро, отрывисто.       — Зачем люди делают вот так?       Не замедляя шага, Даня наклонился к Лизе, которая была почти на две головы ниже него, и как-то неловко, словно боясь собственных действий, уткнулся в ее щеку носом.       Лиза встала как вкопанная посреди дороги. Она на мгновение задержала дыхание, раскрыла рот, желая что-то сказать, но слова отчего-то не шли. Вдруг, неожиданно для себя самой, Лиза рассмеялась, заставляя Даню смутиться еще больше. Неужели он снова сделал что-то не так?       Прежнее раздражение вмиг куда-то улетучилось. Данины действия были настолько непосредственны и наивны, что она просто не могла на него сердиться.       — Я даже спрашивать не буду, где ты этого понабрался! — проговорила она сквозь смех. Чем растеряннее выглядел Даня, который и сам до конца не понимал смысл того, что сделал, тем сильнее разгоралось чувство умиления, которое испытывала Лиза, когда он, как она часто говорила, «откалывал что-нибудь эдакое».       — Я видел это, когда мы гуляли, — ответил Даня, искренне не понимая, что так рассмешило Лизу. — А что я…       — Ты только что попытался поцеловать меня, — усмехнулась она, вытирая выступившие от смеха слезы, — и причем сделал это неправильно.       — Но ведь целуются совсем не так…       Даня озадаченно почесал затылок, его диод интенсивно мигал, сообщая о мыслительном процессе, который происходил внутри андроида. Забавно, раньше она не замечала за ним подобных жестов — Даня приобретал новые черты с исключительной скоростью.       — Мы видели поцелуй на площадке…       — Это другой поцелуй, — перебила его Лиза. — Так, как там, целуются влюбленные, а это, — я не знаю, как тебе объяснить, — ну… не только. Иногда так родители целуют детей, или те, кто друг другу нравятся, но и то не всегда, то есть, не во всех смыслах…       Лиза совсем запуталась. Было очень трудно объяснить андроиду, где начинается и заканчивается тонкая грань между «люблю» и «нравится», объяснить все оттенки человеческих чувств и эмоций.       — Короче, — наконец сказала она, — это нельзя вот так просто объяснить, когда такой поцелуй, а когда другой — это же не инструкция! Это почувствовать надо — тогда поймешь. Все, идем уже, Дань.       Она потянула его за рукав, и андроид интуитивно пошел за ней, но как будто не видел и не слышал ничего вокруг, все еще пребывая в своих размышлениях и пытаясь обработать полученную информацию. С этой задачей его система справлялась с трудом.       — А как правильно? — спросил Даня, словно очнувшись.       — Что? — не поняла Лиза.       — Ты сказала, что я сделал все неправильно, — Даня внимательно смотрел на Лизу, словно ища что-то в ее взгляде. — Как правильно, ты знаешь?       Лиза остановилась и, молча положив руки ему на плечи, привстала на носочки, быстро чмокнув его в щеку.       — Вот так будет правильно, — снисходительно улыбнулась она уголком губ. — Надеюсь, теперь ты успокоишься — не знаю, зачем тебе эта информация…

***

      Комнату освещал тусклый свет люстры, на которой перегорели две лампочки. Лиза, одетая в привычный домашний костюм, сидела на диване, подобрав под себя одну ногу, и скучающим взглядом рассматривала лежащие перед ней вещи: привезенные родителями из-за границы новые черные джинсы узкого кроя — носить подобное она не привыкла — и нарядную кофточку с ярким принтом.       — Лиза, я сделал чай, — в комнату вошел Даня. Его любопытный взгляд остановился на фигуре девушки. — Что ты делаешь?       — В школе сегодня дискотека — новый год же скоро, — ответила она, не оборачиваясь, — вот думаю: идти или не идти.       — На дискотеках обычно танцуют. Это, наверное, весело, — задумчиво произнес Даня. — Почему ты не хочешь идти?       — Нечего там делать, — угрюмо ответила Лиза.       — Но ведь там наверняка будут твои одноклассники, друзья, — осторожно предположил Даня.       