История одного солдата

После церемонии коронации, королева Рамонда пригласила Анастасию и Баки на праздничный ужин только для членов королевской семьи. Они не могли отказаться от столь высокой чести, оказываемой чужеземцами и с радостью приняли приглашение. Вместе с Дор Миландже, Окойе, Зури, Т’Чаллой и его семьей, Барнс вместе с девушкой взошли на джет. Как ни странно, места в нем хватило всем и никто не потеснил друг друга. — Как вам наш церемониальный поединок? Понравилось? — спросил Т’Чалла у гостей, улыбаясь им. Несмотря на то, что пару минут назад его противник бил мужчину об подводные камни, стискивал его ребра и наносил тяжелые увечья своим оружием, кулаками и лицом, король держался с достоинством и если ему и было больно, он ничем это не показывал. Настя улыбнулась в ответ мужчине и сказала: — Прекрасно, ваше величество, вы как всегда были на высоте. — А что думает наш друг обо всем этом? — произнес король, с интересом поглядывая в сторону Баки, и все взгляды ненароком обратились в сторону Барнса. Мужчина был смущен таким количеством внимания, но понимая, что от него ждут ответа, прокашлялся и проговорил: — Очень необычно и захватывающе, но почему бы не найти альтернативный способ решения вопроса преемственности власти? Ведь если бы вас убили на поединке, власть бы захватил М’Баку, который своей консервативной политикой, привел бы народ Ваканды в печальное состояние, не говоря уже о людях, которые попросили здесь политического убежища. Глаза большинства вакандцев округлились от удивления, Настя в ужасе поглядывала на него, а Рамонда замерла и побледнела. Они смотрели на него как на ненормального. Баки прикусил язык. Видимо он сболтнул лишнего, однако его попросили высказаться по этому поводу и Барнс не мог врать ему. Пусть они и были знакомы не столько продолжительное время, Баки знал, что мужчине можно доверять. Он мог давно убить его, но не сделал этого. Т’Чалла заслуживал узнать правду, пусть и весьма неприятную. Король застыл, вокруг воцарилось полная тишина, за исключением шума моторов джета. Лицо Т’Чаллы внезапно озарила улыбка и он расхохотался. Все засмеялись вместе с ним, будто так и было надо. — Признаю, наши традиции кажутся вам весьма отсталыми, учитывая вашу демократическую систему, однако Ваканда во многом превосходит остальные страны мира благодаря нашей приверженности традициям. Но есть еще причины, почему мы выбираем короля с помощью поединка. Новый правитель должен быть не столько мудрым, сколько и сильным. Слабый король не удержит власти, с помощью поединка король своей кровью и потом, показывает, что он силен и физически и морально, что сможет удержать страну в своих руках. Племена, увидевшие восход сильного правителя, который сражался не только за свою жизнь, но и за Ваканду, признают его власть и даже недовольные будут подчиняться ему, иначе вся сила и мощь властителя этих земель обернется против них. Однако вы правы, Ваканде давно пора измениться и она не должна стоять на месте, но каждые изменения должны быть постепенными, иначе народ их не примет, а голос народа всегда важен для монарха, думаю вы с этим согласны. Баки кивнул, довольный тем, что все обошлось и остальные перестали кидать на него пристальные взгляды. Настя ободряюще улыбнулась ему и погладила по руке. Барнс тяжело вздохнул, чувствуя, как тепло разливается по всему телу и будоражит кровь. Если он сходит с ума от одного её прикосновения, что же будет потом? — Мы на месте, — сказала Окойе, выравнивая джет и заходя на посадку. Шасси мягко коснулись земли, и воительница улыбнулась. — Добро пожаловать в королевский дворец.

