***
Путь в камеру превратился для Бамблби в настоящее испытание. Мало того, что напряжение в нейроцепи отдавалось нарастающей болью в каждый провод, каждый системный узел, превращая простые шаги в весьма неприятный процесс. Это ещё можно было терпеть. Очень мешало, что процессор постоянно барахлил. Порой Бамблби казалось, что происходящее вокруг нереально. Что он по-прежнему подключен к установке психокартикального соединения и это лишь моделирование ситуаций, как тогда было у Мегатрона. Он снова и снова давал команду на регулировку процессорной деятельности, стараясь не нарушить сложившуюся систему блокировки. На некоторое время это помогало, но тогда усиливалось напряжение в нейроцепях и новая волна боли. Спустя брийм одновременно с болью по нейроцепям стало постепенно нарастать возбуждение. ЭМ-поля развернулись и призывно запульсировали. Бамблби с удивлением почувствовал, что начал фонить. Соединительная система отозвалась отрывистыми импульсами. Дальше больше. Спустя ещё брийм он почувствовал, как внутри нарастает давление. Затем словно что-то лопнуло, и из-под паховой пластины выступили капли смазки. Бамблби испуганно замер, судорожно пытаясь остановить набирающий силу процесс, но лишь получил жёсткое ускорение в задний бампер и, не удержавшись на сервоприводах, упал плашмя. Долго лежать ему не дали. - Встать, автобот! – Раздался над ним голос конвойного, сопровождая приказ пинком. - В камере отдохнёшь. – Присоединился второй конвойный, подарив второй пинок от себя. Но едва ему удалось подняться на колени, как в коридоре прибавилось зрителей. - Смотрите-ка, что тут у нас, - послышался чей-то ехидный голос, - зрелище радующее оптику – стоящий на коленях автохлам. - Откуда взялось это чудо на Немезисе? - спросил чей-то грубый баритон. – И куда направляется? - В соответствии с приказом Нокаута, пленника переводим в камеру. – Бодро отрапортовал один из конвойных. – После возвращения Нокаута с задания, пленника надлежит вернуть в лабораторию № 3 для продолжения допроса. - Слышишь, Вортекс – «допроса»? Похоже, мы удачно прилетели. Неужели ты оставишь всё развлекалово медику? - Посмотрим, Свиндл, посмотрим. Всё-таки два цикла после сотни астроциклов отсутствия требуют осторожности и осмотрительности. Если Нокаут решил приберечь игрушку для себя – не стоит нарываться. Ему ещё Броула, а потом и Онслота ремонтировать. Но если Мегатрон разрешит, то… Бамблби почувствовал, как больно схватив за дверцу, его потянули наверх, понуждая встать на сервоприводы. Затем чьи-то грубые пальцы стиснув фейсплейт, заставили поднять оптику. - … то я буду рад пообщаться с тобой, гаечка. – Прошептал ему в фейсплейт… Вортекс. Бамблби замер. Им не раз при подготовке к разведмиссиям демонстрировали изображения этого меха. Это - точно он. Вортекс. Один из боевиконов, член гештальт-команды Брутикус. Но главное, что он слышал про Вортекса, это про его любовь к допросам с пристрастием. Праймус миловал от встречи с ним на Кибертроне. Неужели ему уготовано знакомство с этим садистом здесь, на Земле? Пытаясь не поддаваться панике, опустив голову, он двинулся дальше по коридору, стараясь не поднимать оптику, чтобы не встретится взглядом с заинтересованно оглядывающими его десептиконами, преодолевая боль, пытаясь из последних сил взять под контроль расходившуюся интерфейс-систему и свернуть едва ли не светящиеся ЭМ-поля. Это было совсем не просто. Команды корпусу и системам были совершенно противоположными. С одной стороны, надо было держать ясным процессор и анализировать сложившуюся обстановку. Но попытки разогнать процессор сразу ослабляли блокировки. И сразу же накатывала новая волна возбуждения. А едва он старательно блокировал интерфейс-систему и ЭМ-поля, процессор едва не отключался, функционируя на какие-то 20% мощности, способной поддерживать лишь основные функции. И вновь накатывало ощущение нереальности происходящего. Опять осторожная регулировка процессорной деятельности. Волна боли. И сразу скачком – нарастание возбуждения. Итак - по кругу. Под конец пути он был так измотан и физически и морально, что, отдав приоритет на блокировку интерфейс-систем, совсем не сопротивлялся, когда его втолкнули в камеру и, поставив на колени защёлкнули на шее стальной ошейник, прикреплённый к стене цепью. Дверь закрылась за конвоем, и камера погрузилась в темноту.***
