Ты мое счастье.

Больно. Трудно дышать. Какаши судорожно хватает ртом воздух. Все тело охватывает тремор. Черт! Как же не вовремя! Но я... Я обязательно спасу ее. Собравшись с мыслями, Какаши делает удар локтем, на мгновение отвлекая Тэкеши, быстро складывает нужные печати. Воздух разрезают огромные языки пламени. – Что? – удивленный шиноби падает без дыхания. Один – Ты не сможешь продолжать бой в таком состоянии. Яд уже начал действовать. Совсем скоро ты перестанешь чувствовать свое тело, потом еще через несколько часов ты перестанешь дышать, – ухмыльнувшись проговорил желтоглазый. – Сначала умрешь ты, – перебил его Какаши и, взглянув противнику в глаза, бросился на него, пронзая плоть холодным сине-белым свечением. Тишина. Густой, словно вата туман, начал рассеиваться. Вокруг не было ни души, лишь груды камней, песка и глины "украшали" местный ландшафт. Оглядевшись, проверяя, что из противников уже никто не собирается шевелиться, не говоря уже о нападении, Какаши рванул в само здание. Серые каменные стены, окруженные высокой полуразрушенной стеной с массивными воротами, сурово возвышались, как бы давя на сознание. Какаши с силой выбил дверь и влетел внутрь. В конце темного коридора слабо мерцал огонек лампы. Шиноби, шатаясь, держась за стену направился вперед. Картинка уже плыла перед глазами. Сакура, держись, я здесь, я рядом. Он совершенно не понимал где находится, но, когда он подошел к последней двери, сердце кольнуло. Здесь. – Чидори! – дверь поддалась синему свечению, превратившись в металлическую воронку. – Сакура... – только и мог вымолвить шестой при виде своей ученицы. Подбежав к девушке, он, перенаправив потоки чакры в руки, с легкостью разорвал тяжелые цепи. – Сакура, Сакура! – твердил он, крепко прижимая хрупкое тельце к себе. Розоволосая открыла слипшиеся от слез и пыли веки. Какаши окинул перепачканную в крови девушку печальным взглядом. Сердце болезненно сжалось. Глухой вскрик вырвался из груди. По щекам заструились горячие слезы. – Сакура, прости, прости меня! – все громче и громче всхлипывал Шестой. – Что же они сделали с тобой... Тишину разрезал хриплый тоненький голосок. – Какаши-сенсей? – неуверенно проговорила девушка. – Какой из меня сенсей, если я не смог тебя защитить? – Не говорите так, – Сакура медленно подняла руки, аккуратно приподняв его голову, и заглянула в темные, словно грозовые тучи, глаза. Она еще ни разу не видела такой взгляд, наполненный болью и безысходностью. – Зачем, зачем я отправил тебя?! – причитал Шестой. – Не спас... Не уберег... Дышать становилось все труднее и труднее. Мужчина с трудом хватал воздух. Все внутри охватила ужасная боль. – Какаши-сенсей? Что с Вами? – взволнованно вскрикнула девушка. Но Какаши молчал и лишь судорожно хватал ртом воздух, а затем и вовсе перестал дышать. – Черт, это же яд! – проговорила Сакура и резким движением разорвала синюю форменную водолазку. Руки зажглись ярким зеленым светом. Она коснулась широкой груди мужчины и вылила небольшое количество воды из жестяной кружки, что приносили с утра. Прозрачные пузырьки стали темнеть и превращаться в смесь зеленовато-красной жидкости. – Ну же! – с надеждой посмотрела Сакура, но Какаши все так же неподвижно лежал на холодном полу. – Нет! Только не умирайте! Прошу! – закричала она и забила маленькими кулачками по полу и, прижавшись к еще теплой груди и зарыдала, – Я люблю Вас! Люблю! – Сакура, это правда? – тихий мужской голос резанул звенящую тишину. – Какаши-сенсей! – радостно воскликнула Сакура и еще сильней прижалась к своему учителю. – Знаешь, я давно хотел тебе сказать, – бархатный голос звучал спокойно, выдерживая интригующую паузу. Сакура почувствовала на минуту, что сердце сначала бешено заколотилось, а потом вдруг остановилось, да и еще сменив свое местонахождение на пятки. – Вы меня не любите? – грустно констатировала куноичи. – Я бы сказал наоборот. Ты – самое дорогое, что у меня есть, что я так и не смог защитить... – взгляд его на секунду посветлел, мелькнул яркой искрой и через мгновение вновь заполнился темнотой боли и опустошенности. – Вот, - Какаши потянулся в подсумок и извлек оттуда тоненькую цепочку с маленькой подвеской в виде аккуратного маленького цветка дикой вишни и, слегка приподнявшись, застегнул маленький замочек на шее девушки. – Все хотел тебе отдать, да никак не мог. Я наткнулся на нее еще в стране Железа три года назад. Сакура широко распахнула глаза от удивления и, подняв голову, уставилась на мужчину. Услышать такое от старого учителя она точно не ожидала, напротив она думала, что ее фраза испортит все: Все те годы, проведенные миссии, войну, что теперь он будет ее избегать, что она опять останется одна. – Спасибо, Какаши-сенсей, – робко ответила куноичи.       Она аккуратно наклонилась над его лицом и нежно поцеловала в щеку, где заканчивалась плотная ткань маски. Мужчина мягко улыбнулся, неотрывно глядя в изумрудные, наполненные слезами и счастьем глаза и легким движением стянул ненавистную маску: – Я люблю тебя, Сакура, – проговорил он и страстно впился в такие сухие, но такие желанные сладкие губы. – И всегда любил...