***

Их разместили в самых больших и шикарных покоях, которые Баки когда-либо видел в своей жизни. Огромная двухспальная кровать с четырьмя подушками, тумбочки с настольными лампами, темно-коричневый кожаный диван на котором лежал бежевый плюшевый плед, небольшой стол из красного дерева посередине комнаты, массажное кресло в углу и железная книжная полка над ним. Ноги Баки утопали в мягком ворсе ковра песчаного цвета, он неторопливо озирался пытаясь запомнить желтовато-коричневые обои с узором из листьев и перьев, потолок розоватого цвета откуда светили лампы, окруженные белым абажуром, и застекленный балкон, откуда открывался потрясающий вид на саванну. — Король Т’Чалла сейчас занят, ужин будет на закате, через час, когда жара спадет. Одежду для торжества вам принесут сюда, можете пока осмотреться и принять ванную, — сказала ему женщина из Дора Миландже. Такая же увела Настю в другую часть дворца. Баки кивнул ей, воительница поклонилась и вышла из комнаты. Барнс вздохнул с облегчением, когда его наконец оставили наедине. Он уже и не помнил, когда в последний оставался только в компании с самим собой. Солдат осторожно обошел комнату вдоль и поперек, хотел убедиться что за ним не следят. Он понимал, что такое маловероятно, ведь Т’Чалла был хорошим человеком и не стал бы так относится к своим гостям, но убедиться никогда не мешало. Баки рассмеялся своим страхам прямо в лицо, снял сандалии и прошел по мягкому ворсу ковра, наслаждаясь ощущениями и чувствуя себя королевской особой, не иначе. Затем он зашел в ванную, закрыл за собой дверь, после чего принялся ощупывать мраморную плитку на стенах, лишь бы убедиться, что происходящее не сон. Затем Барнс со спокойной душой разделся догола и зашел в душевую кабинку, так как она была ему более-менее знакома из всех этих современных изобретений. Он прикрыл за собой дверь и включил воду, с наслаждением подставляя лицо струям воды. Мужчина стоял так примерно пять минут, получая от этого удовольствие, после чего намылил каждый сантиметр кожи душистым мылом. После того как вся пена стекла с него, Баки занялся волосами, наблюдая как вся грязь вместе с мылом и шампунем уходит в сливное отверстие. Из душа он вышел весьма посвежевшим и бодрым. Барнс обтерся полотенцем, повязал его вокруг талии и подошел к зеркалу. С зеркальной поверхности с него смотрел бородатый мужчина, с мешками под глазами и морщинами на лице. Барнс вздохнул, взял из тумбочки наверху бритву, намазал бороду пеной для бритья и приступил к делу. Поначалу ему было трудно пробиваться через эти заросли, на глазах выступили слезы, но Барнс продолжал нелегкое дело, им двигало желание дойти до конца. К тому же пена смягчала бритье, так что оно было не таким уж и болезненным. Как только он закончил, то отложил бритву в сторону и смыл остатки пены. Барнс вытер лицо полотенцем, висевшим рядом с раковиной, и посмотрев в зеркало, ахнул. Он помолодел минимум лет на десять и уже не был похож на бездомного. «Уже что-то», — улыбнулся своему отражению в зеркале Баки. Мужчина вернул полотенце на место и вышел из душа. Его встретила приятная прохлада и аромат цветов. Взглянув на кровать, он обнаружил на ней новую одежду. «Праздничный наряд», — сразу догадался Барнс. Мужчина подошел к кровати и стал пристально разглядывать новую одежду. Это была туника оранжевого цвета с красными и коричневыми полосами, на которых были изображены треугольники и квадраты. К ней прилагался красный шарф среднего размера, а так же новые боксеры и сандали, стилем походившие на греческие. «Да, Ваканда хорошо заботится о своих гостях», — улыбнулся Баки и скинул с себя полотенце. Первым делом он надел на себя боксеры, а затем уже тунику и обувь, после чего накинул шарф на плечи, прикрывая искалеченную руку. Затем он снова зашел в ванную, взял с тумбочки расческу и причесался. Едва Барнс закончил приводить себя в порядок, раздался стук в дверь. — Король Т’Чалла ожидает вас в торжественной зале, — поклонилась ему воин Дор Миландже, едва Баки открыл дверь. — Прошу за мной. Барнс прикрыл за собой дверь и молча