Восточный цветок

Смятая и порванная простынь. Резкие и грубые движения бедер об чужие. Блестящий пот и капли крови по коже. Томные и болезненные стоны. Тэхен устал сопротивляться, устал царапать, кусать, кричать. Горло, которое и так болело, рвало на части. Он ведь даже с воспалением находил силы кричать. Но сейчас их нет. Вообще нет. Они пропали, испарились, кончились, иссякли. Чувства, силы, желание. Хотя было только одно, единственное, за которое омега и держался. Что бы все наконец-то прекратилось. Что бы его в конце концов ждал долгожданный покой. Только тот все не наступал. Его не было! Не было покоя! Где?! Где он?! Когда закончится этот ад?! А главный мучитель, Демон, не собирался прекращать. Он наслаждался. Все больше и больше. Пак с жадностью облизывал собственные пухлые губы, смотря на покалеченную спину. Прикрывал глаза в наслаждение и учащенно дышал. Наматывал волосы парня под собой на кулак и упивался чувством власти над ним. Демон глубоко втягивал пропитанный кровью воздух и грубо стирал не высохшие дорожки слез с лица Тэ. Омега лежал на животе, боясь повернуть голову, боясь встретиться со змеиными глазами. Те сжирали его, рвали на части. Кровь его красную и сладкую пустить хотели, лишь бы видеть чужие мучения. А кровь чужую король увидел, почувствовал и жадно втянул в себя, пропуская цветочный аромат крови парня под ним. Нежные стенки потрескались от грубого напора мужчины, и кровь размазывалась по бедрам. Она немного притупляла боль, движение были чуть менее сухими и Тэхен даже усмехнулся мысли, что кровь выступала смазкой в этом мерзком соитии. Пак бёдра выше приподнимал, применяя всю свою немалую силу, игнорируя то, что омежьи ножки не могли удержать тело, они разъезжались в стороны. А Чимин будто не видит, упрямо продолжая своё дело. Для альфы это молодое тело как сладкое вино. Как лучший заморский подарок. Тело Тэхена мягкое, бархатное, не сравнится с кожей тех шлюх, которых он трахал во дворце. Она особенная. Немного смуглая. И сколько удовольствия он получал от каждого удара. Видеть как огромные синяки и увечья становятся частью мальчика, подарок от самого Бога. А-ха-ха, если таков есть. Если да, то он готов молиться ему каждый день, лишь бы продолжать «украшать» хрупкое тело. А Тэхен с каждой минутой понимает, что Бога нет. Его нет, раз он не спасает его. Раз даёт ему пройти через все это. Или на душе его лежит грех? Ткань впитала в себя его соленые и горькие слезы. Те не отстираются. Они впитались в ткань оставляя свой след навсегда. Его не видно, но Тэхен знает, что частица его боли и мучений будет с ним навечно. В тело все вбивались и вбивались, и даже возбуждение, которые было вначале, из-за неопытного тела, исчезло. Он будто ничего уже не чувствует. — Мой цветочек заскучал? — в голосе сладкий яд, что капает на кожу и портит её. Чимин переворачивает омегу к себе лицом, не особо церемонясь и нежничая. Чужая рука грубо сжимала тонкие запястья, вторая до синяков сминала кожу на щиколотке. Демонические глаза, в которых лишь тьма клубилась и в жгуты заворачивалась пристально смотрели на бедра Тэ. Кровь стекала на бедра и простынь, пачкала кожу Чимина, альфа не мог отвести взгляд от этой безупречной картины. Как же красиво. Тэхен ничего не ответил, смотря тяжёлые бархатные шторы. Не хотел смотреть в глаза змею, Демону. Ведь это была ловушка. В неё попадёшь, не сможешь выбраться. Потонешь, в муках умирая. А Тэхен жаждет быстрой смерти. Хочет к своим родителям. Он ведь так скучает. Ведь он такой ребёнок ещё. - Ну, ничего, сейчас тебе не будет так скучно, радость моя, - хмыкнул тот, отпуская чужие