* * *
Запах роз обволакивает всё вокруг и в первую очередь мысли Звёздного Принца. Он — инертный металл, не реагирующий ни на что, — стоит, не в силах вымолвить и слова, хотя знает Розу с самых юных лет. А она всё равно не отходит, и её голубые лучистые глаза предельно серьёзны. Она всё понимает. И это так чудесно и так неправильно. Ведь обе родные сестры Розы — ещё и сёстры Звёздного Принца. Двоюродные, но тем не менее. Сердце изнывает в бессилии, а Роза переплетает тонкие изящные пальчики с его собственными — несуразными и непростительно грубыми. Они убегают в сад от гостей, заполонивших весь дом. В саду прохладно и так великолепно темно, лишь редкие лучи света из ярко горящих окон дома оставляют блики на белокурых локонах его Розы, а в траве поют сверчки. Белая Роза рождена в июле, как и положено этому нежному цветку. И этот июль навсегда меняет всё. Они идут вдоль розовых кустов, а под ногами шуршит гравий дорожек. Они то бодро и весело болтают, то совсем замолкают, утеряв нить разговора, погружаясь в осязаемо-трепетное молчание. Неожиданно мрачной тенью, мелькнувшей на садовых переходах, перед ними возникает силуэт Белладонны — ядовитого растения, способного подарить и умиротворение, и смерть. Донна — сестра Розы и гордость родителей. Её ум — острый, как сталь, её грация — ядовитый танец змеи. За плечами Донны Кобры к её двадцати уже собственная банда головорезов. Её богатая прежде семья безбожно разорена, и Белладонна — единственный шанс родственников сохранить жизнь в привычных условиях. Ей прочат великое будущее. У Донны Кобры — стальное сердце, а единственная любовь — любовь к семье. Правда, проявляет она её очень и очень своеобразно. Донна чётко печатает шаги, гравий стонет под толстыми высокими каблуками, позволяющими прочно стоять на земле. Чёрные и блестящие, как воды Стикса, волосы упруго взлетают вверх-вниз. Недобрый взгляд тёмно-карих глаз под тяжёлыми веками сразу выхватывает переплетённые пальцы Розы и Принца.* * *
Изнеженная Белая Роза Звёздного Принца не рождена, чтобы быть смелой. И тем не менее, со всей доступной ей самоотверженностью, заранее предугадав реакцию семьи, она приходит на все встречи с парнем. Они становятся добровольными пленниками кинозалов, и хотя Звёздный Принц больше всего любит космические одиссеи, задорные боевики и чёрные комедии, но даже под слезливые мелодрамы так восхитительно украдкой оставлять поцелуи, заставляющие щёки Розы мило полыхать. Донна вышагивает возле своего тонированного автомобиля, остановившегося напротив столичного особняка его родителей, когда Принц возвращается с одной из таких встреч. Ветер треплет блестящие кудри Белладонны, и веет от неё красотой айсберга, погубившего «Титаник». — Оставь её в покое, брат, — слова Донны Кобры — чистый яд — полностью соответствуют её прозвищу. — Нет, — непокорная натура не даёт отступиться, даже не до конца осмыслив масштаб бедствия. — Ваша связь обречена, ты знаешь. — Не тебе решать! — Принц упрямо откидывает назад чёрные длинные пряди, брошенные ветром в лицо. — Мне жаль тебя. Ты слаб. Я могла бы облегчить твои мучения(1), — говорит Донна Кобра, а в свете уличных фонарей блестит лезвие узкого стилета. — И всё-таки я прошу тебя: уезжай, маленький братец. Иначе мы все горько пожалеем об этом. — Ни за что, — отвечает Принц, упрямо сжимая руки в кулаки. — Ты передумаешь, я обещаю, — говорит Донна, прежде чем захлопнуть дверь автомобиля.* * *
Принц думает, что если проявить твёрдость характера, — что-то сродни его заявлению матери: он будет ездить на мотоцикле, подаренном дядей, хочет она того или нет, — то рано или поздно от них отстанут. Его надежды слишком быстро разбиваются поначалу о лиловые синяки на запястьях Розы, а потом — окончательно — об её распухшие от удара губы. — Что за хрень? — спрашивает её Звёздный Принц, и по тому, как Роза молча и изо всех сил натягивает на ладони рукава голубой водолазки, понимает, что кроме Донны — больше некому… — Да как ты смеешь? — задыхаясь от гнева, врывается Принц в гостиную к дяде и тете, где надеется найти Белладонну. — Да я тебя… Навстречу ему поднимается целый взвод мужчин одинаково отмороженного вида, а Донна Кобра, оставшаяся сидеть в широком кресле по-хозяйски закинув ногу на ногу, издевательски интересуется: — Ты что, маленький братец?* * *