Бамблби погасил оптику и обессилено привалился к стене. Но спустя клик тишину нарушил знакомый голос: «Эй, мелкий! Ты как? Функционален? Тебе что, тоже «повезло» оказаться невольным гостем на этом ржавом куске металлолома?». Бамблби удивлённо включил оптику и откалибровал её. В нескольких метрах от него полностью блокированный энергоцепями висел распятый Уилджек. Его корпус был помят, частично повреждён, и в подтёках засохшего энергона. Но фейсплейт украшала уверенная рэкерская усмешка. Искра Бамблби дрогнула. Он даже не мог решить для себя: немного приободриться, что он теперь не один и появилась пусть призрачная, но надежда на освобождение, или расстроиться, потому что… потому что… Видеть в оковах и ранах того, кто в последнее время не покидал его мыслей, будоражил чувства, являлся в подзарядных симуляциях, не смотря на отчаянные попытки запретить себе даже тайком мечтать о таком прославленном войне… - Эй, ты чего завис? Рассказывай, что случилось. Как там Балк? Мико? И вообще – что в мире делается? - У-иии? Би-и-ип, бип, и-и-и ? (Уилждек? Что… Что с тобой случилось? Почему тебя схватили?) – растерянно просигналил Бамблби. - Интересуешься как я здесь оказался? – Переспросил Уилджек с кривой усмешкой. – Ну, что же, расскажу. Когда я смотался от ваших «обличительных» взглядов, после наших с Микой разборок с инсектиконами, мне пришлось на некоторое время затаиться, что бы привести себя в норму, да и мой отбойник не мешало отремонтировать. Но за энергоном всё же требовалось делать вылазки. Вот примерно три-четыре цикла назад в одной из шахт встретил «родственничков» Хардшела, так те не преминули выразить всю радость от этой встречи. Спасибо «заклятому приятелю» Дредвингу, тот рядом оказался и приказал меня сюда доставить. Наверное, у десов сейчас много дел, так как обо мне похоже на время забыли, чему я несказанно рад. - Би-би-бип у-ии-у-и бип (Но почему ты не вернулся к нам?! Мы бы обязательно тебе помогли.) - Почему не вернулся? Ага, конечно! Да вы бы меня окончательно довели до полной блокировки своими нравоучениями о благородных целях отряда Прайма и обвинительными речами о недопустимости вовлечения белковых в разборки с десептиконами. Хотя на деле поступаете так же. Слушай, мелкий, тебе наверно сложно представить, что есть автоботы, готовые действовать в одиночку и решающие проблемы самостоятельно. А я так функционирую уже не один ворн. И не привык просить о помощи. Да и к тому же вы не звали меня. Бамблби почувствовал сильное смущение от рассказа Уилджека. Когда потребовалось, то рэкер по первой же просьбе пришел на выручку. А затем… Ведь они действительно, занятые поисками артефактов и другими важными делами, совершенно упустили из виду, что Уилджек может нуждаться в помощи. Никому, даже ему – Бамблби, даже Балхеду, не пришло в процессор поинтересоваться в течение орна – как дела у бесшабашного рэкера, настолько все привыкли к его неуязвимости. - Би-и-ип … (Прости…) - Да не парься ты! Лучше рассказывай. Твоя очередь. Бамблби вкратце «описал» прошедшие события, (мало ли, наверняка тут везде подслушивающие устройства), постоянно перебиваемый уточнениями и комментариями Уилджека, который с большим трудом понимал «речь» Бамблби. Выведенные из строя комлинки не давали возможности общаться по внутренней связи. Лечение Балкхеда. («Молодец малышка! Надёжный напарник».). Появление новичка, победа над Старскримом. («Похоже мех не промах. Неплохая помощь вашему отряду. А Балк значит меня хотел видеть в ваших рядах? Что же не позвал, шаркова железяка? Всё разрешения Прайма ждал?»). О омега-ключах Бамблби сообщил лишь то, что удалось узнать десептиконам. («Очень важный артефакт?! Тогда я вас понимаю – тут все думы будут только об одном…»). Ну и буквально двумя-тремя предложениями об обстоятельствах своего пленения. («Резонансным бластером шарахнул? Сочувствую. Сам на себе испытал его действие. Приятного мало. Говоришь, удалось