последовал за женщиной. Их шаги разносились в тишине коридора. Барнс внимательно осматривал каждый сантиметр помещения, по которому шел, однако ничего интересного не обнаружил. Лишь голые серые стены с выступающими на них дверями, в которые ему не удастся заглянуть, по крайне мере сегодня. Баки ахнул, едва они вошли в комнату. Высокий купол потолка был высотой шестьдесят метров если не больше. В середине его раскачивалась огромная люстра украшенная хрусталем, свет от которого преломлялся во все стороны и отражался от стен и потолка, освещая все вокруг. Помимо искусственного источника света, в комнате были огромные панорамные окна, вид из которых открывался на Ваканду. В центре залы стоял длинный стол из черного мрамора, около которого рядом стояли стулья с высокой спинкой из того же материала. Во главе стола сидел король Т’Чалла в черном костюме, лацканы пиджака которого были украшены белым орнаментом. По правую руку от него сидела королева Рамонда в пышном платье черном платье и с такого же цвета шляпой, которая расширялась к верху. По левую руку от брата сидела Шури в белом платье, верх которого от шеи до плеч состоял из сетки, а затем шла обычная ткань. Волосы девушки были уложены в аккуратный пучок и она то и дело ерзала на месте, несмотря на строгие взгляды матери. Рядом с королевой сидела Накия в зелено-коричневом платье с синими вставками, украшенном орнаментом из квадратов и листьев, а напротив неё сидела Настя. Она была прекрасна с распущенными завитыми волосами, которые аккуратно обрамляли её лицо, а платье на ней усеянное желтыми и оранжевыми кругами. — Сержант Барнс, присаживайтесь, — кивком головы показал на стул Т’Чалла. Баки поклонился королю, после чего занял место рядом с Настей. Девушка вздрогнула от неожиданности, но все же улыбнулась ему, показывая что боятся нечего. — Давайте сначала поедим, а потом поговорим, утолю свое любопытство позже, не люблю заставлять людей ждать, — улыбнулся Т’Чалла и хлопнул в ладоши. Официанты тронулись с места, расставляя на столе столовые приборы и изысканные блюда. — Ну наконец-то, а то мое терпение уже было на исходе, — предвкушая удовольствие, потерла руки Шури и уже схватилась за вилку, чтобы положить себе еды, но Рамонда хлопнула её по руке и строго посмотрела на дочь. — Шури, этикет за столом никто не отменял. — А что? Я голодная, — пожала плечами сестра короля, показывая что манеры беспокоят её в последнюю очередь. — Мы целый день стояли на жаре и смотрели как Т’Чалла и М’Баку мутузят друг друга, так что я имею право накинуться на любое блюдо на этом столе. Тебе повезло, что я вилку взяла, хотя могла бы есть и руками между прочим. — Шури! — ошеломленно уставилась на дочь Рамонда и уже хотела высказать все, что думает о её поведении, но тут же взяла себя в руки, нахмурилась и продолжила отчитывать дочь. — Прекрати вести себя так перед гостями, соблюдай приличия! — Мама, не будь так строга с ней, если она хочет поесть первой, не дожидаясь остальных, пускай. У нас достаточно еды, хватит на всех, — улыбаясь, вступился за сестру Т’Чалла. Шури подмигнула брату и принялась уплетать еду за обе щеки. Рамонда тяжело вздохнула и посмотрела на сына. — Я рада, что ты хорошо ладишь с сестрой, но нельзя вечно потакать её капризам. Она и так стала неуправляемой и её невозможно заставить что-либо сделать. — Мама, я глубоко ценю и уважаю твое мнение, но сейчас у нас неофициальный визит, так что этикетом можно пренебречь, — ответил Т’Чалла, наливая в свой хрустальный кубок вино. Затем король постучал серебряной ложкой по своему бокалу, призывая к тишине и Шури со вздохом, отложила вилку. — Я хочу выпить за моих друзей, старых и новых, с которыми меня свела судьба. За свою семью и самых близких мне людей, которые делили со мной радости и невзгоды, и не переставали верить в меня несмотря ни на что. Пусть наша страна продолжит процветать во время моего правления. За Ваканду! — За Ваканду! — хором откликнулись остальные, приподнимая над столом бокалы с вином, после чего залпом выпили напиток. — Отлично, а теперь прошу, — показал