Она поверила в сказку

С этого все и началось. Согласие помочь в организации мероприятия отчасти стало началом конца. Да, Тсуна и Занзас виделись теперь практически каждый день, но у них не было ни единой возможности перекинуться хотя бы парой слов, потому что Савада с головой ушла в работу. Вернее, ей пришлось это сделать. То до хрипоты спорить с Маммон – бухгалтером и казначеем «Варии», выколачивая у неё необходимые финансы с которыми та расставалась, принимая вид правителя, скармливающего дракону девственницу для откупа. То объяснять Бельфегору, почему нужны именно такие портьеры, а не другие, и почему дубовый паркет нужно не просто вымыть, но и отполировать, как следует. То подбирать на пару со Спаннером музыку для приема и планируемых танцев. То обсуждать с Луссурией программу праздника. Она была нужна везде и всем, и, на взгляд Фиаммо, успевала всюду только чудом. Всегда в спешке, в движении, с горящими глазами и бьющейся внутри через край энергией. От той живой тени, что он видел на приеме, не осталось и следа. Занзас видел живую, полную сил и жажды деятельности девушку. Привлекательную девушку. Чужую невесту. А потому прекрасно знал, что та тень никуда не исчезла. Она просто спит в ожидании своего часа, убаюканная занятостью, нужностью и мнимым ощущением свободы. Тсуна была зла. Отведенная для приема комната действительно была бальным залом, которым очень долго не пользовались, что неудивительно - деятельность «Варии» не предполагает увеселений и приемов. Поэтому не было ничего странного в том, что для приведения сего помещения в приемлемый вид потребовалось как следует поломать голову и погонять народ. Который не всегда стремился беспрекословно выполнять все указания. Для освещения Савада планировала использовать висящую в зале люстру и закрепленные на стенах светильники. Однако для этого с них нужно было снять плафоны, чтобы как следует вымыть. Она распорядилась еще вчера, однако каковы были её удивление и злость, когда все осталось как было. И именно это она сейчас и пыталась донести до Леви А Тана – одного из офицеров, посланного ей в помощь для тяжелых работ. - Я еще вчера сказала, что нужно снять все плафоны с люстры и настенных светильников и вымыть их как следует, и пока они моются, вычистить металлическую конструкцию, - услышал Занзас голос Тсуны, - и просила сделать это к сегодняшнему дню. - Но, синьорина, - пробасил ей в ответ Леви, - с них каждую неделю стряхивали пыль. - Леви, - в голосе Тсуны скользнуло рычащее раздражение, - этого недостаточно. Если освещение не будет полноценно ярким, то за результат приема я не отвечаю. А оно будет неполноценным, потому что смахнуть пыль с плафона, висящего в не используемой черт знает сколько лет комнате, недостаточно, к твоему сведению. Поэтому будь столь любезен – скажи своим людям, чтобы подняли задницы, и начали работать, как следует. Заглянувший в зал Занзас подавил смешок. Картина вырисовывалась действительно забавная: невысокая Тсуна сердито и зло выговаривает здоровяку Леви. Конечно, стоило бы вмешаться, однако, судя по всему, Савада справилась сама. Вынужденный выслушать всю эту тираду Леви кивнул и стремительно вышел из другой двери зала, попутно рявкнув сторону группы своих подчиненных. «Да, похоже, дому действительно нужна женская рука», - подумал Занзас, направляясь к себе, пообещав обязательно провести воспитательную беседу с Леви. В конце концов, он не для того дал Тсуне необходимые полномочия и подчиненных, чтобы те игнорировали её распоряжения или выполняли их через пень-колоду. Будь в поместье полноправная хозяйка, то они и пикнуть бы не смели. Да, потому что она была бы хозяйкой. Хозяйкой его дома. Женой. «Да что же это со мной? – мужчина мотнул головой, - неужели Скуало прав и пора подумать о том, для кого я создаю все это и коплю средства на счетах? О том, кто все это унаследует и о том, что для этого нужно? Возможно, что и так, но… Но тогда почему женщина, которой возможно, подчеркиваю, возможно я бы смог все это предложить, уже принадлежит другому? Гребаный закон подлости?!» Не получив ответа на свой риторический вопрос, Занзас продолжил путь в самом мрачном из своих настроений. Хотелось верить, что работа поможет ему справиться с этим. Да, он сочувствует Саваде. И Реборну тоже. Но что он может сделать? Как и чем он может им помочь? Тсунаёши – невеста одного из опаснейших людей их мира, почему-то ведущего себя, как последний засранец, которому будто плевать на невесту, раз он так спокойно и просто отпускает её сюда, к нему. Или же он настолько ей доверяет или с этой помолвкой не все так просто и гладко. И вскоре он убедился в этом. - Вы настоящая пчела, Тсуна, - заметил он однажды, войдя на кухню и увидев там делающую себе кофе девушку, - но даже пчелы делают небольшой перерыв. - Я знаю, - Савада с улыбкой обернулась к нему, - но просто не могу остановиться. Сделать вам кофе? - Да, спасибо, - Занзас направился к холодильнику, - А остановиться очень просто: нужно лишь глубоко вдохнуть, затем сделать глоток кофе, сесть и сказать, что за полчаса или час небольшого бездействия ничего не случится. Лишь появятся силы продолжать. - Это все логично, но… - Никаких «но». Время позволяет. И пока отдыхаете, составите мне компанию за чашкой кофе? – мужчина достал из холодильника приготовленный Луссурией чизкейк и, поставив блюдо с ним на стол, взял нож. - Да, - ответила девушка, понимая, что просто не может отказаться. Они впервые за все это время могут сесть и поговорить, как просто хорошие знакомые. Поэтому она поставила на стол две тарелки для чизкейка, после чего разлила ароматный свежий кофе по чашкам, и вскоре они разговаривали, попутно наслаждаясь кулинарным шедевром Луссурии. - Значит, вы решили стать организатором торжеств? – заметил Занзас, - довольно неожиданно, однако глядя на ваши успешные старания, я не сильно удивлен, а скорее рад, что вы нашли занятие по душе. - У каждого в семье должно быть легальное занятие, не так ли? – Савада пожала плечами, и сделала глоток кофе, - но на самом деле я ничего такого не планировала. Просто я изучила множество разного рода литературы, и сейчас мне представился шанс применить полученные знания в деле. - Главное, что они не мертвый груз, - рассудительно ответил Фиаммо, - Правда, вы не кажетесь книжным червем. И откуда такая тяга работать, как ломовая, простите, лошадь, без передышки и отдыха? Тсуна подавила вздох. Что она могла сказать? Что она устает от вечного одиночества, нарушаемого лишь подготовкой к этой ненавистной свадьбе? Что эта работа – шанс снова почувствовать себя нужной хоть кому-нибудь и хотя бы таким образом? Что она просто-напросто рада видеть его и быть рядом с ним? Ведь именно это и есть ожидаемый Занзасом честный и правдивый ответ на его вопрос. - Знаете, порою… - начала она, - порою у Реборна слишком много работы, и в такие периоды я часто остаюсь дома одна. Сейчас как раз такое время, и потому мне не хочется возвращаться в пустой дом как можно дольше. «Нет, Реборн, ты не просто засранец, ты, оказывается, самый настоящий подонок!» - Хм-м-м… - мужчина задумчиво потер подбородок, - только не поймите меня неправильно, когда я вам это предложу. В особняке полно гостевых комнат, и если вы однажды заработаетесь допоздна или просто не захотите ехать в пустой дом, то в этом случае можете остаться у нас. Просто скажите Луссурии, и он все подготовит. Чтобы вам не пришлось ехать в сумерках домой по нашей глухой дороге. Договорились? Сначала предложение насторожило, однако в темно-красных глазах были лишь участие и немного тревоги, вполне объяснимой. Хозяин всегда возлагает на себя ответственность за жизнь и безопасность гостя. Конечно, в другое время Тсуну бы разозлило и возмутило подобное предложение, однако сейчас, став мудрее себя прежней, она вникла в его смысл. Ей не предложили ночлег сегодня, а возможность ночлега в случае необходимости, оставляя выбор за ней. Если она сама сочтет нужным – она может остаться, как гостья, и ни чем не будет обязанной. Эта была тонкая разница, и она сыграла в пользу как Занзаса, так и Тсуны. - Спасибо за столь щедрое предложение, - поблагодарила девушка, - я буду иметь в виду ваши слова, и использую их в случае необходимости. - Вот и хорошо, - улыбнулся Занзас со скрытым облегчением. Он опасался, что его предложение может обидеть или испугать Саваду, однако та поняла его верно. И в то же время дала ему еще одну ниточку уверенности в том, что свадьба Тсуны и Реборна не так проста, какой кажется внешне. В это же время - Что скажешь? – спросила Елена, передав Реборну слова Занзаса об интригах, - ты не думаешь, что он мог что-то заподозрить? - Мог. Разумеется, мог – такова уж его натура, - Реборн тонко усмехнулся, - но все идет по плану. Они сближаются, и это хорошо. Судя по твоим рассказам, настроение Тсуны улучшается, плюс Занзас предложил ей возможность оставаться в поместье, чтобы поздно не ехать домой. И это тоже хорошо. Надежный друг почти всегда потенциальный хранитель тайн сердца. - А если Занзас не желает поддаваться чувству к чужой невесте, если таковое имеет место быть? Не разобьем ли мы девочке сердце дважды? - Это вряд ли. Скорее всего, она сама сейчас подавляет в себе всеми силами какую-либо привязанность к нему из-за верности еще не данным клятвам. И я думаю, Занзас заподозрил не только то, что он оказался фигурой в чьем-то плане, но и то, что со свадьбой не все ладно. А когда он докопается до истины, а он это непременно сделает, нам останется самое главное – помочь им быть вместе. Елена с восхищением покачала головой: - Ты гениальный стратег, Реборн. Шахматы потеряли отличного гроссмейстера. - Не совсем, - мужчина довольно улыбнулся, - просто в какой-то момент я нашел их скучными. Но от дружеской партии, о которой ты так тонко намекаешь, я не откажусь. Заодно обсудим детали. Женщина лишь кивнула в знак согласия: - Черные, как обычно? Кто начинает? - Дамы вперед. - Отлично. Воспользуюсь форой.