Убегай в никуда

      «Нет той цены, что была бы дороже жизни. И если я смогу расплатиться за свою вину в гибели Боромира ею... Я отдаю свою жизнь вам»       Пауза повисла в стенах тронного зала, напоминая молчание после заявления Пиппина. Время шло, ответ затягивался, и Гарриэт успела почувствовать, как ее щеки заливаются красной краской. Эльфийка задержала дыхание, выжидая ответную реакцию. Нерешительно подняв глаза на Денетора, эльфийка заметила, что тот оцепенел в своём взгляде: ни одна морщинка на лице старика даже не содрогнулась, сейчас наместник был больше похож на каменную статую, нежели на живого человека.       Через мгновение, уголок губ старика поднялся наверх, выражая улыбку отвращения. И тогда смешок, звучащий с явной издёвкой, прозвучал в тронном зале, и ударившись об кристально чистый белый камень, разлетался громким эхом, глубоко засев в сознании Гарриэт.       «Отвратительно. Вас привела сюда вина, а не сожаление!», - грубо и резко выпалил Денетор, - «Вам никогда не отмыть со своих рук кровь моего сына!»       Продолжая, пожилой мужчина дрожащими руками схватился за подлокотник своего трона, ища в нем свою опору. Словно гром прозвучали и последующие слова Денетора.       «Ты будешь прислуживать в этих владения до конца своих дней, в жалких и отчаянных попытках найти прощение. Но прощение прибудет с тобой только после скончания твоего века. Будь тот долгим, или коротким...»       Гарриэт не знала что следует ответить, и поэтому продолжала молчать. Голос Гэндальфа, звучавший намного мягче, чем голос наместника, раздался позади неё.       «Боюсь век людей, и даже эльфов станет ничтожно мал, если мы не обратим взор на войска Мордора, что вот-вот перейдут границы»       Наместник, изучавший свою новую прислужницу взглядом, резко перевел взгляд на мага.       «Считай, что я услышал твой совет, маг. Но дела Гондора будут решаться мной, и только мной. Все! Прочь! Немедленно! Ваш приёмный час окончен!», - с этими словами Денетор махнул рукой на дверь, развивая свою серую мантию в воздухе.       Гарриэт приподнялась, но развернувшись в сторону выхода тут же услышала резкую фразу от наместника.       «Ты остаёшься. Поможешь на кухне накрыть обеденный стол, и сегодня же выдраишь все лестницы в этом дворце»       Такое обращение вызывало у Гарриэт полное отвращение к этому человеку, но собрав все свои возмущения, эльфийка надела на себя маску улыбки. "Когда армия Мордора нападет, смысла в вымытых полах не будет. Они будут залиты кровью", - подумала Гарриэт.       Гэндальфу нужно знать о чем думает Денетор, и почему он так думает. Служить наместнику шаг отчаянный, но вынужденный.       Решение было предпринято, и сожалеть было уже поздно, поэтому ничего кроме того, чтобы выполнять поручения от Денетора, эльфийки не оставалось. ----       Близился час к полудню.       Гарриэт, на удивление легко, вписалась в рабочий класс прислужников наместнического двора. Переодевшись в одежду, что была постоянна для прислуг, эльфийка отправилась на кухню. В целом, ей велели отнести-принести что-нибудь, вымыть посуду и ещё несколько мелких дел, которые эльфийка выполнила без затруднений. К большим же и ответственным заданиям ее не подпускала старшая кухарка лет сорока, чьего имени Гарриэт так и не узнала, а та, и подавно, не собиралась представляться. Все задачи, белокурая кухарка раздавала чётко, без лишней болтовни. Все происходящее было странно для эльфийки, она не видела никогда, чтобы прислуга так тихо работала.       "Люди запуганы, либо же устали настолько, что сил обсуждать что-либо уже не осталось."       Как только все было готово к обеду, Гарриэт было приказано подносить вино к королевскому столу.       Сам стол накрыли прямо в тронном зале. По обе стороны от королевского трона поставили два деревянных стула. Время обеда шло, но никто так и не появлялся, хотя наместник явно ждал каких-то гостей и начинал постепенно нервничать.       Тарелка старика опустела, а все десерты с серебряных подносов были съедены. Уставившись на закрытые двери зала, наместник нетерпеливо начал стучать пальцами по столу.       «Ещё вина!», - приподняв свой стакан, Денетор, казалось, только сейчас заметил Гарриэт, что все это время находилась в зале. Мужчина внимательно всмотрелся на эльфийку, и та невольно встретилась с наместником взглядами.       «Хватит!», - Денетор отодвинул от Гарриэт стакан с вином, и продолжил, - «Сядь. Расскажи мне про свои видения»       Эльфийка села по правую руку от Денетора, и только сейчас заметила, что стол накрыт по-королевски не скромно, учитывая то, что страна находится в бедствующем положении.       Она кратко пересказала свою историю видений, опустив подробности о важной миссии братства, о своей смерти, и следовательно, о своём возвращении.       