Не бойся, Юнги

      Юнги нужно всего лишь несколько дней, чтобы окончательно успокоиться и уже нормально поговорить с альфой. Придя к более-менее устраивающему его решению, он подумал, что Хосок постарается исполнить его, кажется, абсолютно простую просьбу: не позволять Чимину лишнего. Омега бы вообще хотел бы ему запретить с ним общаться, но он просто не мог.       А ещё Юнги через некоторое время показалось, что неожиданно Чимин куда-то пропал. Обычно он встречал его на переменах, Хосок обязательно здоровался с ним, а сейчас тишина. И Чон отчего-то нервный больно.       Но Мин рад, что Пак просто исчез. Значит Хосок с ним поговорил. Значит больше он липнуть к нему не будет.       Именно так думал Юнги, сидя на паре, пока его телефон не завибрировал.       Сообщение было от неизвестного номера, кажется, там была какая-то фотография. Мин всегда проверял сообщения даже от неизвестных номеров, потому что это мог быть и старый знакомый, изменивший номер, или же ещё что-то важное. А рекламные рассылки он сразу же удалял.       Открыв чат, он долго всматривался в присланные ему фотографии. А сердце больно сжималось от осознания того, что это конец. Долбанный конец всему, что есть у него в жизни, потому что если отнять часть его, то это всё равно, что забрать всё. А Хосок как раз являлся той его самой частью, без которой ему будет невыносимо.       Хосок поцеловал Чимина. Хосок за спиной изменял ему с бетой, про которого говорил, что с ним у него чисто приятельские отношения. Видимо, именно приятели так целуют друг друга. Юнги отчётливо видит, как альфа держит того за плечо, а Чимин обрамляет своими ладонями его лицо.       Мин ещё раз просматривает фотографии, а в следующее мгновение приходит ещё одно сообщение. Неизвестный номер: Вот чем твой альфа каждый раз занимался в библиотеке, пока тебя нет. Просто надоело смотреть на то, как он обманывает тебя.       Юнги кривится, а затем замечает, что щёки мокрые, а в носу неприятно щиплет; он чувствует себя невероятно жалко. Текст сообщения расплывается, и он не видит, как следующие приходят один за другим. Но Мину плевать. Он зачем-то сохраняет одну фотографию и блокирует номер, сразу же удаляя переписку.       Сокджин не понимает, что случилось, но Юнги лишь просит его забрать рюкзак, когда пара кончится, а сам отпрашивается у учителя выйти. В кабинет он больше не вернется. И на следующую пару не пойдёт, сейчас ему нужно просто успокоиться.       Юнги просто не понимает, что он делает не так. Уже второй альфа, который поступает подобным и ужасным образом, просто считая, что над чувствами Мина можно посмеяться, а сердце с лёгкостью растоптать. Снова он оказывается использованным, и это невероятно отвратительное чувство, особенно, когда испытываешь его повторно, тогда ещё хуже. И в особенности из-за того, в кого действительно поверил.       Хосок тихо клялся ему в любви, держа в своих больших тёплых ладонях вечно холодные руки Юнги, а потом целовал, снова повторяя свои не менее тёплые слова.       Слезы все текут и текут, не желая останавливаться. Еще чуть-чуть, и Мин зарыдает в голос, он с силой кусает ребро ладони, чтобы не сделать этого. Он сидел в туалетной кабинке на закрытой крышке унитаза и рыдал так, как давно этого не делал. Внутри всё скручивается, сжимается, он готов был головой биться о стену, лишь бы заглушить то, что ураганом проносилось внутри него.       