прервать психокартикальное соединение и заблокировать пути к информационным файлам? Круто!»). - М-да! Весело! – Пробормотал Уилджек, дождавшись окончания рассказа. – А теперь стоит вернуться к «энергону насущному» - как быть дальше. Ты не кипешуй. Камеры слежения работают не постоянно. Я за эти циклы успел понаблюдать. Они включаются на пару кликов каждые четыре джоора. Наквинта десам сдалось каждый наноклик контролировать одинокого пленника. Странно, что тебя запихнули в эту же камеру. Нокаут наверно не уточнил, а вехиконы особо не заморачивались. А поскольку никто не ожидал ещё «гостей», то скорее всего процесс слежения перенастроить еще не успели. Сейчас наблюдение отключено. У нас есть как минимум три джоора. Можно говорить спокойно. Правда процессор надо как следует поломать, что бы найти выход. Мне до терминала не добраться, чтобы энергоцепи отключить, и тебе тоже не разгуляться. Бамблби на время беседы совсем забыл о позорном ошейнике и цепи, длина которой позволяла лишь стоять или лежать возле стены. Отойти от стены она не давала, разве что – отползти, да и то чуть-чуть. Он стал внимательно рассматривать цепь и крепление к стене. И вдруг радостно отметил, что одно из звеньев цепи было с небольшим дефектом. Один шанс из ста. Но стоило попробовать. Бамблби извернулся и постарался схватить скованными манипуляторами цепь. Потом рванулся корпусом вперёд, упираясь в стены сервоприводами. Рывок. Ещё рывок. Хорошо, что цепь обычная. Ну же, изо всех сил! Есть! Цепь лопнула. И Бамблби, подчиняясь закону инерции, пропахал всем корпусом пол камеры, едва не врезавшись в противоположную стену. Преодолевая терзающую корпус боль, Бамблби встал и, шатаясь, приблизился к терминалу. Немного помедлив, он примерился и ткнулся прикрывающей фейсплет частью шлема (подбородком) в сенсорные панели. Получилось! Энергоцепи отключились. Уилджек освободился от подвешенного состояния и довольно разминая манипуляторы и серво, разгоняя застоявшийся в магистралях энергон, подошёл к замершему возле терминала Бамблби. - Отлично, малыш! Вот теперь можно заняться более важными вещами. Например, попытаться свинтить отсюда наболт. – Уилджек дружески хлопнул его по плечу. Бамблби со стоном рухнул на колени. Рэкер с удивлением уставился на него, но через наноклик в его оптике отразилось понимание. Он почувствовал частично свёрнутые, рваные возбуждённые ЭМ-поля маленького разведчика, идущий от него недвусмысленный фон и, помогая встать, увидел красноречивые подтёки смазки на внутренней части бедер. - Эх, бедолага! И как это тебя угораздило? - У-уу. Бип. Иу-иу иу-иу . (Нокаут, гад квинтесонский что-то вколол мне. При этом, издеваясь, говорил про интерфейс. И, похоже, эта дрянь стала действовать). - Шлак! Похоже на синтетик-возбудитель. Только этого не хватало! Ладно, давай для начала попробуем снять блокираторы. – Уилджек повернул Бамблби спиной и попытался найти сенсор отключения. – Вот болт! Они отключаются только ключ-картой. Рэкер с раздражением попытался разжать или сломать блокираторы, но ничего не выходило. Чувствуя прикосновения Уилджека, корпус Бамблби начала сотрясать мелкая дрожь. Снова импульсы боли сменялись импульсами возбуждения. По кругу. Похоже, последнее усилие, предпринятое им для освобождения Уилджека, окончательно уничтожило остатки самоконтроля. Из под паховой пластины потекли новые струйки смазки. В разъёмах и портах интерфейс-системы горело и искрило, требуя подсоединения. Не важно с кем. Немедленно. Хотелось упасть перед Уилджеком, полностью раскрыться, предлагая всего себя и умолять... О Праймус! Что с ним?! Бамблби от стыда не мог даже оптику поднять на рэкера. Уилджек тем временем сосредоточенно размышлял, бросая мрачные взгляды на стоящего перед ним с поникшей головой Бамблби. Помедлив пару кликов, он тихо выругался, решительно подошёл к жёлтому автоботу и крепко схватив его за манипулятор, чуть выше локтевого сустава. - Времени мало! Но мы не можем двигаться вперёд, пока ты в таком состоянии. Ещё замкнёт в самый ответственный момент. Поэтому решаем проблемы по порядку. Быстро коннектимся. Перезагружаем тебя. Потом