Юнги не приходит на учебу на следующий день, пропуская звонки ото всех. От Хосока в первую очередь, потому что поддельные переживания ему не нужны. Но и настоящего волнения от своих друзей он бы тоже не хотел. Сокджин всегда волнуется за него, хотя у него своих проблем и так дополна, и Мину потом будет стыдно за то, что он отвлекал его. С одной стороны, Юнги нуждался в том, чтобы его утешили. Тот же Сокджин сказал бы ему не унывать, что всё ещё будет. Может, Мин бы и не поверил этому, но слова родного для него человека действуют лучше всего, сразу возвращается ощущение нужности. Но он просто не хочет нагружать Кима.
Папе он сказал, что просто нехорошо себя чувствует, на что тот даже сам сказал ему отлежаться сегодня дома, даже пообещал отзвониться куратору, чтобы тот не думал, что Юнги без причины прогуливает. И прекрасно, что сегодня пятница, потому что он никого не увидит ещё и все выходные.
Правда в эти дни омега один на один останется со всеми своими мыслями, заставляющими заниматься самокопанием.
Как же Юнги боялся этого. Ведь знал же он, что
не надо. Не надо лезть туда, где однажды уже обжёгся. Будто бы предыдущего раза ему не хватило, чтобы понять, какой исход будет и во все последующие жалкие попытки отношений. Его бывший альфа вдоволь наигрался с ним и нашёл другого, теперь и Хосоку, кажется, тоже наскучил. Правда непонятно, почему телефон разрывался от его звонков, даже снова повеяло какой-то ложной надеждой. Но, наверное, Чон просто не рассчитывал, что всё закончится настолько быстро, может у него были ещё какие-то свои планы. Правда омега не намерен больше терпеть это вранье.
Юнги с самого утра не выходил из своей комнаты даже для того, чтобы просто что-то съесть. Он сидел на кровати с прижатыми к груди коленями, обхваченными руками. Он смотрел на зеркало, находящееся напротив него, и с раздражением признавался себе в том, что выглядит до невозможности жалко. Мин не может контролировать свои эмоции, слёзы сами собой текут по щекам, а громкие всхлипы невольно вырываются из груди. Юнги замечает, как всё перед глазами расплывается, а потом моргает несколько раз, снова замечая чёткую картинку. Правда противно ему наблюдать за тем неудачником, который смотрит на него в ответ. Отвернувшись от зеркала, он зажмурился, пытаясь себя сдержать, но надрывный плач вскоре вновь заполнил его комнату.
Час, два, три... Юнги не считал того, сколько он провёл в своей комнате, но бросая каждый раз свой взгляд на часы, он осознавал, что его день проходит впустую. Бессмысленный плач с безмерным количеством слёз, головная боль и ужасно опухшее лицо. Не в силах бороться с тем, как голова раскалывается на части, он решил выпить таблетку, которой ещё и не оказалось. В принципе, ничего не сделает его день ещё хуже, он просто сходит в аптеку и всё.
Чтобы не пугать проходящий мимо народ, он надел солнцезащитные очки и из-за чего пожилой фармацевт на него подозрительно косился всё время. Но Мину было как-то всё равно на то, кто про него что-то подумает. На обратной дороге он ещё и в супермаркет зашёл, покупая себе любимые чипсы и огромную упаковку с любимыми сладостями. Лучше он займёт себя тем, что будет бесконечно есть вредную еду, чем снова надрывать горло в бессмысленных истериках.
Подходя к подъезду, он замечает Хосока. Тот сидит на лавочке, смотрит то на подъездную дверь, то по сторонам. У омеги что-то ёкает внутри, он сильнее сжимает пакет и приостанавливается. Альфа уже замечает его, подрывается с места и идёт за ним, а Юнги думает, что это идеальный момент, чтобы решить всё раз и навсегда.
— Ты почему не в университете?
— Юнги, ты не отвечал на звонки, я волновался.. Что случилось? — Хосок осматривает его и замечает в руках два пакета, один из которых аптечный. — Ты заболел?
— Не надо за меня волноваться, со мной всё в порядке, — Мин начинает закипать, потому что альфа сейчас очень раздражает.
— Как не волноваться? Ты же мой..