Омега хочет сказать, что ненавидит Хосока, но не может этого сделать. Потому что он его пара, и он не может не любить его, хотя после такого появилось нереальное желание возненавидеть альфу. Дурацкая связь с истинным, которую Юнги хочет порвать раз и навсегда. Ему не нужен тот человек, который врал ему в лицо о чувствах, которые навряд ли были такими же сильными, как он о них говорил. Просто Мин чьё-то очередное развлечение.       Юнги успевает подумать, что отношения это не то, что ему нужно от жизни. Это всегда больно, неприятно, он снова в этом убедился, прошлый горький опыт словно не был каким-то показателем или предупреждением. Юнги не может найти человека для которого он составлял бы целый мир, в котором вызывал бы кучу эмоций и просто за то, что он есть. Просто есть человек, при взгляде на которого понимаешь, что вот он — самый дорогой и горячо любимый. Но Мин сделал свой выбор, подумал, что вот он — тот самый альфа, которому он может доверить самое главное — своё сердце, да только снова ошибся.       У омеги проскальзывает мысль, что не надо делать поспешные выводы, возможно, здесь не всё так очевидно. Да только что могло такое произойти? Случайно встретились губами? Нет, надо придумать что-то ещё более смешное, правда Мину совсем не до смеха, но он был бы рад, если бы он вместо всех этих истерик мог просто усмехнуться. Он взглянул уже, наверное, сто раз на эту фотографию и также в сотый раз убеждается, что просто не судьба.       Ему не по пути с его же судьбой, наверное, вот где действительно Юнги может пропустить тихий смешок от всей нелепости ситуации.       Юнги успел поверить в то, что рядом с Хосоком он под защитой. Что та самая истинная связь скрепит их, подарит счастье, о котором любят писать в сопливых романах, которые так не любит читать Юнги. И именно поэтому не любит, потому что книга — это не реальная жизнь. В жизни не всегда бывает счастливый конец, как бы ты этого не хотел. И предугадать, в какой момент всё пойдёт под откос — тоже непонятно.       Юнги не хочет думать, что будет потом. Ему кажется, что Хосок так же тихо уйдёт, как и Чанёль. Не станет слушать претензии, обвинения, просто возьмёт, и уйдёт. Хотя Юнги даже не надо что-то предъявлять, он не видит в этом смысла. Кажется, что Чон просто держит его за дурака, раз продолжает эти отношения. Изначально Юнги знал, что Чимин не просто какой-то там друг, он видел, что Паку не хотелось быть обычным знакомым.       Со звонком в холле появилось много народу, но Сокджин спешил к туалету, прижимая рюкзак младшего к себе. Завидев Юнги, Ким внимательно оглядывает его лицо: опухшие и покрасневшие глаза, размазанная коричневая подводка, которую тот, скорее всего, пытался стереть уже сам, и искусанные до сильного покраснения губы. — Что случилось? — Аккуратно спрашивает Ким. — Всё просто идеально, — с усмешкой отвечает он. — Я домой. Преподам скажи, что мне плохо стало. Голова болит, отравился, помер.. Что хочешь говори.       Мин обходит его и покидает туалет, а Джин остаётся в непонимании. И он знает, что сейчас бесполезно говорить с ним, потому что Юнги добровольно ничего не расскажет, но сердце больно сжалось от того, что он не может помочь лучшему другу.

