***
В Большом зале лениво трапезничали студенты, ведь сегодня никуда не надо было спешить. Драко вальяжно сидел, заканчивая пить зелёный чай, когда зашла Гермиона в сопровождении Поттера и младшей Уизли. Сегодня у Грейнджер было хорошее настроение: все трое шли и улыбались, и девушка не была исключением. Малфой удивился, увидев, что Гарри и Джинни скромно держались за руки: разумеется, он не знал о их взаимоотношениях - было как-то не до того, чтобы замечать такие незначительные вещи, особенно в её присутствии. Размышления слизеринца прервал его друг, позвав того по имени. До Малфоя его голос донёсся словно бы издалека. - Да, Блейз? - Ты какой-то тормознутый сегодня, друг, - издал смешок Забини. - Впрочем, неважно. Я спрашивал, пойдёшь ли ты сегодня в Хогсмид, или у тебя есть дела поважнее? Под этими "делами" Блейз предполагал задание от Тёмного лорда. Малфой решил, что посоветуется по этому поводу со Снейпом, и это действительно было одно из дел по списку на выходные. Ещё он собирался сделать накопившиеся за неделю домашние задания, в том числе начать писать об ингредиентах, которые входят в состав Амортенции, и поупражняться в полётах. Может быть, он даже успеет поискать то самое заклинание, которое должно охлаждать температуру внутри небольших объектов, и таким образом поможет Грейнджер. В общем, у него действительно были более важные дела, и поход в ближайшую деревню в его планы на этой неделе не входил. - Ты прав, Забини, - с напускной ленцой, чуть растягивая слова, ответил Драко. - Сегодня я не пойду. Блейз только молча хмыкнул и тут же переключил своё внимание на Пэнси Паркинсон, с которой они были хорошими друзьями, задав ей тот же вопрос. Драко лишь успел услышать, как она ответила, что пойдёт. Сам Малфой, начиная с середины четвертого курса, постепенно сводил общение с девушкой на нет, и сейчас они общались нечасто, в основном находясь в общей компании Забини или по учебным заданиям. Драко временами очень злился на девушку, когда та задевала Гермиону в словесной перепалке или обсуждала её за спиной с другими слизеринцами. Обычно Малфой никак не участвовал в подобных разговорах и никогда не демонстрировал однокурсникам истинных эмоций, каждый раз находя себе занятие поинтереснее. Если бы он начал защищать Гермиону, это было бы как минимум подозрительно. У него, конечно, каждый раз чесался язык возразить им, но он не делал этого по нескольким причинам. Во-первых, Малфой был отлично осведомлён о том, что слухи в Хогвартсе распространяются со скоростью света, а уж о его неравнодушном отношении к маглорожденной сплетни разлетятся и того быстрее. Во-вторых, рано или поздно сенсационные новости обязательно дойдут до старшего поколения, а там, чего доброго, и до Волан-де-Морта: в этом случае несладко придётся и Драко, и его родителям, и уж тем более Грейнджер. Ну, и в-третьих, он попросту не хотел наживать себе врагов на факультете - со слизеринцами и без того иногда было тошно.***
- Ты точно не пойдёшь? - в сотый раз повторил вопрос Гарри. - Точно, - в двухсотый раз кивнула Гермиона. - Повеселитесь там за меня, - искренне сказала она с лёгкой усмешкой. - Эх, Гермиона... Ничего не меняется с возрастом, - шутливо посетовал друг. - Библиотека тебе по прежнему милей свежего воздуха и посиделок в "Трёх мётлах". - Будешь издеваться - кину в тебя подушкой и не дам списать, - несерьёзно пригрозила девушка, улыбаясь. - Всё, молчу, - в примирительном жесте поднял ладони парень, смеясь. - Ну, мы пошли, - напоследок сказал он гриффиндорке, и они с Джинни направились в сторону портрета Полной дамы. Они ушли последними из старшекурсников, и общая гостиная заметно опустела. Гермиона решила не терять времени и поспешила в библиотеку наперевес с сумкой, полной школьных принадлежностей вроде перьев и пергамента. - Эй, Гермиона, подожди! - окликнул её знакомый голос, стоило ей оказаться на четвёртом этаже. Серьёзно? - Ты что, преследуешь меня? - полуудивленно-полугневно поинтересовалась гриффиндорка, когда, обернувшись, увидела стремительно приближающегося Малфоя. - Ну разумеется, Грейнджер! Я же не могу пойти в библиотеку, чтобы поучиться! - начиная немного злиться на несноную девушку, с глубочайшим сарказмом ответил он. Тут Гермиона заметила, что у Драко тоже была сумка на плече, и притом он явно не собирался на улицу, потому что в руках у него не было тёплой мантии. Сложив одно с другим, в неверии, замешательстве и с чуть виноватым видом Гермиона сначала уставилась на него, а затем потупила взгляд, едва слышно протараторив чуть более высоким голосом, чем обычно: - Ой, прости, кажется, я погорячилась. - Тебе