рукой Т’Чалла на стол с множеством разных блюд. Баки был в растерянности от такого разнообразия еды и понятия не имел, с чего ему начать. Настя заметила его замешательство, улыбнулась Барнсу и дала ему совет: — Рекомендую начать с тигадегена, а уже потом можете выбирать что вам больше по вкусу или ближе к знакомой вам пище. — Благодарю, — кивнул ей мужчина и наложил себе блюдо, на которое указала ему девушка. На вид это было обычное рагу, хотя пахло оно по другому. Баки осторожно подцепил вилкой кусок мяса и аккуратно положил его в рот. Все оказалось, не так плохо, как он думал, хотя вкус у еды был сладковатый, непривычный для него. Впрочем, раз он оказался среди такого разнообразия блюд, то почему бы ему не попробовать что-то новое и может быть что-то придется ему по вкусу? Так что Барнс решил наложить себе всего понемногу, чтобы узнать вкус блюда и решить, что ему следует съесть. Поначалу мужчина недоверчиво относился к виду блюда, но распробовав их как следует, понял, что ошибался. К тому же, в африканской кухне было довольно много знакомых ему блюд, хоть и разные на вкус. Баки потерял осторожность настолько, что не подозревал, что красный изогнутый перец может оказаться таким острым. — О боже, — оторвалась от разговора с Шури Настя и заметила, что у Баки покраснело лицо и явно не от жары, а кинув взгляд на тарелку, сразу все поняла. Хотя Барнс и показывал жестами, чтобы ему дали воды из графина, девушка покачала головой. — Ни в коем случае, ваша жажда от этого лишь усилится. — Она взяла кувшин и налила прямо в кубок молоко. — Вот, выпейте. Это поможет Баки не понимал, как ему может помочь молоко, однако он доверял девушке, и потому не раздумывая, залпом осушил кубок. К его изумлению, во рту перестала гореть и жажда утихла. Настя спокойно вздохнула и потрепала Барнса по плечу. — Что случилось? — заметил переполох за столом Т’Чалла и оторвался от разговора с матерью и Накией. Баки и Настя переглянулись, чтобы определить, кто из них расскажет об этом, но их опередила Шури. — Сержант Барнс только что узнал, каков на вкус перец чили. Видели бы вы его красное лицо, — расхохоталась она и Рамонде пришлось ударить дочь по руке, показывая, что смеяться над гостями невежливо. Т’Чалла молчал, однако потом его губы дрогнули в усмешке и он затрясся от бесшумного хохота, а затем в конце концов громко засмеялся. — Простите, сержант Барнс, я не хотел над вами смеяться, просто это довольно забавный случай и я когда-то был на вашем месте. Правда мне тогда не объяснили, что жажду от чили водой не потушишь. Видели бы вы сколько я воды выпил, чтобы потушить пожар во рту. Более того, я и ванну залез для этого. Считайте вас крестили огнем, — сказал Т’Чалла, утирая слезы, выступившие на глазах от смеха. Баки смущенно улыбнулся. Ему было непривычно оказаться в центре внимания спустя столько лет, но он был рад, что сумел развеселить короля. «Кажется лед растаял», — довольно заметил Барнс, наблюдая за тем, как гнетущая в столовой атмосфера, испарилась без следа, а на лицах собравшихся за столом сияют улыбки. *** После этого забавного случая, дела начали налаживаться. Если в начале банкета Баки чувствовал себя изгоем, то теперь его активно вовлекали в разговор Накия и Шури, особенно последняя. Девочка хотела узнать об Америке прошлого века со всеми подробностями. Баки уже многое подзабыл, но кое-что пожалуй довольно хорошо сохранилось в его памяти. Шури искренне удивлялась том, что у них не было смартфонов, что их встречи в основном происходили вживую, и что они как-то жили без множества современных удобств, таких как Интернет, кредитная карта и ноутбук. — А каково вам было воевать? Наверняка было жутко страшно, — затронула Шури интересующую её тему. Она весь вечер мечтала спросить об этом Баки, и теперь жаждала ответов на свои вопросы в мельчайших подробностях. За столом воцарилась тишина. Рамонда с возмущением посмотрела на Шури. — Прошу простить мою дочь, сержант Барнс, она не умеет держать язык за зубами, — поспешила извиниться за неё королева и старого посмотрела на Шури, приказывая