***

      Намджун возвращается с подработки и, зайдя на кухню, видит ту же картину, что и всегда: Джин стоит возле плиты и что-то готовит им на ужин. Видно, что омега сильно уставший, и Намджуну даже стыдно, что раньше он на это не особо обращал внимания. И в этот раз он замечает на лице его нервозность, он всё время кусает губы, значит чем-то сильно обеспокоен. — Всё почти готово, садись за стол, — тихо говорит омега, доставая тарелку и столовые приборы для альфы.       С того дня, как они поссорились, то почти не разговаривают. Они не завтракают и не ужинают вместе, в университете не разговаривают, только спят всё равно вместе, потому что кровать одна, но Джин каждый раз отворачивается от альфы, показывая, что всё ещё обижен. — Спасибо, — коротко отвечает он, когда омега ставит перед ним тарелку с едой. Он не успевает что-либо сказать, потому что старший быстро уходит в комнату.       Когда Намджун возвращается к Сокджину, то тот лежит на кровати, уткнувшись в телефон. Снова показывает всем видом, что не хочет разговаривать. А ещё пакет, который он оставил на краю кровати, даже не был тронут. — Я это тебе купил, — сказал Джун, слегка улыбнувшись. Омега мельком посмотрел на него и больше насупился, потому что интересно. — Даже не посмотришь?       Джин вздыхает и откладывает телефон. Он берет пакет и выуживает оттуда коробку с диском. Это были записи песен его любимой группы, причём, именно за этим диском он гонялся очень долго, потому что почти все копии сразу раскупили. — Как ты смог его достать? Это же сейчас почти невозможно! — Всё ради моего любимого Джини, — Намджун подсаживается ближе и приобнимает его за плечи. — Ты меня любишь? — Голос Сокджина дрожит, а альфа вскидывает брови в удивлении от такого глупого вопроса. — А не должен? — Младший пытается пошутить, но омега не оценивает и уже вовсю сопит носом. — Что такое? — Ты так странно себя вёл. Я думал.. Думал, что я тебе не нужен больше. Или у тебя там кто-то появился, — Сокджин прижимается к нему, хочет, чтобы альфа обнял его в ответ. — Я так боялся, что ты захочешь расстаться. Этот Чимин ещё с толку сбивал.. И ты совсем не обращал на меня внимания. — Вот это ты напридумывал, конечно, — альфа обхватывает его руками, а ещё невольно вспоминает слова Чонгука о внимании и прочем и с недовольством понимает, что мелкий был прав. — Я так боялся. Правда, очень сильно, — и альфа верит, целуя его в висок. — Ты чем-то ещё расстроен? — Спрашивает альфа, когда омега более-менее успокоился. — Я переживаю за Юнги. У него что-то случилось.. — Он Хосоку на звонки даже не отвечает. — Странно, я сейчас с ним переписывался, — Джин немного хмурится, смотря на телефон. — Может они снова повздорили из-за чего-то? Кого-то, точнее. — Не знаю, — пожимает плечами альфа. — Он сегодня плакал. Я спросил сейчас у него, что случилось, он сказал, что ничего. Ну не может быть такого! — Подожди, ты же знаешь его, он не может рассказать всё сразу. Но меня беспокоит, что это действительно может как-то быть связано с Хосоком, — волнуясь, ответил он. — Знай, что в случае чего, я прибью этого альфу. — Не знал, что ты у меня такой кровожадный, — по-доброму усмехнулся он и снова поцеловал омегу в лоб.       Сокджин слабо улыбается на это, а затем решает пересесть к Намджуну на колени. Джин обнимал любимого за шею, а альфа прижимал его к себе за талию. — Если я тебя чем-то расстраиваю, то ты мне сразу говори, ладно? — Просит Ким-младший, улыбаясь и показывая свои ямочки. Наблюдая это милое явление, Джин улыбнулся. — Ладно. Надеюсь, что мы больше не будем ссориться. — Но в случае чего, следующая ссора закончится тем, что я буду щекотать тебя до тех пор, пока ты не перестанешь дуться. — Хочешь, чтоб я помер от щекотки?! — Возмутился Джин, теперь пытаясь слезть с его колен, потому что как только альфа вспоминает, что он ненавидит щекотку, то просто считает своим долгом начать тыкать его в бока. — Куда направился? — Намджун хватает его и тянет на себя, после чего омега оказывается под ним и без шанса на то, чтобы сбежать.       Как бы Джин не пытался увернуться, альфа всё равно забрался руками под его верх, начиная щекотать, отчего старший начинает вопить и практически молить о помощи сквозь непрерывный смех. Как он не пытался увернуться, Ким-младший оказывался проворнее. А ещё он смог отыскать губы беспокойного Сокджина, ведь даже когда его перестали щекотать, он всё равно вырывался, как мог. Но губы истинного на своих заставили его успокоиться, а рука, медленно перемещающаяся с живота на грудь, совсем еле слышно простонать. — С этого и надо было начинать, вредный альфа, — на мгновение отстранившись, произносит он, затем снова впиваясь в губы Джуна.