***

Утро. Ранние лучи солнца золотят верхушки деревьев и яркие деревянные крыши Конохи, отчего они становятся еще ярче и насыщенней, чем обычно. Воздух наполнен чем-то сладким и цветущим. Легкий прохладный ветерок врывается в открытые окна, играя с занавесками и неся тот самый сладкий запах, который есть только здесь, только в этой деревне. Какаши медленно открыл слипшиеся от беспокойного сна глаза. Сощурившись от яркого света, он оглядел окружающее пространство: обычная палата госпиталя Конохи, но кое-что было не совсем обычным. Рядом, сидя на полу у его кровати спала Сакура, уткнувшись маленьким носиком в его руку. Хатаке тихо усмехнулся. Сакура подняла на него свой сонный взгляд, но тут же ободрилась и бросилась на шею своему сенсею. Какаши аккуратно, но при этом достаточно сильно прижал к себе девушку, одной рукой зарываясь в мягкие волосы. – Как я рада, что ты жив! – прошептала она и подняла взгляд на как никогда безмятежное лицо Шестого. Какаши улыбнулся и, стянув маску, нежно поцеловал такие сладкие и желанные губы. Они целовались долго, нежные неуверенные поцелуи сменялись страстными, что заставляло на секунду прерваться, чтобы хоть немного отдышаться. Стук в дверь. Влюбленные, как и положено, встрепенулись, делая вид, что ничего не было. Сакура аккуратно уселась на краешек кровати и напряженно посмотрела на дверь, а Какаши дрожащими от волнения и накатившей страсти пальцами судорожно пытался натянуть маску, стараясь полностью скрыть лицо, чего, к сожалению, этот маленький кусочек ткани не мог позволить. В комнату лениво ввалился Шикамару и тут же, приглядевшись резко остановился и, как показалось Сакуре, даже покрылся едва заметным румянцем. – Господин Шестой, как Вы? – неуверенно выдал Гений Конохи. – Уже лучше, – ответил Какаши, пытаясь не заржать при виде своего помощника. – Я наверное помешал... Извините, – замялся Шикамару и, почесав затылок попятился назад. – Ну скажем так, ты немного не вовремя, но мы еще успеем пообщаться с моей будущей женой, – спокойно проговорил Хатаке и посмотрел на Сакуру, которая, округлив глаза, едва не открыла рот от удивления и счастья. – Чего? – Шикамару совсем оторопел и выронил из рук пакет с угощениями, который собирался вручить Какаши. Хатаке уже не мог сдержатся и хохотал на всю палату. Через несколько секунд к нему присоединилась Сакура, а спустя некоторое время, хоть еще не полностью осознавая ситуацию, и сам Нара залился смехом.       Сакура посмотрела на своего сенсея и улыбнулась: наконец-то он тоже будет счастлив, человек с израненным, но при этом таким любящим и сильным сердцем. Он жив, он рядом. Что может быть лучше?