Рассказ стал короче, но заинтересовал наместника не на шутку. Все это время, тот внимательно слушал эльфийку, прищурив свои тёмные глаза, и продемонстрировав ей свои старческие морщины.       «Последним моим видением было горящее Древо Гондора», - закончила своё повествование Гарриэт.       «Можешь ли ты что-то сказать про судьбу трона Гондора?», - наместник снова начал стучать пальцами по столу, в надежде услышать обнадёживающие вещи.       Гарриэт мысленно обратилась к Арагорну, но быстро прогнала эти рассуждения. Наместник не должен узнать о нем.       «Нет. Но... я уверена, что трон Гондора всегда будет занят достойными людьми...», - эльфийке хотелось бы выразить наместнику больше личных мыслей, но разговор их прервали.       Врата зала отворились с сопутствующим резким скрипом. На пороге стоял мужчина, крепкого телосложения, темноволосый, с зелёными глазами, а в его чертах лица читались знакомые Гарриэт очертания. Узнать о том, что перед ними стоит младший сын наместника - Фарамир, для эльфийки не составило большого труда. Об этом воине, брате Боромира, она успела услышать только хорошее по дороге в Гондор. Молодой человек выглядел уставшим, веки его невольно закрывались, а в руке его был меч, что тащился по полу.       Завидев сына, наместник приподнялся с трона и опираясь кулаками на стол, вышел навстречу.       Тяжёлыми шагами Фарамир прошёлся через весь зал, и обойдя деревянный стол, склонил колено перед своим отцом. Когда мужчина подошёл ближе, эльфийка разглядела засохшие пятна крови на его одежде, сомнений не было, где-то уже ведётся бой.       «Я уничтожил отряд вражеских разведчиков по дороге с восточных границ», - только было начал Фарамир, но был тут же перебит.       «Боромир пал. Весть об этом принёс Гэндальф»       Денетор говорил ровно, словно все было сказано про незнакомого ему человека, что показалось Гарриэт странным, обычно, такие вести сообщаются в более эмоциональном порыве.       «Я знаю, отец. На границе я встретил двух полуросликов, они рассказали мне о его смерти», - также ровно ответил Фарамир.       Услышав это, эльфийка чуть не выскочила из-за стола, в жадном желании расспросить мужчину. Два полурослика, безусловно, это Фродо и Сэм. Значит они живы, по крайней мере были, несколько дней назад.       «Ты молчал!», - так гневно Денетор не разговаривал даже с Гарриэт, - «Ты не достоин своего брата!»       Казалось, ещё мгновение и наместник вот-вот ударит своего сына, но вместо этого, он лишь усмехнулся и уселся обратно на свой трон.       «Что за полурослики? Хоббиты?», - наместник трясущемуся руками отпил вина, и то, покатившись по его подбородку, пролилось на стол.       «Мне не известно куда они направлялись. Они сбежали из плена. Я не успел ничего у них узнать», - без особого раскаяния, произнёс Боромир.       «И здесь ты проиграл... Но у тебя будет шанс исправить своё положения в глазах своего отца. Белый Маг и вот эта юная эльфийка утверждают, мол, Гондору... стране Великих Королей, грозит скорая гибель. Я считаю, это бред, но все-же, дабы развеять сомнения, я повелеваю тебе отправься в Осгилиат»       «Нам потребуется больше людей на границе с Мордором, сейчас в Осгилиате лишь десяток людей, в то время как, все больше орков позволяют себе заходить на нашу территорию», - ответил Фарамир и в этот момент, Гарриэт поняла насколько он привык к грубому отношению со стороны своего отца. Мужчина держался уверенно, но Гарриэт было очевидно, что внутри себя этот мужчина борется с бурей эмоций, точно также, как и она сама несколько часов назад.       «Десять человек. Не больше. Я уверен, что Мордор слаб. Вся вина за происходящее в Осгилиате с этого момента на тебе. Если ты хочешь почтить память Боромира, лучше бы тебе вернуться с хорошими вестями», - проговорил наместник, и ещё раз взглянул на сына со всей своей высокомерностью.       Фарамир сделал легкий кивок головой, и единственная слеза блеснула на щеке мужчины. Защитник Гондора развернулся резко, как подобает настоящим воинам, и быстрым шагом вышел из зал. Ворота захлопнулись.       Денетор махнул рукой на стакан, - «Ещё вина!», - точно также уверенно и властно, как и до разговора с сыном.       Наполнив до краев стакан красной жидкостью, Гарриэт получила приказ убраться с глаз наместника, что она и сделала, с еле скрываемым удовольствием. ----       Гарриэт молча смотрела в крохотное окошко на кухне, параллельно наблюдая за тем, как нагревается вода для мытья полов.       «Будь готова, через час выйдет наместник. Он будет срываться на нас. Но вины в этом твоей или кого-либо другого нет. Будешь все молча выслушивать - будешь существовать»       Неожиданно для эльфийки, она услышала голос старшей по кухне, который обращался к ней.       Та самая женщина, что казалась невозмутимой и холодной, на этот раз выглядела дружелюбно и вежливо.       «Почему он так обходится с вами?», - Гарриэт решила воспользоваться шансом и разузнать ответы, на интересующие ее вопросы.       «Обычно ему все равно. Он не обращает никакого внимания на прислугу. Но когда он остаётся наедине сам с собой... Иногда он говорит в слух вещи на незнакомом мне языке, звучит зловеще, и после он сам становится злым. Точнее... злее, чем обычно. Правду говорят, наши мысли - наш главный враг», - женщина подошла к нагревающимся ведрам и проверила их температуру.       «Простите, я не знаю вашего имени, но что обсуждает наместник наедине с собой?», - эльфийка была осторожна, но надеялась на доброту кухарки.       Закинув какую-то тряпку на плечо, женщина развернулась к Гарриэт и издала лёгкий смешок.       «А зачем мне слушать? Один раз я случайно услышала, как тот истошно выкрикивал Ш...ш, как его... странное слово. Шир. Только вот голос его изменился, мне даже казалось, что в помещении несколько людей.... но никого не было...», - женщина замедлилась в своих словах, но все же продолжила, - «Жаль Боромира, наместник скоро сойдёт с ума! Мы все очень ждали, когда трон перейдёт в руки его старшего сына. А теперь... мы обречены, мы не знаем чего ждать. Ты знакома с Митрандиром, говорят он приносят плохие новости...», - полностью изменившись в своих эмоциях, кухарка стала весьма тревожной, - «Пойми, у меня два сына, и они рвутся на войну. Рвутся играть в героев. Но я знаю, насколько война страшное дело. Митрандир же не поведёт нас на войну? Правда?», - женщина смотрела на эльфийку с надеждой в глазах, но та не могла ей ответить сразу на все.       «Нет. Война придёт сама. Вы сами не видите? Армия Мордора на пороге... Простите, мне стало нехорошо...», - после таких диалогов и правда станет не хорошо, но эльфийка лишь нужно было вырваться и что-то предпринять. Все внутри неё жаждало действия, она не могла сидеть сложа руки. Ситуация очень опасная, и теперь Гарриэт видела, что в несколько ближайших дней будет решаться судьба не только воинов, что вступят в схватку со злом, но и жизни простых людей.       «Посмотрите, пожалуйста, за водой. Через час я буду на месте. И мы вместе выслушаем все от Денетора...», - эльфийка положила руку, в знак поддержки, на плечо кухарки, и та слегка кивнула в ответ.       Гарриэт неслась наверх по лестнице, что вела в главный коридор цитадели, если успевая подбирать подол платья, попутно обдумывая свои мысли и следующие действия. Она выбежала в слабоподсвечивающейся коридор, собираясь выйти на улицу и найти Пипина или Гэндальфа, но тут ее остановил крик.       Обычный человек не смог бы расслышать этот незначительный, для него, звук, но для Гарриэт все звучало несколько иначе. Теперь она могла почувствовать какую-ту волну эмоций от звука. На этот раз это был гнев.       Развернувшись на звук, эльфийка постаралась идти спокойнее и как можно тише. У неё это получалось и шаги были совсем слышны. А вот разговор становился все громче, и ярче.       Почувствовав горячий скачок температуры в своём теле, Гарриэт не смогла справиться со своим же телом. Что-то вело ее вперёд по этому темному коридору. Она шла прямо на звук, также бездумно, как мотылёк летит на свет.       «Впусти ее», - прозвучал голос в голове эльфийки, и тут она поняла, что уже находится в ловушке, и отчаянные попытки сопротивляться ослабевают. Она пришла прямо в руки самого главного врага.       Дверь напротив Гарриэт распахнулась, и яркий свет бросился в ее глаза. Посылая защитные сигналы в сознание, эльфийка почувствовала как потеряла контроль. Пройдя в помещение, яркий свет пропал и все вокруг приобрело повседневные краски. Гарриэт находилась в покоях Денетора, ничего особенного в них самих не было, но один предмет продолжал манить эльфийку.       Сам хозяин покоев стоял возле комода из дерева, на нем валялась белая хлопчатая тряпка. В которой наместник, вот уже несколько лет, хранил самую ценную свою вещь - Палантир.       Митрандир догадывался что тьма пробралась в самое сердце Гондора. Враг уверен, что захватит столицу очень быстро, но сейчас ему важно получать сведения со всего Средиземья. Поэтому руками Сарумана, завладев его сознанием, Саурон отыскал несколько Палантиров. Один из которых Саруман Белый собственноручно привёз несколько лет назад в Гондор.       Сейчас же этот кусок стекла находился в руках Денетора, но тот протянул палантир вперёд только что вошедший в комнату Гарриэт.       «Поклонись ему. Он желает видеть тебя на коленях», - голос старика звучал грозно, и эльфийка не смела ослушаться. Она не понимала, что именно происходит, она делала все, что было приказано. И вот теперь, склонив голову перед Денетором - она склонила голову перед Саруманом.       Потеряв контроль, Гарриэт закрыла глаза, и почувствовала присутствие Ока в комнате, хотя прекрасно понимала, что его здесь его нет.