ноги и отходя в сторону. Тэхен вздрагивает, когда слышит ласкательное имя из этих уст. Он не знает чего ждать. Чимин подошёл к большой тумбочке, которая стояла около стены. Он открыл ее и ласково начал проводить пальцами по вещам, которые были внутри. Кожаные плетки, пробки разного размера, ножи, иголки. Чугунные тяжёлые наручники. Альфа выбирал долго. С умом. Что же из этих «игрушек» больше всего понравится маленькому принцу? Он долго и тщательно выбирал, стоял сильной спиной к омеге. Тот с каждой пройденной секундой начинал бояться больше. Страх парализовал. От этого альфы стоило ждать все что угодно. А что именно он не знает. От этого еще хуже. Не знание будущего. Вот что пугает. Тэхен закрыл глаза. Он старался не думать. Все равно, хуже чем есть быть не может. И так унижен, растоптан, уничтожен. Только омега всем своим телом чувствовал, что Демон вернулся, стоит над ним, издевательски смотрит. И ничего не делает. Совершенно ничего. А это пугает ещё больше. Сердце от страха билось как бешеное. От чувства страха и незнания. Проходит не понятно сколько времени. У Кима внутренние часы сбились, он не может считать. И вдруг на тело что-то падает. Горячее, обжигающее кожу, но боль сразу затихает. Потом это происходит снова и снова. Мальчик открыл глаза и уставился на вытянутую руку, которая держала большую свечу. Та была наклонена, чтобы воск падал прямо на его тело. Капля за каплей. Он взглядом проследил за этим. Воск обжигал и сразу засыхал. Только кожа красной становилась. Боль эта была неприятной. Но терпимой. И Пак это знал. Прекрасно знал. Он обожает играть со своими жертвами. И Тэхен далеко не исключение. Рука начала двигаться вниз. Воск попадал в пупок, потом на порезы, которые были на омеге. Тот наконец-то вскликнул. Когда воск попадал на рану, это была невыносимая, бьющая в мозг боль. Он кричал, плакал, был готов молить мучителя, даже целовать его ноги, лишь бы его порезы не трогали. Так больно. А мучитель переходил с раны на рану, спускаясь ниже. Чужие крики ласкали его уши. Как пение ангелов. А воск все капал на бедра, на ноги. Пак будто не хотел оставлять кусочка открытой кожи. Хотел, чтобы все участки потерялись в обжигающих каплях. А Тэхен губу закусывал, чтобы перестать кричать, перестать приносить этому человеку удовольствие от его сорванного голоса. Вкус собственной крови ощущался на языке. Противный, железный привкус. Одна капля потекла по подбородку. Взгляд Чимина проследил за ней, наблюдая как капля продолжила свой путь по тонкой шее. Хотелось провести языком по кровавой дорожке. Такой маленький, такой беззащитный. Так и хочется сломать. Хах, растоптать и разрушить. Да. Такое сильное желание. Свеча падает на каменный пол. От холода, исходящего от него, огонь потух. Хорошо, что та не упала на звериную шерсть. Но альфе было плевать на это. Даже если бы сгорели, то они оба. Омегу он унесёт с собой. Но, не сейчас. Еще рано. - Мне нравится твой взгляд. Такой напуганный, пытающийся спрятать этот страх, - мужчина говорил медленно. Тянул гласные. Наводил еще больший страх на ребенка. Пугая его, заставляя вздрагивать от каждого произнесенного слова. - Но все равно, лежащий покорно подомной. Правая рука медленно поползла вверх по телу, невесомо касаясь кожи. Чужой живот подрагивал от этого. Длинные пальцы иногда, на совсем немного, задерживались около застывшего воска нажимая на эти капли. Пучина отчаяния затягивала Тэхена в свой водоворот. Пак прекрасно знал куда давить и что говорить. Каждый раз, когда он пытается преодолеть себя и свой страх, уверяя, что все будет хорошо, король рушит его попытки. Каждая