Истории тёмного королевства

       Доктор бодро шагала по снегу к своей прекрасной ТАРДИС, с детской радостью рассматривая собственные следы. Она любит Рождество. Всегда любила. Пора обновления, красоты, любви и надежды. Совсем скоро мириады огней будут сверкать, точно живые светлячки, озаряя целый мир. В уютных домах будет пахнуть мандаринами, детишки радостной оравой станут играть в снегу, лепить снеговиков, и каждый взрослый, стоя у окна, будет сентиментально вспоминать бесценную пору, когда деревья были огромными, а добрый Санта пробирался по дымоходу, чтобы порадовать подарками.        Вокруг пахнет ёлками и свежим морозным воздухом. Доктор жадно затягивается, дышит свободно и легко. Хочется петь. У дома, на углу которого довелось припарковаться, светят яркими разноцветными огнями олени, на пороге смеется Санта из проволоки, который, очевидно, скоро будет сиять разноцветными огнями, точно полярная звезда.        Доктор поднимает глаза в небо, замирая от красоты рассыпанных по нему звёзд. Столько космических светил она повидала, на стольких планетах за долгую-долгую жизнь побывала, но оба сердца, всякий раз, когда она глядит в небо, замирают и поют счастливую песню.        Новогодние праздники — время гармонии и красоты.        В нескольких шагах от ТАРДИС, Райан прыгает зайцем, смешно подпрыгивает на одной ноге, оставляя забористые следы.        — Ты что, тренируешься? Уже гораздо лучше, друг мой, — Доктор улыбается и ласково гладит Райана по плечу.        — Да если бы. Не время сейчас тренироваться, — тяжело вздохнув, отзывается Райан, — какой-то мужик минут десять назад Ясмин в будку затащил, видите ли, помощь ему нужна, меня на мороз выставил, как северного оленя. Стою тут теперь, как дурак, трижды вокруг будки обежал, уже волнуюсь, не случилось ли чего. А сделать ничего не могу.        Рассилон побери, чтоб на него понос напал!        Побледнев, Доктор подскочила к другу, потрясая его за плечо:        — Райан, как он выглядел? Быстро, как он выглядел?        — Да что ты меня трясёшь! — возмущенно фыркнул он. — Невысокий. Круглолицый. И бородка еще такая, дурацкая. Женщину, извини, не разглядел.        Он говорил что-то еще, но Доктор уже не слышала. Она рванула в ТАРДИС так, словно её опасный маньяк с ножом преследовал (хотя, маньяк, судя по всему, сидел в ТАРДИС, выжидал). Открыла дверь, едва её не оторвав (ТАРДИС возмущенно чихнула).        — Оставь Ясмин в покое немедленно, не то я тебя отвёрткой проткну, обещаю! Яс, отойди от него, я тебе приказываю. Иначе больше путешествовать с собой не возьму.        Ясмин совершенно спокойно посмотрела на неё, прямо ей в глаза, мило улыбнулась и… продолжила раскладывать на столе мандарины. А стол был накрыт по-праздничному: в центре коньяк, вино и шампанское, на выбор, выбор салатов такой, что глаза разбегаются, комната мясом и апельсинами пропахла.        — Это, значит, так ты старого друга встречаешь, Доктор? — пропел Мастер, перекидывая ногу на ногу. — Ничего не скажешь, приятно. Я, значит, к тебе, через весь мир, в двух экземплярах, чтобы к празднику успеть, а ты вот как со мной обращаешься…        — Ладно, перестань страдать, — Доктор устало вздохнула. Подошла к Мисси и замерла. Руку протяни — и упадёшь в объятья. А что-то держало её, мешало, не давало сделать последний шаг.        Мисси тоже смотрела на неё, устало, улыбалась сонно. Вздохнула:        — Здравствуй, Доктор. С Рождеством тебя. Ты не против, мы тут немножко твоих новых друзей увели, надо же было помочь на стол накрыть?        — Н-не против, — запнулась Доктор, — а где Грэм?        — За сыром ушёл. Сказал, что ты любишь, — отпив коньяка из рюмки, облизал губы Мастер, — садись уже.        Доктор села, поёрзав на стуле. Подняла глаза, рассматривая Мастера. Тот был спокоен, точно они в последний раз виделись пару минут назад, и, взяв Ясмин за руки, спокойно сказал сесть.        Ясмин кивнула. Доктор понимала, что без гипноза дело не обошлось. И еще больше изумилась, понимая, что ни Мисси, ни Мастер не останавливают её, пока она гипноз снимала.        — Всё хорошо, Яс? — едва поняв, что подруга в порядке, спросила она.        — Да, — удивлённо переводя взгляд с Мастера на Мисси, медленно ответила она, — а где Грэм и Райан?        — Твой папенька, — Мастер снова отпил немного вина, — отправился за продуктами, и, видимо, назад ползёт как черепаха. Твой бойфренд прыгает на снегу, физкультурой занимается, мышцы разрабатывает. Иди позови, если хочешь. А то еще голодный останется на праздники.        Ясмин смотрела с явным изумлением. Оглядывалась по сторонам, недоверчиво осматривалась вокруг. Доктор ласково гладила ее по руке.        — Позови Райана, Яс, милая, — ободряюще улыбнулась Доктор, — и Грэма дождитесь, он должен прийти. Я думала, что мы будем праздновать ваш главный праздник вчетвером, но, как видишь, у нас ещё гости.        — Ладно, — кивнула Яс и, легонько отодвинув стул, вышла. И даже не стала возражать насчёт «папеньки» и «бойфренда».        Доктор провела её внимательным взглядом. Прелестная девочка, надо обязательно поблагодарить её за спокойствие в любой, в том числе, и критической ситуации.        — Я смотрю, моя дорогая, — придвинув тарелку с виноградом поближе к себе, улыбнулась Мисси, — тело поменялось, а привычки всё те же. Милая девочка. Правда, грудь бы побольше…        — И тебе самой тоже грудь бы на размер больше, — сощурившись, Мастер осмотрел её, — хотя мне нравится, что теперь ты блондинка. Очень мило.        Доктор выдохнула.        — Расскажете мне, что было после того, как мы расстались?        — Обязательно, — становясь серьезной, кивнула Мисси, — но давай для начала отпразднуем. Тебе же всегда нравились праздники. Или что-то изменилось?        — Нет, — покачала головой Доктор, — всё в силе.        — Отлично. Значит, с Рождеством.        Она поднесла стакан к стакану, который держала Мисси, чокнулись. Потом повторила то же самое с Мастером.        — И мне таки определенно нравятся твои серёжки, Доктор, — добавил он, — всё не так плохо с твоим вкусом, оказывается.        — Да уж, дождусь ли я когда-нибудь от тебя истинного комплимента? — усмехнулась Доктор.        И проследила, как он целует краем своего бокала её бокал.        — Хороших праздников, Доктор.