Во времена, когда Звёздный Принц сожалеет, что не может покинуть пределы своей не такой уж и маленькой планеты, убегая от невыносимого аромата Белой Розы, Заклинателя Змей ещё нет и в помине. Принц не имеет возможности рвануть куда-то с Земли, но зато может почти одиннадцать лет прятаться в далёкой и свободной Америке, куда не долетают семена баобабов, грозящих погубить всё и вся; может свободно ездить на байке, выучиться на каскадёра, попав за кулисы Голливуда. Звёздному Принцу нравится такая жизнь: погоня, опасность, риск, огонь за спиной. И самое главное — не взаправду. Звёздный Принц убеждает себя, что никогда не вернётся в осточертевший родной город.* * *
В книге говорится: «Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу». Но Заклинатель Змей не так везуч, как большинство его подопечных, и не проснётся ни через полгода, ни вообще когда-нибудь. Последняя добыча встаёт ему поперёк горла, и он, задохнувшись, издыхает, изгибаясь миллионом колец, сжимающих город. Все должны чувствовать радость, но в воздухе разлита лишь зловонная смесь горечи и предательства. Они — выжившие люди Феникса — стоят в гостиной вокруг сжавшейся на диване, как приговорённый к виселице преступник (что не такая уж далёкая от истины аналогия), Ди. Её худая спина и тонкие руки изломаны десятком углов, словно жестоким ребёнком, которому наскучило играть с куклой. Хрупкие плечи непрестанно вздрагивают, а новые и новые слёзы стекают на бледные щёки, бегут по подбородку и, наконец, капают на тёмную кожу куртки. Никто, даже её мать не спешит приближаться к Крошке Ди, потому что слова, которые срываются с её губ, перемежаемые какими-то особенно щемящими всхлипами, не укладываются в голове. Она рассказывает и рассказывает, речь льётся удушающим потоком, и все теперь знают гораздо больше, чем даже хотели бы. Да, Ди глупа и самонадеянна. Но ещё так отчаянно молода, а уже так дорого заплатила за свою наивность. И, кроме того, Звёздный Принц не единого раза не видел её плачущей, даже когда в дом занесли тело Пересмешника. И это картина невыносима. — Чёрт, вас всех возьми, хватит, — не выдерживает Принц и смело и гордо, с королевской осанкой, как умеет только он, шагает к дивану. — Разве вы оглохли? Ди сожалеет. Да она виновата, но мёртвых не вернуть. Ди пронзительно взвывает на высокой ноте, а Принц делает ещё один шаг — последний — и садится рядом, демонстративно принимая её сторону в этом молчаливом противостоянии — суде бесконечно пристрастных присяжных, половина из которых жаждет вынести смертный приговор. Он обнимает Ди за плечи, беря под защиту, словно говоря, что им всем придётся сначала убить его, чтобы добраться до нее. Ди прячет опухшее от плача лицо в ладони, беззвучно продолжают вздрагивать её плечи. И все отступают под прямым пронзительным взглядом Звёздного Принца, опустив головы, расходятся по мрачному, притихшему особняку Старика. Принц с созвездия Большого пса не умеет жить для себя. Он всегда выбирает того, о ком бы хотелось заботиться, и делает это — немного неловко, неумело, но всегда очень искренне и со всей возможной самоотдачей. Раньше это был только Рикки, но теперь… Проходит несколько удивительных секунд, в течение которых Принц может представить себе, что на свете нет больше совершенно никого, кроме него и крошки Ди, пока идиллию не прерывает Рикки, с хрустом суставов усевшийся на корточки перед ней. Его усталые покрасневшие глаза измученно смотрят из-под рваной чёлки прямо на Ди. Когда Рикки отрывает ее руки от лица и судорожно сжимает их в своих ладонях, Принц чувствует себя лишним, понимая с сожалением, что быть преданным этим двум одновременно почти невозможно.* * *