фраза рушит его снова и снова, увеличивая то мерзкое чувство. Дерзкий взгляд сразу становился запуганным. Бедный, бедный маленький цветочек. - Ты мне напоминаешь своего папу, - склонив голову к правому плечу продолжил альфа. Рука остановилась около шеи. Большой палец размазал присохшую кровь по коже, оставляя мерзкие разводы. - Такой же красивый. Чимин говорил без усмешки, без издевки. Говорил чистую правду. Его папа был красивым. И он сам и его младший брат переняли эту красоту себе. Только, красота погубила их родителя. Тот всегда знал, что красивый, что может крутить альфами. Что может с помощью своей внешности обеспечить свое будущее. И вот, обычный военный не был для него пределом мечтаний. А вот сам король... - Хватит... - прорезался хриплый омежий голос. Тот сам не знает, как он смог хоть что-то выдать из себя, но слушать про своего родителя из этих уст было противно. - Ты не имеешь права говорить про моего папу... За что ты так нас ненавидишь? Что моя семья тебе сделала? За что ты их убил?! Омеге было жизненно важно знать ответ на этот вопрос. Необходимо. Душу готов продать за правду, за ответ. Чимин хрипло засмеялся, будто в его словах было что-то смешное. Тэхен не понимал, он немного нахмурился, чувствуя хватку на своей шее. - Я имею право говорить про него, так же как и ты, - наклонившись прошептал альфа. - Ведь у нас одна кровь, братик. У Тэхена сердце упало, оборвалось от осознания. Страх, тревога, отчаяние, непонимание. Что, как? Он ослышался? Да, он точно ослышался. Этого не может быть. Он нагло врет. Чимин с удовольствием наблюдал за тем, как чужие глаза округляются, зрачки увеличиваются. Как щеки стали красными и как из глаз полились слезы. Тэхен еле заметно мотал головой из стороны в стороны, не собираясь соглашаться с чужими словами. Он всего лишь хотел узнать причину ненависти. - Ты... врешь. Альфа смотрел прямо в большие глаза. Тэхен не видел в них и капли насмешки, они были серьезные. Слишком серьезные, что ему совершенно не нравилось. Нет. Нет, нет. Нет! Этого не может быть. Не может, черт возьми! Как, как так вышло?! Совокупление с собственным братом! Грех, какой же грех на его душе! Бог не простит его за это. Не простит. Он сам себя не сможет простить. Тэхен отказывается принимать эти слова. Это ложь. Папа был замужем только за отцом. Это его единственный брак. А он, единственный ребенок. Папа ведь обязательно бы рассказал о брате, так ведь? Так ведь?.. Омега задергался в чужих руках, пытаясь вырваться, только хватка на шее стала еще более стальной, не давала пошевелиться, только приносила еще больше боли. А у Пака все игривое настроение исчезло. Играться перехотелось, у него было только одно желание. Ткнуть этого ребенка лицом в жестокую реальность, показать, что его любимый папа не такой, каким он его представлял. Что его родители не такие, какими он их представляет. Жестоко показывать ребенку, что придуманный им ангел оказался демоном. Яблоко от яблони. У Чимина плохие гены. Но не Чимину говорить о жестокости. Ему не жаль. Совершенно не жаль. - Не вру, - ответил он. - Хочу тебе рассказать интересную историю, цветочек. Хватка на горле была все такой же сильной и крепкой. Только большой палец поглаживал кожу, когда сам омега затаил дыхание, боясь вздохнуть. Страх, как змея, полностью его обвил, пуская в него яд. Тэхен боялся, что каждое чужое слово будет для него как удар ножом. Что кровь его будет течь без остановки, пачкая и так кровавые руки короля. А тело его как шкура, которой укрывался альфа, будет лежать также. - Люди, слепые существа. Они видят своими ушами, игнорируя другие