Юнги пресекает то, что он пытается подойти к нему, не даёт договорить, вместо этого, повысив голос, произносит:
— Не твой, Хосок, больше нет. Я не позволю у себя за спиной трахаться со всякими бетами, а потом спокойно прибегать ко мне.
— Что?
— Прости, у вас ещё до этого не дошло, да? У вас, блять, пока что просто конфетно-букетный период и поцелуи в библиотеке? — Разводит руками он. — Просто пойми, Хосок, я не тот, кто будет терпеть такое снова.
Глаза Хосока расширяются и он даже не пытается перебить омегу, который продолжает что-либо говорить. Мин вскоре держит в руках телефон, на экране которой фотография Хосока и Чимина. Он поворачивает телефон экраном к Чону, чтобы тот всё прекрасно увидел.
— Я не требую объяснений на это, не нужно распинаться, что ты не виноват, что так получилось, такой бред говори кому угодно.
Юнги с такой силой жал на экран, что по нему расплывались цветные пятна. Понимая, что этого достаточно, он убирает телефон в карман джинс и поднимает пакеты, которые бросил в порыве злости.
— Юнги, послушай, это правда недоразумение... — Начинает Хосок, делая пару шагов к нему. — Ты же знаешь, что я люблю только тебя. Ты же моя пара.
Омега на мгновение растерялся как-то. Действительно.. Они же истинные. Как альфа может предать своего омегу?
Юнги сжимает в руке пакеты и не понимает своих чувств внутри. Это всё звучит так фальшиво..
— Я не знал, что ты такой наглый лгун. Я же тебе верил.. — С горечью говорит Юнги и рад, что на нём сейчас очки. Он вот-вот может разреветься.
— Я не целовал его! Чёрт, да это он поцеловал меня, дай объясниться!
— Какие нахуй объяснения, сам прикинь, что я должен подумать?
— Откуда у тебя эта фотография? — Перевёл тему разговора он.
— Это тебя не касается. Тебя больше вообще ничего не касается, что связано со мной. Катись к Чимину, думаю, тебе без разницы, с кем трахаться.
— Юнги! — Хосок хватает его за предплечье, ощутимо сжимая и дёргая на себя. — Послушай меня!
— Пусти! — Юнги чувствовал, что альфа сильнее сжимает руку и ему становится неприятнее.
— Выслушай! — Чон встряхнул его, чтобы он перестал твердить одно и то же.
— Больно, идиот!
Раздаётся звук звонкой пощёчины и Хосок наконец-то отпускает руку омеги. Омега отходит в сторону, а альфа прикладывает ладонь к щеке.
— Прости, Юнги... Я не хотел..
— После этого можешь вообще ко мне больше никогда не приближаться. Эти отношения ни к чему не приведут.
Юнги почти бежит к подъезду, а затем скрывается за дверью. Он до сих пор чувствует крепкую хватку на своей руке и потирает это место. Мин не будет закатывать из-за этого какой-то истерики и обвинять в том, что альфа якобы чуть не сломал ему руку, потому что это бред, но он всё же никогда не думал, что Хосок сделает ему неприятно физически.
***
По возвращению в университет Сокджин начинает терроризировать Юнги насчёт того, что у него случилось. Но Мин не рассказывает ему ничего, постоянно отмахивается, даже злится немного.
Несколько дней одно и то же. Всю грёбаную неделю Юнги терпит однотипные вопросы, почему он не общается
со своим альфой, который
почему-то тоже всё время невеселый.
— Хён, всё правда в порядке. Можно мы сами разберёмся с этим? — Спрашивает Мин немного с вызовом. Он не хотел говорить с другом таким тоном, но он правда очень расстроен и не хочет поднимать эту тему.
Сокджин расстроен. Нет, его не обижает то, как говорит с Юнги, глупо было бы дуться на это, потому что младший чем-то сильно опечален. Он лишь расстраивается потому, что Юнги ничего не рассказывает ему, держит все в себе и мучается один. Всё как в начале их знакомства, когда он был под впечатлением от расставания со своим первым альфой..
Вдруг подумав об этом, Джин нахмурился. Он просто подождёт, пока что-то станет более-менее ясно...
Даже если мы начнём отдаляться — всё будет хорошо
Тебе не надо волноваться ни о чём
Да, да, ни о чём.
В следующий раз я уж точно
Постараюсь понять твои мысли
