***
Аккуратно открываю входную дверь и тихо пробираюсь по коридору. Тело покрывается мурашками, а руки начинают дрожать, поэтому сильнее зажимаю мобильник, чтобы он не упал и не разбудил родителей, но я же везунчик, чёрт возьми: спотыкаюсь о собственную ногу, хватаюсь за вешалку — и она благополучно с грохотом падает, а я удерживаюсь на месте — хоть что-то. — Эва Квиг Мун! — слышу грозный голос отца, отчего вздрагиваю и жмурюсь, потому что он включил свет... упс. — Приве-е-е-ет, — нервно тяну, придумывая отмазку. — На часах три часа ночи, — мужчина складывает руки на груди и сзади него появляется мама... вдвойне упс. — Где ты была?! — Я... — сглатываю, опускаю глаза в пол, — была у Лолы. — Не смей врать! — продолжает кричать. — Вы не умеете врать обе: ни ты, ни Лолита! — Я вообще-то правду говорю! — Постыдилась бы, — цокает женщина. — Ты снова гуляла с этим Шистадом? — Какая вам разница? — рычу, потому что раздражает всё это. — Мне надоело... — выдыхает, закрывая своё красивое лицо руками, — с этой минуты ты больше не будешь общаться с этим парнем, ясно тебе? — Что-о-о? — вылупляю глаза и подхожу к родителям ближе. — Он портит тебя! Слышишь? Портит! Сначала ты курить начала, а завтра что? Наркотики? Или, может быть... — Хватит! — прерываю её. Не могу слушать эту чушь. — Хватит мне промывать мозги. Я уже не та маленькая Эва, которая рада с вами посидеть на крыльце, смотря на небо, понятно вам? Все мои друзья давно уже курят, гуляют до скольки хотят и с кем хотят! Вы надоели мне! — бегу по лестнице, захожу в комнату, не забывая хлопнуть дверью.
***
Резко открываю глаза, но ничего, кроме давящей темноты, я не увидела. Так хочется поспать ещё — мешает только головная боль, которая не даёт мне спокойно полежать. Аккуратно ложусь на подушку. Стоп... Снова приподнимаюсь на локтях и вижу огромное окно: глубокая ночь, а я где вообще? Встаю на ноги, но что-то пошло не так и падаю прямо на холодный пол. Везение. Продолжаю лежать, смотря в потолок. — Какая, блять, туша тут упала? — слышу хриплый мужской голос, отчего начинаю громко кричать, закрывая лицо руками. — Хватит пищать, сейчас все соседи сбегутся, — парень подходит ближе ко мне и садится на корточки. Замолкаю, понимая, что передо мной сидит Кристофер собственной персоной, блин. — Всё? — Что я тут, чёрт возьми, делаю?! — вскакиваю на ноги. — Я снова спас тебя, Мун, от психоза, — засовывает руки в карманы, и тут-то я замечаю, что он без футболки. Вот это зрелище. — Тебя никто не просил, — девочкам надо показать себя всегда. — Ага, — усмехается, — поэтому ты схватила меня за шею и не отпускала до самой отключки, — он вскидывает свои идеальные брови, которым позавидуют даже некоторые девушки. — Так что, малыш, лучше не выёбываться. — Я долго спала? — Да, уже три часа ночи, — цокаю и поворачиваюсь к тумбочке, в надежде на то, что найду там мобильник. Улыбаюсь, когда вижу свой рюкзак. Открываю маленький карман и достаю телефон. Десять пропущенных от тёти, пять пропущенных от Нуры и... одно сообщение от неизвестного номера.evamohn2
Аделаида! Всё хорошо! Задержалась у подруги. Скоро буду дома.