чувства, которые у них есть. Стоит человека задобрить красивыми словами, рассказать шутку или признаться в любви, то все. Считай он твой навсегда. Но при этом они игнорируют поступки, считая их не такими важными, - он на минуту замолчал, будто вспоминал что-то очень неприятное для него. Тэхен почти не дышал, боялся вздохнуть. flashback Мужчина возвращался тогда с очередного военного похода. Весь город встречал их, героев своих земель. Дети, омеги, альфы, старики. Даже королевская свита. Все улюлюкали, радовались и пели песни. Это был тёплый и яркий день. День возвращения их солдат, живыми и почти невредимыми. Победа! Счастье. Одни улыбки на чужих устах. Но Пак Енки хотел увидеть только одно. Точнее одного. Того самого милого и любимого омегу. Он пытался разглядеть его меж всех остальных. Глаза цеплялись за каждую светлую макушку. Сердце начало болеть от страха, что омеги тут нет. Что тот решил не отвечать взаимностью. Или вообще уехал в другие края. Енки, перед своим уходом отдал омеге своё кольцо, которое получил от своего папы. Он взял у омеги обещание, что когда он вернется и на безымянном пальце парня будет это кольцо, то они организуют помолвку. Светловолосый омега смотрел на него своими ореховыми глазами так откровенно чисто и доверчиво, что альфе на тот момент оставалось только оставить поцелуй на его открытом лобике и уйти на долгие два года. И вот. Осталось только встретить его. Енки будет рад просто встретиться с ним взглядом. Пусть даже омега не ответит ему взаимностью. Пусть, ему надо только встретить его, узнать, что здоров. Молодой человек почти отчаялся. Лиен был омегой красивой. Самой красивой во всем государстве. За ним бегали многие альфы, ухаживали и дарили подарки. Альфы, которые намного влиятельней его самого. Поэтому, будет понятно, если Лиен выберет другого. Но, он выбрал его. Лиен стоял чуть подальше, ближе к королевской свите, потому, что другого места не было. Он нервно перебирал пальчиками ткань кофты, а на безымянном пальце правой руки было кольцо. То самое кольцо, которое Енки узнает из тысячи. Лиен был таким маленьким и таким красивым. Он подрос за эти два года, но не сильно. Лицо альфы засветилось от счастье, а сердце пропустило удар. Возможно два. Лиен. Его Лиен. Любимый Лиен. Из дома шли приятные запахи еды. Енки периодически поглядывал назад, чтобы увидеть своего мужа на кухне. Мужчина залюбовался им. Такой красивый, любимый, только его. Уже только его. Омега, который почувствовал чужой взгляд на себе, смущенно поднимал свое личико и ярко улыбался мужу. Так любимо и счастливо. Енки не мог желать жизни лучше этой. Просто не мог, потому, что лучше не может быть. Пару недель назад местный лекарь оповестил их радостными новостями. У них скоро будет пополнение. Лиен носит в себе их ребенка и примерно через полгода тот появится на свет. Енки был на седьмом небе от счастья. Омега тоже. * Когда Чимин родился, семейная пара смогла по-настоящему почувствовать себя семьей. Просыпаться посреди ночи, потому что малыша надо кормить, также из-за этого не спать. Переодевать его, гулять с ним. Ночью тихо и медленно заниматься сексом, чтобы не разбудить маленького альфочку. Чимина любили все. Отец, папа, соседи. Он жил в тепле и любви и с каждым днем ребенок ощущал это все больше и больше. Когда Чимин подрос, папа читал ему на ночь сказки и целовал в пухлые щечки. Ребенок в ответ счастливо улыбался и ложился спать. А утром прибегал в родительскую спальню, запрыгивая на родителей, будя их. Но, счастье длилось не долго. Ребенку казалось, что оно было мимолетное. В какой-то момент, папа перестал быть таким