*POVЛи*
Вечеринка проходит абсолютно обычно, для всех вокруг… Я же играю в кошки-мышки с его глазами. Бегать от возможности встретиться взглядом с тем, кто смотрит на тебя весь вечер – неблагодарное занятие. Он вправду думает, что я не вижу?! Хотя какое ему дело до меня, я себя просто накручиваю. Но как только убеждаю себя, что он не смотрит на меня, мне становится обидно, я хочу ловить его серые глаза на себе… ТАК, СТОП! Я его ненавижу, его глаза ничего не значат и точка. Я постоянно хочу себя в этом убедить, мне так нужна эта ненависть. Из-за этого чувствую себя таким эгоистом, что становится плохо, он ничего особенного не сделал, а я все заполняю свое сердце сладкой ненавистью к этому человеку. Я настолько погрузилась в это, что решила узнать о нем все. Я просто хотела убедиться, что он пустой мальчик-певец, но попытки были тщетны.Сотни историй от благодарных Меловинаторов о нем, его музыка, пронизанная чувствами, и максимально правильные слова на интервью производили совершенно обратный эффект. Я все только усложнила себе, хотелось проникнуться к нему симпатией, но я заставляю себя ненавидеть его. И сейчас я мысленно прошу его вытворить что-нибудь ужасное, чтобы у меня был повод, повод оградить себя от реальности. Я боюсь признать, что в своей разбитости виновата именно я и никто другой, я просто не хочу. Мне легче винить кого-то иного, но я сама знаю, что так не может продолжаться долго. Я не знаю его, а испытывать какие-то чувства, даже негативные, очень сложно. Когда-нибудь я стану относиться к нему нейтрально, буду чувствовать ровным счетом ничего, тогда я погружусь в себя и узнаю истину. Но и узнать его лично я боюсь, он может оказаться хорошим человеком, что совершенно точно убьет меня. Я боюсь, что обладатель столь глубоких глаз окажется обладателям такой же души, я не могу потерять ненависть к нему. А он все еще смотрит на меня или куда-то в мою сторону, как это больно. Хватит, прошу, сделай что-нибудь, что даст мне шанс ненавидеть тебя как можно больше времени. Он как будто слышит мои просьбы и с угла комнаты доносится: - Мел, ты что, совсем идиот! – кричит Артем, - Совсем дурак курить в квартире?! Он что, серьёзно обезумел?! Курить в квартире очень опасно! Я наблюдаю реакцию всех людей, находящихся в гостиной, они повернулись и уставились на парней, спорящих в углу. Я тоже должна повернуться, иначе буду выглядеть странно, стоя спиной к эпицентру событий, но я же не могу просто так посмотреть на него… Специально во время поворота головы к ним вспоминаю его грубые слова тем вечером, и в глазах вспыхивает именно она, та сладкая ненависть, пусть только на мгновение, но она есть, и это уже хорошо. Я смотрю четко на него, буквально прожигаю его взглядом, пусть знает, как это неприятно. Его взгляд встречается с моим, я таки глянула в них, в бесконечно серые глаза. И я начинаю жестокое противостояние между желанием утонуть в них и потребностью ненавидеть их. Кажется, что я перестаю дышать, зацикливаясь на держании ненависти во взгляде. Все происходит пару секунду, но они кажутся мне вечностью. И вдруг, я вижу, что его глаза закрывает туман глубокой печали и непонимания. Неужели ты сожалеешь о том, что сделал? В голове пролетает мысль «прости его», но я быстро отмахиваюсь от нее, пока провожаю Мела взглядом до балкона. Как только дверь на балкон закрывается, я выдыхаю. Я победила в схватке с самой собой, но можно ли это считать успехом? Я разбила себя и сделала больно только себе, так что же в этом хорошего? Я не знаю, может и ничего, но другого выхода у меня нет. Все что я могу делать, это только калечить и исцелять себя одновременно. Мне не разорвать этот порочный круг, одной точно нет. Поэтому с ним так и живу, бью – лечу, снова бью – и снова заживляю раны, этот круг часть меня, этот круг сама я. Я бы утонула в своих мыслях, если бы не мои друзья, что вовремя могут спасти меня. Спасибо тебе, Вселенная, за мою Люду, что сейчас окликнула меня: – Эй, рыжая, ты там жива?! Что-то случилось? – Нет, ничего, просто задумалась. – Ладно, хорошо, кто этот парень, на которого ты только что пялилась? – Ни на кого я не пялилась! – возражаю я, не стоит он того. – Ага, расскажи. Стой! Это же Бочаров, тот про кого ты говорила, артист! – Ну он, и что?! – И ты его ненавидишь не за что, жаль, он вроде симпатичный, правда пару лишних килограмм не помешало бы сбросить. – Давай закроем тему, мне он не интересен, – говорю с небольшим рычанием в голосе. – Ладно, ладно, что ты злишься зразу… Люда