оставить эту тему в покое. Девочка проигнорировала мать и продолжила, но уже более серьезным тоном. — Это необходимая часть информации для реабилитации сержанта Барнса. Мы не можем держать его здесь вечно, однажды ему придется вернуться во внешний мир и он должен быть готов к этому. — Ничего страшного, я отвечу на вопросы Шури, если это действительно так важно, — поднял руку Баки, показывая королеве, что её вмешательство далее не требуется и что он справится с этим сам. — Я пошел на войну не потому что хотел, это было необходимо, чтобы защитить мою родину. Мне не хотелось идти туда и отдавать жизнь за Америку, я хотел простой и мирной жизни, но выбора у меня не было. Я не могу сбежать как трус. Воевать было тяжело. Каждый день мы несли огромные потери: кто-то умирал на поле боя, кто-то на больничной койке, бывало, что люди умирали и во сне, так как не смогли пережить тех ужасов, что видели каждый день. Многие сходили с ума и сводили счеты с жизнью, а те, кто шли вперед как я уже не были прежними. Война изменила нас во всех смыслах. Она открывает в человеке лучшие и худшие его качества и перед лицом смерти все оказываются равны и либо ты не можешь принять открывшуюся тебе правду и погибаешь, либо ты идешь дальше, при этом изменяя свою личность. Самое сложно пожалуй это сохранить свою человечность, ведь не у всех это получается, несмотря на испытания, но у меня получилось. Правда страшнее всего для меня была не война, не убийство людей и смерть товарищей, а те времена, когда я попал к Гидре. Я был слаб и беспомощен, не мог сопротивляться им и лишь наблюдая за тем, как они пытают меня, промывают мне мозги… — Простите, я отлучусь ненадолго, — произнесла Настя, с грохотом вылезая изо стола. Баки заметил как побледнело её лицо, а ноги дрожали так, что она едва смогла встать и пойти. Барнс уже подскочил с места, но его остановил Т’Чалла. — Не стоит, сержант. Ей лучше побыть наедине и прийти в себя. — Благодарю за совет, король Т’Чалла, но я сам разберусь, что мне делать, — ответил мужчина и вышел изо стола, однако тут же замер на месте. Настя уже скрылась и он понятия не имел, куда она пошла. — Она пошла на балкон, — сообщила Накия и обратилась к Окойе, стоящей недалеко от дверей. — Проводи пожалуйста нашего гостя. — Прошу за мной, — позвала его воительница и Баки, поблагодарив Накию кивком головы, направился вслед за Окойе. Баки пытался запомнить, в каком направлении они идут и как поворачивают, но на вскоре сбился со счета, так как коридоры были похожи один на другой. Окойе указала ему на дверь, находящуюся впереди, сохраняя невозмутимое выражение лица. Барнс кивнул ей в благодарность, подошел к двери и глубоко вздохнув, повернул ручку. Прямо ему в лицо ударил свежий теплый ветер и яркие солнечные лучи. Баки поморгал несколько раз, чтобы быстрее привыкнуть к новой обстановке. Зрение вернулось к нему, и он смог разглядеть Настю. Она стояла облокотившись локтем на перила балкона и смотрела вперед, но судя по её выражению лица, мысли девушки мелькали далеко отсюда. Барнс осторожно прикрыл за собой дверь, но она все равно хлопнула прежде, чем закрыться окончательно. Девушка вздрогнула и резко обернулась, однако тут же расслабилась и на её лице заиграл улыбка, стоило ей увидеть Баки. — Баки. Не ожидала тебя здесь увидеть. — Я беспокоился о твоем самочувствии, потому и пошел за тобой. Накия сказала мне, где ты, а Окойе привела сюда, — объяснил Барнс, сам не понимая, зачем он рассказывает эти лишние подробности девушке. Мужчина подошел поближе к девушке и встал рядом с ней. Баки повернулся спиной к двери и посмотрел вперед. Вид отсюда и вправду был захватывающим: зелень леса контрастировала с высокими небоскребами и приземистыми домами, впереди возвышалась, покрытая зелеными деревьями, горная гряда, а прямо под их ногами бурлила река и её мощные потоки простирались на километры вокруг, превращаясь в озеро, и все это освещал мягкий свет солнца, уходящего в закат, чтобы вернутся на следующий день с рассветом и поприветствовать мир снова. Барнс был так заворожен этой