***
Сынмин просыпается в относительно хорошем настроении и даже встает без обычных получасовых валяний в постели. Сказать честно, сам он до конца не мог определить, поступил ли правильно в ситуации с Хёнджином. Ким знал, что друзья были озадачены, но принимали любое его решение. Но сам он… был в смятении. Разве после всего ему не должно было стать лучше? Воспоминания подкидывают грустное лицо Хвана, отчего Сынмин спешит покачать головой и выкинуть их. Он сделал все правильно. Не важно, чем руководствовался альфа, его поступок — непростителен. Ким вздыхает поглубже и начинает собираться в университет. Всерьез взяться за учебу — неплохой способ уйти от мыслей об альфе. По крайней мере, в этом — он уверен. Парень замечает некоторые странности спустя пять минут после выхода из дома. Он начинает про себя отмечать, как прохожие альфы оглядываются на него, а некоторые даже принюхиваются. Сынмин непонимающе останавливается и испуганно распахивает глаза, когда осознает происходящее. Запах. Если раньше его вообще не было, то сейчас тот ощущался достаточно отчетливо, как природный запах всех обычных омег. Ким матерится и, разворачиваясь, бежит в сторону дома. На полпути он резко останавливается, так как чувствует дрожь в теле. Парень уже не бежит, а старается быстро шагать и ощущает, как поднимается температура его тела. Не может быть. Этого просто не может быть. Течки Сынмина, в силу его травмы, особо не давали о себе знать, из-за чего парень даже забыл, что они у него вообще могут быть. Ким еле как добирается до дома и нервно рыщет в поисках аптечки, чтобы выпить необходимое лекарство. Омега устало падает на кровать и скручивается в позу эмбриона, хватая себя руками за плечи. Его тело начинает дрожать сильнее, а сердце — стучать учащенней. Парень терпеливо ждет, но лекарство всё не начинает действовать, а ему становится только хуже. Ким чувствует, что начинает возбуждаться, отчего матерится чаще. — Надо позвонить Минхо… — говорит парень остатками здравого смысла, но только стонет, потому что чует недалеко запах альфы. В дверь стучатся, но Сынмин не может даже подняться, а потому старается быть тише, чтобы гость ушел. Но стук становится только громче. — Сынмин, это Хёнджин. Я знаю, что ты дома, открывай. Я пришел забрать телефон. Возьму и уйду, не волнуйся, — доносится до шатена голос Хвана, отчего его начинает скручивать сильнее. Ну конечно, самый желанный на данный момент человек решил появиться как по волшебству. Как же тебе повезло, Ким. Хёнджин стучится еще несколько секунд и уже собирается уходить, но решает напоследок покрутить ручку двери. Так, на всякий случай. А Сынмин с ужасом понимает, что парень зашел к нему в квартиру. Запах альфы ещё отчетливей доходит до его рецепторов, вынуждая Мина спрятать лицо в подушку и болезненно простонать. — Я знаю, что ты весь такой самостоятельный, но дверь все же стоит запирать. Эй, ты чего? — спрашивает Хван, заходя в комнату и видя дрожащего на кровати парня. — У..уходи... Сынмин даже не поднимает головы, желая прямо сейчас просто исчезнуть с лица планеты. Из всех возможных ситуаций, в которые он только мог попасть, эта — самая хреновая. Альфа рассматривает парня несколько секунд, после чего хмыкает и заходит в комнату. Ким понимает, что что-то не так, когда Хёнджин с легкостью проходит мимо него, поднимает свой старый телефон, что с того самого дня всеми позабытый лежал у стены, а после разворачивается. — Что ж, телефон я забрал, поэтому, пойду уже. Провожать не стоит, — бросает альфа и двигается к выходу, но Сынмин собирается с силами и резко разворачивается, цепляясь за него. — Почему... почему ты не реагируешь? — спрашивает он, поднимая затуманенный взгляд на брюнета. Ким дышит загнанно и даже просто небольшое прикосновение к Хёнджину его пьянит. Он ненавидит это чувство и мечтал навсегда забыть о нем. Чувство полной зависимости и необходимости в одном лишь человеке. И прямо сейчас, смотря в такие спокойные глаза брюнета, Сынмин чувствовал все