не кажется, - удовлетворённо хмыкнул Малфой, из-за обиды всё ещё холодно принимая извинение. К огромному удивлению девушки, после паузы он добавил: - Давай я понесу, - и протянул руку к сумке. Гермиона широко распахнула глаза и приоткрыла рот, а её брови поднялись вверх от того изумления, что её охватило от его предприимчивости; она застыла в ожидании того, что произойдёт. Казалось бы, ничего такого в этом нет, но дело было в том, что за все шесть лет дружбы с Гарри и Роном эти два оболтуса ни разу не предложили ей чего-то подобного. Гриффиндорка была почти готова заплакать от переполнивших её эмоций, и одновременно с этим будто бы что-то очень теплое растекалось внутри, поблизости от сердца, которое отчего-то пустилось в пляс. Что это было, Гермиона понять не могла, но, несмотря на новизну, это было приятное чувство. Когда девушка наконец смогла справиться с нахлынувшим на неё потоком переживаний, её сумка была уже на ранее свободном плече Драко - она даже не заметила, в какой момент он снял её и надел на себя. Всё это время Малфой смотрел на неё во все глаза, и, понимая по её лицу, что делает сейчас для неё что-то особенное, старался провернуть всё незаметно и в максимальной степени осторожно. Ему очень не хотелось спугнуть момент уязвимости Грейнджер перед ним. Когда он коснулся её плеча, она выглядела растроганной, и у Малфоя резко возникло стойкое желание обнять её, но он каким-то неимоверным усилием воли сумел сдержаться, ведь это разрушило бы всю магию момента. По наблюдениям, ему удалось задуманное, потому что Гермиона опомнилась только тогда, когда он уже успел двинуться дальше по коридору.***
В этот раз они тихо сидели, занимаясь каждый своими делами. Когда многочисленные эссе были написаны, исправлены сотню раз и переписаны на чистовик, гриффиндорка и слизеринец едва ли обменялись парой слов: Гермиона лишь однажды попросила у парня лист пергамента, потому что исписала всё, что захватила с собой утром из спальни. Малфой молча протянул ей необходимое, а когда услышал благодарность, улыбнулся, не отрываясь от работы. У него была красивая улыбка. - Ты уже искала что-нибудь про заклинание? - спросил Драко, когда заметил, что гриффиндорка уже несколько минут отдыхает. - Пока нет, - отозвалась она. - Если подождёшь, когда я закончу, можем поискать вместе. Пожалуй, Грейнджер уже начинала привыкать к тому, что Малфой - не лентяй, и не прочь уделить время учебе. - Идёт. Я пока спрошу подходящие книги у мадам Пинс. Гермиона вернулась со стопкой книг, когда Драко дописывал последнее предложение заключения на чистовик. Они разделили фолианты между собой и принялись перелистывать страницу за страницей. На изучение материала ушло ещё несколько часов, и когда они оторвались от занятия, на улице уже стемнело. В этот раз поиски оказались практически безрезультатными. Лишь один раз они увидели почти подходящее заклинание - Фриго - но оно создавало охлаждение до 30° по Фаренгейту*, а это было уже чересчур.***
Следующий день у Гермионы был почти свободен - за субботу она успела переделать все текущие задания за исключением зельеварения. Этим она и собиралась заняться сегодня. Грейнджер испытывала подобие дежавю, когда шла по коридору четвёртого этажа, и была слегка опечалена тем фактом, что сегодня не всё как вчера. Она старалась прогнать от себя навязчивые мысли и чувства, но у неё это получалось откровенно плохо: выходило скорее наоборот - чем меньше она старалась не думать об этом, тем больше начинала это делать. Ей и вправду понравилось вчера сидеть в библиотеке не одной, а в компании человека, который тоже хотел учиться, насколько бы это ни было удивительно для неё. Единственное, чего Гермиона не понимала, так это того, как объяснить сегодняшнюю неспособность сосредоточиться, ведь вчера, в безмолвном присутствии Драко, с этим не было проблем. Как бы там ни было, факт оставался фактом: девушка частенько поглядывала в окно, рядом с которым села, то и дело отвлекаясь от эссе о взрывающемся веществе взрывопотама. Наконец, посмотрев на стадион для игры в квиддич в очередной раз, девушка заметила, как в небе промелькнуло что-то светлое. Приглядевшись повнимательнее, она поняла, что это была белобрысая голова Малфоя, который летал на метле, выписывая опасные, но завораживающие финты. О том, почему от этого зрелища ей вдруг резко захотелось оказаться на улице, Гермиона предпочла не думать.***