улыбчивым. Улыбка была выдавлена через силу, не так как раньше. Яркие и солнечные дни, превратились в серую рутину, даже в глазах ребенка. Папа почти не появлялся дома, ходил раздраженный и часто кричал на отца. Тот же ходил поникший. Сыну он говорил, что папе просто очень грустно поэтому он так себя ведет. Скоро это пройдет. И Чимин верил. Он собственноручно собирал полевые цветы. Маленькие ручки были из-за этого перепачканы в земле. Но несмотря на это, он бежал к папе, чтобы подарить их. Тот без особого желания принимал подарок, даря ребенку дежурную улыбку. Чимин пытался игнорировать это, холод в глазах. Папа... он ведь до сих пор любит его, да? Но ночью, он все равно плакал в подушку, так как до этого видел собранные им цветы разбросанные на заднем дворе. Потом папа перестал читать ему сказки на ночь, целовать его и хоть как-то обращать внимание. Он перестал ночевать дома, а когда появлялся, Чимин не мог узнать собственного папу. Тот приходил в дорогих шелках и тканях, на руках блестели красивые камушки, которых до этого Чимин никогда не видел. В один день, когда солнце уже было за горизонтом и пришла ночь, Чимин один ждал родителей. Дома было пусто, только шел шум с улицы. Чимин тогда закутался в тёплое одеяло и сидел на кухне. Он ждал. Ждал когда хоть кто-нибудь придёт. Живот урчал из-за голода. Он никогда ещё не был в такой ситуации. Родители его не оставляли его одного. Ведь в доме так пусто... темно... и холодно. Чимину не хватает папиного тепла. Дверь резко открылась. Послышался шум, звон, громкий голос. Маленький Пак резко встал и со страхом спрятался за стенкой, между кухней и коридором, и одним глазом смотрел, что происходит. На полу лежал отец, а над ним стояли двое мужчин в королевских доспехах. Охранники самого короля. Чимин действительно ничего не понимал. Не понимал, что говорят те мужчины, почему отец лежит на полу. Не понимал, почему те кричали на него, почему ударили. Все было так непонятно и пугающе. Когда те ушли, он подбежал к нему. - Отец... Енки приподнялся, и улыбнулся сыну. Через боль, через силу. - Не плачь, Минни, - обняв его и крепко прижав к груди, прошептал мужчина. Чимин ревел, громко, в голос. Плакал и плакал, оставляя соленые разводы на рубашке родителя. - Папа... хочу к папе... - ребёнок скулил, просил, умолял. Чимин, как и учил его когда-то папа, молился Богу о здравие и благополучие. Сейчас ещё он молил о скором возвращение папочки домой. Чтобы тот обнял, как отец, шептал на ушко, что все хорошо и их больше никто не тронет. В ответ была тишина. Даже Енки молчал, ничего не говорил. У него дыхание затаилось. Как, как сказать Чимину правду? Он не может обманывать его. Не может лгать. -Минни, папа... он больше не придёт, - эти слова давались так тяжело, так больно и через силу. Сердце так болело и разрывало душу. Раз ему, взрослому альфе, так больно, что же будет с Чимином, у которого не такая сильная психика. Бог ответил на твои молитвы, Чимин. Только не вернул он его, а забрал. Навсегда забрал у тебя. После этого, ничего в их жизни светлого не осталось. Енки пытался быть сильным, часами смотрел на простенькое кольцо, которое сам отдал Лиену несколько лет назад.. Тот оставил его на столе в их общем доме. Точнее уже не общем. Тут ничего не осталось от Лиена. Тот совершенно забыл о бывшем муже и собственном сыне. Чимин не хотел в это верить, пытался убедить самого себя, что все будет в порядке и папа вернется. Но, шло время. Чимин рос, а папа так и не вернулся. Чимин перестал верить. Вскоре после этого, когда Чимин был уже постарше, отец оживился. У того появилось второе дыхание. Он