красотой, что не сразу смог оторвать взгляд, однако его все еще беспокоило состояние девушки. Он не хотел её тревожить, так как понимал, что может задеть девушку, поднимая эту тему, потому и не знал, как подобрать правильные слова, чтобы не расстроить её. Мужчина долго размышлял, откидывал лишние слова, пытался подобрать нужные, но у него не выходило ничего существенного. Наконец Барнс решил спросить все как есть, понимая, что риск задеть Настю в любом случае есть, но правильно было спросить её обо все прямо, не увиливая. — Тебя как-то задели мои слова про войну и пытки? Я тебя обидел? — спросил Баки, едва не запинаясь на словах от волнения. Он повернул голову в её сторону и заглянул прямо в глаза девушки. Настя закусила губу, пытаясь переварить, то что сказал ей Барнс. Её глаза двигались из стороны в сторону в поисках ответов, а по её лицу лихорадочно метались мысли. Девушка долго пыталась понять, что же ей сказать, пока наконец не ответила. — Ты не обидел меня, Баки. Твои слова неосознанно вызвали во мне те воспоминания из прошлого, которые я хотела бы забыть, но не могу, так же как и преодолеть их. Несмотря на то, что пытаюсь жить дальше, пока я наконец не примирюсь с прошлым — покоя мне не будет. — Я могу как-то помочь тебе? — предложил ей Баки, хотя и понимал что толку от него в таких вопросах будет маловато. Он и сам до конца не отошел от того, что пережил, так что не был лучшим советчиком, но не предложить свою помощь он не мог. — Не нужно. Я должна разобраться с этим сама, — покачала головой Настя и между ними снова воцарилась тишина. Ветер растрепал волосы девушки и несколько прядок выбилось из её прически. Баки, поддавшись порыву, взял одну из прядок между пальцев и убрал за ей за ухо. Барнс заметил, как напряглась девушка во время его жеста и как задержала дыхание, у него самого бешено заколотилось сердце от такой близости к ней. — Не нужно, — прошептала Настя, сама не понимая, как они оказались так близко друг к другу. Ей бы разорвать дистанцию, так ведь было правильно, но ноги не слушались её и девушка продолжала стоять. По своей воле или нет, она не знала, но не могла девушка и оторвать взгляд от его карих глаз. — Почему? — спросил Баки, разглядывая её лицо. Её зеленые глаза казались ему необыкновенно красивыми, как и её бархатная слегка загорелая кожа, короткий чуть вздернутый вверх нос, пухлые щеки и тонкие губы, которые обжигали его при одно взгляде. — Я не такая хорошая, как ты думаешь. Ты не знаешь, кто я такая на самом деле, — произнесла Настя, понимая, что еще немного и она не сможет сдержать слез. Девушка не хотела отпускать Баки, но и врать ему было неправильно. Правда рано или поздно выйдет наружу и он разочаруется в ней, как и другие. — Мне кажется, что мы оба не до конца понимаем, кто мы есть, но это не имеет значения. Главное, мы есть друг у друга, — ответил Барнс с улыбкой на лице, а затем приблизился к ней и поцеловал. Настя замерла лишь на миг, после чего зарылась пальцами в его каштановых волосах и ответила на поцелуй. Баки чувствовал, что не может оторваться от её губ, да и не слишком то этого и хотел. Он знал, что попал в ловушку стоило ему остаться с ней наедине, но мужчина не стремился сбежать из неё, погружаясь в омут с головой. Какие бы тайны она не скрывала, его это не волновало, не в этот момент. Как бы Баки не старался продлить это мгновенье, прижимая её ближе к себе, реальность все равно дала о себе знать холодным злым ветром, который нельзя было проигнорировать. — Давай вернемся, нас скоро хватятся, — со вздохом сожаления, оторвалась от поцелуя Настя. Ей платье не позволяло ей долго выносить холод, как впрочем и наряд Барнса. Как бы Баки не хотелось задержаться здесь подольше, он понимал, что нужно возвращаться. — Хорошо, — произнес мужчина, после чего взял её за руку и они вместе вернулись во дворец. Теперь Баки оставалось лишь надеяться, что этот момент не будет последним в их отношениях, но судя по тому, как крепко сжимала его руку девушка и как смущаясь и улыбаясь смотрела в его сторону, понимал, что его опасения напрасны.