В три часа ночи, похоронив за виртуальной хромированной капсулой регенерации космического монстра и немного придя в себя от событий последних дней, Звёздный Принц встаёт из-за компьютера и спускается по гулкой тишине осиротевшего особняка босса на кухню, намереваясь унять крайне неаристократично бурчащий желудок. Но стоит ему только взяться за ручку приоткрытой двери, как он слышит вскрик, шум чего-то упавшего и отменную порцию брани: — Твою мать, Ди! Ты — что?.. — звенящим шёпотом вопрошает Багира, заставляя его испуганно отнять руку от двери. — Беременна-а-а, — последние звуки тонут во всхлипе и нарастающей волне рыданий. — И кто он? Хотя чего это я… Ди, у тебя вообще на плечах башка или кочан капусты? Звёздный Принц очень живо представляет себе Багиру, раздражённо ходящую по кухне из края в край: только длинного хвоста, который бы щёлкал по упругим поджарым бокам, не хватает. — Баги-и-и, что мне делать? — гнусавым голосом тянет между всхлипами крошка Ди. — Для начала перестать реветь, — жёстко одёргивает та. Слышится шуршание отрываемых от рулона бумажных полотенец. — А потом — избавиться от него. Звёздный Принц дёргается, словно от удара, едва не выдавая своё присутствие. Затихшие было рыдания возобновляются с новой силой. — Я не могу-у-у, — потерянное признание оседает радиацией в самом сердце пустотелых костей, наливая их тяжестью. — Тебе не позволят оставить ребенка, помяни моё слово, — почти рычит Багира, пытаясь образумить подругу. — Это всё, что от него осталось, — неразборчиво лепечет Ди. — Я уеду, вот что я сделаю! Слышится скрежет отодвигаемого стула, и Принц уже порывается отойти, но Багира явно придерживается противоположного мнения и с новым скрипом стула, должно быть, сажает Ди на место. — Не говори мне ничего об этом уроде. И кроме того, ты не сможешь прятать ребёнка всю жизнь. Громкие рыдания переходят в беспомощные всхлипы, а с кухни продолжает доноситься звук нервных шагов Багиры. — Тогда найди отца, вот и всё, — хладнокровно предлагает она после кратковременного раздумья. — Как это? — слышится изумлённый возглас. — Ди, вы ребёнка что, вегетативно прижили? Откуда столько наивности?* * *
Хлоп. Хлоп. Пузырь мятной жвачки лопается с раздражающим звуком. Лисы уже полгода как нет, а её вредные привычки всё ещё кочуют по их штабу. С Лисой было приятно работать. Ди сидит в одиночестве на всё той же кухне, где теперь прячется от всех и вся. Не идёт домой к родителям, но и в комнатах Старика старается мелькать поменьше. Везде её преследуют осуждающие взгляды. На столешнице перед ней ополовиненная бутылка Coca-Cola, стакан и пачка чипсов. Ди раскачивается на тонконогом стуле, и мерные удары ножек о пол перемежаются с щелчками жвачки. Принц сгребает чипсы рукой и выпивает лимонад в два глотка под вопль возмущённой Ди. Вместо этого перед ней Звёздный принц сгружает пакет зелёных яблок и миску, куда высыпает купленный творог. Щедро вкинув туда столовую ложку сахара, Принц подталкивает тарелку к Ди. — Фу-у-у, ненавижу творог, — Ди морщит свой хорошенький курносый нос. — Ты это зачем мне притащил? — Тебе нужен кальций и прочая полезная лабуда, — у Принца не очень выходит быть серьёзным и взрослым, но не зря же он остаток ночи провёл, пролистав кучу форумов с полезными советами. — Что ты хочешь сказать? — взамен маленького капризного ребёнка, только что сидящего за столом, Принц вдруг обнаруживает змею, не иначе, готовую жалить или душить любого, кто приблизится к её кладке. Даже как будто слышит тихое угрожающее шипение. — А то и хочу: если решила оставить малыша, то будь любезна начать о нём заботиться, и творог ешь. — Багира проболталась? — едко интересуется Ди, продолжая сверлить его злым взглядом. — Не пробовали проверять двери на акустическую непроницаемость? — сыплет Принц любимой научной терминологией. Звёздный принц много читает, но всё урывками, бессистемно, хаотично как-то. То про работу двигателя внутреннего сгорания, то про лекарство от малокровия, то про чёрные дыры, затягивающие в себя километры звёздного пространства. Как глаза Крошки Ди: не оторваться, не спастись… — Не пробовал не подслушивать чужие разговоры? — выдыхает она, до побелевших костяшек сжимая край стола. — Расслабься, Ди, — Принц беззаботно улыбается, опирается на столешницу и хрустит отнятыми чипсами. — Пусть это будет мой ребенок, что скажешь? — Зачем тебе это? — Крошка Ди вся подбирается, как перед прыжком: каждая мышца напряжена, а карие миндалевидные глаза сходятся в узкие щелочки. — Ты мне нравишься, — просто отвечает Принц. Но он несомненно лукавит. Нравится — совсем не то слово, которое приходит