Сладкая любовь.

Зефирка старательно записывает все новые материалы по английскому языку, силясь скрыть зевоту. Глаза сами закрываются, а Круассан, сидящий за другой партой, даже не может щипнуть его за бок. Круассан знает, почему он такой невыспавшийся. Также он знает, что об этом никто не должен знать, даже лучший друг, и поэтому старательно подыгрывает ему. Сейчас идет третий урок, который идет вместе с "А" классом. Круассан выводит буквы на бумаге нарочито медленно, потому что боится посмотреть на Кофе. С самого утра тот на него косится. Не постоянно, нет, но Круассан чувствует. Зефирка кидает со своей задней парты записку другу. "Можно переночевать у тебя сегодня?" – читает Круассан. "Ты будь осторожнее, этот наш "бывший" странно пырится в твою сторону" – про Кофе. Даже он заметил, все действительно странновато. В столовой они сидят втроем – Кофе, Мята и Лайм. А Круассану пришлось есть одному, опять из-за этого Шоколада (будь он проклят). – Скоро же наш последний вечер, – говорит Мята, стараясь запихнуть в себя разом как можно больше еды, – это все для показухи нашим районным инспекторам. Директору очень хочется выпендриться, что мы не хуже других школ. Придётся выряжаться в дурацкие костюмы с такой длинной штукой на шее… – Галстук, – вставляет начитанный Лайм. – Ну это, – кивает Мята, умудряясь не давиться, – может, даже снимут репортаж для местных. В общем, очередной бессмысленный кипиш напоказ. – А мне нравится идея, – с придыханием говорит Лайм. Лицо его полно восхищения. – Представьте, как будет красиво! К тому же на таких вечерах будут присутствовать профессора из разных университетов, представляете какие возможности! – Все и так знают, что они придут, – толкает его в бок Кофе, и ребята хихикают, – а мне не по вкусу одеваться, как пингвин – в костюм и галстук. Лучше бы сделали тематическую гангстерскую вечеринку. Мимо идёт Круассан с подносом, и Мята как бы незаметно ставит ему подножку, отчего парень пошатывается, с тарелки валится рис, рассыпаясь по полу, чашка летит вдребезги об пол, а Мята делает невинное лицо и продолжает поглощать свой завтрак, тряся лохматой головой. Кофе съеживается. Его разрывают противоречия – ему неприятно, что Мята так делает и он знает, что Круассан в классе не любимчик. И Кофе хочется сейчас же встать на его защиту, но не может поднять даже взгляда со своей тарелки. И ему в этот момент так захотелось, чтобы школьный день с игрой в маски сменился его домом, косым деревянным забором и мальчиком, подглядывающим за тобой, который только там может быть самим собой. Круассан даже не смотрит в их сторону. Он со всех сил сдерживает слезы, пока собирает осколки и отряхивает форму, забрызганную едой. – Криворукий, – бросает в его сторону Лайм, усмехаясь. Кофе смотрит в свою тарелку, будто в ней написана вся его жизнь. Только бы не смотреть на Круассана. – И когда этот... вечер? – Спрашивает Кофе, когда они поднимаются к своему кабинету. – Через две недели, – говорит Лайм, глядя в телефон, – надо попросить маму купить нормальный костюм. Все фыркают от смеха. Конечно, Лайм экстравагантен в своих увлечениях, но ребята относят это к тому, что его мать всю жизнь занимается пошивом одежды и дизайном, а это накладывает отпечаток. Ещё один из отпечатков – он единственный среди них, кто никогда и никого не шпынял. Даже такой скромный с виду Мята мог подпортить жизнь какому-нибудь недотепе. Но несмотря на добрый характер и странные увлечения, Лайм был с ними и под защитой наглого Кофе, поэтому его никто не трогал в школе. – Омеги в костюмах красивые, – говорит Кофе, подкидывая свой портфель на манер мяча. – Я бы пошёл только поэтому. – Серьезно? – спрашивает Лайм. – В моем вкусе беты, – говорит Мята, и все немного удивляются. – Ого! У кого тяга к странностям проснулась, – улыбается Мята, – красавчик! – и даёт ему "пять". Кофе думает, что бы было, если бы он сказал, как ему нравится Круассан, еще с младшей школы. Со своими глазами-омутами и большим лобиком. Ему все время хочется притронуться к его руке – чёрт знает, почему. И Круассан куда круче любой омеги в костюме – он классный, разносторонний и любит те же игры, что и сам Кофе. Хоть одна из этих омег любит рубиться в приставку? И ох уж их разница в росте. Кофе выше Круассана на десять сантиметров, но, по ощущениям, разница между ними точно не меньше пятнадцати, если не больше. Кофе впервые заметил это во время их совместного урока физры, когда так весьма удачно сложилось, что тот буквально навис над Круассаном в весьма непотребной позе, — к счастью, никто не заметил небольшого стычка. Помнится, они оба зависли в этот момент, немигающе смотря друг другу в глаза — Круассану пришлось хорошенько задрать голову –, после чего моментально отскочили на максимальных скоростях. Круассан казался тогда маленьким, загнанным в угол зверьком, однако его красноречивый и уверенный взгляд говорил совершенно о другом — это вызывало у Кофе некий диссонанс. Он никак не мог полностью понять бывшего одноклассника, оказавшегося ниже его на десять сантиметров. После случившегося Кофе постоянно вспоминал тот урок физры, натыкаясь взглядом на темные волосы или обнаруживая его обладателя рядом. Так странно было думать об этом, честно. Да, он ниже, ну и что с того? Тот же Мята, например, не дотягивает до Кофе, и это не вспоминая рост Лайма. Однажды, правда, у Кофе возникла мысль, что голова Круассана неплохо лежала бы на его плече, ведь подбородок Круассана как раз находится на том же уровне. Тогда Кофе в очередной раз удивился идеям, посещавшим его голову, и отчаянно попытался утонуть в учебе и тренировках.