это вперемешку с обидой и непониманием. — Ну, не буду врать. Возможно, я накидался лошадиной дозой подавителей, прежде чем прийти. И как ты все это время принимал их? На вкус гадость редкостная. Шатен старается вникнуть в слова парня, после чего до него все же доходит. — Ты знал?.. Нет, это сделал ты... когда я пустил тебя к себе... — Сынмин прерывается и громко мычит, потому что уже не может сдерживаться. Он начинает тереться о простыни и стонет. Хёнджин смотрит на все это и улыбается. — Прям музыка для ушей, — говорит парень, присаживаясь недалеко от Кима. Тот зло смотрит на него и одним взглядом требует объяснений. — Я знал, что ты откажешь мне. Поэтому заранее смыл все твои чудо-лекарства в унитаз и заменил их на гормональные, что могли бы вернуть тебе все прелести жизни омеги, — говорит альфа, ласково гладя Сынмина по голове, а тот только ненавидит себя и тянется в ответ на прикосновения. — На это потребовалось какое-то время, но, зато теперь, из-за долгого воздержания ты чувствуешь все намного острее. Сынмин зло рычит в сторону парня, но того это только забавляет. — Для чего? Собираешься меня просто трахнуть или что? Ким сам поражается тому, как чисто и трезво прозвучал его голос. Хёнджин убирает руку от головы парня и пальцем проводит по всему его телу, отчего шатена немного ведет. — Успею еще. Просто в этом состоянии ты намного честнее. Сынмин одним взглядом исподлобья говорит ему продолжить объяснения. — Я дам тебе то, чего ты так хочешь. Прямо сейчас. Но взамен я хочу, чтобы ты стал моим, — альфа говорит это, смотря парню в глаза и нежно проводя пальцем по его щеке. Сынмин втягивает побольше воздуха в легкие и прикрывает глаза от удовольствия, так как природный запах Хёнджина полностью распространился по комнате, окончательно туманя его сознание. — Нужно мое обещание на честном слове? — издевается Сынмин даже в таком состоянии, а потом чуть ли не давится воздухом от ответа альфы. — Я поставлю тебе метку. Ким аж слегка приподнимается от такого заявления, после чего вновь обессилено падает на подушку. — Это, блять, шантаж. Сынмин громко стонет и сильнее сворачивается в комочек. Он хочет этого парня слишком сильно. Хёнджин прав - он чувствует все сильнее и удивляется, что вообще может говорить в таком состоянии. Возможно, злость от того, что этот козел все продумал заранее, и является его якорем, не дающим потерять сознание. — Ты правда думал, что я отпущу тебя? Сынмин, ты ненавидишь, когда тебя ставят перед фактом, но прости уж. Я никогда тебя не отпущу, что бы ты ни делал. Можешь попытаться упираться, но в глубине души ты и сам этого хочешь. Хёнджин наклоняется над парнем и тихонько шепчет ему в ухо: — А помнишь, как это было у нас впервые? — альфа слегка прилегает к телу парня своим и продолжает шептать. — Когда я входил в тебя, а ты так сильно цеплялся за меня в ответ. Разве тебе не было хорошо, Минни? Сынмин сильнее сжимает кулаки, да так, что на внутренней стороне ладоней остаются следы от ногтей. От шепота и тепла чужого тела парень хнычет и жмется к альфе ближе, не понимая, хочет он этого из-за течки или это его истинные чувства. "Жестокий" - проносится в мыслях Сынмина. Хёнджин и его методы выбивания желаемого результата слишком жестокие. — Я согласен. Но...не делай этого со мной... просто дай мне лекарство. Хёнджин отодвигается и встает, а после того, как Сынмин переводит на него взгляд, улыбается. — Минни, я с самого начала говорил о таблетках. А ты уже много чего напридумывал себе, да? Ну, может быть, если ты меня хорошенько попросишь… — задумчиво произносит парень, вертя в руках пузырек с таблетками и в открытую издеваясь над парнем. — Просто ставь мне эту сраную метку и дай уже умереть! — зло шипит парень, что забавляет альфу. Хёнджин садится на кровати, одним жестом указывая, чтобы Сынмин перебирался на его колени. Парень матерится, но с помощью Хвана все же послушно ерзает на чужих бедрах. Ким чувствует, как кружится его голова, и тяжело дышит в шею Хёнджина, обхватывая