Боец Грин-де-Вальда

      Борис Николаевич Романов, он же Махмуд-Джафар Гаджиев, особенно не любил две вещи — своё русское имя и своего отца. Если раскрывать этого юношу чуть пошире, то он — маг-полукровка, наполовину русский и наполовину азербайджанец по национальности и уже давно решил, что его жизненный путь — преподавание Историю Магии в Колдовстворце. Вернее, вначале он хотел сделать блестящую научную карьеру в какой-нибудь престижной академии Истории, но затем все академии на Земле попали глубоко в кармашек к одной из мировых сверхдержав - коммунистической или великомагической. Это был худой и смуглый мальчуган с чёрными прилизанными волосами и ярко-синими глазами. Он жил в старинном русском (уже, конечно, не совсем, но об этом позднее) городе Тамбове, учился в уже упомянутой Магической Гимназии Колдовстворец и имел довольно среднее мнение и о Геллерте Грин-де-Вальде, и о коммунизме.       Отец парня — Николай Александрович Романов, чистокровный русский маг, многим известен как генерал Романов. Происходил из какой-то боковой ветви вампирической императорской династии Романовых. Пока ходил в звании капитана Красной Армии, служил в Азербайджане на положении чекиста, встретил там красавицу Лейлу Ибрагимовну Гаджиеву, у них возникла взаимная любовь, потом скорое тихое бракосочетание и переезд в Тамбов. Затем чувства Лейлы поутихли по одной простой причине — она поняла, с кем связалась. Николашка — эгоист с кучей предрассудков и дворянскими загонами, готовый часами вылизывать начальству пятки и то, что повыше, ради продвижения по службе и новых привилегий. Не сильно он обрадовался, узнав, что Лейла — полукровка, да ещё и сквиб. Через полгода после свадьбы она уже была у Николая Александровича на положении рабыни. Генерал Романов в своей жизни не любил никого, тиранил жену и сына, а соседи давно уже называли его предателем. В свое время после заключения Пакта о Дружбе и Ненападении между СССР и ВМД вожди держав в знак доброй воли решили создать в державах друг друга своеобразные "витрины режима" - по одному городу на своей территории они отдавали в управление представителям соседней империи, разрешали гражданам переходить в гражданство соседней империи на территории подобного города. В таких городах селили "сливки режима" - ученых и энтузиастов, обласканных властями, дабы показать превосходство своей идеологии. Архимагистру Грин-Де-Вальду в пользование передали Тамбов, товарищу Сталину же - Восточную часть Берлина. И хоть теперь переход в другое гражданство не воспрещался законом, соседи поступка Романова не одобрили - а он тем временем усилиями своего вертлявого язычка быстро продвинулся по карьерной лестнице, получил генеральские погоны и привлекательную должность Управляющего Вольным городом Тамбов (ну, вы наверняка понимаете реальную степень этой "вольности")       Лейла Ибрагимовна Гаджиева, мать Романова-младшего, была очень красивой женщиной. У неё были зелёные глаза, чёрные волосы и красивая смуглая кожа. Любой творческий человек мог бы сказать, что «она взяла всю красоту Востока». Но, к сожалению, её муж не был творческим человеком, поэтому про неё гораздо чаще говорили: «Позор клана Романовых! Ни капли магии, в старые добрые времена холопье положение ей бы в радость было!». Это было обидно, ведь она была доктором наук в сфере английского языка. Лейла жила с нелюбимым мужем-тираном, воспитывала любимого сына и жила в закрытом от остальной России магическом уголке. Подруг у неё не было, да и где бы им взяться среди жён всяческих чародеев и патрульных, орущих на каждом шагу: «Ради общего блага!». Но Гаджиева с самого детства была гордым и независимым человеком, и поэтому с гордость несла свой крест рабыни и «ненормальной» сквибки.       Как уже можно было понять, хорошо жилось в семье Романовых только генералу Николаю. Но в жизни юного Махмуда была одна радость — это Тамбов. Крупнейший в России исторический памятник привлекал юнца всем — не стоит даже и пытаться перечислить. Молодому Гаджиеву очень не хотелось отсюда уезжать, поэтому ему сильно не понравится то, что сегодня произойдёт.       Этот субботний вечер ничем не отличался от всех предыдущих. Махмуд как раз вернулся домой из Колдовствотворца на выходные. Он даже не подозревал, что больше в магическую гимназию он не вернётся.       В комнате родителей горел свет. Странно — обычно в это время отец уже спит. Оттуда доносились громкие звуки жаркого спора — тоже странно, ведь обычно горе-генерал просто орёт на жену. С чего это им приспичило спорить? — И вовсе я не ору! Наш дом здесь, в Москве, в столице России. А не в окрестностях Лондона, где нам придётся провести всю оставшуюся жизнь! — Ты вообще меня слушала или ты это не умеешь? У меня появился шанс войти в Кабинет Верховного Мага! Я займу пост в СОВЕТЕ МАГИСТРОВ! ПОСТ ГУБЕРНАТОРА ПРОВИНЦИИ ВЕЛИКОБРИТАНИЯ И ПОЖИЗНЕННОГО МАГИСТРА! Ты прекрасно знаешь, как я этого ждал всю свою жизнь. — НЕТ! Мы никуда не поедем. Здесь у нас есть всё, что нужно, — произнёс Романов-младший, вбегая в комнату.       Ну это уже слишком! Вначале он портит жизнь молодой амбициозной азербайджанки, затем поступает на службу к психопату, устроившему мировую революцию «ради общего блага», а теперь ради очередного повышения он готов сломать жизнь всей семье, перевезя её в Англию!       Родители повернулись к сыну. На лице матери было видно крайнее недоумение, на лице отца же напротив — злость. — Не вмешивайся туда, куда не просят. — пока что мягко и спокойно ответил Романов-старший. — Тебя совсем не волнует, что думают другие? Ради чина готов лизать пятки, а ради семьи и пальцем не щёлкнешь! — с возмущением сказал Махмуд.       Лицо отца побагровело. В нём выражалась уже не злость, а ярость, смешанная с отвращением. — Как ты с отцом разговариваешь, щенок? — А почему мне нельзя так с тобой разговаривать?! — перешёл на крик Махмуд. — Плевал на меня, на мою мать всю свою жизнь, а мы к тебе должны относиться как к святому? Ты знаешь кто? Самый обыкновенный МУДАК!       Дальнейшее произошло слишком быстро и просто, без длинных речей: генерал Романов выхватил палочку и запустил в сына Круциатус, от которого тот едва увернулся.       Такой дуэли Лейла Ибрагимовна не видела никогда, да и вряд ли кто-то видел дуэль отца и сына. Вся дуэль состояла из Проклятий генерала, Оглушающий и Обезоруживающих заклинаний Махмуда и периодических плаксивых оров Лейлы Ибрагимовны. В какой-то момент Махмуд чуть не потерял палочку, но в тот же момент генерал полетел в стенку. Борис-Махмуд злорадственно хохотнул. — БОМБАРДА! — прорычал Романов-старший, вкладывая в заклятье всю свою злость на «неразумное дитя».       Конечно, голова у Махмуда не разлетелась на куски (помогли наложенные в детстве материнскими знакомыми Охранные Чары), но вот нос был сломан точно. — Чтобы больше я от вас такого не слышал. — сказал генерал, хватая жену за волосы и швыряя на пол. — Не вам указывать, что мне делать.       Лейла Гаджиева упала на пол, рыдая у тела сына, теряющего сознание. — Мы едем в Лондон, хотите вы этого или нет. Грин-де-Вальд и я не будем слушать ваши сопливые отговорки.