Конечно, задержалась у подруги по имени Кристофер. Также пишу белокурой, что объясню всё позже и кладу обратно айфон, не забывая о неизвестном номере, который я проигнорировала. Открывать даже его не надо, потому что знаю, кто это... Аноним. Ну а теперь, пора валить! Прохожу мимо шатена, спускаюсь по знакомой крутой лестнице и поднимаю руку, чтобы хоть капельку уложить волосы — ужасно мешают. Завязываю шнурки на кроссовках, надеваю пальто, затем беру маленький чёрный портфель. — Я, конечно, понимаю, что гордость этого не позволяет, — медленно подходит ко мне, — но, может, услышу волшебное слово? — Спасибо, Шистад. — Как-то сухо. — хмыкает он и широко улыбается, опустив глаза в пол. — Как есть, — пожимаю плечами. Хочу уже открыть входную дверь, но слышу до боли знакомый голос: — Эва? — детский голосок раздаётся позади меня, а внутри становится тепло. Тори Шистад — маленькое семилетнее чудо. — Эва! Эва! — подбегает ко мне, сильно обнимает. Надо же, не забыла. — Я так соскучилась, Эва! — Милая, — беру её на руки, целую в обе пухлые щёчки и начинаю счастливо улыбаться, потому что эту девочку любить невозможно, — ты так выросла, Тори, так выросла! — ставлю на пол кареглазую, а та крутится вокруг себя, показывая мне, как она повзрослела. — Ты тоже изменилась! — громко смеётся и несильно дёргает меня за длинные кудрявые пряди. — Краси-и-вая... — рассмотрев моё лицо, тянет младшая Шистад. — Эй, мелкая, ты почему не спишь? — мы поворачиваем свои головы в сторону парня, про которого забыли. — Я проснулась и услышала голос Эвы. — бурчит она, забавно хлопая прекрасными ресницами. — Ты что, уходишь? — обращается ко мне. — Хм, — мило улыбаюсь и присаживаюсь на корточки, чтобы быть с ней наравне, — да, зайка, мне пора, а то я засиделась у Криса, — перевожу взгляд на него, а тот впритык смотрит на меня, сложа руки на груди, отчего мышцы его напряглись. О чём я только думаю... — так что беги спать, красавица, ладно? — На улице совсем темно, — поджимает губы, а я усмехаюсь, потому что вспомнила этот приём, когда просила у родителей вкусняшек. — А давай, Эва, ты останешься? Пожа-а-а-алуйста... — Вот именно — уже поздно, тебе пора спать, а мне — домой, к тёте. — Ну Крис! Скажи ей! — грустно улыбается, крепко держа меня в своих тёплых объятиях. — Эва остаётся, Тори, — нахально улыбается, а я фыркаю и закатываю глаза, понимая, что просто так от этой семейки уйти не получится. — Всё равно бы я тебя не отпустил в такую темень. — шепчет мне на ухо, когда мы с девчонкой проходим мимо него. Замечательно. Ровно час я сидела с маленькой принцессой у неё в комнате, играла в разные игрушки, слушала её последние новости, котрые произошли с ней в Италии. Брюнетка теперь живёт со своей мамой в Италии, отец сейчас находится со своей молодой женой в США, а Кристофер живёт один в Норвегии. Наверняка он рад тому, что сейчас один. Ведь всё наше общение Пенетратор твердил одни и те же слова: «Хочу съехать от родителей». Младшая Шистад занимается танцами, ходит на плавание, поёт, рисует, изучает языки. Когда я это услышала — пришла в шок. На самом деле, мне жалко таких ребят. Их родители отдают на сотни кружков, а по моему мнению, страдают только дети, которые каждый день ходят на разные тренировки, секции и так далее. Не забывают ещё про школу, а там задают кучу домашнего задания, да ещё такого, что даже родители думают над решением какой-нибудь задачки. Конечно, ребёнок должен познавать себя в чём-то, узнавать новое об окружающем мире, но не до такой степени. У него прежде всего должно быть детство: играть в магазин, в котором вместо денег — зелёные листочки с деревьев, варить «супы» из одуванчиков и делать куличики из песка, лепить