You are my hell on earth.

Гул автострады льется через полуоткрытые окна салона и, периодически резко затихая, звенит в ушах, отчего голоса извне смазываются, будто Юнги нырнул в общественный бассейн, где людей настолько много, что их разговоры пробиваются к его слуху даже через слой пропитанной хлоркой воды. Сердце стучит размеренно. Веки тяжелеют. Голова устало опускается на плечо Чонгука, который в ответ на это лишь легонько обнимает, начав заботливо поглаживать по бедру, точно пытается успокоить или пожалеть. Но Мин не чувствует волнение. Он знает: пока альфа рядом, никто не посмеет даже пальцем тронуть. Нет, Чон вовсе не создавал впечатление серийного маньяка, но он мог постоять за себя, за свою семью, за своих людей, за Юнги, если потребуется. — Намджун, значит, ты установил камеры? Ума не приложу, как ты туда так спокойно пробрался. — Мин слышет голос брюнета прямо над ухом. А Юнги, наконец, захотелось вникнуть в суть разговора парней, ибо он знал только о грешках Гука, а чем занимаются эти ребята — тайна, которую Мин, честно сказать, побаивается узнать. Джун вел машину и отвлекся не сразу: — Мне пришлось долго втираться в доверие, чтобы хотя бы пройти мимо охраны. Чимин сидел рядом с омегой. Его насмешка и недоверчивый голос заставило парня вздрогнуть и плотнее прижаться к Чону: — И что, за несколько недель они тебя в любимчики записали? И как же ты их так быстро ублажил? Намджун издал беззаботный смешок: — Ну, знаешь, я бы не сказал, что я их ублажил. Они доверяют мне примерно так же, как можно было бы доверять бомжу, принимая его на работу нянькой. — Чуткие, — сделал вывод Чон. — Но самое главное, что тебе удалось наполовину выполнить задание. Когда у нас будут все сведения, мы повесим этого мудака на его же кишках. Хотя можно придумать что-то более искуснее. По телу начала карабкаться нездоровая дрожь. У Юнги постоянно складывалось ощущение, что под любым неопознанным обзывательством подразумевается он сам. Чонгук словно читал мысли: его ладонь со спины скользнула к макушке, а пальцы начали медленно перебирать прядки его растрепанных серых волос. Мин выдохнул раскаленное напряжение ему в шею, после чего получил еще один успокаивающий жест: парень свободной рукой тепло коснулся щеки и заправил выбившуюся прядку волос за ухо. — Ну, по крайней мере, у нас пока есть скрытые камеры в середине строения. До обители больших шишек я пока еще не добрался: слишком много глаз. — Я все никак не пойму, зачем Нам взялся за это дело? — подал голос сидящий на переднем сидении Брайан. —Чонгук, ты что, навыки свои подрастерял? Уверен, ты проверишь Сехуна по базе, то мы найдем немереное количество дерьма. И этого будет более чем достаточно. Мы не можем и дальше так рисковать. Ставки на наши кости. — Я так сильно похож на идиота? — с долей возмущения оответил Чон.— Я проверял. И чуть было не лишился десятка людей. Сехун не тот человек, который будет раскидываться следами в открытых для любопытного зрителя местах. Он подчищает за собой дерьмо слишком тщательно: ни единой существенной зацепки. Но у меня нет времени ждать, пока они появятся. После минутного пасмурного молчания. Чимин с шипением в тоне заключает: — Дерьмо. — Они в полном дерьме, ведь за это взялся Гук, но если ты оплошаешь, то в дерьме будем уже мы, — рассмеялся бородатый, после чего все моментально подхватили его смех. Мин подметил иронию того, как часто они употребляли это слово в своем лексиконе. Захотелось подарить им словарь синонимов. — И ты тоже, — сквозь смех выдавил Чон-младший и легонько пихнул того в бок. Юнги понятия не имел, кто такой Тао и что он сделал этим парням, да и, честно говоря, не очень-то хотел знать. Но тогда омеге и в голову прийти не могло, что он оказался в еще большем дерьме, чем они. Судя по тому, что дорогая машина медленно заскользила по дороге, а Чонгук ненавязчиво отстранил Юнги от своего плеча, они подъезжали к пункту назначения. Не стоит говорить, что парень не удивился, когда на горизонте показалась крыша какого-то пошарканного временем и бесчисленными криминальными