допивает остаток вина в бокале и продолжает наш диалог о наших однокурсниках, что был прерван выходкой Мела. Мы стоим, просто говоря и громко смеясь со своих же комментариев насчет отсутствия красивых парней у меня в группе. Ну, что поделать, техническая специальность, она такая. Хоть это и стереотип о том, что все айтишники безобразные на вид, но моя группа это собрание всех стереотипов Киева. Пока мы говорим, я краем глаза замечаю, что с балкона вернулся Артем, но без Мела. Парень проходит к Юле, успев, пройдя мимо, спросить, все ли у нас хорошо. Вот, заботливый человек, не то что хозяин вечеринки. Где он кстати, примерз к подоконнику что ли? Зря я об этом подумала, потому что именно в этот момент дверь балкона открылась и в ней появился его силуэт. Сделав шаг в комнату, он произнес: – Может быть вы хотите, чтобы я что-то спел? Принимаю заявки, - его голос как-то дрожит, пока он произносит это. Мел проходит сквозь толпу к роялю и садится за него, в это время толпа завывает что-то и предлагает, что ему спеть. Я сама, не понимая, что делаю, поднимаю палец вверх и пытаюсь, что-то предложить, но вовремя одергиваю себя и опускаю руку. К сожалению, поздно, он заметил мою попытку. – Ты хотела что-то предложить? – говорит он, смотря прямо на меня, из-за чего вся толпа с непониманием, почему он проигнорировал всех их просьбы, оборачивается ко мне. – Ээээ, – туплю я, ну уж теперь молчать нельзя, – может «Зі мною, з тобою, і годі»? – Мне идея нравится, – произносит он, поворачиваясь к роялю. Его тонкие пальцы нежно проводят по клавишам, видно, что он чувствует к этому инструменту что-то более тёплое, чем ко многим людям. И наконец звучит музыка, завораживающая, манящая и просто прекрасная музыка. В самой песне проигрыш отсутствует, но сейчас Мел делает его, видимо, настраиваясь. Через довольно продолжительный отрезок времени он произносит первые строчки песни. Полностью отдает себя музыке и песне, поэтому и выглядит так чарующе. Люди, что кайфуют от своего дела – великолепные люди, я хочу стать похожей на них. Хочу отдавать себя не на растерзание собственным мыслям, а любимому делу. И я близка к цели, я совершено точно не ошиблась с институтом, я кайфую от того, чем занимаюсь. Да, да, не только от творчества можно получать удовольствие. Поверьте, есть человек, что может часами просидеть за компьютером, всматриваясь в тысячи строк неясного вам текста и нисколечки не жалеть о проведённом так времени. Кому-то покажется это странным, кто-то просто примет это, но какая разница, что об этом думают другие? Важно лишь то, что думаешь ТЫ, ведь это ТВОЕ дело, ТВОЯ жизнь, никто не может быть опытнее тебя в этом вопросе. Никто не может разбираться лучше в том, как тебе жить. Только ты управляешь своей жизнью, ты полностью несешь ответственность за все неудачи и успехи, нет смысла винить кого-нибудь другого. Смешно это слышать от меня, но я же не говорила, что я идеально придерживаюсь своих позиций. Звучит «І не хвилюйся, ми всі тут знайомі з тобою, зі мною, і годі». О, Мел, я даже не знаю, знакомство с тобой — как раз то, что меня очень волнует последнее время. Когда я проникаюсь словами этой песни, я полностью погружаюсь в нее. Я не ненавижу его сейчас, я не чувствую ничего к нему, я чувствую только песню и его безумную любовь к ней. В этой зачарованной песне я нахожусь до того момента, когда моей руки кто-то нежно касается. От неожиданности я дергаюсь и поворачиваюсь в сторону прикосновения. Там стоит Артем и широко улыбается: – Прости, что задел, просто хотел на стол облокотиться, – слыша это, аккуратно убираю руку со стола, что помешала ему поставить туда свою. Все еще молчу, хочу снова погрузиться в музыку, но сложно сделать это и одновременно не выдать свое блаженство, ведь лучший друг Мела стоит рядом, а знать, что я люблю его музыку, ему не нужно. В какой-то момент Артем наклоняется и уже шепотом, чтобы не тревожить рядом стоящих людей, произносит: – Нравится? – вопрос застает меня врасплох. – Это божественно, – «Господи, Ли, что ты несешь?!» отдергиваю сама себя и добавляю, – в смысле, я имею ввиду, что это сносно, с технической стороны поет правильно. Ага, такое чувство, что я разбираюсь в этом. Но поет он вправду божественно, он просто рожден для этого, спорить бессмысленно. Стоп! Остановись! Пора вспомнить: «Я ЕГО НЕНАВИЖУ!». Вот, вроде уже легче, и песня уже не так трогает. Спокойно выдыхаю. Артем больше ничего не спрашивает, и мне становится спокойней. Когда пальцы Мела перестают касаться