ее руками и жадно вдыхая его аромат. Альфа приобнимает парня за спину и смотрит в его глаза долгим взглядом. — Потом не отмажешься тем, что это был шантаж. Ты ведь это понимаешь? Ким хмурит брови и нервно кивает, приподнимая подбородок и расстегивая несколько верхних пуговиц рубашки, тем самым открыв для альфы больше пространства. Его сердце стучит очень быстро, но парень не замечает этого, полностью сосредотачиваясь на Хване. Сынмин все еще ненавидит вселенную, что одарила этого козла такой внешностью, от которой он не может сейчас оторвать взгляда. Брюнет медленно приближается к шее парня и аккуратно целует ее. Он осторожно перебирает волосы на затылке Кима, а другой рукой притягивает его еще ближе к себе. Хван поцелуями доходит до плеча и поднимает глаза на Сынмина. Тот кивает и жмурится, цепляясь за плечи альфы сильнее. Мгновенье, Хёнджин зубами касается его нежной и... отодвигается, так ничего и не сделав. Альфа достает из кармана какой-то пузырек с жидкостью и, делая из неё внушительный глоток, притягивает Сынмина для поцелуя. Ким чувствует, как что-то обжигающее проходит через его горло, но куда больше его интересует поцелуй. Дав Киму выпить лекарство, Хёнджин хочет отстраниться, но омега уже сам тянет парня к себе, вновь впиваясь в эти соблазнительные губы. Сынмин неистово целует его, кусает и просто не может остановиться, а альфа и не против ему подыграть. Уже прилично искусав губы Хвана, Сынмин наконец начинает приходить в себя. Температура его тела возвращается в норму, зад больше не зудит, а возбуждение не приносит невыносимой боли. - О, вижу, кое-кто пришел в себя? - улыбается Хёнджин, облизывая выступившую на губах капельку крови. Сынмин сразу же от него отстраняется, прикасаясь к своей шеи. Так ему не показалось? Хёнджин не стал ставить ему метку? На немой вопрос во взгляде шатена Хван лишь пожимает плечами и поднимается с кровати: - Я пошутил. Уж больно хотелось узнать, согласишься ли ты на что-нибудь действительно дикое в своем самом беззащитном состоянии. - Хван Хёнджин, ты..! - Прежде, чем ты начнешь меня в чём-либо обвинять, позволь посоветовать позвонить своему папа-омеге. Уверен, ему есть что тебе сказать. Сынмин хочет было послать засранца, но серьезность в его взгляде не давала этого сделать. Парень быстро находит свой телефон и решает таки набрать номер родителя, при этом замечая, что тот оставил ему несколько пропущенных. - "Сынмин! Почему ты не брал трубку, ты в порядке?" - Прости, он был на беззвучном, я цел. Что случилось? - "Боже, я так распереживался! Милый, мне очень жаль, но один из наших новеньких стажеров перепутал мои личные посылки и отправил в последней партии вместо твоих витаминов наш новый препарат для омег. Я узнал об этом только сегодня и хотел тебя предупредить, но не мог дозвониться" - Пап... - "Подожди, не перебивай! Мне ничего не оставалось, кроме как позвонить Хёнджину и попросить его проведать тебя, на всякий случай купив подавителей и средство для нейтрализации препарата. Учитывая твою особенность, я не знаю, как это отразится на твоем организме, поэтому тебе лучше сразу же пойти в больницу и сдать анали..." - Папа, я не принимал этот препарат, потому что еще не успел открыть твою посылку. Хёнджин удивленно замирает. То есть, течка Кима была вызвана не этим? - "Что? Правда? Ну и слава богу! Тогда мне не о чем переживать. Но ты все равно сходи сдать анализы и больше не ставь телефон на беззвучный, понял?" - Да, хорошо... Угу, обязательно... Да, я тоже. Пока. После недолгого разговора Сынмин отключается. Он поднимает на Хвана глаза и тяжело вздыхает. - Ещё одна подобная идиотская шутка, и я лично напичкаю тебя этим препаратом для омег. - Ох, а я ведь так безупречно отыграл свою роль мерзкого ублюдка. Мог бы хоть поблагодарить, что я так мчался сюда, беспокоясь о тебе. - Не ври, ты беспокоился, как бы какой-нибудь альфа раньше тебя ко мне не полез. Хёнджин смеется, даже не пытаясь ничего отрицать. - Но тебе и правда стоит прислушаться к совету и сходить к врачу. Если это не связано с лекарствами, значит... - Моё обоняние и запах вернулись сами. Я снова стал омегой, - как-то сокрушенно произносит парень, вспоминая, что его лечащий врач предупреждал о подобном. О том, что со временем, если отпустить то, что не дает мне двигаться дальше, то и организм в ответ на это придет в норму. - Что ж, раз тебе лучше, то я, пожалуй, пойду, - с довольной улыбкой говорит Хёнджин, намереваясь покинуть парня. - Стой, подожди. Почему ты не довел всё до конца и не поставил мне метку? Уверен, ты правда хотел это сделать. - ...