***

      Когда Махмуд очнулся, он уже лежал на диване в своей комнате. Рядом мать кидала вещи в бездонный чемодан. — Мама, что ты делаешь? Неужели ты согласилась ехать с ним в Лондон? Но это же безумие! — Да, согласилась. Да, это безумие. Но по-другому никак. Ты уверен, что хочешь взять с собой весь этот проект? — сказала профессор иняза, держа в руках толстенную рукопись «Хроники, история и причины гоблинских восстаний в X–XIII веках. Автор — Борис Романов, 1-й курс Колдовстворца». — Мама, как ты можешь?! Он же тебя в грош не ставит! Он готов оставить нашу Родину навсегда ради очередного чина! На наше мнение ему плевать! И да, хочу.       Лейла Ибрагимовна всегда была спокойна. Почти никогда не кричала. И сейчас она просто присела рядом с сыном на диван, решив поговорить с ним на тяжёлую тему. — Нам надо быть сильными. Надо терпеть Николая, и неважно, что он делает. Он обеспечивает нас, а если мы воспротивимся ему, то окажемся на улице. Мы должны подождать ещё один год — ровно до того момента, когда ты сдашь ЖАБА. Тогда можно спокойно вернуться в Москву… — Нет мама, тогда уж сразу в Баку. Жить на твоей Родине — что может быть лучше? — Соглашусь с тобой. Но суть в том, что ещё один год — и мы сможем делать то, что мы захотим. И генерал нам не помешает. Обещаю тебе. — Но это Британия. Там повсюду патрульные, высокомерные маги и тупые маглы. Здесь гораздо лучше. Неужели он не понимает? — Нет, не понимает. Он не ценит того, что имеет. Нам придётся расстаться с Москвой. Но всего на один год.       Лейла обняла единственного человека, которого любила. Махмуд сделал точно то же самое. Их обоих наполнило великое тепло любви. — Ты можешь мне обещать, что мы вернёмся? — сказал юноша с тревогой в голосе. — Да, могу. Мы точно вернёмся. Точно.       Ей было невдомёк, как сильно она ошибается.