снежных баб, искать самую высокую ледяную горку, из воды и шампуня делать мыльные пузыри, играть в прятки, в футбол, строить шалаши, бегать под дождём без зонта, а потом бояться зайти домой, потому что мама может наругать. Детство — это замечательная пора, когда можно строить воздушные замки, мечтать, верить в эльфов и гномов. Детство — это неотъемлемая часть жизни человека на пути к формированию его личности. Если посмотреть сейчас на нынешних детей, то можно увидеть, к примеру, восьмилетнего мальчика, который уже ходит на английский, на вокал, на бокс и куда-нибудь ещё, но разве одной или двух секций не хватит? — Крис не заходи! — кричит громко Тори. — Мы рассказываем друг другу секреты, а ты тут лишний! — начинаю заливисто смеяться, держась за живот. Пресс болит. Ой, у меня его нет. Тогда... Болит животик. Мой милый животик. — Эй, мелкая, а ты не обнаглела случаем? — раздражённо спрашивает Пенетратор и всё-таки заходит в уютную комнатку. — Ты видела время вообще? Быстро спать ложись, пока я кое-кому не позвонил, — ну кое-кто — это, естественно, мама. — А ты только и умеешь ябедничать! — показывает язык, поморщив свой маленький аккуратный носик. — Весело тебе, Мун? — хмыкает парень. — Тори уделала тебя, — поднимаюсь с пола на ноги, — давай пять, детка, — она хлопает меня по ладошке и с разбегу прыгает в кровать. Шатен стоит, облокотившись о дверной косяк, а я сажусь рядом с его сестрой и рукой поглаживаю её уже короткие волосы. — Сладких снов, красавица, — целую в носик, приподнимаюсь, чтобы дать поспать маленькой, но та крепко-крепко обнимает меня и милым голосом шепчет слова, от которых сердце начинает стучать в два раза быстрее: — Ты моя самая лучшая подружка. Я тебя люблю, Эва. — И я тебя люблю, милая. О-о-очень сильно, — накрываю её одеялом и поправляю подушку. — Пусть тебе приснится хороший сон. — Эва... — останавливает меня, когда я уже развернулась. — Я улетаю через два дня и хочу сходить с тобой в парк аттракционов. Завтра, ладно? — А про меня ты не забыла, мелкая? — возмущается Шистад. Закусываю губу, чтобы снова не засмеяться. — Да, конечно и с тобой, Крисик, — хихикает, прикрывая двумя ладошками свой рот. Господи, семь лет, а уже понижает самооценку собственному брату. Хотя... Это всё-таки сложно сделать. — Спи, короче, — подходит, целует её в щёчку и выключает свет. — Спокойной ночи! Выходим из комнаты, закрываем за собой дверь и в тишине спускаемся вниз. Смотрю на часы, которые висят на стенке: 5:08. А вот теперь точно пора домой. — Я подвезу тебя до дома, — тихо говорит Кристофер. — Ты только что вышел от своей маленькой сестры, — вскидываю брови, застёгивая пальто, — я доберусь сама. — Я отвезу тебя, Мун, — снова повторяет он. — Зачем? — Чтобы тебя не грохнули по дороге, — натягивает футболку, подмигивая, и обувается в кроссовки. — Какая тебе разница, что со мной сделают? — Это всё будет на моей совести. — Оу, она у тебя есть оказывается? — Не умничай, малыш, — открывает входную дверь и пропускает меня вперёд — фигов джентльмен. Перед глазами с бешеной скоростью проносятся дома. Машина ехала всё быстрее, и с каждой секундой мне казалось, что сердце скажет мне «пока». Кареглазый вцепился в руль, отчего на его руках выступили вены: он был сосредоточен и смотрел только на дорогу. Его скулы были напряжены, а на голове волосы в полном бардаке, но это его ещё больше украшает, чёрт возьми. Я и не заметила, что засмотрелась на Криса — самодовольно улыбается, смотря вперёд. — Ты только себе не придумай там ничего, ага? — спрашивает меня, когда мы стоим уже около моего домика. Начинаю смеяться. Нервно смеяться. Открываю дверь дорогой машины и выхожу из неё, ни сказав ни слова. Сукин сын.