Скажем так, чтобы у моей книги было продолжение, главному герою предстоит сделать огромную работу над собой. Однажды он уже потерял своего омегу, теперь ему надо сделать всё, чтобы любовь всей его никчемной жизни сама захотела остаться рядом с ним. Услышав подобный ответ, Сынмин лишь усмехается: - Осторожно, я ведь могу подсесть на чтение этих твоих дешевеньких романов. - Обещаю подписать твою копию книги на первой же встрече с фанатами, - Хёнджин подмигивает парню, после чего наконец уходит. А тот остается сидеть на месте, наслаждаясь наступившим спокойствием. У них ведь... все будет в порядке?***
— Какого… — произносит Чанбин, читая полученное сообщение. — Что там? — спрашивает Феликс, удобно устраиваясь на плече своего парня. — Хёнджин опять в больнице, — говорит старший, собираясь ехать к другу. - Уджин и остальные уже там. — Что? Как это произошло? — спрашивает Ли, но отвлекается на сообщение, пришедшее уже на его телефон. — От кого это? — От Минхо. Чанбин непонимающе смотрит на какое-то безэмоциональное лицо омеги. — И что пишет? Феликс тоже поднимается и с грустью бросает взгляд на их недосмотренный фильм. Он планировал несколько дней пожить с Сынмином, но тот вышвырнул его сразу же, прося не беспокоиться. И Феликс правда ему доверился. Зря, как оказалось. — Сынмина увезли в полицейский участок, — говорит Ликс, не желая связывать это с Хёнджином, который уже второй раз за месяц попал в больницу. — Почему нельзя было сразу сказать, что вы просто оказались очевидцами аварии? — гневно спрашивает Минхо, когда они выходят из полицейского участка. — Я пытался, но когда я сказал, что нахожусь в участке, ты спросил адрес и бросил трубку, — говорит Ким, недовольно хмурясь. Спустя пару дней после последнего инцидента с Хёнджином, Сынмин собрался сходить с Минхо в кафе и рассказать обо всем случившемся. Он планировал поделиться с друзьями событиями последних дней и результатами анализов, которые таки сдал, но совершенно случайно столкнулся на улице с не пойми откуда появившемся Хёнджином, который, не долго думая, увязался за Кимом. Сынмин уже раздумывал, как бы избавиться от парня, когда перед их глазами столкнулось несколько машин. Авария оказалась действительно большой, на место быстро прибыли полицейские и скорая помощь. К слову, пострадавшие отделались несколькими синяками, что родило в голове Кима отличную мысль. Под удивленный взгляд Хвана, он быстро подбежал к работникам скорой и что-то им сказал, указывая на альфу. А в следующую секунду парень возвращался уже вместе с теми самыми ребятами в спецодежде. — Извините, молодой человек, не могли бы вы проехать с нами до больницы? Хёнджин подозрительно косится на улыбающегося Кима, после чего переводит взгляд на работника. — Зачем? — Не волнуйтесь, это не займет много времени, — говорит мужчина и ведет Хвана к машине скорой. Сынмин провожает его обворожительной улыбкой и машет на прощание. Он уже хотел было отправиться на встречу к другу, так как и без того достаточно задержался, но остановившие его сотрудники полиции со своей просьбой проехать с ними в участок для подачи показаний, испортили парню все планы. Ким тогда лишь вздохнул и поблагодарил свою удачливость, принимая звонок от уже разыскивающего его Минхо. — Что ты сказал врачам-то? — Сказал, что Хёнджин в прошлом пережил подобную аварию и у него может начаться паническая атака, — отвечает Ким, пожимая