разборками здания. Оно мрачно выглядывало своим суровым серым фасадом прямо из-за кустарников и бездыханных голых деревьев, пожары и время которых не пощадили, да и никого это не заботило: так меньше соблазна блуждать рядом с этим заведением. Лично Юнги бы уже давно драпал отсюда на безбожных скоростях, если бы только эти здания сами его не притягивали, ибо в последнее время, помимо шикарного Дома Чона, он только такие пейзажи и лицезреет. — Ладно, до встречи, — кинул им бородатый. Чимин сразу же выскочил из тачки, с силой хлопнув дверью так, что на секунду Мину почудилось, будто он попал в торнадо. А Намджун, похоже, ради приличия решил уточнить у бородатого: — А ты что, не с нами? — Нет, я не могу ходить в такие места. Да и вдруг они там будут. — Брось, я не думаю, что они там. — Однако Чон-старший, судя по натянутой интонации, не верил в собственные слова. — Нет, я не буду рисковать. К тому же- Брайан загадочно хмыкнул, — я обещал девушке сегодня приехать. Прости Чонгук.— Он метнул на Юнги взгляд, когда омега вышел из машины и кивнул Чону. Юнги принялся с любопытством рассматривать свои кеды, дабы только делать вид, что его ничего не волнует.  — Эй, Юнги. Если это Чоновское дерьмо будет тебя обижать, скажешь мне. — Парень расплылся в ухмылке. — Мы ему покажем, как над маленькими глумиться.- Брайан громко засмеялся, и не успел Юнги переварить только что проникнувшую к нему через ушную раковину мысль, как Брайан уже вовсю мчался куда-то в сторону более людных кварталов, более светлых улиц и более приятных заведений. Внутри омеги старый призрак беззаботного Юнги-студента издал крик отчаяния и умер. — Чонгук, а почему он назвал тебя дерьмом? — тихонько спросил омега, когда они зашагали мимо потрепанных кустарников. Аллея- мать ее дери, бедный квартал, грязная улица именно в таких местах ошивается приступность. — Это он меня назвал дерьмом. — Чимин не заставил себя ждать с очередным нахальным смешком. — Что тут было непонятного? Юнги пару секунд помолчал, взглядом буравя сухую землю у себя под ногами, и подал голос: — О, так у вас там еще и какие-то особые разновидности дерьма в лексиконе Чонгук и Намджун пустились в ржач, а Чимини так и продолжал сверкать своей подленькой улыбочкой: — Конечно. Но не переживай. Мы как-нибудь и тебе придумаем разновидность. Сказал Чимин. Все трое давились собственным смехом, а Мин скромно шествовал рядом и пытался сообразить, из какой помойки Чон-младший достал свое пожеванное чувство юмора. — Хорошо, а я подарю тебе словарь, — скромно улыбнулся омега, немного задрав голову, чтобы встретиться с недоумевающими глазами светловолосого брата Чонгука. . . . Как думаете, что было за дверью этого здания? Здесь мог быть разве что бордель или… — Как давно я не был здесь, — довольно пролепетал блондин и, расслабленно потянувшись, ускользнул в толпу довольно опрятных и респектабельных на вид личностей, по пути кивая головой и пожимая руку случайным людям, которые оборачивались и приветствовали его. Даже странно, что изнутри здание выглядит не так плачевно. Снаружи его будто специально отделали как можно уродливее, дабы случайному зеваке не пришло в голову сюда заглянуть. Казалось, здесь все друг друга знали, будто в этом месте собирались особенные люди: на вид богатые, серьезные, увешанные драгоценностями, с лицами без тени сожалений, без тени обид. Отовсюду слышались ароматы сладковато-горького женского парфюма, мужского дезодоранта, виски, которое омега не мог спутать ни с чем иным, но особенно выделялся лишь один могущественный запах: запах азарта и денег. Казино было шикарным. — Зачем мы пришли сюда? — шепотом спросил Мин, когда Намджун так же, как Чимин, увлеченно растворился в толпе. — Понятия не имею, — ответил парень, раздраженно глядя куда-то в пространство. Юнги заметил, что он злится. Ему тоже не нравилось, что меня вынудили притащиться сюда, но отговорки придумывать мы с ним оба не умели. Да и к тому же, если Юнги его знает, значит, все должны омегу знать, так ведь? Так рассуждает его странный братец? Нет, здесь явно что-то не так.