начал жить, а вместе с ним и младший Пак. Тот был благодарен Богу. Чимин в него опять поверил, потому, что тот дал им еще один шанс! Шанс на счастливую жизнь! Миндже стал для него папой. Настоящим и любящим папой, который подарил ему то самое тепло, которого ему не хватало. И главное отец. Он стал снова счастливым. Даже больше, чем был когда-то. После у Чимина появились два любимых брата омеги. Светлые и до безумия красивые. Большие глазки, пухлые губки, альфочка влюбился в них с первого взгляда. Маленькие лучики света в его жизни. Он всегда-всегда будет оберегать их. И папу! И отца, хоть тот и сильный. Только, знал бы, чем закончится их жизнь, оберегал бы их лучше. Прошлое всегда возвращается тогда, когда о нем забываешь. Чимин действительно забыл ту боль предательства от собственного родителя, почти забыл его самого. Он был действительно счастлив. Но, прошлое само пришло к ним, решив разрушить все то самое светлое. Сам король, тот, который стал новым мужем Лиена, решил отправить их семью в ссылку. В кромешный холодный ад. Там, где солнце не греет, а холод превращает твое сердце в лед. - Пак Енки, Вы обвиняетесь в измене государства и попытки нападения на королевскую семью. Точка. Конец предложения. Конец жизни. Чимин рассказывал все с такой ненавистью и злостью, что яд слов медленно проникал в самого Тэхена. Тот плакал как маленький ребенок, хотел звать папу, кого-нибудь, чтобы помог ему. Так больно, так страшно. Ему было страшно. Папа... он не хотел верить в это. Не хотел думать, что его папа действительно такой. Не хотел. Он плакал, зная, что его слезы и мольбы ничего теперь не значат. Что Чимину его просьбы прощения не нужны. Ему нужны его родители, братья, но не все это. А Тэхен ничего вернуть не может. А Бог тем более. Бог не отвечает на молитвы. Бог не слышит. Бог хочет, чтобы каждый отвечал за свои грехи. - Но... - почти не шевеля губами, шептал омега, кроме его самого никто не слышал зов. - Дети... не должны отвечать за грехи родителей... Не должны, но они отвечают. Будут отвечать, пока небеса не решат иначе. И Чимин когда-то ответит за свои грехи, которые он совершает прямо сейчас. Но это будет потом. Не сейчас. Раз Господь решил не пачкать свои руки, это сделает сам Пак. А за это он заплатит потом. Когда расплата будет завершена. * Омеги разных возрастов сидели в одном помещение, складывая ровно ткани. Слуги, наложники. Не важно, они все рабы. Хосок не мог сказать, что ему что-то не нравится. Наоборот, это скучная работа, которой заставляют их заниматься, чтобы не ленились. А вот Хо наоборот, пытался не заснуть тут, потому, что это жутко скучно. Он медленно складывал вещи, пока к нему не подошел его наставник, садясь рядом. Тот то же начал перебирать ткани, аккуратно складывая в сторону. - Это для кого? - тихо спросил младший. - Отдам швее, что-бы сшил одежду мальчику, - ответил тот, не обращая внимания на удивленное лицо рыжего. - Не смотри на меня так. - Почему ты с ним так возишься, а, Сокджин-хен? - не скрывая удивления продолжил тот. - Он ведь всего лишь пленник. Ты ему ничем не можешь помочь. Он не в милости у короля. Мужчина молчал, пытаясь найти слова. - Он ребенок, Хосок, - Сокджин повернулся к нему лицом, смотря в чужие глаза. У Хосока от этого взгляда прошелся холодок по спине. - Ему нужна помощь, потому, что по другому он не сможет выжить тут. И тот, кто сможет помочь ему, это ты. Помоги мальчику, как когда-то помогли тебе. На этом он взял выбранные ткани и ушел прочь, оставляя омегу наедине, в своем мире, вместе с тканями. А Хосоку эти слова слишком запомнились, эхом отдаваясь ему в голове.