плечами. Феликс старается не ругать друга за то, что они ему испортили вечер кино в обнимку с Чанбином. А потом рыжеволосый чует знакомый аромат и принюхивается лучше. Глаза парня распахиваются в удивлении, после чего он хватает удивленного Сынмина и оттягивает ворот его кофты, рассматривая багровый след на шее. — Это что, засос? — чуть ли не пищит Чонин и толкает Феликса, чтобы рассмотреть все поближе. Минхо же толкает уже Чонина, недоверчиво проводя пальцем по следу. Ким шипит и отталкивает уже всех, и сам пытаясь что-то там рассмотреть. Какого черта? Когда только Хван, чтоб его, Хёнджин успел поставить ему засос, да еще в таком невидном для самого Мина месте? - Ким Сынмин, ах ты похотливая шлюшка! - с нескрываемым восторгом произносит Феликс. — Блять, серьезно? Сынмин, ты же вроде отказал ему! — Хрен ему откажешь. Ты его видел вообще? — взрывается парень, отчего все сразу же затихают. — Только не говорите, что он за моей спиной? — Нет, но это было бы забавно. Просто… ты искренне признал это, даже странно немного, — замечает Чонин, на что остальные кивают. — Минутка честности от нашего упрямого мальчика, — смеется Ликс, после чего переводит взгляд на Минхо, — А когда будет минутка честности Ли Минхо? — Минутка честности? Окей. Чонин, на прошлой неделе Феликс отменил ваш поход в кино не из-за плохого самочувствия, а потому что пошел гулять с Чанбином, — говорит парень и начинает убегать от рыжеволосого. — Черт возьми, Минхо! — Феликс Ли, ты променял своего братана на какой-то х.. — возмущение Чонина вовремя прерывает Сынмин, предотвращая разрыв шаблонов у их хёна. Из-за шума перед полицейским участком некоторые офицеры выходят и просят их побыстрее уйти, угрожая посадить парней в обезьянник. Те слушаются и спешат последовать совету, после чего ребята ведут разговоры о том, кого из них было бы лучше отправить в камеру. В момент, когда единогласно было принято отправить туда Минхо, телефон Чонина начинает играть мелодию входящего сообщения. — Оо, хён, думаю, тебе это будет интересно, — говорит Ян, поворачивая телефон старшему Ли и остальным друзьям. Сынмин присвистывает, а Феликс начинает ржать над лицом друга. Потому что тот только и делает, что хлопает глазами и ничего не понимает. Чонину пришло сообщение от Чана с прикрепленной фотографией, на которой Джисон разговаривает с одной из медсестер. Дураком не надо быть, чтобы заметить интерес в глазах этой самой медсестры в адрес альфы. Еще и сообщение Бана подтверждало их догадки. «Смотри, как Джисон популярен у медсестер. P.S. только Минхо не показывай» Сынмин смотрит на хмурое лицо друга и качает головой. Бан Чан просто ужасен в провокациях, вот честно. Похоже ему вновь надо взять все в свои руки. — Чонин, дай-ка свой телефон, — говорит парень, что младший сразу же спешит сделать. — Что задумал? — улыбается Феликс, хитро поглядывая на парня. Один лишь Минхо еще не понял, что это была открытая провокация. А в подобное играть могут и обе стороны, не так ли? — Помните, как Минхо встретил знакомого в участке? Вы с Чонином еще фоткались, и они были на заднем плане… О, вот оно, — Сынмин с победной ухмылкой находит нужное сэлфи ребят, где видно, как старший Ли улыбается парню в форме и отправляет это фото Чану. — «Он все равно немного занят», — читает Ликс сообщение Кима, после чего смеется и дает ему пять. — Пять, четыре, три… — отсчитывает Чонин в шутку, а потом они правда разрываются хохотом, когда телефон Минхо начинает звонить. До Хо все же доходят махинации друзей, после чего он и сам смеется. Парень размышляет, стоит ли брать звонок от Хана, но, прежде чем решает что-либо ответить, звонок завершается. — Чувствую приближающуюся драму, — смеется Чонин, когда телефон звонит вновь. Минхо немного потерянно смотрит на телефон и вновь не знает, что делать. — Ты проигнорируй еще 10 его звонков, чтобы уже окончательно разозлить, — говорит Ликс, что все же вынуждает парня поднять трубку. — Да? — Почему ты не берешь трубку?! Слишком занят, милуясь