Лиза только усмехнулась в ответ.       «Если бы у меня были друзья, мне бы тебя не подарили», — подумалось ей.       Даня, кажется, кое-что понял.       — Я могу пойти с тобой, если хочешь.       — Тебя не пустят: дискотека только для старшеклассников из моей и еще двух соседних школ. Но все равно спасибо, — она улыбнулась, глядя ему в глаза. Было приятно, что он готов составить ей компанию, лишь бы ей не пришлось скучать одной.       — Знаешь, почему бы тебе не сходить ненадолго, а если не понравится — уйти домой? — предложил он.       — Ты говоришь прямо как моя мама! — усмехнулась Лиза, вставая с дивана. — Ладно, уговорил. Не пропадать же шмоткам. Но вообще-то готовь чипсы и колу — чувствую, сегодня я вернусь рано, и мы устроим киновечер.       Через двадцать минут Лиза была готова, и теперь стояла в коридоре перед зеркалом, натягивая зимние сапоги. Всегда нося свободную, даже чуть мешковатую одежду, она чувствовала себя непривычно в новом образе и то и дело замирала, оглядывая себя с ног голова и словно не узнавая: ее губы блестели, — она нанесла на них какой-то бальзам, — а на шее болтался симпатичный кулончик. Почему-то Лизе было неуютно. Она уже предчувствовала косые взгляды одноклассников, которые никогда не упускали возможности подшутить над ней, и уверенность в том, стоит ли ей идти на эту дискотеку, таяла на глазах.       — Ну, я пошла, — вздохнув, она повернулась к Дане, который стоял, оперевшись плечом о стену, и не сводил с нее глаз.       — Хорошего тебе вечера, — тихо сказал андроид. С этими словами он снял с вешалки Лизину куртку и помог ей одеться. — Не забудь шарф.       — Ага, а ты про чипсы с колой не забудь, — усмехнулась Лиза.       Привычным движением она повернула замок.       — Лиза, — окликнул ее Даня, прежде чем она переступила порог квартиры, — ты очень красивая.       Она улыбнулась ему в ответ.       Шел второй час дискотеки, но весело Лизе по-прежнему не было. Она и раньше не очень любила подобные мероприятия — шум, громкая музыка, танцы, все это было не для нее. Теперь она и вовсе жалела, что не осталась дома смотреть кино.       Как она и ожидала, на входе в зал ее встретила группа мальчишек из ее класса, один из которых не преминул отпустить в ее сторону глупую шутку.       — О-о-о, — развязно протянул он, — наш лягушонок попытался превратиться в царевну!       — Пацаны, посмотрите, там тыква возле школы нигде не припарковалась? — поддакнул ему другой.       — Да пошли вы, — холодно бросила Лиза, делая вид, что их колкости ничуть ее не задели. — А я уже начала забывать, почему не хотела идти, — пробормотала она.       — В следующий раз получится, Неред! — крикнул мальчишка ей вслед, громко расхохотавшись.       В центре зала сформировался большой круг, в котором ребята синхронно прыгали в такт громкой музыке, выкрикивая что-то. Остальные пришедшие на дискотеку разбились на небольшие группки и вскоре рассредоточились по залу, делая какие-то незамысловатые движения и весело болтая о чем-то. Лиза сидела в углу на одном из стульев, сдвинутых в конец зала. Первые полчаса она, как и все, танцевала и даже пыталась завести с кем-нибудь разговор, чтобы не блуждать по залу в одиночку, но после нескольких неудачных попыток оставила это дело и уселась в конце зала, уткнувшись в телефон. Танцевать настроения не было.       — Зачем только поперлась на эту дурацкую дискотеку, — расстроенно пробурчала она себе под нос, — знала же, что этим кончится.       Она решила досидеть до конца песни, которая ей понравилась, и потихоньку уйти домой, но, как только этот трек закончился, мальчик из параллельного класса, который тем вечером был в роли диджея, тут же поставил следующий — плавный, с приедающимися словами про любовь, для медленного танца.       