на ум, когда он думает о Крошке Ди. О её медных волосах, спускающихся к тонкой талии, длинных умопомрачительных ногах в узких чёрных джинсах, россыпи веснушек — настоящих горчичных семенах, хрипловатом смехе и ехидной улыбке влажно блестящих губ, которые, наверняка, так восхитительно прикусывать зубами… — Почему вообще «Принц из созвездия Большого пса»? Это же ужасно длинно. Самое длинное прозвище среди всех? — спрашивает Принц у Ди чуть позже, когда та всё-таки пересиливает себя и съедает полмиски творога, а затем они перебираются в гостиную. Опрокидываются на мягкие подушки дивана и поднимают лица вверх, словно на месте потолка не деревянные панели, а самое настоящее звёздное небо. Это, пожалуй, не сильно романтично, но Пёс всё равно чувствует безраздельно заполнившее его счастье — без конца и края, — потому что верит, что теперь может быть рядом с Крошкой Ди. Не урывками, невзначай, а с полным правом. Ему даже удаётся заглушить голос совести, отчаянно вопящей о том, что Ди значит для Рикки и как плохо вставать между двумя молодыми людьми. Но в сложившихся обстоятельствах не будет ли лучшим для Мангуста остаться одному, чтобы найти девушку, которая действительно искренне его полюбит? Принц не думает, что сам заслуживает того же. — Смотри. Акела называл тебя Псом. — Ну да, это моё школьное прозвище, — охотно поясняет Принц. За преданность своим товарищам. Его, Акелу и отца Рикки связывала многолетняя школьная дружба. Одиннадцать лет Принц и слышать ничего не хотел о своей проклятой родине. А потом в ресторанчике рядом с домом случайно столкнулся со Стариком. Они не были близко знакомы до этого, хотя и представлены друг другу. Отец его друга вёл с ним какие-то дела, как тогда понял Принц, а потом — и сами родители Рикки. Босс, между прочим, поведал, что отца и матери Рикки не стало больше восьми лет назад, а он, Старик, взял на себя ответственность за судьбу их сына. Убийца школьного друга Принца и его жены — некий Заклинатель Змей — мечтал задушить в своих чешуйчатых кольцах и самого Старика, и Рикки. Ведь знал, что мальчик подрастёт и наверняка захочет отомстить. И при таком раскладе ребёнку не помешал бы верный человек рядом. Принц сам догадался о том, о чём умолчал Старик: и о том, что это Феникс был «крышей» бизнеса семьи Рикки. И о том, что сына их решил взять на воспитание не столько потому, что хотел загладить вину, — огромный промах, пятно на репутации, но главным образом потому, что воспитывая мальчика в духе тотальной ненависти (чтобы у того не было не единой мысли остановиться), Старик сможет наконец покончить с Заклинателем Змей и его людьми. Так Звёздный Принц отчётливо понял, что Рикки точно будет необходима его помощь… — Но ведь оно тебе совершенно не подходит. Твоя осанка выдаёт в тебе какого-нибудь наследника «древнейших и благороднейших»… Принц смеётся. Как же ему нравится слышать голос Крошки Ди и следить за полётом её мысли: экзотичным, неудержимым, словно взмахом крыльев тропической бабочки. — Вот, а ещё, — Ди загибает тонкий пальчик с острым ноготком, — Голливуд. Ты первый человек, которого я знаю, кто засветился в кино. Принц вновь не может сдержать смех. — Моё имя едва ли можно дождаться в титрах. Нормальные люди даже не досматривают до этого места. — Я досмотрела, — с улыбкой замечает Ди, а сердце Звёздного Принца всё равно болезненно сжимается. — Таких, как ты, больше нет, — Принц поворачивает голову и любуется точёным профилем. Беззастенчивый взгляд не удовлетворяется осмотром лица, скользит по плавному изгибу шеи, вершинам ключиц, полушариям небольшой груди и даже чуть дальше… Ди немного краснеет и немедленно прикрывается диванной подушкой. — Эй, дай мне хотя бы пару дней подумать, — с кривой смущённой улыбкой тихо просит она. — Подумай, — сконфуженно отвечает Принц и трепетным движением заправляет за ухо Ди мягкую медную прядь, упавшую на глаза. Ди смешно морщится, и Звездному Принцу так хочется верить, что он сможет защитить её от невзгод окружающего мира, проявить всевозможную заботу, и когда-нибудь поцеловать восхитительные чётко очерченные скулы.* * *