снимаем эти шарковы блокираторы. Потом выбираемся из камеры. А там… видно будет. Вопросов нет? (Вот действительно наглядный пример к выражению «Бойтесь своих желаний. Однажды они могут исполниться, но не так как вам хотелось». Интерфейс с Уилджеком! Но не так, совсем не так представлял Бамблби себе свой первый интерфейс с тем, о ком тайно мечтал. Ведь хотелось чувств, а не физического процесса, когда предмет страсти смотрит на тебя лишь как на досадную помеху.) Бамблби неуверенно попятился и разразился растерянной трелью: «Иу-у иуиу-и биб-би-би…» («Нет-нет, я потерплю. Надо выбираться. А там Ретчет своими приборами поможет снять напряжение. Ты не подумай, я рад. То есть, не то что бы рад, а не против интерфейса с тобой. Ну, в смысле помощи. Просто я никогда… Я не боюсь, но…») - Ну что ты «ломаешься» словно хрупкая фемка на первом свидании. – С раздражением буркнул Уилджек, с трудом понимая, что «бормочет» Бамблби и злясь на непредвиденную задержку. Ведь каждый клик на счету. Но не бросать же сознаковца, да ещё в таком беспомощном состоянии. – Я ещё и уговаривать тебя должен?! Это кому надо? А ну быстро откройся! Уилджек мгновенно провёл подсечку и, не обращая внимания на охнувшего Бамблби, неловко упавшего на скованные манипуляторы и дверцы, широко развёл ему сервоприводы. Сноровисто отщёлкнул паховые пластины себе и партнёру, игнорируя его возражения и попытки освободиться, быстро активировав свою соединительную систему, резко ввёл коннектор в порт Бамблби. Два громких крика раздались почти одновременно. Один – боли, когда корпус маленького автобота просто скрутило судорогой в манипуляторах рэкера. И, второй, полный сердитого изумления: «Бамблби?! Ты что – нулёвка?! Предупреждать же надо, кретин!». Но глядя в полную боли оптику своего невольного партнёра, одновременно при этом вспомнив робкие попытки Бамблби что-то объяснить ему перед конектом, он почувствовал себя грубым безискровым оплавком. Стало как-то непривычно совестно. Вот уж помог, называется. Чем он сейчас отличается от обычного насильника? - Ну, всё-всё! Тише. Сейчас боль уйдёт и станет легче. – Извиняющимся тоном произнёс Уилджек, несколько неловко обнимая и прижимая к себе Бамблби. – Постарайся расслабить системы. Терпи, автобот. Всё будет хорошо. Какое там расслабить! Все системы заклинило так, что Бамблби от боли едва вентилировал. И хотя смазки было более чем достаточно, стенки порта судорожно сжались вокруг конектора Уилджека блокируя малейшую возможность движения, а болевые ощущения начисто смели возбуждающий фон. Уилджек сердито прищурился. Нет, так не пойдет. Надо помочь мелкому расслабится. Иначе толку не будет. Силой доводить до перезагрузки не хотелось. Да и можно повредить его. Выдав шёпотом яркую рэкерскую тираду, вежливый смысл которой был «за что мне всё это, Праймус», Уилджек стал медленно поглаживать жёлтый корпус, аккуратно сбрасывая с кончиков пальцев маленькие заряды в стыки брони. Несколько искорок пробежало по коннектору, дразня и щекоча стенки порта. Волна приятных импульсов коснулась систем Бамблби. Ещё. Ещё. И ещё раз. Он слегка вздрогнул, глубоко провентилировал и чуточку расслабился. Уилджек перенёс внимание на жёлтые дверцы, раз за разом то с силой, то нежно, проводя по краям, и подавая более ощутимые заряды в стыки креплений. Аккуратно подключил пару штекеров и начал плавно генерировать напряжение. А затем подал первый пробный заряд по внутренним системам. Бамблби тихонько вскрикнул, дёрнулся, и, наконец, расслабив системы, ответил лёгкой вибрацией порта. Возбуждающий фон возвратился. Вздрюченная ранее нейросистема, радостно отреагировала, гася болевые сигналы и усиливая импульсы удовольствия. Рэкер довольно ухмыльнулся и начал медленные поступательные движения, проникая коннектором всё глубже и постепенно увеличивая напряжение, затем резко завершил стыковку, срывая оставшиеся пломбы и подсоединившись к внутренним разъёмам. Бамблби застонал, выгибаясь в манипуляторах партнёра, и отвечая лёгким откатом. «Ну, это другое дело. Есть контакт» - со смехом произнёс Уилджек, продолжая ласкать уже откликающийся на все его действия жёлтый