с какими-то полицейскими? — Минхо отодвигает телефон подальше от уха, не желая расставаться со слухом в столь молодом возрасте. Брюнет уже хочет было наехать в ответ не только за медсестер, но и за игнор со стороны Джисона, ведь после тех необдуманных слов парня они до сих пор не разговаривали. Но Ли видит друзей, что мельтешат перед глазами и всеми силами просят его не истерить. Что ж, ладно. — Это сын одного хорошего друга моего отца, не стоит ревновать к нему. Вы еще в больнице? Кажется, Джисон не ожидал такой реакции, а спокойствие парня успокоило и его самого. — Эм... да... тут какие-то дела у Хёнджина. Его психолог никак не может отпустить, — говорит парень, вмиг возвращая обычный тембр голоса. — Неудивительно, — тихонько хмыкает Сынмин, но Минхо нехорошо смотрит на парня, приказывая помалкивать. Джисон какое-то время молчит, после чего все же проговаривает: — Минхо, а мы можем поговорить? — Это что-то срочное? Я просто слегка занят, - врет и не краснеет парень, что очень веселит друзей. — Занят? Чем? Ли пропускает мимо ушей ревностные нотки в голосе альфы и проговаривает самым обыденным тоном: — Смотрю на меню ресторанов, где мы будем устраивать свадебный банкет. Алло, Джисон? Ну вот, он бросил трубку, — говорит парень и смеется вместе с друзьями. Ли правда не думает о браке, но если раньше эта тема вызывала в нем некую агрессию, то сейчас он уже может спокойно шутить по этому поводу. Минхо только улыбается и задумывается: а не из-за Хана ли столь резкие изменения? Ведь того, кажется, эта мысль пугает намного больше. Уже позже ребята вновь встречаются на своем излюбленном месте, где Чан успевает попросить прощения у Минхо за свои резкие слова в тот вечер, и омеге стоило бы в ответ попросить прощения за его нос, но он даже не думает этого делать, бросая «В следующий раз будешь умнее». Впрочем, альфе достаточно и того, что Ли больше не протестует из-за его близости с Чонином. И хоть они этого не говорят, но все понимают, что Минхо наконец таки принял Чана - как альфу для младшего, так и просто как друга. Хотя в этом он, конечно же, никогда не признается. Феликс сидит в обнимку с Чанбином и рассказывает, что они планируют вскоре завести домашнего питомца. Сынмин не успевает остановить старшего Ли от подкола а-ля «А чем тебя Чанбин не устраивает?», но Со только смеется вместе со всеми и бросает в ответ спокойное «Я бы пошутил в ответ, но жизнь над тобой и без этого достаточно поиздевалась», кивая в сторону беззаботно обедающего Хана. Тот лишь смотрит обиженно и запихивает в себя еду с еще большей скоростью. Минхо же улыбается на это и доливает парню сока, чтобы не поперхнулся. А спустя всего пару минут Уджин пытается предотвратить разгорающийся спор между двумя главными скандалистами, потому что теперь они перешли на новый уровень противостояния, включающий в себя взаимные милые улыбки и тонну сарказма, иногда переходящую на рассказы о Джисоне и Феликсе. Двое последних только фейспалмят и просят их в это не впутывать, но их мало кто слышит, смеясь над очередной историей ребят. Сынмин с легкой улыбкой смотрит на стол и не может вообразить, как же быстро все поменялось. Он вспоминает, как Чонин прибежал к ним со счастливой улыбкой на лице. Как Феликс делился с ним переживаниями. Как Минхо еще недавно был шокирован от своих чувств к Джисону, еще не зная, что они истинные. Все это кажется таким далеким, хотя, по сути, прошло всего ничего. От подобных мыслей парня отвлекает пришедшее сообщение, и, прочитав его, Ким лишь закатывает глаза и смотрит на Хвана. «Ты улыбаешься, думая обо мне, не так ли?» Сынмин не забыл всю ту боль, что ему когда-то принес этот альфа, нет. Он не закрывает глаза на то, что Хёнджин не оставит своих попыток начать с ним всё сначала. И конечно же, он не перестает волноваться о том, что этот псих может выкинуть еще, так как психолог из больницы все же выписал тогда парню парочку рецептов. Но все это как-то меркнет рядом с тем спокойствием на душе, которое у него возникает при взгляде на Хвана. Истинность — штука странная, это точно. В одно время она может быть и благословением, и проклятием. Но вновь возвращаясь к историям своих друзей, да и к своей собственной, Ким осознает, что это все далеко не конец. Они еще не раз будут плакать, смеяться, улыбаться или грустить. Потому что он никогда не признает, что с появлением в их жизни этих пяти альф, все вокруг круто изменилось. Ведь ни для кого не секрет, что мы можем не любить общепринятые стереотипы, но не можем не допускать их появления в наших жизнях.***