Ветер, пронизанный дыханием наступившей поздней осени, всякий раз пронзительно свистел в ушах Драко, когда он делал разворот на огромной скорости. Ему хотелось делать это снова и снова, ещё стремительнее, чем он мог. Азартный до полётов, он тренировался, как в последний раз, чтобы попробовать вырвать победу для Слизерина в предстоящих матчах. Ну, и для собственного удовольствия, разумеется. Уводя метлу вверх почти вертикально, он думал о недавнем разговоре со Снейпом. Когда Драко зашёл в личный кабинет профессора, тот сидел над какими-то бумагами, сосредоточенно изучая их. В недоумении Снейп поднял взгляд на вошедшего, но когда увидел, что это младший Малфой, сразу же смягчился. Рассерженный взгляд сменился вопросительным, и Северус выжидающе посмотрел на подростка. - Здравствуйте, профессор. Я не помешал? - Не беспокойтесь, Драко. Вы можете обращаться ко мне в любое время, - в своей, со стороны кажущейся холодной манере ответил Северус, но Малфой знал, что тон, которым сейчас говорил профессор Защиты от тёмных искусств, выражал одобрение. - Я хотел поговорить с Вами о вещи, связанной с окклюменцией... Было видно, что Снейп стал слушать гораздо внимательнее: его лицо вмиг сделалось ещё более серьёзным, чем обычно. - ... Дело в том, что я... Кое-что сделал... - продолжал Драко, чуть запинаясь и делая паузы, - и теперь она примерно знает, как я к ней отношусь на самом деле. Одна из бровей зельевара, преподающего теперь другой предмет, живописно изогнулась, выражая саркастическое замешательство: - Примерно, мистер Малфой? Как это понимать? - Я ничего ей не сказал, я только... Сделал. Нечто достаточно целомудренное, но очевидное, - они всегда разговаривали в манере загадок и на «Вы» вне поместья Малфоев, чтобы в случае подслушанного разговора было непонятно, что и кого они обсуждают. Снейп наконец понял, что речь идёт о поцелуе, и спросил: - А что она думает по этому поводу, Вы знаете? - Пока нет, сэр, но надеюсь скоро узнать, - честно ответил юноша. - Вы же понимаете, что вам нужно быть предельно осторожными, и скрывать ото всех свои истинные чувства? - задал очевидный, но важный вопрос профессор. - Да, я постараюсь. - Нет, не постараетесь, Драко. Вы сделаете это, в противном случае последствия будут неисправимы. Либо не затевайтесь, либо держите в строжайшей тайне. Иного пути нет. - Я понял Вас, сэр, - абсолютно серьёзно ответил Драко. Он ценил советы декана и друга семьи и не собирался ими пренебрегать. - Ещё я хотел рассказать Вам одну вещь, связанную с делами Сами-знаете-Кого. Он поручил мне… - Не утруждайтесь, я прекрасно осведомлён об этом, - к удивлению Малфоя ответил мужчина. - Я дал Непреложный Обет Вашей матери. Потрясённый Драко на секунду забыл, как дышать, но собрался с мыслями и спросил: - И в чём же он заключается? - Если не Вы - то я, - с мнимым равнодушием ответил Северус. - Объект в курсе и знает, что я помогу Вам, когда придёт время - Вы этого не сделаете. - Нас может защитить этот человек? - с надеждой спросил Драко. - Драко, окклюменция - сильная вещь, - это была фраза, о которой договорились Снейп и Малфой на тот случай, если тема, о которой они говорят не в безопасном месте, требует снятие ментального щита от легилименции, который Драко научился держать на фоновом уровне практически постоянно. Когда слизеринец открыл для Снейпа сознание, то услышал в голове следующее: «Драко, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, потому что если ваши чувства окажутся взаимными, назад пути уже не будет. Я постараюсь обеспечить переход в Орден Феникса для тебя и твоих родителей, но не представляю, как достать из Азкабана Люциуса, и уж тем более, как переубедить его. В Нарциссе я уверен - она уже давно не преследует идеи Тёмного лорда. В любом случае, надо переговорить с Дамблдором и твоей матерью. И, кстати, ты в любом случае должен хотя бы раз попытаться организовать покушение на директора, иначе Пожиратели смерти заподозрят неладное раньше времени. У тебя ведь есть идея с медовухой - реализуй её до Рождества. Насчёт того, чтобы рассказать обо всём этом Грейнджер - решай сам, но будь осторожен, - вас могут подслушать не те уши, и она может не так понять». Малфой продолжал носиться над полем как вихрь: он был быстр так же, как поток его мыслей. Для себя он понял, что не сможет притворяться вечность, тем более, что после поцелуя ему стало всё сложнее сдерживать себя. Он принял решение рассказать обо всём Гермионе, но боялся её реакции: вдруг не поверит? И другой вопрос был в том, когда это сделать, ведь пока даже не понятно, ответны ли его чувства. Впрочем, Драко не терял надежды на взаимность. Оставалось выжидать подходящий момент, чтобы снова оказаться достаточно близко для тайного проявления инициативы. Благо, у них был совместный проект по зельеварению, и варить Амортенцию нужно было ночью.