корпус, подключая один за одним новые штекеры, забираясь в разошедшиеся стыки брони, теребя чувствительные проводки и продолжая равномерное движение энерго-импульсов внутри. Ответом ему были новая серия стонов и уже более-менее равномерные откаты. Стоны Бамблби звучали так трогательно, так волнующе, что Уилджек почувствовал, как неудержимо начинает заводится сам. Системы внезапно потребовали немедленной разрядки. Возбуждающий фон резко подскочил. И, чувствуя как в процессоре последние островки здравого смысла тонут в волнах возбуждения, сжав в объятьях стройный корпус, он задвигался всё быстрее и быстрее, вновь и вновь замыкая соединение, с силой всаживаясь в узкий порт, то ослабляя, то усиливая с каждым разом напряжение, с наслаждением ловя яркие откаты, с удовлетворением вслушиваясь в хриплые возбуждённые сигналы-крики, стоны, издаваемыми повреждённым воколайзером Бамблби. Казалось, что время замерло, а Уилджек вместе с Бамблби растворились в потоках удовольствия, всё ближе и ближе приближаясь к такой необходимой им перезагрузке. И находясь уже на самом пике, весь в предвкушении кайфа Уилджек с удивлением, а затем с некоторым испугом заметил, что его грудной отсек вдруг раскрылся сам по себе, и из камеры искры полыхнуло властным протуберанцем в сторону грудных сегментов брони Бамблби. Те, среагировав на беззвучный приказ, немедленно распахнулись, открыв искру ослепительно белого сияния. Всё тёмное помещение камеры оказалась залито невероятно ярким светом, который притягивал, звал, манил, обещая невероятное наслаждение. Не ответить на этот безмолвный и прекрасный призыв казалось кощунством. С наноклик побалансировав на грани реальности, Уилджек, сам себе поражаясь, подался вперёд, склоняясь к практически уже отключившемуся юному боту. Обе искры рванулись навстречу, вспыхивая с новой силой, сливаясь друг с другом, и обрушивая обоих автоботов в такую восхитительную, желанную перезагрузку.***
Первым пришёл онлайн Уилджек. Чуть приподнявшись с корпуса оффнутого Бамблби, он всмотрелся в его фейсплейт. Фейсплейт маленького автобота хранил выражение радостного удивления. В груди рэкера полыхнула искра. Уилждек вздрогнул, резко встал, произведя наконец расстыковку, привёл в порядок свою броню и, отступив подальше от корпуса автоботского разведчика, провел слегка дрогнувшим манипулятором по фейсплейту: «Что же я натворил? Идиот! Ошибка Праймуса! Почему вдруг утратил контроль? Зачем спровоцировал слияние искр? Ведь Бамблби новичок в интерфейсе, да ещё находился под действием возбудителя. Он не мог оценить ситуацию. Мог только лишь подчиниться. И теперь… И что теперь делать с образовавшейся связью искр, с нежданным, ненужным соузником?» Уилджек расстроено покачал головой: «Вот попал, так попал! Тут он почувствовал, что Бамблби приходит онлайн. Впервые за свой актив Уилджеку пришлось ощутить присутствие другого сознания внутри себя! Отголоски чувств. Какого-то особенного тепла. И … Радости? Он удивлённо уставился на Бамблби. Тот пошевелился, включил оптику и попытался сесть. Не сразу, но ему это удалось. Бамблби прислушался к своим ощущениям. Немного больно, но приятно! Он запустил диагностику. Системы радостно отрапортовали, что они в норме. Нейросеть немного потряхивало остаточными уколами боли, но она отзывалась, работала. Процессор всё контролировал. Порядок! Он тихонько провентилировал и поднял оптику, встретившись взглядом с Уилджеком, и тот готов был поклясться Праймусом, что прочёл в этом взгляде любовь, счастье, нежность, через мгновение сменившиеся на растерянность, смущение и печаль. Уилджеку стало даже как-то жаль, что произошла такая резкая смена чувств. Тем не менее, он спокойно подошёл к пытающемуся встать Бамблби, аккуратно поднял его на сервоприводы и, слегка приобняв за плечи, с доброй усмешкой произнёс: «Ну, с первым коннектом тебя, мех! Как ты?». Бамблби вспыхнул, закрыл забрало шлема, но поборов смущение, поднял оптику и, глядя в оптику рэкера, тихо, но твёрдо просигналил: «Бип. Уи-оо-и. Бип». (Всё в порядке, Уилджек. Переходим к следующему пункту плана?). Он повернулся спиной к рэкеру, подставляя блокираторы.