Истории тёмного королевства

       \ Sheriarty-au \

       Не играй со смертью. Не заглядывай ей в глаза. Не смотри в лицо. Посмотришь — проиграешь. Победа над смертью — иллюзия. Ты можешь выиграть одну или множество битв за жизнь, но финальную всё равно проиграешь. Исход финальной схватки со Смертью — смерть. Ты всё равно умираешь. Рыдай, сколько хочешь, умоляй небеса пощадить — не поможет. Тебе хана.        Он ждёт меня. Для этого мне не нужно видеть его острое тело и улыбку, похожую на оскал Дьявола, не нужно ощущать в воздухе запах его духов. Он ждёт меня. Я его учую из миллиона других запахов в мире. Я различаю его по звуку шагов и оттенку в голосе. Десять лет жизни, в которой любовь так тесно сплелась с ненавистью. Я не могу без него дышать.        Едва я приближаюсь к нему, так, что теперь мы стоим на расстоянии пяти шагов друг от друга, улыбка дьявола превращается в кроткую, почти ангельскую.        Мы не нуждаемся в приветствиях.        — Неужели это конец? — у меня выходит робко. Я точно влюблённый школьник. Или милая девушка, которая по уши втрескалась в самого плохого парня школы.        А он, гениальный, умный, почти как я сам, расставивший ловушки так, что я попросту не мог не прийти, снова возвращается к оскалу. И я обожаю этот оскал. Это — его отличие. Его фирменный знак.        — Бэзи, — нежно, почти любовно, он проводит пальцем по моим губам, — милый мой, ты так наивен, хотя и гениален. Я знаю, как ты страдаешь от того, что эта наша… — он запинается, потому что, сколько бы мы не пытались, никогда не можем подобрать подходящих слов, чтобы охарактеризовать отношения между нами, — своеобразная дружба заканчивается. Но, видишь ли, в этом-то и проблема. Я предлагаю тебе завершить её на пике возможностей. Вдвоём. Мой милый, сладкий, маленький Бэзи.        — Не разговаривай со мной так, Ник, — я кусаю губу до крови, — я не девчонка из группы поддержки.        И он взрывается искренним хохотом. Так смеются счастливые люди. Но Ник Уальд не может быть счастливым, как и я. Мы задыхаемся от обыденности вещей.        Мы — п с и х и.        — Нет, Бэзи, — он подходит на шаг ближе, — ты не девчонка из группы поддержки, конечно нет, дорогой. Просто ты — пай мальчик, который упорно хочет казаться хуже, чем есть. Это мне в тебе и нравится, дорогой.        — А ты — монстр, внутри которого живёт щепотка добра? — не могу сдержать усмешки. — Так ты думаешь?        — В каждом, — он вальяжно пожимает плечами, — живёт щепотка добра, милый. Или нет.        И тут же скалится, как будто я сомневался когда-нибудь, что в нём добра нет.        — Но именно это, милый мой Бэзи, — щебечет он, мнимо-беззаботный, — тебе во мне нравится. Я не прав?        — Ты очень хорошо меня знаешь.        — А ты меня.        И он притягивает меня к себе. Смотрит пытливо в глаза, а я в его — тоже. Эта игра подходит к финалу. У каждой сказки есть конец, не обязательно счастливый. Но нам на счастье плевать. Нам всегда было нужно только одно — чтобы было интересно.        Я чувствую сладость его пьяного дыхания и острый аромат его духов. Моё сердце бьётся в замедленном темпе, но учащается, когда чувствую, как он целует мои губы следом своего вздоха.        Вот и всё, что мы теперь можем позволить друг с другом. Ничего большего.        Он толкает меня назад, и я исполняю приказ — лечу.        Не потому, что не могу удержаться.        Потому, что не хочу.        Мы жили вместе. Разыгрывали шахматную партию вместе.        Она сыграна вничью. Пора признать это и поставить точку.        И он, я вижу, прыгает за мной, в бурлящую воду водопада.        Мы умираем вместе. Мы летим в неизвестность.        В пустоту.