— О, Сынмин, смотри, что я нашел, - говорит Чонин, вертя в руках какую-то папку. Они вместе с Минхо и Феликсом помогали ему собирать вещи перед переездом. Ведь парень уже как года два окончил университет и наконец таки решил принять предложение Хвана по поводу совместного сожительства. Ну как "принять". Его вновь обманом уговорили сделать это, но это уже другая история. — Что там? — спрашивает Минхо, подходя к парню. — Старый доклад Сынмина по социологии. Разве не за него тебе поставили автомат в том семестре? – спрашивает младший, на что Ким кивает, вспоминая события трехлетней давности. — «Лично я могу подразделить всех окружающих альф на 5 категорий» — читает Феликс и усмехается. — А, этот что ли. Помню, я так смеялся, когда впервые его прочитал. Особенно вычитывая, как Сынмин описывал альф по категориям, — говорит Минхо, пролистывая папку. Ким подходит к друзьям ближе и, беря папку в руки, улыбается нахлынувшим воспоминаниям. Правда, сразу же отходит обратно, чтобы принять входящий на телефон вызов. — Вас еще долго ждать, принцесса моя? Или забыл, что Уджин сегодня собирался знакомить нас со своей парой? Ким улыбается, слушая голос альфы и не спеша кладет папку в коробку, которую собирается забрать с собой. — Мы почти закончили. Хотя я до последнего не хочу слушать рассказ Чана о его недавнем знакомстве с родителями Чонина. Парень на том конце провода смеется от его слов. — Брось, он же сказал, что, по сравнению с Минхо, супруги Ян — настоящие ангелы. Сынмин и сам смеется от этого, после чего с некоторой грустью оглядывает место, где жил последние шесть лет. — Мы правда почти закончили, осталось только запечатать коробки и можно уже отправлять их к тебе. — К нам, Минни. Ты, как и твои вещи, скоро появитесь в нашем доме. — Не будь таким сентиментальным, Хван, — отвечает парень с улыбкой. Они завершают разговор и Сынмин устало потягивается. Улыбка не хочет сходить с его лица и парень, погруженный в воспоминания, идет к друзьям. — Эй, а как насчет старой доброй вечерней посиделки? Я ведь последний, кто еще живет один? Ребята удивленно переглядываются между собой, после чего каждый оставляет то, чем до этого занимался. — Как давно это было! — улыбается Чонин, повисая на Киме. — Я скучал по нашим вечерам вчетвером. А то захочешь посидеть — и везде эти альфы, чтоб их. — Минхо, именно твой муженек везде таскается за тобой следом, — смеется Ликс, а потом переводит взгляд на Сынмина. — Потянуло на сантименты от ностальгии? Ким улыбается и пожимает плечами. Он надеется, что Хёнджин не слишком расстроится из-за задержки еще на один день. Хотя парень уже сейчас чувствует, как Джисон будет пытаться залезть к нему в дом, а Чанбин будет посылать Феликсу сообщения о том, как ему одиноко, при этом сопровождая все это уж больно откровенными фотографиями. Как Уджин будет мешать Джисону проникнуть в дом через окно, а Чан привезет Чонину вкусняшек, с помощью которых Джисон и захочет попасть к ним, но получит нагоняй от Минхо. Хёнджин же будет снимать это все на камеру и, не поворачивая головы, помашет в окно Сынмину, который, пользуясь царившим хаосом, будет тайком смотреть на альфу. Ким кивает своим мыслям и включается в разговор к друзьям, которые как раз решают, что из еды им стоит заказать. И не говоря ни слова, они берут в два раза больше, ведь Джисону все же удастся попасть в дом, после чего их тихий вечер вновь превратится в уже знакомый и родной балаган.