Даже в Америке Принц не может так просто выкинуть Белую Розу из головы, каждый день жалея о покинутом цветке. Они тайно обмениваются электронными письмами. С особым трепетом он открывает эти послания, полные жизненных подробностей, фотографий и сожалений. С удивлением наблюдает за ростом чужих детей — одновременно умилительных и отстранённо-далёких. С равным изумлением он встречает Лису потом, среди людей Старика. Лиса тоже не поделила что-то с Белладонной, что достаточно предсказуемо. Принц резво продвигается по карьерной лестнице, и вот он и Акела — уже оказываются управляющими в игорном доме Старика на Пикадилли (2). Принц, привязавшись к шумной и нелепой Лисе, которая находится у него в непосредственном подчинении, по-родственному рекомендует её боссу. А ещё: жестами показывает Акеле, что следит за ним, однажды поймав его задумчивый взгляд, направленный на Лису. Жаль, что судьбоносные встречи порой случаются столь поздно… …Принц не хочет признавать, но спустя все эти годы он вовсе перестаёт узнавать на снимках когда-то любимую девушку, чей образ отныне лишён нежности июльского цветка, но наполнен лишь холодной красотой мраморной статуи. Однако несмотря ни на что, она никогда не станет для него по-настоящему чужой. Теперь Роза совсем другая: более чем в два раза старше и неуловимо похожа на Донну. Наверное, если Звёздный принц посмотрит в зеркало дольше пары секунд, то во впалых щеках, надменном взгляде под тяжёлыми веками и ехидной кривизне губ тоже увидит Белладонну. Но Принц преодолел столько световых лет не для того, чтобы смотреть в глаза своему прошлому. Оттого вдвойне больнее получить е-мэйл с молчащего чуть ли не весь последний год электронного адреса: «Я всё думаю, узнаю ли тебя в толпе вдруг, если встречу. А ты меня? Ты будешь идти сквозь людские толчеи прямо навстречу — взрослый и, наверное, невыносимо чужой… Что ты почувствуешь? Что почувствую я? Я храню лепестки роз, которые ты мне подарил, перед тем, как уехал, меж страниц бодлеровских стихов. Помнишь, там, где про серафима (3)? Я знаю, ты будешь смеяться, но, наверное, это старость. С каждым годом я чувствую, что становлюсь всё сентиментальнее»…* * *
Он не сомневается в успехе, ведь зорко одно лишь сердце. Он пройдёт через толпу, как Иисус в день распятия. Примет эту боль. И отпустит. Розу. Прошлое. Мёртвых друзей. Воскреснет. Ради неё — ради Крошки Ди, словно нарисованной гениальной рукой Леонардо. Роза ждёт его на гулкой станции «трубы»(4) в ребяческой жажде проверить свою теорию. Принц смеётся, бряцает металлическими заклёпками «косухи» и двойным рядом цепей на мешковатых джинсах. — Я же просила: братец, уезжай. А ты… — он моментально узнаёт Донну Кобру, шагнувшую к нему навстречу из людской толчеи. Роза зря беспокоилась. Неважно, сколько лет прошло. — Где она? — Я не пустила её. — Она больше не ребёнок, ты не можешь ей запрещать. — Могу. Для меня она всегда будет маленьким ребёнком, — после стольких лет всё ещё тошно разговаривать с Белладонной. — Знаешь, всё бы ничего. Всё прошло. Это понятно. Но вот что меня злит, так это Феникс. Как он мог? — Старик мёртв. Вы убили его. Почему бы тебе не успокоиться? — Как я могу успокоиться? Он отнял у меня так много: племянницу, Заклинателя, даже тебя. — Меня? — То, что произошло, не изменяет того факта, что мы — одна семья. Ты и я — мы одной крови. Принц хочет возразить Донне, что между ними нет ничего общего, как между собакой, ластящейся к руке хозяина, и змеёй, способной ужалить эту руку, как бы заботлива та не была. Но говорит только: — Что ты хочешь сказать? — Что за всё в жизни приходится платить. Тем более за предательство. Принц не успевает проинформировать Белладонну, что никак не мог предусмотреть появление Заклинателя Змей, подмявшего под себя всю его семью. Что если кто и мог знать, так это Феникс, но он не посчитал нужным сообщить. А потом стало поздно что-то менять. А если бы Принц и знал, захотел бы вернуть всё вспять? Ведь Лиса была права: их семья — всего лишь кучка напыщенных идиотов… Но он и слова не успевает сказать, потому что с пронзительным визгом из тёмного туннеля вырывается состав, мигая фарами. И одним мощным толчком Белладонна отправляет Звёздного Принца прямо в полёт, как запускают в космос собак, особенно не надеясь на счастливый исход…