Тяжело вздохнув, Лиза закатила глаза и осталась сидеть на своем прежнем месте. Уйти их зала посреди медляка считалось самым отстойным, что можно было сделать на дискотеке. Она окинула взглядом зал и нехотя стала разглядывать знакомые ей парочки, плавно качавшиеся в такт музыке: красотка из десятого и местный мачо, ее соседка по парте с каким-то мальчиком из параллельного класса…       Неожиданно Лиза заметила знакомую фигуру в дверях. Ее глаза округлились от удивления: через весь зал, ловко лавируя между танцующими школьниками, к ней шел Даня.       — Позвольте пригласить вас на танец, — улыбнулся он ей, театрально поклонившись.       «Неред, это что, твой парень?» — спросила какая-то девочка из ее параллели, сидевшая рядом. Но Лиза пропустила ее слова мимо ушей.       — Ты… ты откуда здесь? — спросила она, подавая Дане руку и вставая.       На лице ее засияла счастливая улыбка. От изумления Лиза не смогла больше выговорить ни слова, да это было и не нужно — чем неожиданнее был приход Дани, тем радостнее он оказался.       — Я подумал, что тебе все-таки будет веселее, если ты придешь на дискотеку не одна, — ответил он. — Обычно ведь сюда приходят с кем-то, верно?       Они вышли на середину зала.       — Ты танцевать-то хоть умеешь? — прошептала Лиза ему на ухо.       Андроид кивнул. Часто мигавший синим диод говорил о том, что он был доволен собой.       — В моей программе заложены такие танцы, как вальс, танго, румба, джайв, ламбада, пасодобль… — начал перечислять он.       — А простой человеческий медляк в твоей программе заложен? — усмехнулась Лиза. — Видишь, как все танцуют? — она перевела взгляд на какую-то пару рядом с ними. — Надо вот так.       Даня понятливо кивнул. Его руки мягко опустились на Лизину талию, а взгляд задержался на ее лице. Они стали медленно покачиваться в такт музыке, неловко переступая с ноги на ногу. Было легко и очень приятно.       — А как тебя пропустили? — спросила Лиза так, чтобы услышал только он.       — Я сказал, что учусь в соседней школе, — пожал Даня плечами.       — И тебе поверили? — вскинула она брови. — Ты не очень-то смахиваешь на старшеклассника.       На его лице появилась хитрая ухмылка, а Лиза еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.       — Спасибо, — одними губами прошептала она.       Они замолчали. Ни на секунду не отводя взгляда, Даня внимательно вглядывался в ее черты. В пестром свете цветомузыки она казалась ему совершенно другой, не такой, как обычно, но он с удовольствием отмечал про себя, что такая Лиза нравилась ему ничуть не меньше. Если, конечно, он правильно употребил это слово… Ему вспомнилась их прогулка в парке.       — Лиза, — мягко позвал он, — помнишь ты объясняла мне, что есть люди, которые друг другу нравятся?       Она кивнула, слегка напрягаясь. На секунду ей показалось, что Данин диод мигнул розовым цветом, но она не придала этому значения, решив, что это была всего лишь цветомузыка.       — Дань, ты это к чему? Опять увидел какую-то парочку? — нервно усмехнулась она.       — Просто… — неуверенно начал он, — мне кажется, что ты очень красиво выглядишь, и я чувствую себя… хорошо, когда ты шутишь или смеешься (хотя я не всегда понимаю, над чем), и даже сейчас, когда мы танцуем. Значит ли это, что ты мне нравишься?       Каких-то пару секунд Лиза пребывала в оцепенении. Ее щеки покрылись румянцем, а сердце наверняка стало биться быстрее. Она не знала, что ответить, лихорадочно соображая, что именно имел в виду Даня под словом «нравиться». Но решив, что в его случае оно, конечно, имеет не тот смысл, о котором она случайно могла подумать, Лиза улыбнулась, сказав:       — Ну да… То есть, конечно, это не значит, что…       Договорить Лиза не успела. Слова, вертевшиеся на языке, исчезли сами собой, когда она почувствовала на своей щеке мягкое прикосновение Даниных губ.       «Что-то это, определенно, значило».