клавиш, голос стихает, и музыка прекращается, я чувствую некое огорчение. Его музыка — лучшая его часть. А если быть точным, то это единственная хорошая его часть. За все мое пребывание в его квартире он так и не извинился – значит совершенно не сожалеет. Значит мне есть за что его ненавидеть. Как бы странно это не звучало, я благодарна ему за это. В комнате раздается шум от аплодисментов, а Мел, как центр сего действа, пытается максимально впитать эти звуки. Ловит настоящий кайф от всего, по нему видно, что это то, о чем он мечтал. Я стою завороженная и не аплодирую, не потому что мне не нравится или от того, что я хочу это скрыть, я просто не могу. У меня в глазах проносится куча эмоций, что хотят выплеснуться наружу. Но я сдерживая их и просто сдавливаю в руках картонный стаканчик с яблочным соком, так что руки белеют и начинают болеть. В конце концов я не выдерживаю и расслабляю хватка, от чего стаканчик падает вниз. Полное отсутствие контроля действий, вот к чему приводят глубокие мысли. Когда понимаю, что произошло, негромко вскрикиваю. За секунду возле меня оказывается Мел, поднимает стаканчик и спрашивает: – Не облилась? – нет, пожалуйста, не будь таким вежливым и учтивым, так сложнее питать к тебе негатив. – Нет, все хорошо, – отвечаю со всем холодом, на который я способна, и выдергиваю стакан из его рук, – там было пусто. Я вовремя все допила. Мел смотрит вниз на пол, где нет ни одной капли. – И вправду. Кстати, может кто-то хочет сыграть? – логичный вопрос, тут большая часть людей учится в Глиэра, они должны уметь, – Может ты, Юль? – Почему бы и нет, – соглашается Юля, а Мел проводит ее к инструменту и что-то шепчет на ухо, на что девушка охотно кивает. Пока Юля настраивает, Мел возвращается в толпу. Проходя мимо Артема, он хлопает его по плечу и говорит:«Не благодари!». Начинается довольно спокойная музыка, что напоминает вальс, а Юля поет очень романтичную песню. Парочки, находящиеся в комнате, обнимаются и начинают кружиться в такт музыке. Возле меня неожиданно появляется Мел, наклоняется и произносит: – Потанцуем? – я резко отворачиваюсь влево, где должна стоять Люда, за ее спасительным взглядом, но она куда-то исчезла. Как же, блин, не вовремя! Мел нежно касается моего запястья, от чего у меня бегут мурашки по коже, – Так что? Внутри меня происходит борьба между соблазном провести хотя бы 5 минут рядом с этими глазами и такой нужной мне ненавистью к этим глазам. Как же он невыносимо красив! Я должна бороться, так что максимально холодно и отстраненно произношу: – Нет! От такого ответа Мел на секунду отстраняется, по его лицу можно предположить, что ему дали пощечину, видимо мой отказ для него именно так и звучал. Но всего лишь на мгновение, потом нежное прикосновение превращается в довольно грубую хватку, и начинается то, что я надеялась никогда не произойдет. – Прости меня, – нет, не говори этого, – я повел себя ужасно. – пожалуйста, остановись. – Прости за те грубые слова, я так не считаю, я был не трезв. Прости, мне очень стыдно. НЕТ! Зачем ты это делаешь?! Ты бьешь, а потом лечишь. Я хочу видеть в тебе ужасного человека, а ты пытаешься убедить меня в обратном. Я грублю тебе, а ты отвечаешь вежливо и учтиво. Я показываю тебе неуважение, не аплодируя после твоих песен, а ты приглашаешь меня на танец. Почему?! Я хочу, чтобы ты был ужасным и плохим человеком, но ты не такой!Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ ЗА ТО, ЧТО ТЫ НЕ ДАЕШЬ МНЕ ТЕБЯ ВОЗНЕНАВИДЕТЬ!
Я толкаю его руками в грудную клетку, предварительно выдернув свою руку из его хватки. И кричу со всей силы: – НЕТ! Я ненавижу тебя, ты поступил ужасно! После этих слов убегаю в другой конец комнаты к Люде, что хватает меня в объятья. Мел же остается стоять в ступоре посреди комнаты, даже Юля останавливается и перестает играть. Я обнимаю Люду и тихо всхлипываю, после чего отстраняюсь от нее и выхватываю стакан с каким-то алкоголем из ее рук. Даже не смотря на содержание, выпиваю его залпом. Говорят алкоголь спасает от мыслей, сейчас самое время попробовать. – Ого, Рыжая, ты же трезвеница! – вскрикивает Люда от неожиданности – Ты же говорила, что я только до первого курса продержусь, так вот – отвечаю я на ее удивление. Дальше все начинает плыть и последнее, что я помню, это как Мел хватает куртку в коридоре и выходит из квартиры, сопровождая свой уход хлопком двери. На фоне Артем уверяет всех, что для творческого человека психи — это нормально, и чтобы все не волновались и продолжали веселиться.